В 1942 году Урал стал главной кузницей советского танкостроения. Если за год до того единственным местом на Урале, где собирали танки, был Челябинск, то уже к концу 1941 года число городов, в которых стали строить боевые машины, значительно увеличилось. Прежде всего, речь идет о Нижнем Тагиле, куда был эвакуирован завод №183. Еще одним городом в этом ряду оказался Свердловск. Первыми здесь были собраны малые танки Т-30 и Т-60.
Из Москвы на Урал
К танкостроению предприятия Свердловска имели прямое отношение еще до осени 1941 года. Уральский завод тяжелого машиностроения (УЗТМ) к тому моменту играл роль смежника Челябинского тракторного завода (ЧТЗ) по корпусному производству для тяжелых танков КВ-1. Стоит отметить, что УЗТМ оставался в тесной кооперации с ЧТЗ/ЧКЗ вплоть до конца 1945 года, причем она постепенно расширялась. В декабре 1941 года был организован моторный завод №76, а позже на заводе №8, который эвакуировали в Свердловск, организовали производство танковых орудий. Эти компоненты активно использовались в тяжелых танках, которые производил ЧКЗ. Вместе с тем, производственные возможности УЗТМ на тот момент не позволяли заниматься выпуском самих танков.
Появление в Свердловске танкостроения стало возможным после того, как 19 октября 1941 года вышло постановление ГКО №811сс «Об эвакуации заводов №37, КИМ и Подольского». Согласно этому документу, завод №37 и КИМ эвакуировались в Свердловск с размещением на площадях Свердловского вагоноремонтного завода. Что же касается Подольского завода им. Орджоникидзе, то он размещался на заводе «Металлист», также располагавшемся в Свердловске.
Стоит отметить, что буквально за 10 дней до того было подписано постановление ГКО №752сс «Об эвакуации заводов: №37, КИМ пи И Подольского и танкового производства Коломенского завода». Оно предполагало совсем иную дислокацию эвакуируемых предприятий. Предполагалось, что завод №37, КИМ и Подольский завод им. Орджоникидзе будут эвакуированы в Ташкент, на Ташкентский завод сельхозмашин Народного комиссариата общего машиностроения (Ташсельмаш). Танковое производство в Узбекистане так и не не было создано, хотя имела место попытка организовать там сборку Т-60. С таким предложением выступили секретарь ЦК ВКП(б) Узбекистана У.Ю. Юсупов и заместитель командующего войсками Среднеазиатского военного округа генерал-майор П.С. Курбаткин.
Логика в их предложении была. В Чирчик было эвакуировано Харьковское танковое училище, в Ташкенте находились Ташкентский паровозоремонтный завод имени Л.М. Кагановича (ныне унитарное предприятие «O'ztemiryo'lmashta'mir») и Литейно-механический завод Народного комиссариата путей сообщения (ныне дочернее предприятие «Литейно-механический завод»), производственные мощности которых в принципе позволяли организовать выпуск танков. Вместе с тем, тщательное изучение вопроса Государственным комитетом обороны показало неутешительные результаты. Большая удаленность, а также возможные проблемы с поставкой агрегатов и брони необходимых толщин стали причиной отмены планов по выпуску Т-60 в Ташкенте.
Организация танкового производства в Свердловске была крайне непростой задачей. Наркому танковой промышленности Малышеву и председателю Свердловского обкома ВКП(б) В.М. Андрианову поручалось в пятидневный срок выделить для размещения эвакуируемых предприятий дополнительные 10 000 м² производственных площадей. В ноябре предписывалось выпустить первые 5 танков, в декабре 150, к 20 января 1942 года планировалось закончить установку оборудования, а с 1 февраля довести суточный выпуск Т-60 до 10–12 штук.
На практике ситуация с организацией производства была несколько иной. На указанных постановлением ГКО №811 предприятиях пришлось организовывать новые производственные площади, в частности, потребовалось строить новые цеха. В виду спешки цеха строились из дерева. Весь ноябрь и часть декабря ушли на наладку производства на новом месте. 19 декабря вышло постановление ГКО №1043с «О плане производства танков в I квартале 1942 года», согласно которому завод №37 за первые три месяца следующего года должен был выпустить 700 танков, из них 140 радийных. Согласно заключенному с заводом договору, стоимость линейного Т-60 составляла 72 500 рублей, стоимость радийного танка оценивалась в 75 000 рублей.
Все это красиво выглядело на бумаге, но в реальности первые месяцы работы завода №37 оказались крайне сложными. Не то, что о радийном Т-60, который вообще никогда не выпускался, но даже об «обычном» Т-60 на практике не шло и речи. Вплоть до середины февраля 1942 года в Свердловске выпускали Т-30. Всего их было построено 200 штук, из них 101 экранированный. Во многом это было связано с тем, что эвакуированные заводы имели задел по корпусам таких танков.
С учетом того, что по боевым характеристикам Т-30 и Т-60 оказались примерно одинаковыми, «криминалом» изготовление Т-30 не считалось. Более того, в переписке эти танки называли Т-60, что внесло свою лепту в путаницу со свердловскими машинами. Лишь во второй половине февраля 1942 года было выпущено 67 Т-60, а также принято 125 корпусов для этих танков. Таким образом, завод №37 стал последним из числа предприятий, освоивших выпуск данного танка.
Вместе с заводом №37 оказалось эвакуировано и заводское КБ (отдел 22). В эвакуации его возглавил Г.С. Суренян. Несмотря на то, что в основном КБ занималось темами, связанными с организацией производства Т-60, нашлось место и опытным работам.
Например, в январе 1942 года отдел №22 разработал конструкцию съемных плиц-уширителей траков. Плицы штампованной конструкции прикручивались к штатному траку Т-60 на болтах. Уширители ставились на все траки, благодаря чему пятно контакта с поверхностью значительно увеличивалось. При установке уширителей на танк его масса увеличивалась с 5720 до 6080 кг, при этом удельное давление на грунт снижалось с 0,5 кг/см² до 0,26 кг/см². Испытания, проведенные с 27 марта по 7 апреля 1942 года, показали, что скорость движения танка с установленными плицами снизилась на 10%, но при этом глубина преодолеваемого снежного покрова выросла на 30 см. Конструкция уширителей, впрочем, была признана неудачной, поскольку отмечалось недостаточное сцепление с поверхностью и низкая надежность. За 150 километров испытаний было сломано 73 плицы. По результатам испытаний предлагалось улучшить конструкцию уширителей, но дальнейшего развития конструкция не получила.
Помимо уширителей, экспериментировали в Свердловске и с опорными катками. В середине марта 1942 года на испытания вышел Т-60, который вместо опорных катков диаметром 515 мм имел установленные на балансирах тележки, на каждой из которых были жестко установлены цельнометаллические катки диаметром 280 мм. Данная конструкция, разработанная под руководством группы ходовой части отдела 22 Р.А. Аншелевича, позволяла отказаться от ошиновки катков и одновременно улучшить характеристики распределения давления на грунт. Правда, на испытаниях новых тележек танк прошел недалеко. Конструкция оказалась неудачной.
Ни месяца без стрессов
Запуск производства Т-60 совсем не означал, что проблемы завода №37 остались позади. Как уже упоминалось, в последних месяцах 1941 года пришлось срочно возводить новые цеха. С их появлением часть организационных трудностей удалось преодолеть, но лишь на время. Рост объемов производства привел к тому, что площадей, необходимых для обеспечения выпуска, снова стало не хватать. О том, что происходило в это время, красноречиво говорит отрывок из отчета за февраль 1942 года:
«Если в декабре-январе заводу хватало помещений, то в феврале и марте стало недостаточно, и завод буквально задыхается в тесных сборочных и сдаточных помещениях. Десятки машин стоят на морозе. Заводу негде организовать сдачу машин. Строители уже срывают пятые сроки пуска в эксплуатацию сборочных цехов, полигона, насосоаккумуляторной станции и т.д.
В шестой раз строители обещают сдать эти помещения в марте месяце.
Качество строительства отвратительно плохое, фундаменты под станками, прессами рассыпаются или трескаются. Деревянные полы, уложенные на мерзлую землю в механических цехах, прогибаются под станками и станки приходится перетаскивать в другие места. Строители ужасно медленно строят, с плохим качеством исполнения, о всем этом сообщено Наркому Танкопрома тов. Малышеву, Наркому строительства тов. Гинзбургу и тов. Маленкову».
Дополнительные трудности оказались связаны с недостатком квалифицированных рабочих. Для того, чтобы их обучить, также требовалось время. Еще хуже дела обстояли со смежниками, в роли которых выступали ЧКЗ и завод №183. Они обеспечивали завод №37 рядом важных элементов, в том числе траками, катками и другими литыми деталями. Для того, чтобы минимизировать зависимость от этих поставок, на заводе еще в феврале начали работы по производству собственных деталей из ковкого чугуна.
Много нервов заводское руководство потратило и в марте 1942 года. Прежде всего, это произошло в связи с постановлением ГКО №1417 «Об организации производства танков Т-70 на заводах №37 и 38 Наркомтанкопрома» от 9 марта. Само постановление выглядит вполне логичным: танк Т-70 по всем параметрам превосходил Т-60 и был нужен в войсках. Другое дело, что для коллектива завода №37 подобное задание выглядело форменным издевательством. С таким трудом удалось перейти на производство Т-60, и тут новая замена! С поставками моторов ГАЗ 202 и так проблема, а у Т-70 таких двигателей два.
В дело был вынужден вмешаться нарком танковой промышленности Малышев, которому доложили о тяжелом положении на заводе. Спустя месяц напряженной переписки и дебатов Молотов утвердил постановление ГКО №1581, вступившее в силу 12 апреля 1942 года. Согласно ему, производство Т-60 в Свердловске сохранялось до августа 1942 года, при этом начало выпуска Т-70 откладывалось до июля. Такие сроки выглядели более реалистичными.
Март и апрель 1942 года оказались крайне нервными и без истории с первой попыткой запустить в Свердловске производство Т-70. Организационные работы, проведенные на заводе №37, дали свои плоды. Несмотря на опасения, корпусное производство вышло на необходимый уровень. В марте было принято 165 танков, но рост выпуска сопровождался увеличением проблем с заводами-кооператорами. Например, из 190 Т-60, принятых в апреле, 86 танков оказались без гусениц. Первенство по причинам срыва плана выпуска танков удерживал ГАЗ, который за 1-й квартал недопоставил 664 двигателя. Из-за проблем с поставками моторов сборочный цех завода №37 простаивал в течение апреля 8 дней. При этом за апрель было изготовлено 230 корпусов (100% плана), так что именно задержка с двигателями очень сильно повлияла на объем выпуска Т-60.
Как раз в этот момент и возникла идея установить в Т-60 мотор ЗИС-5. В отличие от Т-40, в моторное отделение которого ЗИС-5 не влезал, Т-60 был разработан таким образом, что этот двигатель без особых проблем ставился в него вместо ГАЗ-202. Данные работы дошли до стадии испытаний, также они легли в основу глубокой модернизации Т-60, известной как Т-45.
Помимо экспериментов с силовой установкой, отдел 22 занимался также вопросом модернизации корпуса и башни Т-60. Это было напрямую связано с возможностями предприятий в Свердловске. Одним из таких экспериментов стала литая башня. Ее спроектировали в начале мая под руководством начальника бронекорпусного бюро Г.С. Карапетьянца, до эвакуации занимавшего должность начальника СКБ Подольского завода им. Орджоникидзе. Одним из главных преимуществ при разработке литой башни виделась ее большая технологичность и меньшая зависимость от поставок бронепроката. По результатам испытаний выяснилось, что башня не пробивается из ДШК на расстояниях до 50 метров. Рекомендовалась замена сварной башни на литую, однако дальше опытного экземпляра дело не продвинулось.
Тем не менее, местные особенности производства повлияли на внешний облик танка. Постепенно от клепаных соединений, в том числе бортов корпуса, заводчане отказались. Вместо них применялась сварка.
Неудача с башней совсем не означала, что разработки отдела 22, где весной 1942 года начальником стал Н. А. Попов, идут только в стол. В мае 1942 года произошло серьезное изменение конструкции башни Т-60. Воздухоприток в лобовой части башни ликвидировали, сделав верхний лобовой лист башни покатым и лучше защищенным от огня. Воздуховод перенесли с башни на башенный люк. Некоторые исследователи пришли к заключению, что там стоял вентилятор, хотя это был обычный воздуховод. Вместо штампованного башенного люка была использована плоская деталь с приваренной по периметру защитой от пуль и воды. Таким образом, завод №37 оказался единственным среди сборщиков Т-60 предприятием, которое довело модернизацию башни до серийного производства.
Не меньшим метаморфозам подвергся и корпус. Помимо уже упомянутой замены клепаных соединений на сварку, изменилась конструкция верхнего люка механика-водителя. Подобно башенному люку, он стал плоским, что упростило его изготовление. Упрощенный стоп-сигнал заменили на автомобильный и перенесли с кормы на крышу корпуса (за башню). Кроме того, завод №37 устанавливал на своих танках ведущее колесо упрощенной конструкции. Вместо съемного венца ведущее колесо сделали цельным, а число отверстий в нем увечили с двух до четырех.
Параллельно с упрощением конструкции танка шла работа по модернизации производства. Завод освоил автоматическую сварку, которая значительно облегчила сварку башен и корпусов, одновременно подняв качество их изготовления. Началось освоение автоматической сварки катков, что позволяло в перспективе отказаться от их заказа на стороне. В мае были отлиты первые пробные траки, к концу июня ожидалось начало их массового производства. Данное производство было особенно важным, поскольку завод №183 очень затягивал поставки траков. Мало того, представители завода №183 прямо заявили, что траков для Т-60 отливать не собираются (здесь стоит отметить, что в Нижнем Тагиле из-за брака с литьем по состоянию на 28 мая стояло 40 Т-34 без траков). Чтобы заставить это предприятие выполнять обязательства по кооперации, пришлось подключать руководство Свердловского обкома ВКП(б) и Наркомат танковой промышленности.
За май было выпущено 300 корпусов и 280 танков, причем все машины оказались по вине завода №183 без гусениц. Кроме того, 10 дней мая завод простаивал без двигателей, после их поставки конвейер заработал с такой скоростью, что к концу месяца из сборочного цеха выходило по 20 танков в сутки.
Не менее критичной оказалась ситуация и в июне. За этот месяц был выпущен 321 танк, но из них принято оказалось всего 109. Оставшиеся 212 машин были без траков и с некомплектным вооружением. С учетом того, что в июле планировалось поставить еще 200 Т-60, можно представить, что бы творилось на заводе и его окрестностях. При таком положении дел освоение Т-70, которое никто не отменял, могло сильно затянуться. Новым танкам просто не хватало бы двигателей и траков.
На этом фоне 3 июля 1942 года вышло постановление ГКО № 1958сс «О производстве танков Т-34 и Т-70», по которому выпуск Т-60 с завода №37 снимался. Этот документ оказался очень своевременным. Всего за июль было изготовлено 10 Т-60, после чего началась подготовка к производству Т-70. В июле завод освоил производство траков, планируя со второй половины августа перейти на выпуск 5–6 комплектов в сутки.
Выпуск Т-70, впрочем, оказался очень недолгим. В начале июля председатель Свердловского Обкома В.М. Андрианов обратился в Государственный Комитет Обороны с ходатайством о производстве на Уралмашзаводе танков Т-34. Для организации данного производства завод №37 планировалось включить в состав УЗТМ. 10 июля на завод отправился инженер-полковник Г.З. Зухер, назначенный районным инженером УЗТМ. Началась организация механизма военной приемки. Окончательно судьба завода №37 решилась 28 июля, когда вышло постановление ГКО №2120 «Об организации производства танков Т-34 на Уралмашзаводе и заводе №37 Наркомтанкопрома».
Можно сказать, что на заводе в этот момент вздохнули с облегчением. УЗТМ к такому производству был лучше подготовлен и меньше зависел от смежников. К тому времени в Свердловске выпускали двигатели В-2, пушки ЗИС-5, которые по большинству узлов повторяли Ф-34, а в марте 1942 года УЗТМ получил задание на выпуск корпусов и башен Т-34. Также не стоит забывать, что в июле началась эвакуация Сталинградского тракторного завода (СТЗ). Одним словом, переформирование завода №37 в завод №50 и перепрофилирование предприятия на выпуск Т-34 оказались правильными идеями. К 29 сентября 1942 года в Свердловске построили первые два Т-34.
Между тем, история свердловских Т-60 на этом не закончилась. По состоянию на 1 сентября 1942 года на заводе все еще оставалось 130 танков, все они не имели траков. Планировалось, что эти танки получат траки, отлитые на заводе №37 (на завод №183 можно было не надеяться – у них и так горел план по Т-34), но в реальности события развивались по иному сценарию. В сентябре и октябре удалось оснастить гусеницами и выпустить около 50 танков, по остальным доукомплектование застопорилось из-за форсирования работ по Т-34. Сдвинуть процесс с мертвой точки удалось благодаря бдительности Зухера. Тот не оставил без внимания 80 танков, стоящих на краю завода. Военпред стал жаловаться во все инстанции и в итоге смог дойти до Молотова, который, судя по всему, устроил разнос тогдашнему наркому танковой промышленности Зальцману.
17 ноября танки осмотрела комиссия, которая составила акт. Согласно ему, на 10 танках отсутствовали прицелы ТМФП, на 16 танках обнаружилась ржавчина на стволах, 21 машина была без фар и так далее. Таким образом, помимо дооснащения траками большая часть Т-60 требовала ремонта и доукомплектования. Началась работа по комплектации оставшихся танков, но она периодически тормозилась по разным причинам. В декабре удалось доукомплектовать и отправить в войска 25 танков, еще 11 в январе 1943 года, последние 44 Т-60 были сданы в феврале.
Ряд источников указывает на то, что серийное производство Т-60 в Свердловске продолжалось до начала 1943 года, однако, как мы видим, в реальности оно закончилось 5 июля 1942 года. Всего же завод №37 построил 1033 танка, по вине поставщиков став последним предприятием, закончившим сдачу «своих» Т-60 в войска.
Танки лишними не бывают
Может показаться, что руководство завода №37, сумев отстоять производство Т-60 на своих мощностях, заботилось, прежде всего, о числовых значениях планов по выпуску. На деле это совсем не так. Безусловно, Т-70 был лучше вооружен и более защищен. Тем не менее, и Т-60 представляли собой достаточно грозные боевые единицы. Выпущенные в Свердловске танки, подобно Т-60 завода №264, оказались совсем не лишними, сыграв свою роль в сражениях Великой Отечественной войны.
Свердловские Т-60 поначалу очень мало отличались от машин других заводов. Гораздо проще определить эти машины с мая 1942 года, поскольку они получили характерные башни со «скошенным» лбом. Эти танки можно встретить на фотографиях полей сражений под Воронежем, попадаются они и на других фронтах. Наибольшая же концентрация Т-60 выпуска завода №37 оказалась на Ленинградском и Волховском фронтах. Впервые танки данного типа активно применялись частями Волховского фронта во время Синявинской операции. Один из этих Т-60, погибших осенью 1942 года, возродился в наши дни. Ныне этот танк находится в Музее техники Вадима Задорожного. Характерные «свердловские» башни нередко попадаются на местах сражений под Ленинградом.
Оказались эти танки и в самом Ленинграде. Те самые машины, которые дособирали в Свердловске осенью 1942 года, доставили по Ладожскому озеру в осажденный город. Такие Т-60 получила, в том числе, 61-я танковая бригада. Всего в ее составе находилось 65 Т-60, все выпуска завода №37. 61-я танковая бригада отличилась в ходе операции «Искра», начавшейся 12 января 1943 года. Особую известность получил эпизод, когда 18 января танк командира роты 549 ОТБ лейтенанта Дмитрия Ивановича Осатюка и механика-водителя старшины Иван Михайловича Макаренкова вступил в неравный бой с немецкими танками. В роли оппонентов выступили Pz.Kpfw.III из состава 1-й роты 502-го тяжелого танкового батальона. Маневрируя, танк Осатюка заманил немецкие танки под огонь советской артиллерии, в итоге два вражеских танка оказались подбиты. За этот бой Осатюк и Макаренков получили звания Героев Советского Союза.
Вскоре 61-я танковая бригада стала 30-й гвардейской. Уникальный случай – гвардейская танковая бригада имела на вооружении всего один Т-34, остальными ее танками были легкие Т-60 и Т-70.
В боях за Ленинград свердловские Т-60 задержались надолго. В последний раз они ходили в бой летом 1944 года, сражаясь против финнов. Это лишнее доказательство того, что Зухер был абсолютно прав, заставив НКТП доукомплектовать и сдать партию малых танков в Свердловске. Во время войны лишних танков не бывает.
Источники:
- Материалы ЦАМО РФ
- Материалы РГАЭ
- Материалы РГАСПИ
- Материалы РГАКФД
- Фоторахив автора
Комментарии к данной статье отключены.