Дамочки и ямочки

«Девочки, дамочки!
Не ройте ваши ямочки.
Придут наши таночки,
Зароют ваши ямочки!»

Этот нескладный стишок из немецкой листовки в конечном счете сыграл свою роль – многие уверены, что противотанковые рвы были пустой тратой времени и сил миллионов людей. На самом деле правда всегда где-то посередине – рвы не стали панацеей против немецких танковых клиньев, однако оказали существенное влияние на их продвижение. В ряде случаев конечной точкой продвижения германской армии становился именно противотанковый ров, который помогал обороняющейся стороне удержать занимаемые позиции.

До 22 июня 1941 года развивалась главным образом теория применения противотанковых рвов, а на практике их строили не в таких больших количествах, как летом-осенью 1941 года. Рвы включались в проекты укрепленных районов, которые строились по линии «новой границы», но они не были сплошными, а представляли собой отдельные отрезки, закрывающие промежутки между ДОТами и прикрываемые фланкирующим огнем из них.

С началом войны начался «мозговой штурм» по поиску решений, которые могли бы остановить быстрое продвижение немецких танков, и рвы стали главной идефикс, затмив надолбы, ежи и завалы.

Действительно, противотанковый ров можно создать практически в любом месте, нужны лишь рабочие руки и лопаты. Если с первыми проблем не было, то со вторыми постоянно возникали сложности – поначалу приходилось работать посменно. Понадобились как специальные распоряжения по партийной линии, так и постановление ГКО, чтобы увеличить выпуск этого оружия трудового фронта. С привлекаемым к работе населением сельских областей было проще, лопаты у них, как правило, были свои, а вот с горожанами пришлось помучиться. Зачастую они не слишком внимательно относились к своему «оружию», что приводило к его утрате – пришлось наладить строгий учет и даже выставлять караульных на время обеда.

Чаще всего на строительстве рвов работали женщины, но мужчин тоже хватало, в том числе строителей-профессионалов, заключенных и тех, кого из-за здоровья или недостаточной благонадежности не могли отправить в действующую армию. Землекопы были распределены в батальоны по территориальному признаку или по принадлежности к одному предприятию, учебному заведению. В каждом батальоне кроме командира был комиссар, назначенный по линии НКВД, который курировал все оборонительное строительство. Комиссар принимал активное участие в обустройстве быта батальона, снабжении его инвентарем и продовольствием.

Наиболее часто встречающимся профилем противотанкового рва является трапеция с шириной по верхнему основанию 6–7 метров, глубиной 3–3,5 метра и шириной по низу порядка 3 метров. Таким образом, для строительства одного погонного метра рва было необходимо вынуть 12–18 кубометров земли.

Дневные нормативы выработки различались в зависимости от сложности грунта (песок или глина), времени года и возраста. В первые месяцы войны на земляные работы было призвано много школьников и студентов. Для них, например, в Брянской области была установлена норма в 6 кубов в день. Рабочий день длился 10–12 часов, а те, кто не успевал выполнить норму, оставались дорабатывать ее. В первые месяцы строительства энтузиазм, особенно среди молодежи, был очень высок. Часто сил на то, чтобы выбросить землю со дня рва не хватало, и девушки превращали юбки в земленосные мешки, вытаскивая в них грунт со дна рва на его край. При строительстве можайского рубежа обороны практиковали и аккордную систему – отправленный на работы мог за 2–3 дня выработать норму на неделю, и на оставшееся время уехать домой. Впрочем, такой подход был характерен до начала операции «Тайфун», когда многие не верили, что враг так быстро дойдет до Москвы, и, бывало, работали без особой спешки.

Для контроля профиля рва использовали специальный кондуктор из досок или жердей, который проводили по рву. Большой проблемой стало разравнивание вынутого грунта. Хаотично выброшенные кучи загораживали сектора обстрела – необходимо было их разровнять и спрофилировать. Отдельно за эту работу не платили, и «кулибины» изобрели примитивный грейдер: деревянный или металлический щит, который тянула лошадь. Благодаря этому нехитрому инструменту получались очень аккуратные рвы.

Попытки использовать экскаваторы не имели большого успеха – существовавшие на тот момент механизмы не были предназначены для таких работ и могли работать только в «тепличных» условиях карьеров. Исключение составляли небольшие экскаваторы «Комсомолец», которые применяли под Ленинградом на ижорском рубеже.

Летом 1941 года многие студенты чувствовали себя на строительстве рвов как на каникулах, хотя и приходилось помногу и напряженно трудиться. Были, конечно, и проблемы: часть студентов выехала на оборонительные работы с одной сменой одежды и буквально в тапочках. Тапочки быстро приходили в негодность, и проблема с обувью, а в августе и с одеждой, встала довольно остро. В начале августа со строительства стали отправлять несовершеннолетних, а оставшимся стали выделять военную форму и обувь.

В жаркое время года работали практически раздевшись, иногда в одном белье. Работы старались начать как можно раньше – до того, как начнет припекать солнце. Днем делали перерыв на обед и отдых, купались в реках, а после своеобразной сиесты снова работали вечером до отбоя.

В первое время с питанием привлеченных на земляные работы проблем не было. Ситуация начала осложняться зимой 1941 года, когда снабжение продовольствием стало недостаточным, а в ряде областей на оборонительном строительстве даже начался голод. Летом через места расположения батальонов эвакуировали большие гурты скота. Часть животных по тем или иным причинам отбраковывали, и их выкупали управления строительства. Также не было проблем с хлебом и маслом. Ударники, которые перевыполняли нормативы, получали дополнительное питание, в том числе сахар. За работу платили по сдельной системе, за каждый кубометр. В ряде случаев за работниками сохранялся оклад по основному месту работы, а безработным, например на работах в окрестностях Ленинграда, платили по 5 рублей в день. Иногда питание предоставляли бесплатно, иногда за него вычитали из заработанных средств. На рубежах рядом с Москвой устраивали даже передвижные ларьки, в которых продавали колбасу, яйца, кондитерские изделия.

В феврале 1942 года нарком НКВД Л. Берия обратился к Сталину с представлением о награждении строителей оборонительных рубежей. В нем он сообщал, что за полгода войны было построено 8700 км рвов, по 2–2,5 километра на километр фронта, и это едва ли было преувеличением. Тысячи километров этих рвов сохраняются до сих пор, став памятником трудовому подвигу «дамочек» 1941 года.

Фото противотанковых рвов в их современном состоянии из архива автора