Флотская история знает множество примеров «несчастливых» кораблей — классическим является судьба крупнейшего судна XIX века «Грейт Истерн», коего преследовали постоянные неприятности, начиная с самого спуска на воду. Взрыв котла, гибель капитана (утонул во время перехода из порта к стоящему на рейде «Грейт Истерну»), затем шторм выводит из строя гребные колёса и руль, ещё через год корабль налетает на скалу, а финалом истории «Истерна» становится крайне неприятная деталь, обнаружившаяся лишь во время разделки списанного гиганта на металлолом: якобы между переборок были обнаружены два скелета, клепальщика и подмастерья, погибших ещё во время строительства. Правда это, или страшненькая легенда, призванная оправдать не самую удачную карьеру «Грейт Истерна», в точности неизвестно, но само появление такой истории показательно.
Впрочем, несчастливые судьбы отдельных кораблей не идут ни в какое сравнение с истинным проклятием, тяготевшим над британскими эскадренными субмаринами класса К — не исключено, что это единственная в истории серия подлодок, в которой из восемнадцати построенных единиц (две были перезаложены как лодки класса М) затонули восемь, в том числе пять были потеряны с экипажами или с частичной гибелью экипажа.
Давайте попытаемся выяснить, чем же так прогневили Нептуна подводные лодки К, и проследим за почти беспрестанной чередой катастроф, преследовавших субмарины едва ли не с самого вступления в строй.
Зачем Британии субмарины?
Вряд ли можно представить себе структуру более консервативную, чем британский Королевский флот. Фору традиционалистам из лондонского Адмиралтейства могли дать разве что французы — известна история о том, как перед Первой мировой войной один из французских чиновников в ответ на предложение ввести защитную униформу воскликнул «Ле панталон руж — се ля Франс!», «Красные рейтузы — это Франция!», что привело лишь к дополнительным потерям в условиях боевых действий.
В начале ХХ века Великобритания обладала самым мощным военным флотом в мире, её статус Владычицы Морей не могла поколебать ни одна другая держава. Приоритетная концепция ведения боевых действий на море (и в целом господства в океанах) — могучий линейный флот, состоящий из артиллерийских кораблей, плюс вспомогательные надводные силы, которые таковой флот поддерживают и обеспечивают. Победа достигается в генеральном сражении с таким же линейным флотом противника, где Британия обязана иметь подавляющее преимущество в тяжелобронированных линкорах и, разумеется, в дальнобойной артиллерии.
Таким образом, субмарины рассматривались Адмиралтейством как корабли строго подсобные, не имеющие никакой самостоятельной ценности. Скажем больше, адмиралы почему-то были уверены, что подводная лодка способна вести огонь исключительно по неподвижному судну, что в условиях войны само по себе является нонсенсом. Схема применения подводных лодок рассматривалась как строго оборонительная — в 1912 году Адмиралтейство создаёт меморандум, в котором говорилось:
Нет морского судна, для которого более естественной стала бы оборонительная функция, чем подводная лодка. Однако немцы делают свои субмарины орудием нападения. Для этого они строят не маленькие подводные корабли, полезные для защиты их ограниченной береговой линии, а большие океанские субмарины, способные совершить внезапное нападение с удалённой базы.
Несмотря на мнение Адмиралтейства, что для «субмарины более естественной является защита», Королевский флот начал потихоньку создавать «заморские» подводные корабли, но произошло это только в 1908 году. В это же самое время в Германии построили лодки, способные пересечь Северное море и вернуться обратно без дозаправки, а подлодка «U-19», построенная в 1913 году, имела дальность плавания 5000 миль при скорости 7–8 узлов (подводной) и 13 узлов в надводном положении. И опять же, подводные боевые корабли рассматривались строго как вспомогательное средство линейного флота, а охота субмарин на торговые суда неприятеля казалась чем-то совсем маловероятным и даже неприличным — считалось, что предстоящая война будет «джентльменской». Согласно конвенциям, торговое судно может быть потоплено только в случае если выполнены обязательные условия по снятию с борта экипажа и пассажиров, или наоборот, если на «купца» высаживается призовая партия, способная привести захваченный корабль в дружественную гавань. Подлодка с небольшим экипажем и предельно малой вместимостью выполнить все указанные условия не могла чисто технически.
Реальность эти прекраснодушные построения быстро опровергла (достаточно вспомнить потопление лайнера «Лузитания» 7 мая 1915 года субмариной U-20), но это совершенно другая история. Мы же вернёмся в Адмиралтейство и попытаемся выяснить, что же такое «эскадренная подводная лодка».
Подводный флот, как совершенно новая и невиданная ранее структура ВМС, хоть как-то было необходимо встроить в сложившуюся «традиционную» схему Royal Navy. Начальством сказано — «вспомогательные силы»? Значит, пусть будут вспомогательные: субмарины обязаны сопровождать линейные артиллерийские корабли, выполнять роль авангарда и по возможности поддерживать Гранд Флит. Никакой самостоятельности, боже упаси! Ущербность этой концепции в нынешние времена очевидна: подлодкам было сложно опознавать цели по принципу «свой-чужой», существовала немалая опасность столкновения, а без развитых систем связи взаимодействие между надводными и подводными силами было, скажем откровенно, ничтожным. И, само собой, экипажи субмарин готовились к тому самому генеральному сражению, которое и решит исход войны на море.
Если подводная лодка должна сопровождать основные силы флота — следовательно, она должна «успевать» за линейными кораблями и крейсерами. Старые тихоходные субмарины для роли «эскадренной подлодки» не подходят категорически, значит, требуется постройка кораблей, способных в надводном положении развивать ход не менее (а лучше более) двадцати одного узла. Весной 1915 года за проект взялись совместно фирма «Виккерс» и Главный конструктор флота сэр Юстас д'Эйнкорт — на новую серию с индексом «К» предполагалось установить паровые турбины, что и было сделано…
