«Его руки копьё сжимают, дубинка вражьи затылки молотит»

Современный Ирак трудно назвать передовым местом человеческой цивилизации — в том числе и в области военного дела. Однако если прокрутить колесо истории далеко назад, во времена раннего бронзового века, то область, которую мы вслед за древними греками именуем «землёй между двумя реками», или Месопотамией, окажется местом появления таких основополагающих понятий, как полководец, войско и даже война. В III тысячелетии до нашей эры в долинах Тигра и Евфрата процветала шумерская цивилизация. Именно здесь сотни поколений назад на глиняных табличках появились первые подробные записи о военном деле. Ни одно общество раннего и среднего бронзового века не было более успешным в разработке и применении военных технологий, чем Шумер.

«Пусть их поселения будут подобны фасоли срезанной»

Если не принимать во внимание конфликт между шумерскими городами Киш и Урук во времена легендарного героя Бильгамеса (Гильгамеша), то первая война, о которой имеются подробные свидетельства, произошла между городами-государствами Лагаш и Умма в 2525 году до н.э. В этом эпизоде долгого противостояния городов-соседей царь Лагаша Эаннатум одержал победу. Историческая важность именно этого эпизода Столетней войны медного века заключается в памятной стеле, которую Эаннатум установил, чтобы увековечить свою победу. Этот уникальный исторический памятник называется «Стела стервятников», или «Стела коршунов», поскольку изображает хищных птиц и львов, рвущихся тела убитых воинов. Стела представляет собой первое ныне известное изображение войны в современном понимании: торжествующий царь Лагаша на колеснице и стройная пехотная фаланга топчут поверженных врагов. Этот символ превосходства, основанного на организованном насилии, будет воспроизводиться вновь и вновь в течение тысячелетий и останется понятным до наших дней.

«Настоящий командир распределяет руководство»

Война — это насилие, носящее организованный характер. Номовые государственные образования древнего Шумера год за годом враждовали между собой. В этой кровавой круговерти складывалась первая система военного управления обществом. Некогда временные военные предводители-лугали той или иной общины становились постоянно действующими.

Древние легенды раннединастического периода фиксируют собрание всех боеспособных мужчин раннегосударственного образования нома Урук как источник легитимности военного вождя с титулом лугаль. Например, прообраз эпического Гильгамеша, лугаль по имени Бильгамес (около 2600 лет до н.э.) для объявления войны самому могущественному шумерскому городу Киш обращался к общему собранию жителей Урука и собранию воинов. При этом сам Бильгамес получил титул лугаля от своего отца и деда. «Туммальская надпись» гласит, что его противник лугаль Киша по имени Агга был наследником Эн-Мебарагеси:

«Эн-Мебарагеси, царь,
В этом самом городе (Ниппуре) построил дом (бога) Энлиля.
Агга, сын Эн-Мебарагеси,
Сделал (этот храм) Туммаль выдающимся,
Привёл (божество) Нинлиль в Туммаль…»

Лугали собирали вокруг себя дружины постоянно готовых к бою соплеменников, вели в бой номовое ополчение и определяли с кем воевать. Поначалу их действия нуждались в одобрении общины, но по мере накопления династиями лугалей материальных ценностей они практически узурпировали власть в городах-государствах и стали монархами.

Когда выдающийся лугаль силой оружия заставлял соседей признать его власть, ещё одной важной военной должностью становился суккаль. Первоначально суккаль, что означает «посланник», был чиновником в храмовой администрации. Затем суккалями стали называть помощников и советников военных вождей. Наконец, с созданием первых протоимперий, суккаль стал ещё и посланником гегемона в зависимом городе-государстве и теперь мог командовать гарнизоном солдат-завоевателей.

Побеждённые города обычно сохраняли своих правителей. Эти неудачливые владыки не только платили гегемону дань и поставляли работников, но и были вынуждены участвовать в военных предприятиях победителя на правах младших партнёров.

Не вполне понятна роль верховных жрецов с титулом эн, а затем энси. Верховные жрецы управляли обширным и могущественным храмовым хозяйством, которое вело списки военнообязанных общинников, а также могло содержать храмовую дружину. В начале раннединастического периода эны руководили жизненно важными ирригационными работами, а часто выступали и военными предводителями. Позднее, когда лугали стали править, опираясь больше на силу, чем на религиозный авторитет, верховные жрецы утратили функции главнокомандующих, но всё ещё были важны для управления снабжением, лечением и прочими хозяйственными процессами.

«Война — тоже работа»

В ранний период своей цивилизованной истории шумеры работали и сражались, используя одну и ту же организацию. Служители общинного храмового хозяйства были организованы в постоянные группы, которыми руководили люди, чьи должности назывались угула и нубанда.

Работники храмовых поместий именовались термином эрин, который записывался клинописным знаком, означавшим хомут или шею — возможно, подразумевая природу такой службы. Иными словами, бригада пастухов или рыбаков получала со склада оружие и шла в бой в полном составе под началом привычного бригадира-угулы.

В свою очередь, нубанда, более высокопоставленный в мирное время, и на войне руководил несколькими отрядами. Эти отряды имели более или менее регулярные размеры, и были обозначены в ранге их командира с числовым суффиксом, указывавшим размер. Таким образом, отряд «угула-18» означал единицу из восемнадцати мужчин под руководством угулы. Для большей ясности в обозначение добавлялась местность и трудовые функции отряда — например, «садовники из Старой рощи бригадир-угула 18».

В случае нападения врагов или необходимости мобилизации вооружались свободные общинники-гуруши, способные держать оружие. В документах они называются термином guruš-me3, что означает «мужчина для боя», «молодец для сражения». С военной точки зрения гуруши не отличались от эринов и также являлись работниками, призванными на службу.

С ростом численности населения и богатств каждого из городов-государств частота и длительность военных конфликтов увеличивались. Потребовалось иметь под рукой некоторое количество всегда вооружённых работников. Эти люди оставались эринами, зависимыми от храмов, а затем и царских поместий, но их постоянной работой на благо общины и сюзерена уже была военная служба. Теперь вместо профессии в документах указывалось имя офицера, его звание и численность отряда: ugula-geš2-da du-du (отряд из 60 с офицером по имени Дуду).

Другими явно воинскими званиями были шублугаль, или царский слуга, и агауш, что буквально означает «последователь». Вероятно, в ранний период агауши были чем-то вроде добровольной дружины тогда ещё выборного военного вождя-лугаля. Позднее в переписке агаушами именуют тех самых постоянно вооружённых эринов. А вот шублугали становятся воинами, лично зависимыми только от царя и состоящими на службе династии, захватившей политическую власть в стране.

«Стрелы быстрые, словно солнечный луч пошли

Слова нежные копью, силе геройства скажи»

Из ныне существующих видов вооружённых сил на заре цивилизации успели сформироваться только сухопутные силы. Зачатки флота были представлены ладьями так называемых «сладкой» и «горькой» вод, то есть речными флотилиями и мореходными кораблями. Исходя из сведений клинописных архивов, лодочники и корабельщики не были воинами в буквальном понимании. Небольшие мелкосидящие тростниковые лодки обеспечивали перемещение воинских контингентов и соответствующих грузов по Тигру, Евфрату и каналам. Имеются источники, демонстрирующие высадку десанта и последующий бой на берегу, однако о сражениях на воде нам ничего не известно.

Во время многолетней войны между номами Лагаш и Умма лагашские рыбаки и лодочники сражались в пешем ополчении, и были включены в реестр воинов, поправившихся после ранений.

Древние шумерские писцы и люди искусства вполне свободно оперируют понятием, близким современному роду войск. Так, в отчётах и донесениях выделяются воины на боевых повозках, тяжёлая пехота, лёгкая пехота и стрелки. Немногочисленные визуальные свидетельства фиксируют отряды метателей дротиков, пращников и лучников. Иногда мы можем увидеть даже взаимодействие родов войск, когда щитоносцы из тяжёлой пехоты прикрывают лучников, боевые повозки ведут за собой пехотную фалангу, а лёгкая пехота преследует разбитого врага и захватывает пленников.

Ранний шумерский эпос содержит несколько мифологизированных описаний военных походов царей I династии Урука (XXVII век до н.э.) — Энмеркара, Лугальбанды и Бильгамеса. Столь древний источник уже показывает наличие отборных элитных воинских отрядов, именуемых какешда-иги-бар или «отборные отряды смотрящих».

Поэма «Лугальбанда в далёких горах блуждает…» повествует о том, что союзные города Унуг (Урук) и Куллаб не довольствуются лишь сбором общинного ополчения, но и прибегают к «войскам чужих стран», то есть набирают на службу наёмников. К сожалению, подробностей использования чужеземцев в военных предприятиях Лугальбанды или других лугалей не сохранилось.

Построение и синхронное движение фалангой или одновременное применение десятков колесниц требовали дисциплины и слаженности. Этот факт позволяет предположить, что некоторые воины, изображённые на древних артефактах, были профессионалами, а ополченцы получали качественную специальную подготовку.

Оценить профессионализм шумерской армии раннединастического периода очень трудно, так как неизвестен срок военной службы гурушей, эринов, агаушей и шублугалей. Впрочем, не вызывает сомнений, что дружина лугаля имела постоянный характер. Отряды боевых повозок также требовали особых навыков, непрерывного поддержания боеспособности и не могли опираться на ополченцев. Было бы нерационально возвращать обученного возничего на сельские или строительные работы после прохождения временной службы.

Обязательным было и наличие хранителей военных традиций и знаний. Шумеры не фиксировали на глиняных табличках опыт, полученный в боях — для передачи информации о построении в пехотную фалангу или осаде вражеского города использовался метод непрерывной устной традиции. Таким образом, каждое сообщество должно было содержать группу людей, занимавшихся войной, — более всего на эту роль подходят офицеры номового войска или дружины лугаля.

Вероятно, большинство воинов раннединастического периода истории Шумера всё же были земледельцами, пастухами и рыбаками, оторванными от своей привычной деятельности необходимостью сражаться. Чтобы все эти люди, временно сменившие мотыгу или весло на копьё, действовали сообща для достижения определённой цели, требовалась армия и немногочисленные профессиональные военные.

В качестве названия статьи и её разделов использовались шумерские поговорки и выдержки из эпических произведений.

Продолжение следует

---

Источники:

1. Козырева Н.В. Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности (VII тыс. до н. э. — середина II тыс. до н.э.). СПб. : Контраст, 2016
2. Афанасьева В.К. От начала начал. Антология шумерской поэзии. Петербургское Востоковедение, 1997
3. Bertrand Lafont. The Army of the Kings of Ur: The Textual Evidence. CNRS, Paris-Nanterre
4. Charvát, Peter. Mesopotamia Before History. New York: Routledge, 2002
5. Dupuy, Trevor N. The Evolution of Weapons and Warfare. Indianapolis, IN: Bobbs-Merrill, 1980.
6. Ferrill, Arther. The Origins of War: From the Stone Age to Alexander the Great. New York: Thames and Hudson, 1985
7. Gabriel, Richard A., and Karen S. Metz. From Sumer to Rome: The Military Capabilities of Ancient Armies. Westport, CT: Greenwood Press, 1991
8. Kramer, Samuel N. The Sumerians: Their History, Culture, and Character. Chicago: University of Chicago Press, 1963
9. Littauer, M. A., and J. H. Crouwell. Wheeled Vehicles and Ridden Animals in the Ancient Near East. Leiden: Brill, 1979
10. Mellaart, James. The Neolithic of the Near East. New York: Charles Scribner, 1975
11. Nissen, Hans Jörg. The Early History of the Ancient Near East, 9000 to 2000 b.c. Chicago: University of Chicago Press, 1988
12. Oakeshott, R. Ewart. The Archaeology of Weapons. New York: Praeger, 1963
13. Oppenheim, A. Leo. Ancient Mesopotamia: Portrait of a Dead Civilization. Chicago: University of Chicago Press, 1977
14. Pollock, Susan. Ancient Mesopotamia: The Eden That Never Was. Cambridge: Cambridge University Press, 1999
15. Roux, Georges. Ancient Iraq. 3rd ed. New York: Penguin Books, 1992
16. Saggs, H.W.F. The Might That Was Assyria. London: Sidgwick and Jackson, 1984
17. Wenke, Robert J. Patterns of Prehistory: Man’s First Three Million Years. New York: Oxford University Press, 1980
18. Yadin, Yigael. The Art of Warfare in Biblical Lands in the Light of Archaeological Study. 2vols. Translated by M. Pearlman. New York: McGraw-Hill, 1963
19. Michalowski, Piotr. Third Millennium Contacts: Observations on the Relationships between Mari and Ebla. JAOS, 1985
20. Pomponio, Francesco & Visicato Giuseppe. Early Dynastic Administrative Tablets of Šuruppak. Napoli: Istituto Universitario Orientalo di Napoli, 1994
21. https://cdli.ucla.edu/ Cuneiform digital library journal
22. http://psd.museum.upenn.edu/ Pennsylvania Sumerian Dictionary Project