Война за независимость Израиля: «Латрунская мясорубка»

После провозглашения независимости государства Израиль и начала второго этапа Войны за независимость одной из важнейших тактических задач еврейского командования стало разблокирование дороги между Тель-Авивом и Иерусалимом. Будучи блокированными войсками Иордании, боевыми подразделениями иерусалимского муфтия и добровольцами из арабских стран, еврейские военные части и мирные жители Иерусалима были отрезаны от снабжения. На ключевом отрезке дороги, соединявшей Иерусалим с приморской долиной, которая на тот момент была военным и экономическим сердцем нового государства, располагалась географическая область Латрун (высота 314 и прилегавшие к ней пшеничные поля). На высоте находился бывший британский полицейский форт, занятый арабскими силами.

15 мая 1948 года во время передислокации арабов в Латрун практически без боя зашёл небольшой и плохо вооружённый отряд еврейских солдат из бригады «Гивати». Командир отряда сообщил о взятии высоты в Тель-Авив, но тут же получил приказ покинуть занятые позиции и отправиться на запад навстречу наступавшим египетским войскам. Данный приказ не был халатностью или намеренным саботажем со стороны командования – в момент создания государства Израиль его армия по причине малочисленности и отсутствия тяжёлого вооружения не располагала возможностью удерживать все участки фронта, а потому Генштаб был вынужден сдать высоту и открыть врагу дорогу на Иерусалим ради спасения Тель-Авива. Однако уже через десять дней Латрун стал местом одного их самых кровавых боёв той войны. Операцию по взятию Латруна евреи назвали в честь древнего предводителя израильских племён Бин-Нуна (в русскоязычном переводе «Ветхого Завета» известен под именем Иисус Навин). Поскольку ЦАХАЛ предпринял две попытки захвата Латруна, в израильской историографии операция «Бин-Нун» разделяется на две части – «алеф» и «бет» (по названию первых букв ивритского алфавита).

Операция «Бин-Нун» (алеф)

25 мая 1948 года в четыре часа утра началась атака 7-й моторизированной бригады и 32-го батальона бригады «Александрони» на позиции иорданских войск и Арабской освободительной армии (подразделение добровольцев из арабских стран), которые удерживали форт. Первоначальный план предусматривал начало операции в ночное время, но бойцы прибыли на позиции с опозданием, и наступать пришлось при солнечном свете.

В распоряжении командующего операцией Шломо Шамира было 450 бойцов бригады «Александрони» и 1650 бойцов 7-й бригады, которым противостояло, по разным данным, от 2000 до 4300 арабских солдат. Большинство современных энциклопедий приводит цифру 4300, однако, по воспоминаниям участников тех боёв, форт удерживали около 2000 арабов. При этом, по словам Шамира, в непосредственной атаке на форт участвовало не более 600 еврейских солдат:

«Вы всегда сохраняете резерв. Вопрос резерва очень важен… Наша численность была 2000 человек. Но когда дело дошло до стрельбы, в ней участвовало 400, 500, в лучшем случае 600 человек»

Израильтяне были вооружены английскими винтовками «Энфилд», двумя французскими 65-мм миномётами образца 1906 года, одной 88-мм мортирой с пятнадцатью зарядами, десятью 76-мм миномётами, одним самодельным миномётом «Давидка» и двенадцатью бронемашинами, которые даже по меркам тех лет были скорее «шушпанцерами», чем полноценными броневиками. На них не было вооружения, экипаж не имел радиостанций, а водители до этого ни разу не садились за руль боевых машин. Будущий глава Генштаба ЦАХАЛ, в то время командир первого израильского танкового батальона, Хаим Ласков назвал эту группу «пародией на бронетанковые силы», хотя в официальных сводках её называли «79-м механизированным батальоном».

Арабы имели в наличии семнадцать южноафриканских пушечных броневиков «Мармон-Херрингтон» (на каждом из них была установлена 25-фунтовая гаубица), восемь шестифунтовых противотанковых пушек, десять двухфунтовых противотанковых пушек и шестнадцать миномётов.

Участник операции, бывший пехотинец ЦАХАЛ Давид Бен-Бээри вспоминает:

«Я рвал на себе волосы – ведь это было убийство! Всё спланировали неправильно. Там, в Латруне, сидела полиция хорошо вооружённая, оборудованная, обеспеченная. Наши действия были абсурдными. Шамир в то время руководил фронтом. И куда он смотрел?! Легионеры, которые держали высоту, простреливали каждый квадратный метр. Я сходил с ума, но командир мне сказал: «Ничего не поделаешь – это приказ Бен-Гуриона»

Атака началась в светлое время суток, фактор внезапности был утрачен, и израильские солдаты стали отличной мишенью, на которую обрушился град пуль и артиллерийских снарядов. Фосфор, находившийся в снарядах, поджёг пшеничное поле, и дым закрыл израильтянам видимость. Бойцы ЦАХАЛ стали прятаться от обстрела за камнями, но у них не было даже лопат, чтобы вырыть хотя бы неглубокие окопы. В интервью для интернет-портала timesofisrael.com ветераны битвы вспоминали:

«Мы попали под жёсткий иорданский обстрел… Вой снарядов имел ужасный эффект. Все наши люди были новыми эмигрантами. Они потеряли головы… Одни призывали к отступлению, другие молили о воде… Раненые были покрыты кровью. Мошкара и хамсин в долине Аялон были почти так же ужасны, как и артиллерия… Ужасен был вой новых эмигрантов, многие из которых пережили Холокост: «Wasser, wasser!» Обстрел поджёг траву, добавив дым к этой смеси… Мы проиграли сражение из-за навигационной ошибки. Мы ошибочно полагали, что одна из позиций, отмеченная на нашей карте, удерживается израильтянами, в то время как её удерживал Иорданский легион. Когда мы подошли туда, наступил ад. Все попадали на землю, держась за каменистую почву и ожидая конца бомбежки»

Между 10:00 и 11:30 израильтяне получили приказ к отступлению, при этом было решено не подбирать раненых. Однако через пару часов этот приказ был изменён, так как арабские солдаты ринулись на поле боя и стали убивать тех, кто остался в живых. По воспоминаниям иорданских солдат, израильтяне шесть раз возвращались на передовую, чтобы забрать тела убитых и спасти раненых, и каждая новая вылазка стоила им жертв. «Много человек там положили. Я не могу сказать, сколько солдат под Латруном получили ранения, но эти раненые стали инвалидами на всю жизнь», – вспоминает Давид Бен-Бээри. На следующий день (26 мая) бронемашина Хаима Ласкова, уклоняясь от огня противника, до полудня прочёсывала поля битвы, собирая раненых и убитых.

По официальным израильским данным, при атаке на Латрун 25 мая погибло 70 израильских солдат, ещё около сотни было ранено (в их числе будущий полководец и премьер-министр Израиля Ариэль Шарон, получивший серьёзное ранение в живот), а шесть человек попало в плен. Арабы называют эту цифру заниженной и говорят о 800 убитых. Принимая во внимание тот факт, что в то время ещё можно было скрыть данные о потерях, правильным будет отталкиваться от того, что на поле боя было найдено 220 винтовок. Вероятно, эта цифра максимально близка к числу погибших израильтян. Какие-либо данные о потерях арабской стороны отсутствуют.

Операция «Бин-Нун» (бет)

30 мая ЦАХАЛ предпринял повторную попытку атаки на Латрун, приняв во внимание ошибки пятидневной давности. Во-первых, израильтяне предварительно заняли арабские поселения Бейт-Джиз и Бейт-Сусин, что приблизило их огневые позиции к месту дислокации арабов. Во-вторых, израильское командование сделало всё, чтобы атака началась вовремя. В-третьих, перед началом операции было собрано максимальное количество разведданных о расположении противника. В-четвёртых, был разработан подробный план операции, который предусматривал атаку сразу в трёх направлениях. Атакой с правого фланга планировалось обеспечить контроль над пересечением дорог, ведущих в Тель-Авив, Иерусалим и Рамаллах, но основные события должны были произойти у стен бывшего полицейского форта.

Операция началась под покровом темноты в ночь с 30 на 31 мая. Израильтяне провели артподготовку, обстреляв позиции арабов из артиллерии, после чего в атаку пошла бронетехника: 13 «хав-траков» (полугусеничных бронетранспортёров), приобретённых в Бельгии, и 22 «аутомитрайеза» (броневика с пулемётным вооружением), изготовленных в местных мастерских Жозефа Авидара. На двух броневиках, шедших во главе колоны, находилось несколько сапёров, которые получили приказ взорвать перед бронированной дверью форта заряд тротила весом в 250 кг. На двух следующих БТРах израильтяне установили два огнемёта, которые ранее в Палестине не использовались. По мнению Ласкова и других командующих операцией, столб пламени, который вылетал из сопла огнемётов на 27 метров, должен был посеять панику среди арабов и обратить их в бегство.

Связь с КПП Хаима Ласкова поддерживала 19-летняя радистка Хадасса Лиммель. «Мы преодолели линии колючей проволоки!» – сообщила она Ласкову при приближении к форту. «Огнемёты готовы», – добавила она ещё через несколько минут. «Огонь!» – отдал приказ Ласков. Пламя, вылетавшее из огнемётов, осветило всё вокруг, и арабы, воспользовавшись хорошей видимостью, уничтожили израильские БТРы с помощью бронебойных снарядов.

Применение огнемётов сыграло злую шутку с израильтянами. Они потеряли четыре БТРа и около 40 человек, а ещё около сотни бойцов получили ранения. Операция «Бин-Нун» (бет) считается выполненной частично, так как ЦАХАЛ всё же взял под контроль один из участков шоссе. Благодаря этому израильтяне смогли проложить обходную дорогу на Иерусалим, обеспечив связь с еврейскими частями, находившимися в городе.

Анализ боёв спустя десятилетия

«Латрунская мясорубка» является одним из самых спорных моментов израильской военной истории. Говоря о причинах провала операции «Бин-Нун» (алеф), большинство её участников указывает на то, что атака проводилась в светлое время суток. Участник битвы Хаим Эйнав говорит: «Если бы мы вышли раньше, и если бы мы приехали в Латрун ночью, возможно, мы могли бы выиграть. Но так как мы опоздали и начали атаку днём, не было никаких шансов». С ним согласен Давид Бен-Бээри: «Приказ Бен-Гуриона есть приказ Бен-Гуриона, но абсурдно атаковать высоту днём на открытой местности».

Бывший командующий операцией Шломо Шамир объяснял задержку следующим образом:

«Опоздание произошло не потому, что кто-то спал. Одной из причин была внезапная информация о том, что на дороге есть кто-то, что там есть освещение, из-за которого автобусы не проедут. Пришлось пустить пустой автобус, чтобы проверить, сможет ли он пройти. Это была основная причина»

Оправдывая поражение, Шамир неоднократно говорил и о том, что в его распоряжении находилось большое количество необученных новых репатриантов, которые прибыли в Палестину накануне операции и были отправлены в прямом смысле с корабля на фронт. Так, 27-й пехотный батальон 7-й моторизированной бригады комплектовался преимущественно беженцами из Европы. Военный историк А. И. Смирнов в своей книге «Арабо-израильские войны» пишет:

«Зви Гуревиц стал командовать 72-м пехотным батальоном, который ещё только предстояло создать. За первые два дня он сумел набрать лишь где-то сотню человек из учебного центра в Тал Хашомер и частью прямо на тротуарах Тель-Авива. Но самое большое подкрепление поступило к нему чуть позже: по личному указанию Бен-Гуриона весь контингент мужчин, только что прибывших на пароходе «Каланит», поступил в его распоряжение. Эти 450 иммигрантов были выстроены на плацу. Они ещё не знали, что им было суждено своими жизнями оплатить своё право на поселение в «земле обетованной». В основном, это были выходцы из Восточной Европы: поляки, румыны, чехи, болгары, русские.

Когда Гуревиц обратился к ним, то сразу стало ясно, что его иврит был им непонятен. Ситуацию спас его адъютант-поляк, который сразу стал переводить речь командира на идиш и польский. «Добро пожаловать в армию Израиля! – вновь начал Гуревиц. – Мы с нетерпением ожидали вашего прибытия. Наша духовная столица – Йерушалаим – находится в смертельной опасности, и мы должны спасти её!» Вновь прибывшие иммигранты были разбиты на роты и взводы. Каждому выдали английскую винтовку модели «Энфильд». Так как её устройство было им незнакомо, то солдаты стали срочно изучать её, при этом практикуя отдельные слова на иврите»

Многие историки и публицисты, нелояльно настроенные по отношению к Израилю, используют этот аргумент как доказательство того, что в еврейской военной истории имела место бессмысленная атака, когда солдат посылали на убой, а Давид Бен-Гурион не ценил жизни новых репатриантов, относясь к ним как к людям второго сорта. Им возражает Шломо Шамир:

«Миф об эмигрантах – это достаточно интересный миф. Он не имеет ничего общего с реальным положением вещей. Под Латруном пало 15 новых репатриантов. И все они есть в моей книге. Их не могло быть 16. Их было 15. Всё было записано. 15 из 133. Это адекватные потери. Репатрианты не играли первую скрипку в той атаке».

Ариэль Шарон вспоминает, что среди репатриантов, принявших участие в битве за Латрун, царила атмосфера душевного подъёма:

«Я наблюдал за ними. Смотрел, как они раздеваются, следили за их белыми телами. Они пытались найти подходящую форму и боролись с ремнями на своих боевых куртках. Они делали это в тишине, как будто они создают свой мир и судьбу. Но один из них закричал: «Давайте, по крайней мере, дышать воздухом свободы после долгих лет ужасных страданий!» Это выглядело так, как будто они пришли к выводу, что это финальная битва за будущее еврейского народа».

Любители «теории заговоров» предполагают, что имела место тайная договорённость между Бен-Гурионом, королём Иордании Абдаллой І и британским правительством о разделе Палестины на Израиль и территорию, оккупированную Иорданией. По их мнению, иорданский король больше всего боялся не Израиля, а муфтия Иерусалима Амина аль-Хусейни, который в случае создания арабского государства в Палестине мог пойти войной против династии Хашимитов. Поэтому король Абдалла якобы заранее договорился с Бен-Гурионом о том, что часть Палестины перейдёт под оккупацию Иордании, и они разыграли под Латруном «спектакль», который должен был показать евреям бессмысленность штурма этой высоты.

Очевидно, что «Латрунская мясорубка» стала результатом многочисленных ошибок еврейского командования при подготовке наступательной операции – в частности, не была проведена предварительная разведка позиций противника, и израильтяне попросту не знали, что в Латруне обороняются регулярные и хорошо вооружённые подразделения Арабского легиона. Важную роль в успехе арабов сыграло и то, что они занимали весьма удобные позиции. К тому же, во время первой атаки еврейское командование не решилось остановить выполнение боевой задачи в светлое время суток, а при второй атаке евреев подвёл неожиданный свет от огнемётов, который создал отличную видимость для противника.

Так или иначе, битву за Латрун израильтяне проиграли, и вплоть до 1967 года высоту 314 контролировала Иордания. Сегодня на месте, где сложили свои головы израильские солдаты, находится музей бронетанковых войск «Яд ле-Ширьон», в котором представлена экспозиция из более чем двухсот единиц бронетехники, а также многочисленные фотографии и документы по истории бронетанковых войск Израиля, родившихся из пары десятков «шушпанцеров», безуспешно атаковавших высоту 314 в мае 1948 года.

---

Список источников:

1. Interview with Shlomo Shamir http://www.library.illinois.edu/hpnl/Olin/transcripts/Latrun_Shamir_1final.pdf http://www.library.illinois.edu/hpnl/Olin/transcripts/Latrun_Shamir_2final.pdf
2. Interview with Haim Einav http://www.library.illinois.edu/hpnl/Olin/transcripts/Latrun_Einavfinal.pdf
3. Left for dead in 1948: The battle that shaped Arik Sharon http://www.timesofisrael.com/left-for-dead-in-1948-the-battle-that-shaped-arik-sharon/
4. Интервью с Давидом Бен-Бээри http://frontstory.ru/memoirs/palestina/david-ben-beeri-david-iosifovich-borovski/
5. А. И. Смирнов, «Арабо-израильские войны» http://militera.lib.ru/h/smirnov_ai/index.html
6. Jerusalem Post «Stashek joined our battalion a few days before the battle» http://www.jpost.com/Magazine/Personal-Notes/Short-Story-Stashek
7. «Цитадель» Бен-Гуриона http://haspar-arnery.livejournal.com/251071.html
8. http://cyclowiki.org