История в цитатах: «освоение приёмов искусства дзюудо должно стать боевой задачей дня…»

История восточных единоборств в России и других республиках бывшего СССР весьма насыщена, хотя по времени насчитывает не более столетия. У большинства народов имелись собственные традиции рукопашного боя, которые складывались поколениями и оттачивались на поле брани. В Японии дзюдо стало детищем одного человека – Дзигоро Кано, а в Российской империи и СССР первым мастером этого боевого искусства стал Василий Сергеевич Ощепков. Разведчик, востоковед, тренер, один из основателей самбо – этому удивительному человеку посвящена наша статья.

Семинарист на татами

На исходе 1892 года, 25 декабря (по старому стилю) в поселении Александровский пост на Сахалине раздался крик новорожденного. Счастье материнства настало в жизни Марии Ощепковой – женщины лихого нрава, беглянки из заключения в Пермской губернии, битой кнутом и сосланной на каторгу. Она назвала сына Василием. Когда мальчику исполнилось двенадцать лет, началась Русско-японская война, а вскоре он осиротел.

Согласно положениям Портсмутского мира южная часть Сахалина отошла к Японии. Российское военное ведомство сделало выводы из поражения в войне и территориальных потерь. Не стала исключением и разведка – она нуждалась в офицерах, элементарно владеющих японским языком, знакомых с укладом жизни вчерашнего неприятеля. Звучали идеи воспитания военных агентов из сирот, которых было немало на просторах Дальнего Востока. Ещё более авантюрным замыслом была подготовка разведчиков в самом сердце Японии. «…Начальник Заамурского Округа (г. Харбин) по собственной инициативе, выслал в конце 1906 года 8 русских мальчиков в Токио в православную миссию», – отмечалось в бумагах разведотдела Заамурского округа Отдельного корпуса пограничной стражи. В следующем году в ту же семинарию был принят и юный Василий Ощепков. Он прилежно и успешно учился, осваивал японский язык, а вместе с тем увлекся дзюдо.

В Японии занятия этим единоборством уже тогда играли роль уроков физкультуры. Его азы семинаристам преподавал тренер из Кодокан – главной школы дзюдо, открытой основателем боевого искусства «Мягкого пути» Дзигоро Кано. Именно его лекцией открылась первая тренировка, в которой участвовал русский юноша.

Незыблемая восточная истина гласит: «Когда говорит учитель, ученикам надлежит слушать». Пока мастер Кано рассуждал о дзюдо, неспешно прохаживаясь по татами, ученики должны были внимать ему, ни на что не отвлекаясь. Сосредоточиться было непросто – ведь мальчики сидели на коленях на жёстких циновках. Помощники наставника внимательно следили за аудиторией: каждого, кто посмел шептаться, ёрзать, оглядываться или даже попросту почесал нос, немедленно выдворяли. Василий Ощепков закусил губу, стараясь не выдавать боли в ногах. Ему суждено было стать первым русским, поступившим в Кодокан и четвёртым человеком во всей Европе, заслужившим в 1913 году 1-й дан дзюдо.

Из контрразведки – в разведку

Когда началась Первая мировая война, недавние враги – Россия и Япония – были в ней по одну сторону баррикад. Вплоть до 1917 года вчерашний семинарист Ощепков нёс службу в Хабаровском контрразведывательном отделении, продолжая заниматься дзюдо и всецело пропагандировать его как вид спорта, искусство самозащиты и стиль мышления. Летом 1917 года Ощепков даже пригласил в Россию товарищей из Японии и провёл во Владивостоке турнир между ними и русскими борцами – фактически первые в истории международные состязания по дзюдо. 4 октября того же года он успешно сдал экзамен в Кодокан на присвоение 2-го дана дзюдо.

Вскоре волна Октябрьской революции докатилась и до Дальнего Востока, а следом за ней здесь началась Гражданская война. Сибирь оказалась под властью адмирала А. В. Колчака, во Владивостоке высадились японские части, и у контрразведчика с блестящим японским не было отбоя от работы. 23 февраля 1918 года, когда на западе части юной РККА и оставшиеся полки старой русской армии отражали немецкое наступление, командующий 5-й японской эскадрой контр-адмирал Като Хирохару сделал в дневнике примечательную запись: «Смотрел дзюдо в [обществе] «Спорт». Василий великолепен! Заставил меня продемонстрировать вместе с ним парное ката». Как отмечает исследователь А. Е. Куланов, день спустя Ощепкова встречали на борту японского флагмана.

К 1921 году Ощепков уже находился в орбите влияния красной разведки. К этому времени он обзавелся кинопроектором и возвратился на Сахалин, где устраивал киносеансы для японских солдат. Состав японских частей, количество стрелкового оружия и артиллерии, расположение складов и казарм – ничто не ускользало от внимания профессионала. Бывший царский контрразведчик стал советским агентом «ДД».

После окончания Гражданской войны Ощепкова ждала резидентура в самой Японии. В 1924 году он приезжает в Харбин, вскоре женится на уроженке Сахалина и молодожёны следуют в город Кобэ – японский Вавилон с крупнейшей русскоязычной диаспорой в стране. За следующие полгода «ДД» освоился в кругах белой эмиграции, регулярно крутя кинофильмы и направляя донесения руководству. Однако целью №1 оставался Токио – там Ощепков (уже под оперативным псевдонимом «Монах») заводил дружбу с фотографами и возобновлял старые связи (в японской столице обретались его знакомые по семинарии). В частности, был завербован сотрудник фирмы «Мицубиси» и налажен контакт с подручным самого атамана Г. М. Семёнова – крупного деятеля Белого движения. Казалось бы, один-единственный человек создал предпосылки для формирования полноценной агентурной сети в Японии, но год спустя работу Ощепкова признали неудовлетворительной, переданные им документы – бесполезными, и «Монах» оставил эту страну навсегда.

Последнее десятилетие мастера

Бывший разведчик стал переводчиком при разведотделе штаба СибВО и продолжал практиковать дзюдо. В 1927 году Ощепков выступил в Новосибирске с открытым докладом о диковинном восточном единоборстве, затем провёл показательные выступления на арене цирка, и вскоре в городе уже действовали две секции дзюдо. Жизнь понемногу налаживалась, но когда от туберкулёза умерла верная супруга, для Ощепкова настали чёрные дни. Из депрессии бывшего разведчика вырвал интерес Москвы к его тренерским начинаниям. Осенью 1929 года Ощепков переехал в столицу и начал работать инструктором по «дзюудо» (как тогда писали) в Центральном доме Красной армии и Институте физической культуры – интерес военных и гражданской молодёжи к борьбе был колоссальным. Ощепков справедливо подчёркивал – армии как самой Японии, так и стран Запада ушли далеко вперёд в развитии навыков рукопашного боя, и этот разрыв необходимо ликвидировать.

В 30-е годы Ощепков участвовал в разработке нормативов ГТО, включив в них приёмы самообороны без оружия. Усилиями мастера и его учеников складывалась новая разновидность единоборства – не только в теории, но и на деле, вплоть до специальной формы. В Советском Союзе на смену татами пришёл ковёр, а пальцы ног, выбиваемые и ломающиеся в схватках, теперь защищались мягкими борцовками. Видоизменилась и куртка (дзюдоги), а вместо штанов теперь надевались спортивные трусы. Слова «самбо» в ходу ещё не было, но его основатель продолжал настаивать:

«Для бойцов и командиров Рабоче-Крестьянской Красной Армии освоение приемов искусства дзюудо должно стать боевой задачей дня, ибо Красная Армия, защищающая границы единственного в мире государства трудящихся, не может отставать от возможных врагов своих ни в технической вооруженности, ни в физической подготовленности».

Однако японское боевое искусство оставалось неразрывно связанным со своей родиной, а отношения между Японией и СССР становились всё более острыми. В 1936 году, когда дело дошло до вооружённого конфликта на озере Хасан, риторика в отношении дзюдо звучала уже совсем иначе: оно именовалось не иначе как инструментом выполнения заказов японских империалистов. Над головой Ощепкова, как и множества других специалистов по «стране Восходящего солнца», сгущались тучи – удар молнии был лишь делом времени.

1 октября 1937 года согласно приказу №00593 наркома внутренних дел Н. И. Ежова в стране начались аресты «харбинцев» – всех, кто по факту пребывания на оккупированных Японией территориях Китая был записан в белоэмигранты, участники шпионско-фашистских организаций и агенты японской разведки. Могла ли миновать чаша сия бывшего резидента в Харбине и Токио, известного спортсмена, занимавшегося физподготовкой красноармейцев? Вопрос риторический. Ощепкова арестовали уже в ночь на 2 октября, но не успели провести ни единого допроса – к тому времени он уже давно страдал от болей в сердце и постоянно принимал нитроглицерин. 10 октября 1937 года мастер умер в камере Бутырской тюрьмы от сердечного приступа.

В 1957 году Василий Ощепков был реабилитирован, однако его имя кануло в небытие на целые десятилетия. Славу основателя самбо стяжал его ученик А. А. Харлампиев, впрочем, внесший в новый вид борьбы огромный вклад. В наши дни в России действует целый ряд спортивных секций имени русского пионера дзюдо, проходят турниры его памяти – дело Василия Ощепкова продолжает жить.