Большая часть жизни английского полководца, дипломата и политика Джона Черчилля, герцога Мальборо (1650–1722) прошла в военных походах, в которых ему большей частью сопутствовала удача. Особо он отличился в Войне за испанское наследство 1701-1714 гг., где во главе английской армии несколько раз разгромил войска французов. Увы, именно эти успехи во многом сыграли с герцогом столь дурную шутку, что через два столетия его знаменитому прямому потомку Уинстону Черчиллю пришлось писать масштабный биографический труд в четырёх томах, чтобы возвратить добрую память о своём предке.
В сентябре 1709 года в битве при деревушке Мальплаке герцог Мальборо во главе английского войска в союзе с австрийцами под предводительством гениального Евгения Савойского нанёс французам тяжёлое поражение. Оно поставило Францию на грань катастрофы, однако и англичане с австрийцами понесли огромные потери, превосходившие потери французов. Когда среди французов прошёл слух, что их злейший враг герцог Мальборо погиб, это стало причиной появления весёлой насмешливой песенки.
В песне рассказывалось о том, как жена герцога ждёт его возвращения с войны к празднику Троицы, но гонец приносит дурную весть о гибели Мальборо и рассказ о том, как были организованы его похороны. Называлась она «Мальбрук идёт на войну» (Malbrough s'en va t'en Guerre), а также была известна как «Смерть и похороны непобедимого Мальбрука» (Mort et Convoi de l'Invincible Malbrough). В действительности герцог Мальборо прожил после битвы при Мальплаке более 20 лет, но было поздно — как говорится, песня ушла в народ:
Мальбрук в поход поехал,
Миронтон, миронтон, миронтэн,
Мальбрук в поход поехал,
Ах, будет ли назад?
Назад он будет к Пасхе,
Миронтон, миронтон, миронтэн,
Назад он будет к Пасхе
Иль к Троицыну дню.
Старую песню вспомнили почти через столетие — на рубеже XVIII и XIX веков, и она вновь стала популярной во всех слоях французского общества, вплоть до королевской семьи. Судя по всему, со сбежавшими от революции подданными Людовика XVI песня попала в Россию. Здесь она претерпела забавную метаморфозу: непонятный русскому уху Мальбрук стал отождествляться с французами, а в ходе Отечественной войны — так и напрямую с Наполеоном.
В итоге в русском варианте безобидные подробности оригинала о растущих на могиле Мальбрука цветах и поющем соловье превратились в историю, полную непристойностей:
Мальбрук в поход собрался,
Наелся кислых щей,
В походе обосрался,
И умер в тот же день.
Песенка была столь популярной, что упоминается у Гоголя, Толстого, Достоевского и многих других отечественных классиков. Сейчас про оклеветанного герцога мало кто соберётся петь, но первая строка песни осталась поговоркой — Мальбрука вспоминают, когда хотят упомянуть какое-то масштабное предприятие, успевшее потерпеть крах на старте.
