Битва за Крит: бегство британцев

К 29 мая 1941 года битва за Крит вступила в завершающую стадию. Теперь единственной задачей британского командования была эвакуация как можно бо́льшего числа своих бойцов, а главным противником — немецкая авиация. В это же время британские сухопутные войска на Крите столкнулись с потерей управляемости, усугублённой стремлением высших командиров как можно быстрее покинуть остров.

29 мая: бой в проливе Касо

Соединение «B» вице-адмирала Роулингса, вывозившее из Ираклиона войска бригадного генерала Чеппела, должно было покинуть гавань в 2 часа ночи с 28 на 29 мая. Однако Роулингс решил не швартовать крейсера к пирсу, а перегружать солдат на них эсминцами, и погрузка задержалась. Последний эсминец отдал швартовы лишь в 3 часа ночи, и только в 3:20 отряд вышел из бухты. В итоге даже на максимальной скорости в 29 узлов британцы не успевали преодолеть пролив Касо до восхода солнца.

Через 25 минут после выхода из бухты у эсминца «Империал» внезапно вышла из строя рулевая машина — корабль «выпал» из строя и едва не столкнулся с эсминцем «Кимберли». Роулингс решил не заниматься буксировкой неисправного корабля, а оставил с ним эсминец «Хотспур» и двинулся дальше. Убедившись, что быстро рулевое управление исправить не получается, командир «Хотспура» снял с «Империала» экипаж и солдат, а затем приказал добить его торпедами — на всё это был потрачен час.

В 4:45 перегруженный «Хотспур», имевший на борту 900 солдат и экипаж потопленного эсминца, начал догонять эскадру. Чтобы дождаться его, Роулингс приказал снизить ход, потеряв на этом ещё полчаса. В результате восход солнца застал британские корабли у северного входа в пролив Касо и менее чем в полусотне километров от итальянского аэродрома на Скарпанто. Увы, истребители прикрытия, отправленные из Северной Африки, ждали эскадру гораздо южнее…

Зато пикирующие бомбардировщики люфтваффе появились в небе сразу же после восхода солнца. Первые полчаса британцам удавалось уворачиваться от бомб, но в 6:25 эсминец «Хируорд» получил попадание в машинное отделение и потерял ход. Роулингс приказал ему выброситься на берег Крита, который был в пяти милях, а остальным кораблям продолжать движение, не задерживаясь на спасение людей. «Хируорд» взорвался, не добравшись до берега, на нём погибло 170 человек экипажа и большинство эвакуируемых. Остальных спасли итальянские торпедные катера — как раз в этот момент итальянцы высаживали десант в бухте Сития.

Следующей жертвой стал эсминец «Дикой»: в 6:45 на нём от близкого разрыва бомбы упала мощность машин, скорость снизилась до 25 узлов. На этот раз Роулингс решил не бросать «подранка» и приказал всей эскадре уменьшить ход. Ещё через час близким разрывом был повреждён крейсер «Орион», и теперь ход эскадры снизился до 21 узла. В 8:15 немецкая бомба попала во вторую башню крейсера «Дидо» — погибло 48 человек (в том числе 19 солдат), было ранено ещё 38. Наконец, в 9 часов был снова поражён «Орион» — на этот раз бомба попала в носовую часть, выведя из строя обе передние башни. Через полчаса у самого борта взорвалась ещё одна бомба, её осколками был убит командир корабля кэптен Бек. Самым тяжёлым для «Ориона» оказалось последнее попадание (в 10:45): от этой бомбы погибло 262 человека (в том числе 155 солдат) и было ранено около 300, однако крейсер смог сохранить скорость в 21 узел и продолжал двигаться дальше.

Воздушные налёты продолжались до 15:00, однако успеха более не имели — британские корабли уже слишком удалились от Скарпанто. К 8 часам вечера соединение Роулингса прибыло в Александрию, выгрузив здесь 3486 эвакуированных. Около 1000 человек (600 солдат и 400 моряков) погибло в море или попало в плен.

29 мая: план прикрытия эвакуации

В ночь с 28 на 29 мая начальник штаба погрузки войск кэптен Морзе сообщил в Александрию, что эвакуации ждут около 10 000 человек. Это было больше, чем предполагалось вывезти за ночь, при этом основная масса войск ещё отходила к побережью.

Утром Фрейберг доложил, что его войска у Хора-Сфакиона смогут продержаться лишь до следующего утра. Однако расчёты, сделанные чуть позднее в его штабе, уже подразумевали, что эвакуация займёт две ночи (с 29 на 30 и с 30 на 31 мая). По оценкам Фрейберга, на этот момент в боевых частях оставалось лишь около 2000 человек, остальную массу войск составляли тылы и неорганизованные бойцы, отставшие от своих подразделений.

В середине дня 29 мая 4-я новозеландская бригада, составлявшая арьергард Фрейберга, заняла оборону в долине Аскифон. Остальные войска, преодолев перевал, начали спуск к побережью.

Штаб Фрейберга составил следующий план прикрытия посадки на корабли. Утром 30 мая 19-я бригада (7-й и 8-й австралийские батальоны с двумя последними 75-мм пушками, тремя пулемётными танками и несколькими бронетранспортёрами «Юниверсал») занимала позиции на выходе из ущелья Имвротикос. Здесь дорога с твёрдым покрытием кончалась, и начинался крутой спуск к морю. В это же время 5-я бригада, уже спустившаяся к деревне Комитадес, разворачивалась на прибрежной равнине, прикрывая дорогу на Хора-Сфакион. Арьергардам требовалось удержать свои позиции до позднего вечера 30 мая, но не исключалась возможность задержки и на следующие сутки. Таким образом, штаб британских войск на Крите надеялся вывозить войска и в ночь с 31 мая на 1 июня.

Утром 29 мая авангард 100-го немецкого горного полка вышел ко входу в долину Аскифон, где оборонялся 23-й новозеландский батальон. Немцы не атаковали, ожидая подкреплений. Во второй половине дня новозеландцы снялись со своих позиций, на грузовиках отошли через Аскифон на юг и к вечеру соединились с основными силами 4-й бригады у перевала Имврос. Ночью бригада начала отход через перевал, около полудня 30 мая она достигла конца асфальтированной части дороги в районе деревни Вицилокумос и начала спуск к берегу.

Ещё вечером 28 мая из Александрии к Хора-Сфакиону вышло мощное британское соединение «D» под командованием адмирала Кинга. В него вошли новые лёгкие крейсера «Феб» и «Перт», старые крейсера ПВО «Ковентри» и «Калькутта», эсминцы «Джервис», «Янус» и «Хэсти», а также специальное десантное судно — штурмовой транспорт «Гленгайл».

Корабли задержались в море до темноты и подошли к берегу незадолго до полуночи с 29 на 30 мая. Транспорт и крейсера встали на якорь у пляжа, эсминцы патрулировали мористее. Людей с берега перевозили три десантных катера с «Гленгайла» и два таких же, взятых на борт крейсера «Перт». Три из пяти катеров были оставлены на берегу до следующей погрузки.

Благодаря десантным катерам погрузка шла быстро — за 4 часа на корабли удалось принять 6029 человек. В 3:30, за два часа до рассвета, эскадра двинулась в обратный путь — её ход ограничивался скоростью «Гленгайла» и составлял всего 19,5 узла. Тем не менее немецкие воздушные атаки были вялыми и не увенчались большим успехом, лишь крейсер «Перт» получил бомбу в первое котельное отделение (при этом погибло 13 человек). К следующей полуночи отряд Кинга уже был у Александрии.

30 мая: преследователи

Вскоре после ухода кораблей Кинга, на рассвете 30 мая немцы сбили арьергард 19-й австралийской бригады с позиций в 2 км севернее Имвроса, однако у самого Имвроса немецкие егеря встретили более серьёзное сопротивление. Тогда командир 100-го горного полка полковник Утц попытался нащупать фланги противника: одну роту он отправил вперёд восточнее дороги, две — западнее неё. Чуть позже ещё одна рота была послана для глубокого охвата противника с запада, а пятая обнаружила горную дорогу, шедшую параллельно основному шоссе восточнее него. По ней немцы беспрепятственно вышли на высоту 892 у Асфендиона, получив возможность наблюдать за британцами на участке берега от Комитадеса до Хора-Сфакиона.

Однако пять рот — это всё, что немцы могли собрать для преследования многократно превосходивших британских сил. Бо́льшая часть горных егерей Рингеля ещё находилась на северном побережье острова: немцы с запозданием обнаружили, что противник отходит не к Ретимнону, а на юг. К тому же, налёты немецкой авиации прекратились — к 30 мая части 8-го авиакорпуса уже начали готовиться к переброске на будущий советский фронт.

Ночь на 31 мая: Фрейберг покидает Крит

Утром 30 мая на Крит вышло следующее соединение кораблей под командованием кэптена Арлисса. Увы, в него входило всего 4 эсминца, вдобавок отряд с самого начала преследовали неприятности. В 12:45 на эсминце «Кандагар» начала барахлить машина, и его пришлось отправить обратно. В 15:30 корабли атаковали три бомбардировщика Ju.88, им удалось положить бомбу рядом с бортом эсминца «Кельвин» (корабль был повреждён и снизил ход до 20 узлов, его пришлось также отослать в Александрию). Теперь у Арлисса оставалось только два эсминца — «Нэпир» и «Низам».

Согласно расчётам начальника штаба погрузки кэптена Морзе, четыре эсминца могли взять на борт около 2000 человек, поэтому было решено эвакуировать только две новозеландских бригады — 4-ю и 5-ю. В них насчитывалось порядка 2500 человек, поэтому самый сильный 21-й батальон из 5-й бригады был назначен в арьергард и должен был эвакуироваться следующей ночью.

Когда выяснилось, что эсминцев всего два, Морзе объявил, что 4-я бригада целиком остаётся на берегу, предложил командованию 5-й бригады целиком грузить 28-й маорийский батальон, а из остальных двух (21-го и 23-го) выбрать для погрузки по 230 человек.

Тем временем случилось самое страшное, что может произойти при неорганизованной эвакуации: берег запрудили толпы солдат, ждавших посадки на корабли; подходы к причалу Хора-Сфакиона пришлось оцепить. Идея Морзе выдёргивать солдат для эвакуации прямо из подразделений неизбежно вела к разрушению ещё управляемых батальонов, конфликтам и хаосу.

Всё это усугубилось бегством командования, произошедшим прямо на глазах войск: незадолго до прибытия эсминцев у Хора-Сфакиона приводнились две большие летающие лодки «Сандерленд». На них погрузились генерал Фрейберг со своим штабом, а также Морзе и часть его офицеров. Если отлёт Фрейберга ещё можно как-то объяснить, то бегство начальника штаба эвакуации, от действий которого напрямую зависело спасение людей, было откровенно позорным. Однако оно никак не отразилось на последующей карьере Морзе: позднее он дослужился до вице-адмирала, а после войны являлся старшим военно-морским офицером в Малайе.

Не исключено, что именно благодаря бегству Морзе дальнейшая погрузка была проведена исключительно удачно (этому помогли и оставленные на берегу десантные боты «Гленгайла»). Вместо 1000 человек до половины третьего ночи оба эсминца приняли 1510 солдат: была полностью снята 4-я бригада (18-й и 19-й батальоны), а также 28-й маорийский батальон и 20-й батальон из 10-й бригады.

Атаки немецких самолётов вновь оказались слабыми: «Нэпир» был повреждён близкими разрывами бомб, но сохранил ход в 20 узлов, людских потерь не имелось. К вечеру 31 мая корабли Арлисса вошли в гавань Александрии.

31 мая: командиры готовятся к бегству

После эвакуации Фрейберга командование остатками войск на Крите принял начальник арьергарда генерал-майор морской пехоты Уэстон. Фрейберг сообщил в Александрию главе Ближневосточного командования генералу Уэйвеллу, что на берегу осталось ещё около 7000 солдат, и для их снятия потребуется ещё один ночной рейс — тот самый, на который рассчитывал его штаб в плане эвакуации от 29 мая. Дольше держаться никто не думал, хотя при должной организации арьергардов это было возможно: немцы устали, а их основные силы ещё не вышли к перевалу Имврос. По состоянию на утро 31 мая у Имвроса находилось лишь два батальона 100-го горного полка — то есть, британцы всё ещё имели численное превосходство.

Не имея крупных сил, немцы даже не пытались сбить заслон у Имвроса, и утром 31 мая командир 19-й австралийской бригады Вэзи доложил Уэстону, что сможет продержаться на перевале до ночи с 1 на 2 июня. Немецкие самолёты почти не появлялись: за весь день лишь однажды три истребителя атаковали солдат на берегу. Днём немецкие патрули попытались обойти заслоны австралийцев по горам, но Уэстон парировал этот манёвр, перебросив батальон своих морских пехотинцев и оставшуюся часть маорийского батальона от Комитадеса к Сфакиону.

Днём 31 мая Уэстон сообщил в Александрию, что войск на берегу осталось больше, чем предполагал Фрейберг — около 9000 человек. Из них порядка 4000 составляли организованные подразделения (в основном австралийские и новозеландские). Однако у солдат подходили к концу боеприпасы и продовольствие, а главное — на южном берегу Крита почти не было воды. Поэтому, игнорируя донесение Вэзи, Уэстон доложил в Александрию, что дольше следующей ночи войска удержаться не смогут. Ещё утром он сообщил своим командирам, что в ночь с 1 на 2 июня эвакуации не будет.

В это время на Крит в свой последний рейс вышло соединение «D». Теперь у адмирала Кинга было всего два крейсера и три эсминца — по его расчётам (явно заниженным), они могли принять лишь около 2000 человек. Получив эту информацию, Уэстон распорядился в первую очередь грузить оставшуюся с прошлой ночи 5-ю новозеландскую бригаду Харгеста и 8-й австралийский батальон. Он сообщил Уэйвеллу, что до 7000 человек придётся оставить на берегу, при этом у них почти нет продовольствия.

Но в последний момент адмирал Кинг внезапно увеличил расчёт погрузочных мест до 3500 человек, благодарить за это следовало отчаянного кэптена Арлисса, сунувшего нос не в своё дело. Он заявил, что смог принять на эсминцы по 750 человек, а крейсер может взять и полторы тысячи. По счастью, в этот момент в Александрии находился новозеландский премьер-министр Питер Фрейзер, Арлисс связался с ним и сообщил о том, что командование собирается бросить «его» людей. Фрейзер тут же надавил на Каннингема и Уэйвелла, и в 8 часов вечера Кинг получил приказ грузить корабли «под завязку». Тем, кто не сможет погрузиться, Уэйвелл разрешил капитулировать; но прежде чем Уэстон получил сообщение об этом, у радиостанции в Хора-Сфакионе сели батареи, и Крит на некоторое время остался без связи.

К вечеру 31 мая 5-я новозеландская бригада выстроила оборонительный периметр вокруг Хора-Сфакиона: оставшаяся часть 28-го батальона заняла позиции у Комитадеса, 21-й батальон — у склона севернее дороги, ведшей из Комитадеса в Хора-Сфакион. Не эвакуированные накануне подразделения 4-й бригады заняли оборону выше, у выхода из ущелья Сфакиано. Западнее Хора-Сфакиона развернулся 23-й батальон, а севернее, на склоне, — 22-й батальон. Всего в бригаде Харгеста оставалось 950 бойцов, ещё около 150 было в 20-м батальоне. Внутри этого периметра, вокруг Хора-Сфакиона и гавани находилась огромная неуправляемая толпа солдат, потерявших свои подразделения и командиров. Никто не попытался навести среди них порядок, обеспечить этих людей едой и питьем. Теперь они были не солдатами, а досадной обузой, лишними ртами, а главное — помехой для спасения частей, не потерявших управляемость.

Около 8 часов вечера генерал-майор Уэстон отбыл в Александрию на присланной за ним летающей лодке. Заместителя он не назначил, и оставшиеся на берегу войска фактически лишились руководства. В разное время командование ими пытались брать на себя полковники Лэйкок и Уокер (командир 7-го австралийского батальона), последним стал подполковник Янг. Формально старшими по званию оставались бригадные генералы Харгест и Вэзи, но они не получили никаких дополнительных распоряжений и были озабочены только судьбой своих частей. Торопливая эвакуация командования, и, прежде всего, бегство Морзе с его штабом опять сыграли негативную роль — погрузкой в последнюю ночь никто не управлял, и это привело к новой трагедии.

31 мая: последний рейс

Днём соединение «D» подверглось относительно слабым воздушным атакам — соединения немецкого 8-го воздушного корпуса выводились из операции и начинали перебрасываться на восток. Кроме того, первую половину пути эскадру Кинга прикрывали английские истребители. В 23:20 корабли подошли к Хора-Сфакиону, встали на якорь и начали приём войск.

С помощью трёх десантных катеров «Гленгайла» эмбаркация началась быстро и эффективно. Через кордон из солдат 5-й бригады прошли предназначенные для эвакуации части: 21-й, 22-й и 23-й батальоны, остатки 20-го и 28-го батальонов, а также 8-й батальон, отошедший из ущелья Сфакиано. 19-я бригада Вэзи, стоявшая в заслоне на главной дороге, задержалась с отходом на полчаса, узкая дорога оказалась забита отступающими, что также замедлило движение. В итоге достичь места погрузки в намеченный срок австралийцы не успели.

Тем временем за оцеплением из автоматчиков волновалась толпа: было объявлено, что эвакуировать будут только организованные подразделения, а те, кто потерял свои части, являются трусами и дезертирами. Позднее Арлисс утверждал, что место на кораблях ещё оставалось, но офицеры, руководившие погрузкой и взявшие на себя право делить солдат на трусов и храбрецов, сами предпочли покинуть берег в первую очередь. Так или иначе, принять решение о спасении людей оказалось некому — даже бригадир Вэзи погрузился на корабль, не дожидаясь подхода своих солдат.

В 2:15 ночи к берегу, наконец, прибыл штаб 19-й бригады, а чуть позже — штаб 7-го батальона. Катера приняли их на борт и отчалили вскоре после половины второго, как это и предполагалось планом эвакуации, составленным ещё штабом Морзе. Отставший арьергард оказался брошен на берегу, на корабли из его состава попало всего 143 человека: 100 морских пехотинцев, 27 солдат из «Лэйфорс» и 16 австралийцев из 7-го батальона.

7-й батальон успел выйти к месту погрузки, когда последний катер ещё стоял у пирса, выгружая медикаменты для остающихся. Матросы с катера заметили солдат и решили, что шлюпки сделают последний рейс и заберут их. Однако приказа забрать арьергард никто так и не отдал. Около 3 часов корабли выбрали якоря и дали ход.

По разным данным, два крейсера и три эсминца приняли на борт от 3710 до 4050 человек (по расчётам Арлисса, они могли принять до 4500 человек). Чтобы прикрыть корабли Кинга от воздушных атак, Каннингем направил навстречу соединению «D» крейсера ПВО «Ковентри» и «Калькутта». Именно они первыми попали под удар — в 9:13 их внезапно атаковала пара Ju.88 из 4-й эскадрильи 1-й учебной эскадры. Лейтенант Ганс Зауэр положил две бомбы в «Калькутту», не успевшую даже открыть огонь. Бомбы попали в машинное и котельное отделения, корабль окутался клубами пара и затонул за 7 минут. Погибло 3 офицера и 114 матросов, было спасено 22 офицера и 231 матрос, среди которых оказался и командир крейсера кэптен Лииз. Последний факт, вкупе с соотношением погибших заставляет подозревать, что у офицеров корабля имелись проблемы не только с организацией службы, но и с чувством долга.

1 июня в 17 часов соединение «D» без потерь прибыло в Александрию. Утром того же дня Первый Морской лорд адмирал Дадли Паунд осторожно предложил Каннингему организовать ещё один рейс на Крит следующей ночью. В ответ командующий Средиземноморским флотом заявил, что может выделить для этого похода только два линкора и пять эсминцев — остальные корабли либо находились в ремонте, либо возвращались в базу и требовали не менее суток для подготовки к новому походу. Впрочем, спасать было уже некого: оставшиеся на берегу офицеры получили разрешение капитулировать сразу после ухода кораблей.

1 июня: брошенный арьергард

Единого командующего войсками, оставшимися на Крите, назначено не было, об организации сопротивления немцам также никто не думал. С утра 1 июня большинство офицеров и солдат готовились к капитуляции. К полудню немцы вошли в Хора-Сфакион, взяв около 3000 пленных. Однако в гавани оставались три десантных катера — ими и воспользовались те, кто не хотел сдаваться в плен. 9-10 июня все три катера с 235 бойцами на борту достигли берегов Египта в районе Сиди-Баррани.

Кроме того, у Айя-Галини оставалась группа в 800 человек, отступивших сюда из Ираклиона и Ретимнона, а также отошедших из Тимбакиона после его занятия немцами. Вечером 2 июня 77 человек во главе с капитаном Фицхардингом пытались выйти в море на повреждённом десантном катере. На следующее утро катер был остановлен в море итальянской подлодкой, с него сняли 9 офицеров, но остальных отпустили — 5 июня они благополучно достигли африканского берега в районе Мерса-Матрух.

Немцы заняли Айя-Галини только 6 июня — здесь было взято в плен 500 человек. Ещё около сотни солдат ушли в горы и укрывались там до конца лета, собирая вокруг себя других бойцов, не желавших сдаваться, позже их одиссею воспел Джеймс Олдридж в романе «Морской орёл». В ночь с 19 на 20 августа 1941 года 62 человека из этой группы были сняты британской подлодкой «Торбей».

Увы, британское морское командование приняло решение о посылке к Криту подлодок слишком поздно — лишь в конце июля. Было сделано всего три рейса: лодка «Трешер», выполнявшая специальное задание, сняла с берега 78 человек (в том числе 12 греков), лодка «Трайэмф» приняла с разных участков побережья ещё 130 человек.

Итоги и цифры

Нагляднее всего итоги сражения за Крит иллюстрируют простые цифры. Всего к 20 мая 1941 года на Крите находилось 32 000 британских и около 10 000 греческих солдат; ещё около тысячи англичан были переброшены на остров после начала боёв. С немецкой стороны в операции были задействованы в общей сложности 23 464 человека, из них по воздуху на остров было доставлено лишь 15 750 человек, а также 353 орудия и миномёта, 771 мотоцикл, 5358 десантных контейнера со снаряжением и 1090 т различных грузов. Таким образом, немцы задействовали в операции вдвое меньше солдат, а перелома добились, когда превосходство противника ещё было трёхкратным.

Потери немецких десантников оказались огромны — 3674 убитых и пропавших без вести, 2594 раненых. Воздушные части потеряли убитыми и пропавшими без вести ещё 312 человек, было сбито 200 немецких самолётов (в том числе 119 транспортных), ещё 148 самолётов (в том числе 106 транспортных) оказалось повреждено. Много это или мало? Год спустя в операции по снабжению окружённой Демянской группировки люфтваффе за три месяца потеряли 265 самолётов, в основном также транспортных Ju.52.

Безвозвратные потери Великобритании составили 47 самолётов, 3 крейсера и 6 эсминцев. В общей сложности до 1 июня кораблями с острова было вывезено около 17 000 человек, из которых порядка 600 погибли во время морских переходов. Часть из оставшихся на Крите английских солдат ушла в горы, из них около 500 в итоге смогли выбраться с острова и избежать плена. Таким образом, эвакуировать удалось лишь половину британского гарнизона — 16 500 человек. Почти все греческие солдаты были брошены на острове.

По немецким данным, к началу июня в плен попали 12 245 британцев и 5255 греков. Кроме того, погибло не менее 3000 британских солдат, а также около 2000 моряков — общие потери британцев убитыми всё равно оказались больше немецких. Кроме того, в руки захватчиков попали крупные трофеи: 136 орудий, 30 танков и бронеавтомобилей, а также огромное количество всевозможного стрелкового оружия и военного снаряжения. Битва за Крит, продолжавшаяся всего двенадцать дней, завершилась одним из крупнейших в истории поражений Британии.

---

Литература:

1. Битва за Крит [Д. А. Томас. Крит 1941 – битва на море. С. У. К. Пак. Битва за Крит]. Екатеринбург: Зеркало, 1997
2. А. Гове. Внимание, парашютисты! Идея прокладывает себе дорогу. М.: Издательство иностранной литературы, 1957
3. С. Роскилл. Флот и война. [Том I.] М.: Воениздат, 1967
4. М. А. Брагадин. Итальянский флот во Второй мировой войне. Часть 1. Екатеринбург: Зеркало, 1997
5. Д. Ричардс, Х. Сондерс. Военно-воздушные силы Великобритании во Второй мировой войне (1939-1945). М.: Воениздат, 1963
6. Дж. Батлер. Большая стратегия. Сентябрь 1939-июнь 1941. М.: Издательство иностранной литературы, 1959
7. Cavin Long. Greece, Crete and Syria. (Australia in the War of 1939–1945. Series 1. Vol II). Canberra, 1953
8. James Lucas. Alpine elite. German Mountain troops of World War II. London-New York-Sidney, 1980
9. Peter D. Antill. Crete 1941. Germany’s lightning airborne assault. Osprey Publishing, 2005 (Campaign 147)
10. George Forty. Battle of Crete. Ian Allan Publishing, 2001
11. nzhistory.govt.nz