Операция «Трикора»

Небольшое сражение между тремя индонезийскими катерами и двумя голландскими фрегатами стало легендарным в военно-морской истории Индонезии. Одновременно оно оказалось лишь этапом в конфликте, где столкнулись имперские амбиции старой морской державы — и её бывшей колонии, теперь претендовавшей на роль региональной сверхдержавы.

Спорная территория

После признания Нидерландами независимости Индонезии в декабре 1949 года под властью бывшей метрополии осталась западная половина острова Новая Гвинея — Ириан-Джая, то есть Западный Ириан. По национальному составу эта территория сильно отличалась от остальной Индонезии. Она была занята голландцами только в конце XIX века, когда власть Нидерландов признал султанат Тидор, расположенный на Молуккских островах. Фактически же Новая Гвинея в те времена интересовала мало кого, кроме антропологов. Только в 1898 году голландцы организовали две фактории в Фак-Факе и Маноквари на полуострове Бридс-Хэд, западной оконечности Новой Гвинеи. Одновременно они объявили об установлении восточной границы своих владений с британскими и германскими по 141-му меридиану.

Вплоть до Второй мировой войны голландские владения на Новой Гвинее не развивались и практически не использовались, за исключением ряда плантаций на побережье. Ситуация резко изменилась во время войны, когда сначала японцы, а потом американцы создали в этом районе несколько военных баз с инфраструктурой снабжения — в первую очередь в Холландии и на острове Биак.

После войны в Нидерландах возникла идея переселить сюда так называемых «индоевропейцев» — голландско-индонезийских метисов, исповедующих христианство и поддерживавших в войне с Индонезией голландскую власть. Переселение 200-300 тысяч человек в дикую, не слишком здоровую и совершенно не освоенную местность вряд ли было осуществимо на практике. Но пускать к себе в метрополию союзников из «низшей расы» голландцы очень не хотели и в итоге согласились принять лишь тех, кто официально имел гражданство Нидерландов.

В свою очередь правительство Индонезии сразу же объявило Западный Ириан своей составной частью. Однако голландские власти отказались отдавать его. Было объявлено, что папуасы не принадлежат ни к одной из наций Индонезии, а Новая Гвинея является совершенно иным географическим образованием.

Последний голландский верховный комиссар в Индонезии Т. Лампинг предупреждал, что удержание Западного Папуа потребует вложения в экономику этой абсолютно дикой территории огромных средств, а конфликт из-за него с Индонезией обойдётся Нидерландам слишком дорого. Однако его мнение было проигнорировано. Причины стремления удерживать совершенно бесполезную территорию были чисто психологическими: голландскую нацию глубоко оскорбила утрата Ост-Индии, и правительство хотело хоть как-то подсластить горькую пилюлю своему народу.

Ещё 8 февраля 1950 года был впервые назначен губернатор Нидерландской Новой Гвинеи. Им стал Стефан Люсьен Йозеф ван Ваарденбург. Правительство Нидерландов начало демонстративно заботиться о развитии этих территорий, на которые раньше не обращало внимания. Было объявлено о направлении сюда пяти тысяч учителей, а в Маноквари началось возведение гражданской судостроительной верфи. Из аборигенов создавались местные вооружённые силы — «Папуасский добровольческий корпус». В 1956 году была сформирована его первая армейская пехотная бригада.

Между тем основная часть населения Западного Папуа (около 700 000 человек) не была даже затронута цивилизацией. В 1956 году в долине Обано в центральном районе голландской части острова (Виссельмерен — «Трёхозёрье») произошло крупное восстание. Поводом для него стала попытка голландской администрации привлечь местных жителей к ответственности за убийство нескольких человек, обвинённых в «колдовстве». Повстанцы сожгли американскую христианскую миссию и осадили административный пост Энаротали. В ответ власти отправили сюда карательную экспедицию из морских пехотинцев с пулемётами и миномётами, а также вооружили и натравили на мятежников соседнее племя, что вызвало резню и гибель около сотни человек.

Голландцы приложили все усилия, чтобы об этих событиях никто не узнал. В Организации Объединённых Наций было официально объявлено, что Голландия берёт папуасов под свой протекторат и в дальнейшем обеспечит им переход к независимости.

Естественно, Индонезия отказалась признавать это решение. Сначала она обратилась с жалобой в ООН, но та в ноябре 1957 года отказалась признавать Западный Ириан территорией Индонезии. Тогда президент Сукарно пошёл на обострение конфликта: он начал национализацию голландской собственности и высылку граждан Нидерландов. За имперскую гордость голландских обывателей пришлось платить их согражданам, оставшимся на получивших независимость территориях.

В январе 1961 года голландцы официально провели выборы в Совет Новой Гвинеи. Эта акция выглядела пародийно — большинство папуасов были неграмотны и вряд ли могли сами разобраться, за кого им голосовать. Тем не менее, 1 декабря 1961 года было провозглашено создание государственного образования Западное Папуа со своим парламентом, флагом и гимном. Здание парламента к этому времени достроить ещё не успели, и депутаты собрались в школе, из которой пришлось выгнать учеников. Голландские власти торжественно обещали через десять лет дать новому государству независимость.

«Ласковый телёнок»

Руководство Индонезии начало подготовку к решению проблемы военной силой. Для этого требовалось создать мощную авиацию и флот, то есть в первую очередь закупить где-то современное оружие и боевую технику. Соединённые Штаты продавать оружие отказались, поскольку Нидерланды являлись их союзником по НАТО. То же сделали и остальные европейские державы. Тогда власти Индонезии обратились за помощью к СССР.

Поставки советского вооружения и техники «двойного назначения» в Индонезию начались ещё в 1957 году, а в январе 1958 года сюда прибыли первые советские военные советники. Первоначально все закупки велись через третьи страны (Польшу и Чехословакию), поскольку власти Индонезии не хотели ссориться с Западом.

Поддержка Соединёнными Штатами военного мятежа на Суматре и Сулавеси весной 1958 года подтолкнула Индонезию к более тесному сотрудничеству с Советским Союзом. Одновременно оно дало президенту Сукарно, чья власть ещё более усилилась, повод для национализации голландской пароходной компании KPM. В свою очередь, отъезд голландцев вызвал острую необходимость в специалистах, которых могли предоставить СССР и страны «Восточного блока».

Как ни странно, но одновременно отношения Индонезии с Соединёнными Штатами не ухудшились, а улучшились: после неудачного использования «кнута» администрация президента Эйзенхауэра решила предложить «пряник». Уже в июле 1958 года американцы начали неофициальные переговоры с индонезийским руководством, а в августе внезапно согласились на масштабные поставки режиму Сукарно самого современного оружия, в котором ещё недавно жёстко отказали. Были приняты две программы военной помощи Индонезии на 1958 и 1959 годы на общую сумму 22 млн долларов. В счёт них в США был куплен десантный корабль (LST-1128 «Солано Каунти») и три противолодочных корабля, первый из которых (PC-1141 «Пьер») был передан в Пёрл-Харборе уже в октябре 1958 года. В том же году в США заказали несколько десятков самолётов, включая десять транспортных С-130 «Геркулес», в ФРГ — восемь торпедных катеров типа «Ягуар», а в Японии — быстроходное судно снабжения подводных лодок «Мультатули».

Эти действия одновременно «легализовали» и советскую военную помощь: теперь она могла вестись напрямую. Уже в конце 1960 года было достигнуто соглашение о продаже Индонезии одного крейсера проекта 68-бис, четырёх подводных лодок проекта 613, двух эсминцев проекта 30, восьми сторожевых кораблей проекта 50, а также шести тральщиков, четырёх танкеров и 20 различных вспомогательных судов.

В начале 1961 года было подписано два новых контракта на огромную по тем временам сумму в 521 млн долларов, по которым СССР до 1964 года передавал Индонезии ещё четыре субмарины проекта 613, крейсер и несколько эсминцев, а также 20 истребителей МиГ-21 и 20 бомбардировщиков Ту-16, шесть из которых оснащались крылатыми ракетами (Ту-16КС). Оружие продавалось со скидкой в треть номинальной себестоимости — правда, эта себестоимость рассчитывалась по официальному курсу доллара. Корабли поставлялись не новые, а отремонтированные, частью снятые с консервации.

В январе 1961 года индонезийский премьер-министр Джуанда Картавиджая в разговоре с американским послом Джонсом сказал, что правительство предприняло подобный шаг «с тяжёлым сердцем» — исключительно из опасений, что США могут отказать в дальнейших поставках оружия. Таким образом, власти Индонезии оставляли себе максимум свободы для манёвра.

В свою очередь Советский Союз получил возможность не только укрепить своё влияние в крупнейшей стране Юго-Восточной Азии, но и получить за это неплохие деньги. Ведь любое оружие до самого конца своей службы требует боеприпасов, комплектующих, запчастей, и за всё это пользователь будет платить поставщику много лет.

Подготовка к войне

Руководство Индонезии не забывало главной цели своего вооружения — «освобождения» Западного Ириана. Оно перешло к активным действиям на этом направлении ещё до того, как программа закупки вооружений была полностью завершена. 18 декабря 1961 года президент Сукарно официально объявил о формировании «Тройного народного командования» (Tri Komando Rakjat), объединявшего три рода войск для предстоящей операции. Будущая военная операция против Западного Папуа получила обозначение «Джаявиджая» (Djajawidjaja), однако гораздо более известна по имени этого командования — «Трикора».

Непосредственное проведение операции было возложено на территориальное командование «Мандала», созданное 2 января 1962 года и объединявшее насколько восточных военных округов со штабом в Макасаре. Главой командования был назначен полковник Сухарто — будущий диктатор Индонезии, произведённый по этому поводу в генерал-майоры.

Само это производство выглядит странно на фоне предыдущей карьеры Сухарто. В конце 1959 года он был пойман на взятках «сверх дозволенного» и снят министром обороны генералом Насутийоном с командования дивизией «Дипонегоро» на Центральной Яве. Однако за полковником стояло сильное военное лобби: вместо тюрьмы он был отправлен в Академию Генерального штаба в Бандунге, а чуть больше года спустя назначен командующим Главным армейским резервом, выполнявшим роль сил быстрого реагирования. Это не давало такой возможности для «освоения» местного бюджета, как территориальное командование, однако повышало политический вес и статус.

Нидерланды могли противопоставить индонезийскому вторжению только свой флот. К этому моменту голландские военно-морские силы на Новой Гвинее был существенно увеличены: здесь имелось три новых эсминца: «Утрехт», «Грёнинген» и «Лимбург», два фрегата (бывшие эсминцы типа «S» английской постройки) — «Эвертсен» и «Кортенар», а также 16 десантных судов (3 типа LTS, 7 типа LCPR и 6 типа LCA). Кроме того, голландцы имели гидрографическое судно «Снеллус», три гидрографических катера и два буксира. Голландские корабли базировались на порт Холландия и остров Биак, где также размещалась 321-я военно-морская эскадрилья.

Общая численность голландских войск на Новой Гвинее составляла 4767 человек, из них во флоте 2839 человек, в сухопутных частях — 1440 человек, в ВВС — 488 человек.

Приготовления к войне с Нидерландами велись совершенно открыто. В Индонезии объявили мобилизацию. О создании командования «Трикора» уже на следующий день 19 декабря было торжественно объявлено на огромном митинге на Северной площади Джакарты. На острове Амбон для готовящейся высадки было сосредоточено 6000 солдат, а командование «Мандала» занялось организацией партизанской войны в Западном Ириане.

Незаметно перебрасывать малые группы солдат, объявленных «добровольцами», можно было только по морю. Для этого идеально подходили подводные лодки, однако на тот момент в индонезийском флоте их было всего две: «Джакра» (бывшая советская С-91) и «Нанггала» (бывшая С-79), получившие бортовые обозначения 401 и 402. Они прибыли в конце 1959 года, но всё ещё осваивались экипажами и к боевым действиям готовы не были. Однако к этому времени флот Индонезии уже получил восемь заказанных в Западной Германии быстроходных торпедных катеров типа «Ягуар». Эти 42-узловые кораблики водоизмещением в 183 т по проекту имели два 40-мм автомата и четыре 533-мм торпедных аппарата. Поскольку Германии по итогам Второй мировой было запрещено производить торпедное оружие, торпеды и аппараты для них предполагалось заказать в Англии. Однако англичане отказались продавать Индонезии торпеды — в итоге корабли оказались без своего главного оружия. Зато их можно было использовать для транспортировки «добровольцев». Легенда о том, что торпеды были специально сняты, чтобы погрузить на суда как можно больше солдат, не соответствует действительности.

В конце декабря 1961 года в районе Фак-Фака на полуострове Бомбарай удалось высадить небольшую группу из состава Мобильной бригады индонезийской полиции. Вторая попытка высадки, в которой было решено использовать торпедные катера, привела к настоящему морскому бою — последнему в долгой истории голландского флота.

Ловушка

Операция была назначена на 15 января 1962 года. Предполагалось высадить около сотни «добровольцев» (в действительности — бойцов сил специального назначения) в бухте Каймана, отделяющей полуостров Бомбарай от остальной Новой Гвинеи. Задачей «добровольцев» было организовать среди местного населения партизанские группы для дальнейших акций против колониальных властей.

Для высадки были выделены четыре торпедных катера: «Харимау» («Harimau), «Маджан Тутул» (Matjan Tutul), «Маджан Кумбанг» (Matjan Kumbang) и «Синга» (Singa). Общую координацию действий осуществлял начальник оперативного управления штаба индонезийского флота капитан 2-го ранга (будущий адмирал) Лаксамана Судомо. Морской частью операции руководил заместитель начальника штаба флота капитан 2-го ранга Йос Сударсо, а подготовкой и обеспечением высадки занимался армейский полковник Мурджид.

12 января рота сил специального назначения на тяжёлом транспортном самолёте С-130 «Геркулес» была доставлена с Явы на остров Амбон. 13 января солдат погрузили на штабной корабль «Мультатули» и 14 января доставили на остров Уджир — самый северный в архипелаге Ару, лежащий в 80 милях южнее западной оконечности Папуа. Несколько ранее сюда же прибыли выделенные для высадки катера, 9 января отправленные с военно-морской базы Танджунг-Приок в Джакарте. До точки назначения добрались только три из них: на «Синга» по одной версии кончилось топливо, по другой — возникли неполадки с двигателями, по третьей — с рулевым управлением.

Катера дозаправились топливом с «Мультатули», после чего 15 января в 9 часов утра капитан 2-го ранга Судомо провёл последний инструктаж для командиров кораблей. Высадку предполагалось осуществить ровно в полночь.

Около 17 часов три катера 20-узловым ходом вышли с острова Уджир, держа курс строго на север. Первым шёл «Харимау» под командованием капитана 3-го ранга Самуэля Мода. На нём находились полковник Мурджид и капитан 2-го ранга Судомо. Следом двигался «Маджан Тутул» капитана 1-го ранга Виратно, на котором находился командующий морской частью операции Йос Сударсо. Замыкал строй «Маджан Кумбанг» капитан-лейтенанта Сугарджито (ему единственному разрешалось включать радар).

Из-за отсутствия четвёртого катера кораблики оказались перегружены. По плану на каждом должно было находиться 25-30 человек (два отделения спецназа), а также снаряжение и высадочные средства (надувные лодки). Но из-за отсутствия четвёртого катера на каждом пришлось разместить 40 солдат. По данным А. Розина, на катере «Маджан Тутул» находилось 45 моряков (включая штаб высадки) и 35 солдат с одним 50-мм миномётом, тремя пулемётами «Брен», четырьмя автоматами и 28 винтовками. У них имелось три радиопередатчика и продовольствия на 20 дней.

Несмотря на секретность операции, голландская морская разведка получила информацию о её подготовке. Как потом с грустью констатировал полковник Мурджид, «все в Джакарте знали, что через неделю на Западном Ириане что-то произойдёт». Выход четырёх катеров из Таджунг-Приока также был замечен голландской разведкой, а все переговоры по радио фиксировались станцией радиоразведки на острове Биак.

Был введён в действие план «Патрия». Гарнизон в Каймане усиливался частями морской пехоты, количество разведывательных полётов вдоль южного побережья Западного Папуа увеличилось. Если ранее кораблям и самолётам запрещалось стрелять первыми, то теперь была выпущена особая инструкция: «Если быстроходный катер обнаружен в пределах вашей зоны ответственности, он должен быть немедленно уничтожен». Все прочие суда малых размеров полагалось задерживать для проверки пассажиров.

11 января 1962 года командующий голландскими войсками на Новой Гвинее сообщил командующему военно-морскими силами в регионе контр-адмиралу Й.Й. Платеринку, что в ночь с 13 на 14 января следует ожидать высадки 150 индонезийских солдат на юго-западном побережье. Он отдал приказ: «Не допустить создания индонезийского плацдарма, чтобы избежать дополнительного давления во время любых переговоров». Командующий ошибся на двое суток.

Бой в Арафурском море

В 19:30 колонна катеров повернула вправо на курс 60°, направляясь к мысу Влакке-Хук. Незадолго до 21 часа радар концевого катера обнаружил впереди на дистанции в 90 каб три корабля: два по пеленгу 70°, и ещё один прямо по курсу. Цели не двигались — было решено, что корабли стоят на месте.

Индонезийцам крупно не повезло, они натолкнулись на основные силы голландского Ост-Индского флота: фрегаты «Эвертсен» и «Кортенар» (бывшие английские эсминцы типа «S»). Индонезийские описания утверждают, что с ними также находился эсминец «Утрехт» (послевоенной постройки типа «Фрисланд»), однако голландцы этого не подтверждают. Все три корабля были направлены из Нидерландов в 1960­-1961 годах для усиления обороны Западного Папуа и базировались на порт Холландия (ныне — Джаяпура) и остров Биак у северо-западного побережья Новой Гвинеи.

Однако индонезийские катера были обнаружены не с моря, а с воздуха — ещё в 20:25 их засёк радар голландского патрульного самолёта Локхид P-2 «Нептун», поднявшегося с острова Биак. До мыса Влакке-Хук катерам оставалось ещё 30 миль. Пилот лейтенант Х. Мукар Дану (индонезийского происхождения) сообщил о противнике, затем в 20:45 самолёт снизился и отметил место его расположения, выпустив осветительные ракеты и попытавшись открыть огонь из пулемёта. Однако ракеты не вспыхнули, а пулемёт заклинило — на счастье голландцам, потому что иначе получилось бы, что первыми огонь открыли они.

Тем временем индонезийские катера продолжали сближение, пока корабли противника не стали хорошо видны в бинокль. Убедившись, что это голландские фрегаты, капитан 2-го ранга Судомо в 21:50 отдал приказ разворачиваться вправо на курс 239° и уходить обратно на остров Уджир.

Судя по всему, Судомо второпях забыл уточнить, как делать поворот: последовательно или «все вдруг». В результате строй рассыпался, шедшие за мателотом катера вырвались вперёд — официально считается, что это случилось из-за проблем с рулевым управлением. В итоге шедший вторым «Маджан Тутул» оказался на левом фланге, ближе всего к противнику, что выглядело, как готовность выйти в торпедную атаку.

В 22:02 «Нептун» лейтенанта Мукар Дану ещё раз выпустил осветительные ракеты на парашютах. Индонезийцы приняли это за атаку с воздуха и в ответ «Маджан Кумбанг» открыл по самолёту пулемётный огонь, дополнительно обозначив себя.

В 22:07 фрегат «Кортенар» сделал предупредительный выстрел по курсу «Маджан Тутула». В ответ Йос Сударсо приказал открыть огонь из 40-мм автоматов по ближайшему к нему вражескому кораблю — это был фрегат «Эвертсен» Приказ был откровенно бессмысленным, ведь на таком расстоянии 40-мм снаряды вряд ли могли чем-то повредить противнику.

В ответ командир «Эвертсена» капитан-лейтенант И.А. Бойсеком приказал открыть прицельный огонь, пользуясь данными радиолокатора. В 22:10 с дистанции в 50 каб фрегат добился первого попадания: 120-мм снаряд угодил в корму «Маджан Тутула», причинив незначительные повреждения. На катере возник небольшой пожар, который удалось быстро потушить.

В следующие 20 минут, несмотря сократившуюся до 15 каб дистанцию, стрельба «Эвертсена» по уходящим катерам была безрезультатной. Лишь в 22:30 в шедший последним «Маджан Тутул» попал второй снаряд. Он взорвался в центральной части катера, вызвав большой пожар. Через пять минут за ним последовал ещё один, угодивший в рубку. Видимо, в этот момент погибли находившиеся здесь капитан 2-го ранга Сударсо и командир катера Виратно. «Маджан Тутул» потерял ход, начал уходить под воду кормой и через 15 минут затонул.

В течение следующего часа капитан-лейтенант Бойсеком преследовал два оставшихся катера, ведя по ним размеренную стрельбу. «Снаряды падали в воду вокруг нас и поднимали огромные столбы воды», — вспоминал полковник Мурджид. Капитан 2-го ранга Судомо отправил в штаб флота в Джакарте радиограмму о случившемся, запросив срочной помощи авиацией.

Командир «Эвертсена» также связался по радио с губернатором Голландской Новой Гвинеи доктором Питером Иоганнесом Платиллом, но тот приказал прекратить преследование. В 23:45 «Эвертсен» повернул обратно и занялся спасением экипажа потопленного катера. Ему удалось поднять на борт 52 человек команды и солдат с «Маджана Тутула». Часть людей осталась в воде: так, механик Пак Суджано в течение недели находился в море, пока его не подобрали рыбаки у полуострова Минахаса на Северном Сулавеси. Двое моряков, спасавшиеся вместе с ним (Прада Лукас и Прату Хермана), умерли в море от голода и жажды.

По индонезийским данным, погибшими числятся 26 солдат и моряков, по голландским — 39, но первая цифра больше похожа на правду. Из числа спасённых голландцами уже днём 16 января четверо раненых были направлены по воздуху в госпиталь в Биаке. Девять человек сержантского состава утром 17 января были доставлены в Холландию, а 39 рядовых солдат и матросов оставлены в Соронге. В дальнейшем 11 марта 1962 года все 52 человека были переданы индонезийским представителям.

Итоги боя в Арафурском море

Два оставшихся катера ушли обратно на архипелаг Ару, причём голландцы уверяют, что один из них тоже был повреждён, а другой выскочил на камни. Индонезийцы этого не подтверждают, хотя «Маджан Кумбанг», чтобы уйти от противника, действительно направился через рифы, где глубина составляла менее 3 м.

Командующий голландскими силами в Новой Гвинее запросил у Гааги разрешения на ответную атаку островов Ару, но получил от командующего флотом отказ: «После консультации с правительством я пришёл к выводу, что предлагаемая Вами контратака в настоящий момент не оправдана, поскольку фактически высадки не произошло».

Правительство Нидерландов известило об инциденте генерального секретаря ООН, но не стало делать официального протеста, чтобы не срывать готовящиеся переговоры с Индонезией.

Поражение в морском бою стало болезненным ударом для индонезийских военных: по некоторым свидетельствам, генерал Насутион даже не решился лично передать плохие новости президенту Сукарно и отправил для этого руководителя сухопутной части операции полковника Мурджида. 19 января в отставку подал начальник штаба индонезийских ВВС Сурджарджи Сурджадарма, обвинённый в неоказании воздушной поддержки. Впрочем, уже на следующий день он был назначен военным советником президента. Координатор операции капитан 2-го ранга Судомо не пострадал. Более того, его назначили командиром корабельной группировки, которая должна была принять участие в операции «Джаявиджая» — масштабной высадке на Западный Ириан, запланированной на август 1962 года.

Ныне день морского боя 15 января отмечается в Индонезии как ежегодный общенациональный день памяти — «День океанского долга» («Хари Дхарма Самудара»). Именем Йос Сударсо сразу же был назван переданный Советским Союзом сторожевой корабль проекта 50, а после его списания в 1986 году — бывший голландский фрегат «Ван Гален». В 1974 году Йос Сударсо был официально внесён в реестр героев Индонезийской революции, а катер «Харимау» установлен в качестве памятника в музее «Пурна Бхакти Пертиви», посвящённом генералу Сухарто и построенном им самим в парке Таман-Мини в Восточной Джакарте.

---

Литература:

1. Александр Розин. Советское участие в создании ВМС Индонезии. Часть 1. Создание ВМС Индонезии — http://alerozin.narod.ru/IndonesiaSovietNavy1.htm
2. Julius Pour. Laksamana Sudomo: mengatasi gelombang kehidupan. ‎Jakarta: Gramedia Widiasara Indonesia, 1997
3. Jayamahe Jalesveva. Lukisan Selayang Pandang tentang Keadaan A.L.R.I. Kita dalam Usia 15 Tahun. Jakarta: Jawatan Penerangan Angkatan Laut, 1960
4. Andere Tijden, «De slag bij Vlakke Hoek. De laatste officiële zeeslag van de Nederlandse marine» — https://anderetijden.nl/aflevering/564/De-slag-bij-Vlakke-Hoek
5. Paul van der Steen, «De Slag bij Vlakke Hoek» // Historisch Nieuwsblad 2/2010
6. Martin Bossenbroe, «Russische duikboten voor Nieuw-Guinea. De Sovjet-Unie en de dekolonisatie van Papoea-Nieuw-Guinea» // Historisch Nieuwsblad 11/2013