Проигравший конкурент "тридцатьчетвёрки"

Во время ходовых испытаний Т-46-5 показал проходимость не хуже, чем у большинства советских танков и продемонстрировал хорошую скорострельность. При этом в 1938 году мощности его пушки уже недоставало для эффективной борьбы с некоторыми зарубежными танками. В результате из-за принятия на вооружение более удачного среднего танка Т-34 от проекта Т-46-5/Т-111 решили отказаться

Испания вносит коррективы

Гражданская война в Испании 1936-39 годов незаслуженно мало освещается в прессе, публицистике и кинематографе. С одной стороны, подобная ситуация вполне объяснима – Вторая мировая война заслонила собой этот локальный конфликт и по масштабности, и по количеству жертв. Однако именно боевые действия в Испании во многом предопределили международную ситуацию в Европе перед нападением Германии на Польшу, а также методы ведения будущей войны и тенденции последующего развития вооружений. Поля сражений Испании фактически послужили полигоном, на котором немецкие, итальянские и советские военные специалисты смогли испытать новейшие вооружения на практике.

В испанском небе испытывалась бомбардировочная авиация, «мессершмитты» впервые столкнулись с советскими И-16, а на земле впервые после Первой мировой войны происходили встречные танковые бои. Эти сражения вскрыли один серьёзный недостаток тогдашних танков, осознание которого значительно повлияло на последующее развитие танкостроения в СССР и Третьем Рейхе. Оказалось, что лёгкие машины, из которых были сформированы практически все бронетанковые силы стран, чья техника воевала в Испании, легко поражаются снарядами противотанковых пушек. Противопульная броня толщиной менее 30 мм легко пробивалась не только 37-мм бронебойными снарядами, но и снарядами 20-мм зенитных автоматических пушек. В СССР ясно осознавали, что в условиях грядущей мировой войны Красной Армии срочно потребуются танки с противоснарядным бронированием. Стоит отметить, что к некоторым советским танковым конструкторам это понимание пришло даже раньше, ещё до войны в Испании.

В начале 1936 года заместитель директора ленинградского завода №185 Семён Александрович Гинзбург отправил в Управление механизации и моторизации (далее – УММ) донесение, в котором указывал на недостаточную броневую защиту основных советских танков прорыва и сопровождения, которыми на тот момент являлись БТ-7 и Т-26. Разрабатываемые на их основе новые танки БТ-7-ИС и Т-46 эту проблему не решали, так как их броня оставалась противопульной. Гинзбург предлагал на базе танка Т-46 создать новый основной средний танк с противоснарядным бронированием толщиной в 30-35 мм. В качестве силовой установки танка предлагалось использовать бензиновый двигатель МТ-5 мощностью 320 л. с., а основное вооружение предполагалось оставить то же, что устанавливалась на БТ-7 и Т-26 – 45-мм танковую пушку 20К. Её пробивной способности вполне хватало, чтобы эффективно бороться с любой бронированной техникой стран-потенциальных противников СССР того времени. К донесению прилагался эскизный проект под названием «Танк СП обр. 1936 г.», информации о котором не сохранилось, за исключением отрывочных сведений из пояснительной записки.

Тут стоит остановиться на личности самого конструктора и истории предприятия, в руководстве которым он принимал участие, чтобы понять, почему данное донесение было внимательно изучено военным руководством СССР.

С.А. Гинзбург у истоков советского танкостроения

К концу 20-х годов молодая Страна Советов уже достаточно окрепла после разрушительной Гражданской войны, чтобы задуматься о развитии новейших видов вооружений. Они были крайне необходимы Советскому Союзу ввиду агрессивного отношения к нему практически всего капиталистического мира, страны которого в это время также начали модернизировать свои вооружённые силы.

С.А. Гинзбурга, работавшего в Главном конструкторском бюро Орудийно-арсенального треста (ОАТ), назначили главой группы конструкторов, которой поручили создать новый танк Т-19 взамен устаревшего Т-18. Коллектив, хоть и с нарушением сроков, с работой справился, но военных заказчиков не устроила высокая стоимость нового танка и его низкая надёжность. В результате закупочная комиссия, заместителем главы которой назначили Гинзбурга, заключила контракты о лицензионном производстве в СССР американского танка М1931 конструктора Джона Уолтера Кристи и танка английской компании «Виккерс-Армстронг» Виккерс Mk E (англ. – Vickers Mk E). Группа Гинзбурга разработала техническую документацию для английского танка, который в СССР получил индекс Т-26.

Позднее Гинзбург возглавил Специальное конструкторское бюро (далее – СКБ) Всесоюзного орудийно-арсенального объединения (именно так стал называться ОАТ) – организацию, в которую вошла и его группа. СКБ разрабатывало техническую документацию для запуска в производство на Харьковском паровозном заводе американского танка М1931, которому в СССР присвоили индекс БТ. Затем коллектив работал над созданием Т-28 – среднего трёхбашенного танка с противоснарядным бронированием, это был первый советский средний танк, запущенный в серийное производство.

В 1932 году Гинзбурга перевели на должность заместителя руководителя опытно-конструкторского машиностроительного отдела (далее – ОКМО) ленинградского завода №174 имени К.Е. Ворошилова, созданного на базе танкового производства завода «Большевик». Руководил ОКМО Николай Всеволодович Барыков, до этого работавший в совместном советско-немецком КБ АВО-5, где он и его коллеги получили опыт сотрудничества с немецким конструкторским бюро Эдварда Гроте. Коллектив АВО-5 разработал первый советский средний танк ТГ с противоснарядным лобовым бронированием толщиной 44 мм. Машина была реализована в металле, но в серию не пошла из-за высокой себестоимости.

Теперь в ОКМО вместе с Гинзбургом и Барыковым собрались конструкторы, которые за время работы над танками Т-26, БТ, ТГ и Т-28 приобрели бесценный опыт знакомства с английской, американской и немецкой школами танкостроения. В 1933 году на базе ОКМО возник завод №185 или Опытный завод «Спецмаштреста» (с 1936 года – имени С.М. Кирова). Директором нового предприятия назначили Н.В. Барыкова, а его заместителем по конструкторской работе стал С.А. Гинзбург.

Танк против снарядов

Семён Александрович хорошо знал танк Т-46, разработанный на заводе №174, так как его доводку и подготовку к серийному производству осуществляли специалисты завода №185. Поэтому Гинзбург предложил пойти дальше, создав на базе танка Т-46 универсальный средний танк, броня которого выдерживала бы попадания противотанковых снарядов. Кроме этого, он предложил отказаться от способности танка передвигаться без гусениц на колёсном ходу – это снизило бы стоимость машины, упростило её конструкцию и повысило надёжность.

Вес будущего танка должен был находиться в пределах 14-18 тонн, а силовая установка – обеспечивать максимальную скорость 40-45 км/ч (по шоссе). По расчётам специалистов, на пересечённой местности скорость машины достигала бы 30 км/ч, а ёмкость баков обеспечивала бы приличный запас хода в 250-300 км.

Руководство страны прислушалось к мнению заслуженного конструктора, были выделены необходимые средства, и в том же 1936 году на заводе №185 изготовили бронированный корпус нового танка, получившего индекс Т-46-3. Для его изготовления использовались листы цементированной брони. Это была броня, поверхностно упрочненная путём насыщения её наружного слоя углеродом и кремнием на глубину от нескольких десятых миллиметра до нескольких миллиметров. Она обладала лучшими прочностными характеристиками, чем обычная гомогенная броня, однако при работе с ней возникал ряд проблем. Основной сложностью была деформация цементированной брони при сварке (в местах швов сталь отпускалась и коробилась), поэтому при сборке корпуса Т-46-3 пришлось использовать заклёпки из самозакаливающейся стали Э16, а также бронеболты и гужоны. Но такой корпус во второй половине 30-х годов уже устарел, поэтому поступило распоряжение создать новый корпус из обычной гомогенной броневой стали толщиной 40-45 мм.

В начале 1937 года Гинзбург разработал проект нового танка Т-111, получившего на заводе индекс Т-46-5. Его корпус также планировалось собирать из листов цементированной брони, но теперь при их стыковке должно было использоваться новшество – электрическая сварка, позволявшая избегать отпускания цементированного слоя и изменения геометрии брони.

Однако в 1937 году в СССР началась череда арестов среди военспецов и конструкторов, связанных с производством бронетехники. Масштабные военные учения лета-осени 1936 года показали ненадёжность советской военной техники, и власти начали «стимулировать» конструкторов, наказывая наиболее, по их мнению, виновных в сложившемся положении. Гинзбургу удалось избежать ареста, но весь 1937 год он, как человек, находившийся под подозрением, был отстранён от работы. Только зимой 1938 года, когда вместо арестованного и расстрелянного Иннокентия Андреевича Халепского руководство над УММ принял герой Испании генерал Дмитрий Григорьевич Павлов, работы над Т-46-5 возобновились.

Со сменой руководства изменились и требования к новой машине – теперь у Т-46-5 толщина лобовых бронедеталей должна была достигать 60 мм. Пройдя бои Испанской войны, генерал Павлов на практике убедился, что советским танкам необходимо надёжное лобовое бронирование.

Прототипу – быть

Прототип Т-46-5 собрали в апреле 1938 года из цементированной брони. Толщина его верхнего и нижнего бронелистов, расположенных под углами соответственно в 20° и 12°, достигала 60 мм, а среднего, почти горизонтального (82°) – 30 мм. Борт и корма также были забронированы 60-мм листами. Толщина стенок литой башни достигала 50 мм, ее крыши и крыши корпуса – 20 мм. Дно танка сваривалось из листов разной толщины – от 30 мм в передней части танка (для противодействия противотанковым минам), до 20 мм – в кормовой. Компоновка танка несколько отличалась от классической советской: впереди размещалось отделение управления, посреди которого устанавливалась трансмиссия; затем следовало боевое отделение, и в кормовой части танка располагалось моторное.

Место механика-водителя с приспособлениями и приборами управления находилось в передней части танка с левой стороны, справа же размещалась радиостанция 71-ТК-1 с источниками питания РУН-120 и РУН-10. За ними располагались места командира танка и заряжающего. Кормовое моторное отделение отгораживалось от боевого металлической перегородкой с шиберами (дверцами), обеспечивавшими доступ к карбюратору и пускателю V-образного 8-цилиндрового карбюраторного двигателя воздушного охлаждения МТ-5-1 мощностью 320 л. с.

В башне монтировалась 45-мм танковая пушка 20К и спаренный с ней пулемет ДТ, защищённые единой бронированной маской. Второй пулемёт ДТ располагался в задней части башни. Механизм поворота имел ручной и электромеханический приводы, обеспечивавшие вращение башни с различными скоростями.

Ходовая часть оригинальной конструкции сильно отличалась от устройства других советских танков. Она состояла из шести сдвоенных опорных катков на один борт, сблокированных в три тележки на листовой рессорной подвеске, размещённой внутри корпуса танка. Такое инженерное решение усложняло демонтаж и ремонт ходовой части Т-46-5, так как лишало экипаж доступа к ней снаружи. Кроме катков, на каждую гусеницу приходилось по три поддерживающих ролика. Из-за переднего расположения трансмиссии ведущими у машины были передние колёса, а направляющими – задние. Гусеницы использовались мелкозвенчатые с траками шириной 500 мм.

О важности двигателя в карьере танка

Испытания нового танка проводились весной-летом 1938 года. При его обстреле подтвердились ожидания, что машина будет неуязвима для самых распространённых у потенциальных противников средств противотанковой обороны – 37-мм и 45-мм противотанковых орудий. Не могла пробить броню Т-46-5 и 76,2-мм полковая пушка образца 1927 года.

Во время ходовых испытаний, проведённых на полигоне в Кубинке, Т-46-5 показал проходимость не хуже, чем у большинства советских танков и продемонстрировал хорошую скорострельность. При этом военные приёмщики признавали, что в 1938 году мощности танковой пушки 20К уже недоставало для эффективной борьбы с такими зарубежными танками, как немецкий средний Pz.Kpfw.III или французский FCM-36, но заменить её другим, более эффективным орудием оказалось проблематично. Конструкторы хотели установить на танк 76-мм танковую пушку ПС-3, однако её создатель и коллега Гинзбурга по заводу №185 конструктор П.Н. Сячинтов был арестован в конце 1936 года и расстрелян в 1937 году. ПС-3 сняли с производства, а выпускавшаяся взамен 76-мм пушка Л-10 конструктора И.А. Маханова не отличалась высокой надёжностью, да и не становилась в башню Т-46-5. Поэтому было решено до появления нового, более совершенного 76-мм орудия, временно оставить танку уже установленное на нём 45-мм орудие 20К.

Значительные проблемы возникли у конструкторов с ходовой частью Т-46-5, так как из-за увеличения бронирования вместо максимально допустимых 18 тонн его вес достиг 32,25 тонны. Ни ходовая часть машины, ни её силовая установка, ни трансмиссия не были рассчитаны на столь значительные нагрузки. Максимальная скорость, развиваемая значительно потяжелевшим танком, составляла всего 31 км/ч, а общая ёмкость его топливных баков в 492 л обеспечивала запас хода по шоссе всего 126 км. Оба этих показателя категорически не устраивали военных заказчиков, к тому же, на пересечённой местности они снижались, соответственно, до 16 км/ч и 90 км.

Для исправления ситуации приняли решение силами завода №185 создать новый дизельный танковый двигатель ДТМ-8 мощностью 400 л. с., но по ряду причин работы над ним остановили. Возможно, что основным фактором этого послужила разработка на Харьковском паровозном заводе более перспективной силовой установки легендарного танкового дизеля В-2. Т-46-5 оснастили ею в начале 1940 года, чтобы испытать танк в боевых условиях в сражениях Советско-финской войны 1939-40 годов, но не успели завершить работы вовремя, и танк в боевых действиях поучаствовать не успел.

Несколько позднее из-за принятия на вооружение более удачного во всех отношениях основного среднего танка Т-34 от проекта Т-46-5/Т-111 решили отказаться. Единственный произведённый образец отправили на склад Научно-исследовательского института бронетанковой техники в Кубинке, после чего путь этой машины теряется. Последнее упоминания о ней в отчётной документации института датируется апрелем 1946 года.

Интересно, что участие в разработке танка Т-46-5 принимал и Михаил Ильич Кошкин – один из создателей легендарного танка Т-34. До своего перевода на Харьковский паровозный завод он работал в Ленинграде на заводе №185 заместителем С.А. Гинзбурга и за участие в разработке танка Т-46-5 был награждён орденом Красной Звезды.