NORAD – подлинный щит "Капитана Америки"

Эпоху ядерного оружия принято отмерять с 6 августа 1945 года, когда была сожжена Хиросима. Однако правильнее было бы вести отсчёт начиная с иной даты, наступившей четырьмя годами позднее – 29 августа 1949 г. В тот день СССР провёл успешные испытания своей атомной бомбы РДС-1, и Америка формально лишилась ядерной монополии. Впрочем, если быть более точным, достижение подлинного паритета не имеет определённой даты. Это был длительный процесс, растянувшийся до 70-х годов, пока восстанавливающийся после войны СССР ковал собственный атомный арсенал и создавал армаду средств доставки. Тем не менее, уже в 40-х годах стало очевидно, что немирный атом изменил саму суть глобального вооружённого конфликта и стал одной из главных (хотя далеко не единственной) причин по которым холодная война так и не превратилась в по-настоящему «горячую».

У СССР было немного зарядов и мало средств их доставки, однако уже в 50-х Штатам приходилось учитывать возможность ответного ядерного удара, и с каждым годом такая вероятность лишь росла. Даже один самолёт с атомным (а затем и термоядерным) зарядом на борту, прорвавшийся через ПВО, мог причинить катастрофические разрушения, равноценные или превосходящие «бомберстримы» времён Второй мировой, когда города стирались в пыль рейдами сотен бомбардировщиков. Таким образом, привыкшей нападать Америке пришлось озаботиться сугубо оборонительными мероприятиями. И главный противовоздушный щит США пролёг через Канаду.

Надо сказать, что «воздушное» партнёрство между «звёздами и полосами» и «кленовым листом» ведёт начало ещё с 30-х, когда обозначилась явная и недвусмысленная угроза Второй мировой. В 1940-м году стороны подписали так называемое Огденбергское соглашение и создали по его условиям Постоянный объединённый совет обороны. Отчасти эту акцию можно назвать прообразом НАТО – две стороны не просто договорились о взаимной поддержке, но и сформировали общую управленческую структуру. Впрочем, Совет всё же стал скорее консультативным органом, его основной задачей был (и, кстати, остается по сию пору) обмен информацией между военными и дипломатами.

Вторая мировая отгорела, изменив мир, однако история военного сотрудничества двух североамериканских стран продолжилась. В 1946-м они сформировали Комитет военного сотрудничества, более приближенный к реальной деятельности. Комитет не только «перекачивал» информацию, но и занимался сбором фактических данных (в первую очередь, географических), которые затем использовались для оценки военных угроз, совершенствования военных планов и организации учений.

С начала 50-х годов основной упор в сотрудничестве был окончательно перенесён на организацию совместной ПВО. В течение неполного десятилетия правительства США и Канады, а также Комитет начальников штабов ВС США приняли ряд решений, формирующих единый «щит», для прикрытия северных рубежей континента.

Здесь уместно задаться вопросом – почему же именно Канада?.. Ответ очень прост и становится очевидным, если мы оценим ситуацию не с помощью привычной карты мира, а попробуем «руководить войной по глобусу».

Обычно гипотетический воздушный конфликт между США и СССР представляют примерно так.

Однако на самом деле кратчайший путь между двумя сверхдержавами пролегает над северной «макушкой» планеты. Поэтому для советских планов ответного удара жизненно необходимым было точное определение фактического местоположения северного полюса – для прокладки кратчайшего курса. А для США столь же важными оказались слабозаселённые просторы Канады, ставшие главными «воротами» в воздушное пространство континента.

К 1957–58 гг. объединённая система радиолокационного предупреждения включала в себя три последовательные черты. «Линия Пайнтри» пролегала примерно по границам двух стран, «Линия дальнего обнаружения» развернулась от Гренландии до Аляски по 69-й параллели, а между двумя крайними рубежами разворачивалась так называемая «Среднеканадская линия».

Тем не менее, эти три рубежа ещё нельзя было назвать полноценной, интегрированной системой, действующей как единое целое. Но ситуация радикально изменилась после того, как СССР провёл успешные испытания МБР Р-7, а затем запустил Спутник. Американо-канадская объединённая система предупреждения ориентировалась главным образом на противодействие самолётам и не была рассчитана на баллистические ракетные атаки. Собственно, даже средств противодействия таковым ещё не существовало в природе.

Ситуация была не критична – являлось очевидным, что Советский Союз не сможет достать из ничего сразу много МБР, то есть, определённый запас времени имелся. Тем не менее, требовалось спешить. 14 января 1958 года было заявлено о решении строительства системы раннего предупреждения о ракетном нападении, а 12 мая вступило в силу американо-канадское межправительственное соглашение о формировании Командования воздушно-космической обороны Северной Америки – «North American Aerospace Defense Command». Этот день – 12 мая 1958 года – считается официальной датой основания системы NORAD.

В мае 1961 года началось строительство главного командного пункта системы внутри горы Шайенн (штат Колорадо), неуязвимого для любой бомбардировки. А в сентябре НОРАД провела первые по-настоящему масштабные учения, охватившие весь континент, вплоть до запрета полётов гражданской авиации. Параллельно вводились в действие специальные средства, ориентированные на раннее предупреждение о ракетных атаках. Их главным инструментом первоначально стали две РЛС – в Гренландии и Арканзасе. В 1964-м к ним добавилась третья, построенная в Британии, а в 1968-м вошла в строй система загоризонтных РЛС прямого зондирования (девять объектов, в том числе три на территории Японии и пять в Западной Европе). Как видим, НОРАД быстро расширялась, выходя далеко за пределы собственно США и Канады. Численность личного состава непрерывно росла, достигнув со временем более 70 тысяч человек, из них около десяти – канадцев.

Оценивая общий комплекс проведённых мероприятий можно сказать, что уже в 60-х американцам и канадцам удалось построить почти непреодолимый для советской авиации заслон. Но … только для авиации.

Вне всякого сомнения, бодрости реформированию и развитию системы придали события 30 октября 1961 г. В тот день советский бомбардировщик Ту-95 сбросил над Новой Землёй изделие АН602, навсегда вошедшее в историю – водородную «Царь-Бомбу». Успешное испытание подтвердило, что теоретически можно создать термоядерный заряд сколь угодно большой мощности, вплоть до ста и более мегатонн. Для американцев это стало шокирующим откровением, поскольку они предполагали, что заряд более 5–7 мегатонн нельзя создать достаточно компактным, чтобы его могли нести самолёт или ракета. Таким образом, оказалось мало просто обнаружить самолёт или МБР – раннее оповещение оказывалось только паллиативом, позволявшим сократить потери. Требовалось решить проблему перехвата атакующих целей.

Развернуть группировку баллистических ракет, способных обрушить смертоносный огонь на вражеские города, было невероятно тяжело и дорого. Организовать им достойное противодействие – оказалось практически невозможно. На тот момент (и на годы вперёд) задача не имела адекватного технологического решения. Сами по себе «баллисты» (и довольно долго конкурировавшие с ними крылатые межконтинентальные ракеты) проектировались и производились на предельных возможностях технического прогресса. Оружие, способное поразить их, выходило за все мыслимые рамки стоимости и надёжности.

Таким образом, от программы «Страж» (начало в 1963-м), предусматривающей «зонтик» над территорией всех США, американцам пришлось перейти к более усечённой «Гарантии» (начало в 1969-м), которая прикрывала только районы МБР и авиабазы. Но даже в таком усечённом варианте «Гарантия» не рассчитывалась на перехват всех атакующих целей. Технологическая сложность перехвата в конечном итоге привела к тому, что в 70-х годах Штаты фактически отказались от развёртывания глобальной противоракетной защиты, вновь сконцентрировавшись на раннем предупреждении. Противоракеты, установленные в рамках предыдущих программ, последовательно снимались с вооружения по мере морального устаревания. Даже в самые горячие моменты 1980-х, когда «рейганомика» подстегнула военное производство, а «Империя Зла» была врагом номер один – система ракетного перехвата так и не была реанимирована. В немалой степени это было связано с тем, что в то время траектории значительной части советских МБР шли уже не через северный полюс, а … через южный. Это давало гораздо менее пологую траекторию входа в атмосферу и резко сокращало время возможного обнаружения и перехвата.

Какое-то время казалось, что провозглашённая в марте 1983-го Strategic Defense Initiative – знаменитая СОИ – придаст идее противоракетной борьбы второе дыхание. Однако «Инициатива» оказалась частично блефом, а частично лишь конструкторскими работами на весьма неопределённое будущее.

По мере разрядки и спада напряжения между сверхдержавами НОРАД постепенно утрачивала свое значение как передовая линия защиты и предупреждения о советском ядерном ударе. Тем не менее, она поддерживалась в рабочем состоянии и понемногу модернизировалась, с заменой устаревшего оборудования. Новую жизнь система получила в 2001-м, после известного сентябрьского теракта. НОРАД стала осуществлять контроль не только над военными, но и над гражданскими летательными аппаратами Северной Америки.

Много времени прошло с той поры, когда Штаты готовились к решительному и бескомпромиссному бою с Советским Союзом. СССР уже нет, однако список врагов Америки никогда не оказывается пуст. Теперь в него включёны атомный арсенал России, ядерные разработки Китая, etc. И потому реликт времён холодной войны по сию пору считается востребованным, как хорошо смазанное оружие, всегда готовое к бою.