«Фурутака» и другие: рождение японских гигантов

Цусимское сражение 1905 года стало выдающейся победой японского флота. Однако выход на сцену турбинных кораблей и линкоров-дредноутов внезапно перечеркнул все его итоги – Японии, как и другим морским державам, пришлось строить океанский флот заново. Это означало, что японцам требовалась новая концепция лёгкого крейсера, которая учитывала бы как достижения, так и недостатки существующих кораблей. Если ранее японский флот действовал в полузакрытых Жёлтом и Японском морях, то теперь зоной его действий становился весь Тихий океан, и к разведывательным крейсерам предъявлялись новые требования.

Предыстория. Потомки «Ангары»

Японские крейсеры-разведчики прекрасно проявили себя в Русско-японской войне. Они сопровождали эскадры, вели дальнюю и ближнюю разведку, а зачастую могли и атаковать противника самостоятельно – вспомним погоню бронепалубного крейсера «Цусима» за прорвавшимся из Порт-Артура русским бронепалубным крейсером «Новик». Эти корабли происходили от так называемых «эльсвикских крейсеров», строившихся с 1880-х годов на верфи Армстронга в Эльсвике (Англия) для небогатых стран, унаследовав от них сильное вооружение и высокую скорость. Главным недостатком японских крейсеров-разведчиков была малая мореходность и сравнительно небольшая дальность плавания – врождённые свойства «эльсвикских крейсеров».

Цусимское сражение стало решающей победой японского флота. Однако выход на сцену турбинных кораблей и линкоров-дредноутов внезапно перечеркнул все его итоги – Японии, как и другим морским державам, пришлось строить океанский флот заново. Это означало, что японцам требовалась новая концепция лёгкого крейсера, которая учитывала бы как достижения, так и выявившиеся недостатки существующих кораблей. Если ранее японский флот действовал в полузакрытых Жёлтом и Японском морях, то теперь зоной его действий становился весь Тихий океан, и к разведывательным крейсерам предъявлялись новые требования.

В результате класс быстроходных турбинных крейсеров-разведчиков («скаутов») в японском флоте взял своё начало от русских кораблей – океанских крейсеров 1-го ранга типа «Варяг» и «Аскольд», а также вспомогательного крейсера «Ангара», захваченного в Порт-Артуре и введённого в строй весной 1906 года под тем же названием (по-японски оно звучало как «Анегава»). Японцы обнаружили, что для выполнения функций эскадренной разведки 4000-тонная «Ангара» подходит гораздо больше, чем прочие японские бронепалубные крейсера 2-го класса – в отличие от лёгких «эльсвикских крейсеров», она могла держать скорость в 20 узлов в любую погоду и использовать артиллерию (шесть 120-мм орудий) даже при сильном волнении.

Впервые японская тактика использования крейсеров 2-го класса была прописана в разработках капитана 3-го ранга Сато, лёгших в основу официального документа под заглавием «Политика обороны империи», принятого 4 апреля 1907 года. Эти корабли должны были сопровождать в дальнем походе линейные соединения, состоявшие из линкоров и броненосных крейсеров, а их основными параметрами являлись дальность хода и мореходность. При этом мощность артиллерии стояла на втором месте по важности, защита – на третьем.

Ещё в 1905 году был заложен первый действительно мореходный лёгкий крейсер японского флота – «Тоне», вступивший в строй лишь в 1910 году. Это был первый японский крейсер, при строительстве которого предпочтение было отдано не боевым, а именно крейсерским качествам – при полном водоизмещении в 4900 тонн он развивал скорость в 23 узла и имел огромную для угольного корабля дальность плавания в 7340 миль (10-узловым ходом). При этом «Тоне» имел относительно слабое вооружение – два 152-мм орудия в оконечностях и двенадцать (позднее – десять) 120-мм орудий по бортам. До этого самые крупные «лёгкие» японские крейсера при таком же или большем водоизмещении, аналогичной мощности и почти той же скорости хода имели значительно худшую мореходность и меньшую дальность плавания (от 4 до 6 тысяч миль), зато несли более тяжёлые 203-мм орудия – то есть, теоретически предназначались и для эскадренного боя. Очевидно, что эта задача с лёгких крейсеров была снята, и они превратились в «чистых» разведчиков.

В 1912 году в состав японского флота вошли три новых крейсера типа «Тикума» – первые японские лёгкие крейсера с паровыми турбинами. Они были несколько больше, чем «Тоне», несли по восемь 152-мм орудий и развивали скорость в 27 узлов. Кроме того, эти корабли имели полноценный броневой пояс толщиной в 89–50 мм, тогда как прежние «лёгкие» крейсера защищались лишь традиционными броневыми скосами.

По кораблестроительной программе «восемь на восемь», представленной 15 мая 1910 года и рассчитанной на девять лет, предполагалось иметь в строю флот из шестнадцати кораблей дредноутного класса с 356-мм артиллерией (сюда входил новый броненосный крейсер «Ибуки», но не включались остальные корабли с двумя артиллерийскими системами главного калибра – ещё находившиеся в постройке дредноуты «Сеттсу» и «Кавачи», преддредноуты «Аки», «Сацума», «Касима», «Катори», а также однотипный с «Ибуки» крейсер «Курама»). Для сопровождения этого флота предполагалось иметь восемь крейсеров-разведчиков – то есть, следовало заложить ещё четыре крейсера 2-го класса. Кроме того, намечалось строительство экспериментального океанского крейсера специального назначения со сверхвысокой дальностью плавания.

Однако программа была отвергнута кабинетом министров, и в следующей её редакции количество крейсеров 1-го класса (линейных) сократилось до шести. Зато число лёгких крейсеров увеличилось до десяти за счёт ещё одного крейсера «специального назначения». Эта программа также была отвергнута (на сей раз парламентом), и лишь в 1914 году комиссия кабинета министров по обороне одобрила очередной вариант программы «восемь на восемь», порекомендовав проводить его через парламент как программу усиления флота в урезанном варианте «восемь на четыре». В этом документе было упомянуто о строительстве трёх 6000-тонных скаутов, вооружённых 200-мм артиллерией (по четыре орудия на каждый корабль). Таким образом, именно японцы впервые выдвинули идею создания тяжёлых крейсеров с восьмидюймовой артиллерией, впоследствии названных «вашингтонскими».

Программа «восемь на четыре» была представлена парламенту лишь осенью 1915 года и одобрена в феврале 1916 года. При этом скауты оказались исключены из неё, и их подробные характеристики остались неизвестны. За годы Первой мировой войны в Японии не было построено ни одного лёгкого крейсера, и спущены на воду лишь два таких корабля – 3200-тонные «Тенрю» и «Тацута». Неся всего по четыре 140-мм орудия, но развивая огромную скорость в 33 узла и имея поворотные 533-мм торпедные аппараты, они фактически представляли собой гибрид «малого» скаута с лидером эсминцев.

Однако в годы войны в Японии продолжали прорабатываться и проекты «больших» скаутов. В конце 1916 года Морской технический совет разработал проект разведывательного крейсера водоизмещением в 7200 тонн со скоростью 36 узлов и дальностью хода 6000–8000 миль, защищённого 76-мм бронепоясом, вооружённого двенадцатью 140-мм орудиями (в том числе восемью – в спаренных башнях) и четырьмя новыми 610-мм двухтрубными торпедными аппаратами (торпеды для них ещё находились в разработке). Один из вариантов проекта предполагал вооружение этого крейсера 200-мм орудиями образца 1917 года.

Наконец, в августе 1917 года, после появления сведений о закладке в США крейсеров типа «Омаха» с восемью 152-мм орудиями, японский парламент санкционировал строительство трёх скаутов водоизмещением в 7200 тонн стоимостью 6 915 078 иен каждый. Кроме того, предполагалось построить шесть усовершенствованных крейсеров проекта «Тенрю» водоизмещением в 3500 тонн. Однако на этот раз в ход строительства внёс изменения уже сам Морской Генеральный штаб, решивший, что лучше иметь восемь 5500-тонных крейсеров, которые можно использовать и в качестве мощных лидеров эсминцев. Речь шла о заложенных в 1919–1920 годах пяти крейсерах типа «Кума» и первых трёх крейсерах следующего типа – «Нагара».

Калибр и скорострельность

В соответствии с программой «восемь на шесть», принятой кабинетом министров 12 мая 1918 года, к постройке были дополнительно запланированы ещё три «средних» скаута – ими стали три последних крейсера типа «Нагара», заложенные в 1921 году. Эти корабли имели дальность хода в 6000 миль (при скорости в 14 узлов), развивали максимальную скорость до 35 узлов и несли по семь 140-мм орудий, а также по два двухтрубных поворотных торпедных аппарата (сначала – 533-мм, на крейсерах типа «Нагара» – 610-мм).

Считается, что 140-мм калибр для палубных и казематных установок своих кораблей японцы выбрали, когда выяснилось, что 45-килограммовый 152-мм снаряд слишком тяжёл для японских канониров, и при беглом огне практическая скорострельность орудий быстро снижается. Однако 140-мм снаряд весил ненамного меньше – 38 кг. По данным британского адмирала Джона Р. Джеллико, в сражении при Цусиме реальная боевая скорострельность японских шестидюймовок составляла 4 выстрела в минуту при табличной скорострельности 5–7 выстрелов в минуту и 12 выстрелах в минуту во время испытательных стрельб. В то же время, Джон Кэмпбелл в своём анализе Ютландского сражения указывает, что скорострельность английских палубных 152-мм орудий зависела не столько от самих артиллеристов, сколько от скорости подачи боеприпасов по открытой палубе от подачных элеваторов. После израсходования запаса в кранцах первых выстрелов она резко снижалась до 3–4 выстрелов в минуту. Таким образом, нет никаких подтверждений тому, что в бою японские артиллеристы уступали английским по физической выносливости.

С другой стороны, скорострельность 140-мм орудий была действительно выше – от 6 до 10 выстрелов в минуту в зависимости от скорости подачи. Поэтому, даже взяв за основу минимальную из этих цифр, мы увидим, что 140-мм орудие могло выпускать 228 кг металла в минуту, в то время как 152-мм орудие при Цусиме выпускало лишь 180 кг в минуту.

Таким образом, проблема заключалась вовсе не в силе артиллеристов – 140-мм калибр действительно давал выигрыш в весе залпа, при этом имея ту же (и даже несколько большую) дальность стрельбы. По той же причине русские артиллеристы перед Первой мировой войной выбрали для новых турбинных крейсеров орудия калибра 130 мм. Однако использование более лёгких снарядов давало преимущество лишь в бою против небольших кораблей (эсминцев или малых крейсеров), на большие же корабли 140-мм снаряд имел слишком малое «останавливающее действие».

Очевидно, что проблема зависимости скорострельности от условий на палубе корабля и физической силы моряков решалась установкой орудий в башнях, изолированных от брызг воды, имеющих оборудование для механизированной подачи снарядов прямо из погребов, а главное – обеспечивающих централизованную наводку всех орудий корабля на одну цель с использованием приборов управления стрельбой. Именно по этой причине Технический департамент японского флота не прекратил проектирование «больших» скаутов класса A с башенным расположением артиллерии. В 1918 году появился проект крейсера водоизмещением в 8000 тонн, вооружённого пятью-шестью двухорудийными 140-мм башнями. В качестве одного из вариантов вновь рассматривалось размещение на них восьми новых 200/50-мм орудий, но в итоге японцы вернулись всё к тем же 140-мм пушкам. Стоимость одного такого корабля в 1918 году оценивалась в 8 000 000 иен, а годом позже она выросла до 11 000 000 иен.

В 1920 году этот проект наконец-то был включён в знаменитую «Программу пополнения флота 8 на 8», одобренную на 43-й чрезвычайной сессии парламента. В ней же была запланирована постройка ещё восьми 5500-тонных «средних» скаутов (класса B). В данном случае речь идёт о крейсерах типа «Нака», которых было запланировано к постройке шесть, но заложено всего три. Эти корабли стали последними 140-мм скаутами японского флота, если не учитывать стоящий отдельно крейсер «Юбари». Последний проектировался Хирага Юдзуру и строился как экспериментальный малый крейсер по дополнительной программе, принятой МГШ в октябре 1921 года. При его создании отрабатывались сразу несколько новшеств – башенное расположение артиллерии, а также принципы облегчения конструкции корабля. Хирага постарался втиснуть в минимальный вес максимум вооружения и защиты – например, путём включения брони в силовой набор корпуса (позднее этот приём применялся японцами при постройке тяжёлых крейсеров).

Планировалось закладывать по одному «среднему» и одному «большому» крейсеру в год, а с 1925 года – по два «средних». Однако почти сразу же всё пошло не так. В 1920 году Японию посетил флагман Китайской станции британского флота крейсер «Хаукинс», вступивший в строй всего лишь годом ранее. Корабль нёс семь 190-мм орудий в палубных установках и специально проектировался для уничтожения «коллег» – крейсеров с шестидюймовой артиллерией (в первую очередь, германских рейдеров). Одновременно с этим японцы получили информацию о том, что американцы увеличили до двенадцати количество шестидюймовых стволов на строящихся крейсерах типа «Омаха» путём установки в оконечностях двух двухорудийных башен.

В итоге МГШ дал указание срочно менять проект «большого» скаута с установкой на нём 200-мм орудий. Однако в 1921 году главный конструктор японского флота и руководитель отдела разработки технических проектов 4-й кораблестроительной секции Технического департамента ВМФ капитан 2-го ранга Хирага Юдзуру предложил совершенно новый проект крейсера-разведчика, который при 7500 тоннах водоизмещения и 35 узлах хода должен был превосходить и «Хаукинс», и «Омаху» по весу бортового залпа.

Главными достоинствами корабля было башенное расположение артиллерии полностью в диаметральной плоскости (с возможностью стрельбы всех орудий на один борт). Шесть 200-мм орудий в одноорудийных башнях (расположенных пирамидами – по три на носу и корме) выпускали в залпе 660 кг стали при 544 кг из шести орудий у «Хаукинса» и 381 кг из восьми орудий у «Омахи» (правда, без учёта скорострельности).

Кроме того, корабль планировалось оснастить сразу двенадцатью неподвижными 610-мм торпедными аппаратами – по шесть труб с каждого борта. Были предприняты и меры по облегчению веса – максимально снижена высота надводного борта в средней и кормовой частях корабля, а броню бортов и палубы предполагалось сделать элементом продольного набора корпуса. Усиление этого набора достигалось непрерывностью гладкой палубы без полубака. Отсюда берёт начало странная форма верхней палубы у всех последующих японских кораблей – волнообразная, с плавными перепадами высоты в самых неожиданных местах (англичане обозвали такой метод уменьшения веса корпуса «дилетантским»).

После некоторых колебаний в августе 1921 года МГШ принял проект Хирага. Прекращение строительства линкоров «Кага» и «Тоса» (в соответствии с Вашингтонскими соглашениями) высвободило значительные средства, поэтому постройка крейсеров была ускорена. В феврале-марте 1922 года кораблестроителям выдали заказы на строительство двух «больших» скаутов, в июне – ещё на два таких корабля, а также четыре крейсера «вашингтонского» типа водоизмещением по 10 000 тонн, не существовавших на тот момент даже в проекте (впоследствии они стали крейсерами типа «Миоко»).

Скауты класса А – первые японские тяжёлые крейсера

Первые два скаута класса А – «Фурутака» и «Како» – были заложены в ноябре и декабре 1922 года, а вступили в строй в марте и июле 1926 года (то есть строились почти четыре года). Корабли имели гладкопалубный корпус с двойным дном, все водонепроницаемые переборки доходили до броневой палубы и не имели дверей. На протяжении котельных и машинных отделений шла продольная переборка, изолировавшая каждый из четырёх главных турбозубчатых агрегатов (ТЗА) и включённая в продольный набор корпуса. В итоге образовывались четыре независимых машинных отделения и семь котельных отделений (КО). КО №1 имело два угольно-нефтяных котла «Канпон» малой версии, все остальные котлы работали только на нефти – в центральных отделениях стояли котлы большой версии, а самые дальние от носа КО №6 и №7 были более узкими и имели по одному котлу средней версии.

В каждом из машинных отделений стояло по одному ТЗА «Кавасаки-Кертис» или «Мицубиси-Парсонс» (турбина высокого давления с крейсерской ступенью + турбина низкого давления + небольшая турбина крейсерского/экономического хода). Кроме того, в корпусе каждой турбины низкого давления размещалась турбина заднего хода, которая в нормальном состоянии была разъединена с валом. Внешние валы приводились в движение передними машинными отделениями, внутренние – задними.

По проекту крейсера должны были иметь стандартное водоизмещение в 7100 тонн, но строительная перегрузка оказалась неожиданно большой для аккуратных японцев, в результате на момент вступления в строй стандартное водоизмещение кораблей превышало 8000 тонн. Впервые в японском флоте носовую надстройку совместили с фок-мачтой в единый башенноподобный комплекс, сократив до минимума количество открытых площадок. Помимо служебных помещений, в этой надстройке располагались каюты старших офицеров, чтобы им не нужно было далеко бежать до боевых постов.

В отличие от зарубежных «одноклассников», японские корабли получили полноценную противоторпедную защиту, представленную небольшими булями, несколько выходившими за протяжённость броневого пояса. 76-мм броневой пояс из стали NVNC длиной 80 м и высотой 4,15 м (с наклоном 9° наружу) начинался от броневой палубы (средняя по счёту палуба), а нижней кромкой упирался в бортовой буль. Пояс шёл на протяжении машинно-котельных отделений (захватывая также пространство под носовой надстройкой) и замыкался 105-мм броневыми траверзами. Сверху цитадель прикрывалась 35-мм броневой (средней) палубой, а у дымоходов имела 38-мм вертикальные (слегка наклонённые внутрь) гласисы. Дополнительной защитой служила верхняя палуба из конструкционной стали HT – к обычной стальной палубе толщиной 19 мм, перекрывавшей пространство между бортами, на протяжении от борта до надстройки была добавлена 28-мм плита, служившая и элементом продольной силовой структуры, и верхней броневой палубой. Сама верхняя палуба была сделана покатой, заметно выгнутой вверх.

Погреба главного калибра оказались вне цитадели и были защищены так называемым «ящичным» бронированием. Их боковые стенки прикрывались 52-мм бронёй, поперечные (передняя у носовых погребов и задняя у кормовых) – 35-мм бронёй. Такой же бронёй они были закрыты и сверху, на уровне нижней палубы. Даже от снарядов среднего калибра эта броня не спасала, а потому основной защитой погребов было их расположение ниже ватерлинии – проникнуть в них мог лишь снаряд, выпущенный с большой дистанции и летящий по навесной траектории. Вертикальная броня погребов, заметно отстоявшая от борта, предназначалась, в первую очередь, для защиты от взрывов мин и торпед. Заметим, что такая же система бронирования была выбрана и для американских крейсеров.

Башни главного калибра прикрывались только противоосколочной бронёй: 25-мм – спереди и сбоку; 19-мм – сверху; 6-мм – сзади. Механическая система подачи снарядов в башни была предельно упрощена с увеличением доли ручного труда, поэтому скорострельность с теоретических пяти выстрелов в минуту на практике снизилась до двух. Трубы, по которым снаряды подавались из погребов, защищались 16-мм бронёй.

Румпельное отделение прикрывалось листами конструкционной стали HT (35-мм – с боков, 10-мм – сверху), а боевая рубка осталась небронированной – это компенсировалось наличием поста управления в глубине цитадели корабля. Проектная скорость крейсера должна была составить 34,5 узла при мощности машин в 102 000 л.с., однако на испытаниях корабли показали скорость около 35 узлов, оказавшись быстроходнее американских крейсеров типа «Омаха» (34 узла).

Нельзя не отметить, что и по вооружению, и по его расположению японские крейсера очень напоминали советский крейсер «Красный Кавказ», особенно его первоначальный проект с пятью 180-мм орудиями – такие же линейно расположенные одноорудийные башни, прикрытые 25-мм бронёй, схожий силуэт. Даже проблемы с практической скорострельностью орудий оказались теми же – давало знать о себе отсутствие опыта в разработке современных башен для орудий среднего калибра.

Будучи разведчиками, корабли получили по одному самолёту, размещённому в разобранном виде в ангаре за кормовой трубой. Вместо катапульты на каждый из новых крейсеров установили оригинальное устройство – 27-метровую наклонную поворотную рампу, состоявшую из двух частей. Задняя (возвышенная) часть размещалась на третьей башне, а передняя сдвигалась так, чтобы самолёт на полном ходу мог скатываться за любой из бортов. Взлёт с такой платформы был делом сложным и опасным, поэтому лётчики предпочитали подниматься по старинке – с воды. В 1932 году на «Фурутаке» и в 1935 году на «Како» платформа была заменена на катапульту «Куре 2», а число гидросамолётов увеличили до двух. Зенитная артиллерия состояла из четырёх 80-мм пушек и двух пулемётов «Льюис».

Вторая пара и модернизации

Два следующих скаута класса А – «Аоба» и «Кинугаса» – были заложены в конце января-начале февраля 1924 года и вступили в строй в конце сентября 1927 года. Первоначально эти корабли должны были полностью повторять предыдущий тип (со стандартным водоизмещением в 7100 тонн), а оценочная стоимость каждого из них составляла 15 000 000 иен. Однако в ходе строительства, в 1925 году, было решено разместить на них лучше защищённые двухорудийные башни (на «Како» и «Фурутака» это сделать уже просто не успевали), улучшить систему подачи боезапаса главного калибра, установить 120-мм зенитные орудия вместо 80-мм и полноценную катапульту. Помимо бронированных подачных труб, артиллерия получила 25-мм броневые барбеты, а скорострельность орудий выросла до трёх выстрелов в минуту – по весу минутного бортового залпа «Аоба» (1980 кг) превзошла «Хаукинс» (1630 кг), хотя уступала «Омахе» (2285 кг). Однако 200-мм снаряды летели гораздо дальше 152-мм, а поражающий эффект от взрыва крупнокалиберного снаряда обычно превосходит эффект от двух меньших снарядов того же суммарного веса, поэтому можно считать, что японский крейсер имел более высокую огневую мощь.

Помимо всего прочего, на кораблях второй пары была установлена новая система управления огнём (с двумя дополнительными шестиметровыми дальномерами во второй и третьей орудийных башнях) и увеличена высота дымовых труб. Интересно, что все эти изменения были внесены в проект в отсутствии главного конструктора контр-адмирала Хирага, а потому привели его в бешенство.

В результате стандартное водоизмещение кораблей выросло ещё больше, перевалив за 8500 тонн – при том, что основные размерения, форма корпуса и внутреннее устройство крейсеров практически не изменились. Вес корпуса теперь составлял 3131 тонну, что составило 36% от стандартного водоизмещения. Общий вес брони составил 1197 тонн (почти 14% от стандартного водоизмещения) – больше, чем у «Омахи» и первых американских тяжёлых крейсеров типа «Пенсакола» (около 12%). В итоге значительная часть броневого пояса ушла под воду, а иллюминаторы нижнего ряда попросту нельзя было открывать при большом волнении. Всё это резко снизило метацентрическую высоту, а значит, и остойчивость кораблей, чем и был недоволен Хирага. По проекту броневой пояс должен был возвышаться на 3,2 метра над ватерлинией, фактически же его кромка отстояла от ватерлинии всего на 2 метра (у кораблей типа «Фурутака» – на 2,2 метра). При этом общая масса вооружения «Аобы» достигла 1089 тонн, что составило 22% от его стандартного водоизмещения.

Перегрузка сильно снижала боевую ценность кораблей, а в открытом океане угрожала их переворачиванием. Поэтому во второй половине 30-х годов командование японского флота приняло радикальное решение – переделать корпуса крейсеров для её устранения. Первыми такую модернизацию прошли «Како» и «Фурутака». Корпуса кораблей были расширены на полметра за счёт новых булей, одновременно увеличилась и высота булей – они почти достигли броневой палубы. Часть образовавшегося пространства была заполнена запаянными отрезками стальных труб, а в другой части разместили дополнительные топливные цистерны и ёмкости системы контрзатопления. Кроме того, на каждом из крейсеров были заменены котлы – вместо двенадцати угольно-нефтяных были установлены десять чисто нефтяных. Повышение паропроизводительности позволило несколько увеличить мощность машин, в итоге при росте стандартного водоизмещения до 9500 тонн скорость снизилась только до 33 узлов.

Но главным результатом модернизации стала замена вооружения. Шесть одноорудийных башен заменили на три двухорудийные, как на «Аобе»; 200-мм пушки были заменены на 203-мм; вес снаряда вырос до 125 кг, а практическая скорострельность орудий главного калибра – до 3 выстрелов в минуту. Двенадцать подводных неподвижных торпедных аппаратов были сняты, а вместо них на верхней палубе установили два четырёхтрубных 610-мм поворотных аппарата. Кроме того, была существенно усилена малокалиберная зенитная артиллерия, и корабли получили по два гидросамолёта вместо одного.

В 1938–1940 годах подобной модернизации подверглись «Аоба» и «Кинугаса»: их стандартное водоизмещение увеличилось до 10 800–11 000 тонн; новые були были такой же толщины, но несколько иной формы и большего объёма, по высоте достигая верхней палубы. Башни менять не пришлось, но 200-мм орудия также заменили на 203-мм.

В итоге Императорский флот получил четыре почти однотипных тяжёлых крейсера – достаточно мощных по меркам 1920-х годов, но к началу Второй мировой войны уже уступавших новому поколению тяжёлых крейсеров, в том числе и в японском флоте.

---

Список литературы:

1. Ю. В. Апальков. Боевые корабли японского флота. Крейсера. 10.1918–8.1945 гг. СПб, Галея-Принт, 1998
2. С. А. Балакин. ВМС Японии, Турции и других стран Азии, 1914–1918. Морская Коллекция, 1999, №5
3. Развитие крейсеров класса «А» Японского Императорского флота // Бриз, 1995, №2; 1996, №8; 1996, № 10
4. Macej S. Sobanski. Japonskie krazowniki ciezkie tipu «Furutaka» i «Aoba» // Okrety Wojenne, №72 (2005, №4), №73 (2005, №5)
5. E. Lacroix, L. Wells. Japanese Cruisers of the Pacific War. London, 1997
6. http://www.navweaps.com/