ОБОРОНА В ПОЗИЦИОННОЙ ВОЙНЕ

Статья о Русском фронте Первой мировой войны в период позиционных боевых действий и особенностях создаваемых на нем оборонительных позиций.

В основе обороны в позиционной войне лежит необходимость борьбы в условиях т. н. «позиционного тупика» – т. е. проведения наступательных мероприятий при наличии стабилизировавшегося фронта и эшелонированной обороны противника. Впечатление о мощи позиционной обороны позволят составить следующие факты.

1. В период позиционной войны стандартные оборонительные позиции на Русском фронте включали в себя 2–3 укрепленных полосы, находящихся на расстоянии 3–4 км одна от другой – для того, чтобы противник артиллерийским огнем не мог разрушить одновременно 2 полосы. Каждая полоса включала 2–3 линии окопов (расстояние между этими линиями 100–300 шагов). Большое значение имели опорные пункты, состоявшие из приспособленных к обороне деревень, рощ, кладбищ, и т. п. или из целой системы окопов. Между опорными пунктами (или в самой линии окопов или позади нее) иногда строились сомкнутые полевые укрепления.

2. Базовым элементом позиции являлись стрелковые окопы для стрельбы стоя т. н. полного профиля – т. е. с бруствером, внутренним рвом и блиндажами («ровиками с крышей из жердей, наверху которых насыпана земля»). Фронтальный обстрел из окопа (без мертвых пространств) – не менее 200 шагов, а обзор – не менее 1000 шагов.

Традиционно окопы для стрельбы стоя и ходы сообщения именовались траншеями, а окопы для стрельбы лежа или с колена – ложементами.

3. Окоп строился по определенной системе.

Полноценный окоп имел тыльные траверсы (своеобразный забор из двух рядов досок или плетней, прикрывавший стрелков от продольного огня и разлета осколков при фронтальном огне) и козырьки или бойницы для защиты от шрапнельных пуль. Бойницы защищали от винтовочных пуль (сооружались из бревен, мешков с землей, дерна и т. д.; иногда бойницы заменялись стрелковыми щитами), а козырьки – от шрапнельных пуль и легких осколков (использовались присыпанные землей 2–2,5-дюймовые доски). Но они сильно демаскировали окопы. Наставления подчеркивали, что для того, чтобы они не демаскировали окопов до начала огневого боя, их следует держать заткнутыми подручным материалом (земляные мешки, трава, солома, листья), а во время стрельбы – занавешенными сзади полотнищами палаток (чтобы не просвечивали).

Кроме стрельбы через бойницы на случай увеличения числа стрелков или для ведения косоприцельного огня даже глубокий окоп был приспособлен для стрельбы поверх бруствера или козырька – для этого он снабжался ступеньками или стремянками. Ступени и стремянки были особенно важны при гранатном бое и при производстве контратак.

Для защиты от осколков в случае прямого попадания снаряда окоп должен быть зигзагообразным (с изломами или углами – длина излома 12–16 шагов). Изнутри долговременный окоп обшивался плетнями или жердями.

Для того чтобы остановить распространение солдат противника, ворвавшихся на позицию, по окопу в особых помещениях-нишах хранились земляные мешки, деревянные переборки с колючей проволокой, рогатки, ежи, рамы с гладкой проволочной сетью против ручных гранат и пр.

Бруствер (т. е. насыпь впереди окопа) следовало сооружать таким образом, чтобы стрелки, даже не целясь, а положив винтовку в положенное для нее место на бруствере, могли держать под обстрелом ближайшие подступы к позиции. Учитывая специфику германских снарядов, дающих большое число осколков, русские наставления рекомендовали делать окопы уже (ширина по дну ¾ шага) и глубже. Причем углубление профиля окопа рекомендовалось делать за счет уменьшения бруствера – одновременно это улучшало маскировку.

4. Учитывая тот факт, что передний край был объектом пристального внимания со стороны огневых средств противника, на расстоянии около 100–300 шагов позади боевой линии создавались специальные убежища – в них находились бойцы, свободные от службы в передовых окопах. Между боевой линией и убежищами, а также в направлении к окопам для резервов, были проложены ходы сообщения – глубокие зигзагообразные ровики, служащие для переброски подразделений на передовую и для эвакуации с передовой в тыл. Сторона ходов сообщения, обращенная к противнику, прикрывалась насыпью.

5. Блиндажи – наиболее мощное сооружение в окопе, могущее противостоять даже огню тяжелой артиллерии. Стандартный блиндаж был рассчитан на 15–25 человек, имел 2 выхода, противоосколочные и противогазовые переборки и был соединен с окопом ходами сообщения. Насыпь над блиндажом не должна была превышать насыпь бруствера окопа.

Имелись в окопах убежища-щели («лисьи норы» – земляные пещеры на 10–12 человек) и жилые помещения – землянки.

Для того чтобы убежище могло прикрыть от огня тяжелой артиллерии, толщина перекрытий должна составлять 3 ряда толстых бревен (каждый ствол – 18–27 см толщиной) плюс 2,5-метровая земляная насыпь. Для большей прочности в верхнем слое земли делали каменную присыпку – она вызывала взрыв снаряда раньше, чем он проникал вглубь подушки. Для того же чтобы придать перекрытию пружинящие свойства, поперек нижнего ряда бревен укладывали 18–27 см фашины.

6. Блокгауз представлял собой прочный деревянный сруб, снаружи обсыпанный землей, с локтевым упором и бойницами для стрельбы. Зачастую хорошо замаскированные блокгаузы и люнеты выносились вперед позиции и соединялись с окопами ходами сообщений. Хорошо замаскированные и оснащенные пулеметами, они являлись весьма эффективными передовыми огневыми точками, оборонявшими подходы к проволочным заграждениям и др. искусственным препятствиям. В то же время многие блокгаузы располагались в глубине обороны – за окопами 1-й линии, чтобы их огонь был неожиданностью для противника.

7. Создавались и т. н. закрытия для резервов – особые рвы, служащие для скрытного сосредоточения войск. Такие закрытия рекомендовалось сооружать за обратными скатами высот, оборудовать надежными ходами сообщений и делать их по возможности крытыми. Ходы сообщений для накапливания войск зачастую оборудовались специальным расширениями, а во избежание быстрого распространения по ним противника – особыми заграждениями. Ширина стандартного хода сообщения должна была позволить пронести носилки с раненым, а устройство – предохранять от осыпания и позволять размещать войсковое имущество. По нормативам один ход сообщения приходился на каждые 100–150 м окопов, строился зигзагообразным или змейкой и по возможности также приспосабливался к обороне.

Для удобства осуществления контратак и перехода в наступление через окопы сооружались специальные переходы. Но для производства вылазок, поисков и разведки и для внезапного нападения во фланг и тыл атакующим частям противника из внутренних рвов окопов и закрытий для резервов создавались крытые ходы сообщений (лазы), которые были хорошо замаскированы и выводили в мертвые пространства, на нейтральную полосу, к проволочным заграждениям. При значительном количестве таких лазов являлось возможным преследовать противника накоротке, отсекать его отходящие подразделения и препятствовать подходу резервов.

8. Зачастую ключом позиции являлись закрытые укрепления или редуты. Редут – это сомкнутая многоугольная оборонительная постройка, гарнизон которой, как правило, не превышал одной роты. Создавались редуты преимущественно на командующих высотах при наличии между ними тесной огневой связи и имели самостоятельные искусственные препятствия и преграды. Такая автономная усиленная оборонительная позиция на важнейшем тактическом направлении служила существенным препятствием к прорыву позиционной обороны.

9. В позиционной войне особое внимание обращалось на маскировку укреплений. В случае демаскировки оборонительных позиций их ждал град ручных гранат, бомб и мин бомбометов и минометов, и, разумеется, артиллерийских снарядов.

Нормативная плотность стрелковой обороны в позиционной войне – до 3 шагов на одного бойца. Сила укреплений, эффективность огня вследствие наличия продуманной системы и долговременность пребывания бойцов на позиции способствовали такому разреженному строю.

Пулеметы, имевшие такие значимые для позиционной обороны свойства, как кучность и меткость (по сравнению с винтовочной стрельбой) огня, устанавливались на тактически наиболее опасных позициях (на «путях вероятного наступления противника» и на обратных скатах высот) и на флангах (это позволяло концентрировать перекрестный пулеметный огонь). Признавалось желательным добиться огневого охвата наступающего противника.

Пулеметы либо вкрапляли в стрелковые позиции, либо устанавливали отдельно – «самостоятельно» (как правило, повзводно). В последнем случае строили особые пулеметные окопы. Пулеметы рекомендовалось помещать в блиндированные убежища, а находящиеся на самой линии огня тщательно маскировать, соединяя ходом сообщения с тыловыми позициями.

Бомбометы и минометы рекомендовалось размещать за складками местности и обратными скатами высот, по возможности в стороне от окопов, и возможно чаще менять для них позиции. Находились бомбометы и минометы в специальных окопах, примерно в 50 шагах и более за стрелковой позицией (чтобы не навлекать на нее ответного огня противника за свои действия). Такие окопы снабжались своими убежищами и ходами сообщения со стрелковыми окопами.

Ключевое место отводилась действиям артиллерии. Часть артиллерии находилась в боевой линии, а другая – в общем резерве. Артиллерия на позициях размещалась в особых окопах, преимущественно на закрытых позициях. Легкие батареи находились на расстоянии не далее 2, а тяжелые – 3–5 км от передовой. Батареи обеспечивались и запасными позициями. К позициям тяжелой артиллерии иногда были подведены рельсы, по которым подходили вагонетки с боеприпасами. Особое внимание уделялось массированию артиллерийского огня, а также возможности его концентрации в любой точке простреливаемой местности – особенно важнейших подступов к позиции. По возможности старались рассредоточивать артиллерию, руководствуясь правилом: «Стоять врознь, а стрелять вместе».

10. Квалифицирующим, «внешним» признаком позиционности боевого противостояния являлось наличие впереди укреплений и в боевой линии т. н. искусственных препятствий. Они мешали продвижению пехоты противника, расчленяли его боевой строй – причем под мощным огнем обороняющегося. Даже незначительная задержка под огнем противника приводила к большим потерям наступающих частей.

Главные требования, предъявляемые к искусственным препятствиям – максимальные «невидимость» для артиллерийских наблюдателей противника и трудноуничтожимость, а также возможность прикрытия их эффективным огнем.

Особенно сильными искусственными препятствиями считались рвы, наполненные водой, шириной не менее 4,2 м и глубиной 2 м (особенно при усилении их подводными проволочными заграждениями).

Но наибольшее применение получили стандартные проволочные заграждения шириной до 4,5 м. Они были самой сильной и наиболее удачной искусственной преградой, которую только мог создать обороняющийся. Это и неудивительно: проволочные заграждения являлись действенной преградой, препятствующей движению главной мощи армий Первой мировой войны – живой силы. Но с другой стороны, благодаря наличию деревянных кольев (расстояние между кольями – 3 шага) такие заграждения не только были прекрасно видимы издали, но и демаскировали почти наверняка находившиеся сразу за ними стрелковые окопы.

Проволочные заграждения старались ставить на соответствующем расстоянии от окопов (превышающем длину броска гранаты – т. е. 60–80 шагов) и, по возможности, в несколько рядов (это затрудняло разрушение заграждения артиллерией – каждый ряд требовал отдельной пристрелки). Расстояние между рядами не должно было позволять противнику маневрировать (стандартное расстояние между рядами – 1,5 шага). Причем считалось, что лучше иметь большее число узких полос проволочных заграждений, чем меньшее – широких полос.

Колючая проволока обматывалась вокруг кольев, вбитых по углам равносторонних треугольников. Проволока туго не натягивалась. Каждый кол соединялся проволокой с шестью ближайшими кольями – причем старались придать сети возможно большую неправильность. Для этого высоту кольев над землей делали неодинаковой (нормативы определяли существование больших и малых кольев). Стандартная полоса проволочного заграждения состояла из 3–6 рядов кольев и имела ширину от 4,2 до 8,5 м.

К 1917 г. появились также проволочные заграждения на рядах рогаток, густо оплетенных проволокой в виде «ножных петель», ножные петли, а также проволочные силки.

11. Часто проволочные сети соединялись с волчьими ямами. Это искусственное препятствие имело в глубину более 2 м, а на дне ямы находился вбитый в землю заостренный кол. Такие ямы располагались в несколько рядов в шахматном порядке, а в промежутках между ними также вбивались колья, на которые натягивалась проволочная сеть. Особенно большими любителями волчьих ям были австрийцы, противостоявшие войскам Юго-Западного фронта. Но, в отличие от проволочных заграждений и засек, волчьи ямы нейтрализовать наступающему было проще всего – от огня тяжелой артиллерии воронки и ямы сливались в единую земляную массу.

12. К числу искусственных препятствий относились также засеки. Они делались из трех рядов деревьев – причем верхушки задних покрывали стволы передних (при необходимости усиленных жердями). Засеки прикреплялись к земле рогульками. Это препятствие сильно затрудняло движение наступающего – оно трудноуничтожимо даже огнем тяжелой артиллерии. Такие засеки устраивали германцы на Двинском, Рижском и Митавском фронтах.

13. Палисад делался из заостренных бревен, которые зарывались в землю одно возле другого и связывались между собой горизонтальными досками, прибитыми со стороны обороняющегося. Это препятствие имело вид забора и, как правило, размещалось во рву перед позициями.

Рогатки состояли из 2–3 жердевых крестовин (высотой около 107 см) и связывающей их поперечины (длина 1–1,5 м). По диагоналям и ребрам рогатки оплетались колючей проволокой, и для того чтобы затруднить растаскивание, скреплялись между собой ею же. Такая рогатка являлась мобильным заграждением (блокировала выходы через проволочные заграждения) и служила для починки стационарных заграждений.

14. Иногда сооружались сухие рвы, усиленные горизонтальной проволочной сетью, располагаемой на такой высоте от дна рва, чтобы ее нельзя было достать ножницами для резки проволоки, надеваемыми на винтовку.

Более того, позиционная война реанимировала еще один пережиток Средневековья – т. н. камнеметы. Камнеметы представляли собой ящики с зарядом, прикрытые толстым деревянным щитом, на который наваливались камни – а затем все это засыпалось землей. Для воспламенения заряд был связан с позицией проволокой или особым запальным шнуром. Как только противник подходил к таким замаскированным камнеметам (располагались в 150–200 шагов от собственных позиций), следовал взрыв.

Часто закладывались фугасы (если у камнемета ящик с порохом закладывался камнями, то для фугаса – засыпался землей), а между проволочными заграждениями и засеками разбрасывались ежи. Последние делались из 3 кольев (каждый длиной 107 см) и связывались проволокой между собой таким образом, что торчали по трем перпендикулярным направлениям.

Чтобы затруднить противнику борьбу с искусственными препятствиями, они максимально приспосабливались к местности и расставлялись в шахматном порядке или волнообразно. Лучшими позициями для их размещения признавались обратные скаты высот, низины, складки местности. У проволочных заграждений дежурили наблюдательные посты и специальные команды, оснащенные пулеметами, минометами и бомбометами.

Искусственные препятствия сооружались и впереди тыловых оборонительных рубежей.

Таким образом, штурм позиционной обороны был сильно затруднен и возможен лишь в том случае, если искусственные препятствия были в должной степени разрушены. В целом, как отмечало Указание русской Ставки, укрепленная полоса представляет «трудно преодолимую силу при 3 условиях: величайшей бдительности <…> умении сохранить возможно больше людей до последней минуты способными к рукопашной схватке <…> при соответствии численности войск протяжению позиции».