23 февраля 1943 года в воздушном бою в районе посёлка Мга, что восточнее Ленинграда, погиб один из самых известных советских лётчиков довоенного периода — дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант Григорий Пантелеевич Кравченко. После боёв в Китае, на Халхин-Голе и в Карелии его имя не сходило с первых страниц советских газет, но новая большая война оказалась для молодого генерала неудачной. Попробуем по документам восстановить подробности его последнего вылета.

В последующих за операцией «Искра» Красноборской и Смердынской операциях войска Ленинградского и Волховского фронтов с 10 февраля 1943 года пытались прорвать оборону врага, окружить и уничтожить мгинско-синявинскую группировку 18-й армии немцев. В небе над этим районом разгорелись ожесточённые бои. С советской стороны здесь в основном действовали соединения 14-й воздушной армии.

За две недели боёв советские экипажи выполнили 2310 боевых вылетов днём и ещё 830 ночью, однако добиться существенных успехов не удалось. Потери были значительными: в воздушных боях и от огня с земли армия лишилась 43 Ил-2 и 17 Пе-2, а также 26 истребителей. Операции на земле были приостановлены 27 февраля, а в воздухе — на четыре дня раньше. К сожалению, именно 23 февраля советские авиачасти понесли большие потери. К этой дате большинство полков 2-го ИАК уже не могли действовать поэскадрильно, и командование поднимало в воздух группы, составленные из пар и звеньев разных эскадрилий. Именно в составе такой сводной группы 263-го ИАП отправился в свой последний полет один из двух первых дважды Героев Советского Союза командир 215-й истребительной авиадивизии Григорий Кравченко.

«Начальство в воздухе — жди беды»

263-й ИАП был наследником 401-го ИАП ОСНАЗ, созданного в июне 1941 года по инициативе Героя Советского Союза Степана Супруна из лётчиков-испытателей и опытных строевых пилотов ВВС КА. В боях лета 1941 года полк понёс тяжёлые потери и уже в августе был переформирован с получением нового номера. Со второй половины того же месяца 263-й ИАП вновь принимал участие в боях.

Летом 1942 года 263-й ИАП вывели с фронта, перевооружили на новые истребители Ла-5 и в сентябре включили в состав 215-й ИАД. 6 января 1943 года полк перелетел на аэродром Кипуя и с 12 января принимал участие в операции «Искра». До 31 января было выполнено 260 боевых вылетов, заявлено 14 побед при потере 12 Ла-5; ещё шесть истребителей требовали ремонта.

С 10 по 23 февраля полк участвовал в Смердынской операции, выполнив 233 вылета и заявив 15 побед. Потери составили восемь Ла-5, погибло восемь лётчиков, ещё несколько человек получили ранения. К 23 февраля в полку оставалось всего 10 исправных Ла-5 с экипажами. Фактически за месяц полк полностью лишился материальной части и значительного количества лётчиков, и, если бы не полученные 13 февраля на пополнение 10 новеньких истребителей, к концу операции летать было бы не на чем. В таком же состоянии находились 2-й Гв.ИАП и 522-й ИАП 215-й дивизии — 14 и 11 истребителей Ла-5 с экипажами соответственно.

Последний вылет Г. П. Кравченко наиболее полно описан в боевом донесении штаба 263-го ИАП за 23 февраля 1943 года:

«В течение дня 263-й ИАП выполнял задачи по прикрытию войск в районе Синявино, совхоза Торфяник и по прикрытию штурмовиков над целью. Произведено 15 самолётовылетов с общим временем 15:24, из них на прикрытие 14 самолётовылетов, на перелёт — один самолётовылет.

За день проведено четыре воздушных боя: сбито четыре самолёта противника, из них два Ме-110 и два ФВ-190. Наши потери: сбит командир 215-й ИАД генерал-лейтенант Кравченко, не вернулись с боевого задания майор Кузнецов и старший лейтенант Смирнов. Ранены майор Алифанов, младший лейтенант Питолин. Расход боеприпасов: 490 снарядов ШВАК. Со стороны противника участвовало в воздушных боях 15 самолётов, из них три Ме-110, два Ме-109 и 11 ФВ-190.

В 12:25 произведён вылет восьми самолётов Ла-5 в составе Кравченко, Кузнецов, Питолин, Смирнов, Алифанов, Сенин, Ракитин, Сапегин. В воздухе связались по радио с Трояном [заместитель командира 215-й ИАД полковник А.П. Троян, дежуривший на наземном КП, — прим. автора]. В районе Синявино получили известия от Трояна о нахождении в его районе одного Ме-110. Как оказалось, на самом деле наша группа встретилась с тремя Ме-110 при сопровождении 6-8 ФВ-190 и двух Ме-109.

Кравченко пошёл в атаку на одного из Ме-110, его обогнал Алифанов; тогда Кравченко резко отвернул влево вверх. Алифанов нагнал Ме-110 в районе Мга на высоте 1300 м и сбил его, самолёт противника упал в районе Воскресенское, что в 10 км восточнее Ям-Ижора. Покончив с одним из Ме-110, Алифанов увидел, что у него справа и слева находятся по два ФВ-190. Алифанов завязал с ними бой и сбил одного из ФВ-190. Самолёт противника упал в 5 км южнее Мга. Алифанов в продолжающемся бою был подбит очередью сбоку и на подбитом самолёте произвёл посадку на фюзеляж в районе нашей точки. Лётчик легко ранен.

Второго из трёх Ме-110 атаковал младший лейтенант Сенин и сбил его четырьмя очередями. Сенин провожал противника до высоты 300 м. Третьего Ме-110 атаковал капитан Ракитин, но противник ушёл в облака. Ракитин под облачностью встретил два ФВ-190, но последние также скрылись в облаках. Ракитин со своим ведомым Сапегиным продолжали патрулировать, ища оставленную группу. В районе Синявино в 13:10 на высоте 1500 м они встретили четыре ФВ-190. В это время к ним пристроились два Ла-5 другого хозяйства [полка — прим. автора]. В этом бою Сапегин сбил ФВ-190, который упал в районе Синявино.

Питолин в районе Мга был подбит зенитной артиллерией, его самолёт перешёл в пике. Питолин выровнял его триммерами и произвёл посадку на выпущенное шасси на нашей точке. Лётчик легко ранен. С боевого задания не вернулись Кравченко, Кузнецов и старший лейтенант Смирнов».

После прочтения этого донесения возникает вопрос: почему не пошли под суд майор Алифанов и капитан Ракитин? Вместо того чтобы прикрывать звено генерала Кравченко, они наперегонки бросились атаковать немецкий корректировщик, который, вопреки советскому описанию боя, наверняка был один. После этого, будучи контратакованы истребителями прикрытия, они вольно или невольно вышли из боя и фактически бросили оставшихся втроём Кравченко, Кузнецова и Смирнова, этим обрекли их на неравный бой и гибель. К этому моменту мы ещё вернёмся.

Очевидно, что если советская группа и подошла к району Мги в общем строю, то после первой атаки на корректировщик «Мессершмитт» Bf 110, прикрытый парой или четвёркой «Фокке-Вульфов» Fw 190 из отряда 2./JG 54, строй Ла-5 сразу распался. Далее советские истребители действовали парами или даже поодиночке, что ничем хорошим закончиться не могло. Даже наиболее опытная пара Ракитина и Сапегина после атаки на корректировщик оторвалась от группы, потерялась и далее действовала самостоятельно.

С очень большой долей вероятности в 13:10 Ракитин и Сапегин провели бой с парой или четвёркой Fw 190 уже из 1./JG 54. Обе стороны обменялись заявками: Сапегин доложил, что сбил один Fw 190, а лейтенант Хорст Адамайт (Horst Adameit) заявил один Ла-5. Ни потерь, ни повреждений обе стороны не имели. Вероятно, именно посадка Ракитина и Сапегина в 13:39 была засчитана как окончание боевого вылета восьмёрки Кравченко.

«Парашют не раскрылся»

Что же произошло с основной группой? С помощью имеющихся документов попробуем выстроить приблизительную хронологию боя.

К сожалению, советские лётчики действовали самым неудачным образом. Пары Алифанов — Сенин и Ракитин — Сапегин примерно в 12:55, когда майор Алифанов заявил победу над Bf 110, — бросились в атаку наперерез генералу Кравченко. Они не только помешали ему, но и вместо прикрытия звена Кравченко сами подставились под удар немецких истребителей сопровождения. В результате раненый майор Алифанов посадил свой подбитый Ла-5 на фюзеляж. Заявленные им победы над Bf 110 и Fw 190, конечно же, немецкими данными не подтверждаются, более того, возможно, он атаковал какой-то из Ла-5 ведущего звена.

Ведомый Алифанова Сенин, как написано в его наградном листе, тоже атаковал Bf 110, и четырьмя очередями сбил его, проводив до 300 метров. Скорее всего, молодой лётчик попытался атаковать Bf 110 после своего ведущего, оторвался от него и провожал «Мессершмитт», наблюдая за манёврами немецкого экипажа. Вероятно, именно в эти секунды «Фокке-Вульфы» подбили Ла-5 майора Алифанова, а самому Сенину повезло, и его самолёт немцы не сумели атаковать или просто не увидели.

Ещё один лётчик, младший лейтенант Питолин был подбит зенитным огнём в районе Мги. К сожалению, документы инженерной службы 263-го ИАП не отражают повреждения техники, но, учитывая неопытность лётчика, он вполне мог пропустить атаку сзади снизу и принять попадания в самолёт из авиапушки за зенитный огонь.

Если повреждения самолёта и ранение младшего лейтенанта Питолина от атаки «Фокке-Вульфов» подтвердить сложно, то обидчики майора Алифанова легко прослеживаются. В 12:57 и 12:59 пилоты отряда 2./JG 54 лейтенанты Август Мак (August Mack) и Гюнтер Шеель (Gunther Scheel) заявили победы над двумя Ла-5 в районе Мги. Судя по квадратам карты, указанным в донесениях, Шеель сбил самолёт прямо надо Мгой, а Мак обстрелял своего противника несколько восточнее. Место заявки Шееля теоретически совпадает с местом повреждения Ла-5 Питолина, однако это остаётся в области предположений.

После этого оставшаяся тройка в составе Кравченко, Кузнецова и Смирнова вынуждена была вести бой с превосходящей по численности группой «Фокке-Вульфов». Это была не только пара или четвёрка из 2./JG 54, прикрывавшая корректировщик: около 13:00 к подчинённым присоединился сам командир группы майор Ганс Филипп (Hans Philipp) с ведомым. Вероятно, они «охотились» в районе Мги, и либо случайно вышли на бой, либо были наведены по радио. На счету немецкого аса к этому времени было около 170 побед в воздухе.

Появление ещё одной немецкой пары, видимо, было внезапным для советской тройки. В 13:02 майор Филипп заявил победу над ЛаГГ-3, а через две минуты победы над двумя советскими истребителями заявили его ведомый унтер-офицер Ганс-Гюнтер Райнхардт (Hans-Gunther Reinhardt) и пилот 2./JG 54 обер-фельдфебель Карл Фукс (Karl Fuchs). Окончательную точку поставил сам Филипп, заявивший в 13:08 ещё одну победу над ЛаГГ-3.

Оперативная сводка штаба 14-й воздушной армии от 20:00 23 февраля 1943 года сообщает, что бой тройки Ла-5, закончившийся гибелью всех советских лётчиков, наблюдали только с земли. Никаких его подробностей у советской стороны, разумеется, нет, за исключением судьбы генерала Кравченко, который упал в расположении 430-го гаубичного артиллерийского полка в 500 метрах северо-западнее населённого пункта Крутой Ручей:

«При встрече с истребителями противника в районе Синявино Кравченко вёл бой в составе трёх Ла-5. В воздушном бою его самолёт был подожжён, а сам он ранен в ногу; покинув неуправляемый самолёт на своей территории, парашют не раскрылся, вследствие того, что был перебит вытяжной трос. Прикрывая генерал-лейтенанта авиации Кравченко, два Ла-5 (лётчики майор Кузнецов и старший лейтенант Смирнов) сбиты атакующими истребителями противника, численность истребителей не установлена. Генерал-лейтенант Кравченко обнаружен убитым в районе Крутой Ручей».

Почему восьмёрка Кравченко полчаса висела в воздухе перед боем в этом квадрате, хотя расстояние от аэродрома Троицкое до этого района всего около 25-30 км?

Ответ содержится в журнале учёта вылетов 263-го ИАП, согласно которому вылет в 12:25 классифицирован как сопровождение Ил-2, да и в других документах также фигурирует задача «прикрытие штурмовиков над целью». В оперативной сводке штаба 14-й ВА говорится, что шесть экипажей Ил-2 281-й ШАД вернулись, не выполнив задание, из-за того, что ведущий не знал расположение аэродрома истребителей прикрытия.

Похоже, что после 15-20 минут кружения в районе аэродрома в ожидании штурмовиков, восьмёрка Кравченко по запросу полковника Трояна была перенаправлена в район Мги для уничтожения корректировщика. Отсюда, возможно, и следуют неадекватные действия ведомых генерала, которые теперь не имели чётких указаний о дальнейших действиях. Пары Алифанова и Ракитина, вероятно, должны были осуществлять дальнее прикрытие штурмовиков и первыми атаковать немецкие истребители. Встретив немцев, вместо прикрытия ведущего звена они бросились в атаку на «Мессершмитт». Возможно, что именно по этой причине ни Алифанов, ни Ракитин не понесли никакого наказания — напротив, Алифанов вскоре был назначен командиром 263-го ИАП.

Всего за день пилоты I./JG 54 в районе Мга — Синявино заявили 32 победы (12 Ил-2, один Пе-2 и 19 истребителей), ещё две заявки имели истребители II./JG 54 — Пе-2 и некий «Мустанг». Несмотря на отсутствие в составе 14-й воздушной армии «Мустангов», действительные потери были велики. Согласно оперативной сводке армии, на свои аэродромы не вернулись четыре Ил-2, пять Ла-5 и три Як-7Б, ещё восемь повреждённых машин произвели вынужденные посадки на своей территории: шесть Ил-2, один Пе-2 и один ЛаГГ-3. Получили повреждения и произвели вынужденные посадки на свои аэродромы 10 самолётов: семь Ил-2, два Як-7Б и один Пе-2 — причём, оба повреждённых в воздушном бою Ла-5 263-го ИАП в сводку не попали. Ещё два Ил-2 потеряли ВВС Краснознамённого Балтийского флота и 13-я воздушная армия.

К сожалению, заявки лётчиков 14-й воздушной армии на сбитые за день пять Fw 190, один Bf 109 и два Bf 110 не подтверждаются немецкими документами. В этот день нет упоминаний даже о повреждениях истребителей групп I./JG 54 и II./JG 54, все их «Фокке-Вульфы» и «Мессершмитты» благополучно вернулись на свои аэродромы.

Когда ветераны хуже новичков

Почему же потери противников были такими непропорциональными? Основных причин две. Прежде всего, это техническое превосходство новейших истребителей Fw 190A-4 над всеми советскими машинами, включая и Ла-5 первых серий. Это позволяло немецким лётчикам ввязываться в бой с большими группами советских истребителей, атаковать цели в глубоком советском тылу с абсолютной уверенностью в том, что от любого противника, с которым нельзя справиться, можно легко оторваться. Не менее сильно влияла на порядок лучшая подготовка немецких лётчиков в авиационных школах и учебных частях, что невозможно было компенсировать натаскиванием советских лётчиков непосредственно на фронте.

Что касается непосредственно боя группы Кравченко против подчинённых Филиппа, то одним из определяющих факторов, несомненно, стали большие по времени перерывы в боевой работе большинства ведущих советской группы. Как неоднократно писали в своих послевоенных мемуарах советские лётчики-истребители, «начальство в воздухе — жди беды». К сожалению, так вышло и в этот раз. О боевой подготовке участников боя можно узнать из журнала учёта боевых вылетов личного состава 263-го ИАП.

Так, опытный лётчик командир полка майор В.И. Кузнецов за время вхождения 263-го ИАП в состав 215-й ИАД регулярной боевой работой похвастать не мог. В октябре-декабре 1942 года на Калининском фронте он выполнил всего пять боевых вылетов, не считая нескольких заданий по сопровождению транспортных Ли-2 в советском тылу. В январе-феврале 1943 года на Волховском фронте командир полка произвёл ещё шесть боевых вылетов, провёл два воздушных боя и заявил победу над одним «Фокке-Вульфом». Примерно в том же темпе воевал старший лейтенант Г.В. Смирнов: с октября 1942 по февраль 1943 гг. на боевые задания он вылетал 10 раз.

Майор Н.Г. Алифанов участвовал в боях в Китае с ноября 1937 по май 1938 гг. Там он выполнил 30 боевых вылетов на биплане И-15, но в первом же воздушном бою был сбит, ранен и покинул самолёт с парашютом. После госпиталя, с сентября 1938 по октябрь 1942 гг. он был лётчиком-испытателем военной приёмки авиационного завода №21 в Горьком. В 263-й ИАП на должность заместителя командира эскадрильи Алифанова перевели в октябре 1942 года — по некоторым данным, по ходатайству генерала Кравченко, с которым Алифанов был знаком по Китаю.

В боевых вылетах на Калининском фронте майор Алифанов не участвовал. После назначения в декабре 1942 года майора Кузнецова командиром 263-го ИАП Алифанов стал командиром 2-й эскадрильи полка. В январе 1943 года новый комэск боевых вылетов не имел, в феврале произвёл три боевых вылета, участвовал в одном воздушном бою, в котором заявил победу над «Дорнье» Do 215. В целом же за свою карьеру, несмотря на большой опыт полётов, до 23 февраля 1943 года майор Алифанов участвовал всего в двух воздушных боях, первый из которых в далёком 1938 году закончился ранением и прыжком с парашютом — собственно, почти так же, как и третий бой через почти пять лет…

Три ведомых лётчика окончили лётные школы в 1941 году, однако младшие лейтенанты Сенин и Сапегин в бой пошли только в октябре 1942 года на Калининском фронте. Младший лейтенант Питолин успел осенью 1941 года выполнить 40 боевых вылетов на И-153 — в основном, на штурмовки. После ранения он почти год лечился и служил инструктором в тылу, на фронте оказался в том же октябре 1942 года. Тем не менее, в качестве ведомых все трое к роковому вылету 23 февраля смотрелись вполне прилично: за январь-февраль Сенин выполнил 22 боевых вылета, Питолин — 29, а Сапегин — 30. В дальнейшем Сапегину и Питолину удалось довести свои счета до 10 личных побед, однако пока достойными соперниками асам из JG 54 они, конечно, не были.

Учитывая, что имеются лишь отрывочные данные о боевой работе генерала Кравченко в период советско-финской и Великой Отечественной войн, можно предположить, что и у него практики в боевых вылетах в 1940-1942 гг. было мало. Данными о боевом налёте генерала за указанный период автор, к сожалению, не располагает, однако согласно журналу учёта вылетов личного состава 215-й ИАД, с 13 января по 23 января 1943 года, т.е. практически за весь период активных боевых действий на Волховском фронте, генерал Кравченко в воздушных боях не участвовал. Вылетал комдив на боевое задание тоже единственный раз — 11 февраля, в составе девятки Ла-5 263-го ИАП. Не будет лишним отметить, что часть его ведомых 23 февраля, а именно майор Кузнецов, капитан Ракитин, младшие лейтенанты Сапегин и Сенин, участвовали и в вылете 11 февраля, однако в тот день противника в воздухе группа не встретила.

В целом из восьми советских лётчиков реально адекватным противником для немцев был, пожалуй, только командир 1-й эскадрильи капитан М.П. Ракитин. Несмотря на свою мальчишескую внешность, 28-летний капитан был ветераном советско-финской войны. В Великой Отечественной войне он участвовал с первого дня и к моменту назначения в октябре 1942 года в 263-й ИАП выполнил 318 боевых вылетов. За ноябрь-декабрь 1942 года комэск сделал ещё 14 вылетов, а за январь-февраль 1943 года — ещё 44. К 23 февраля на счету Ракитина было четыре личных и три групповые победы, но, как мы помним, пара Ракитина в основном бою участия не принимала, и помочь своим товарищам опытный лётчик не смог.

Разумеется, произойди подобная встреча, к примеру, в сентябре 1939 года, когда молодой лейтенант Ганс Филипп выполнил первый боевой вылет в небе Польши, он наверняка мог стать лёгкой добычей закалённого в боях с японскими асами майора Григория Кравченко. Но с того момента прошли три с половиной года, за которые советский ас свои навыки растерял, а его группа состояла из неподготовленных к серьёзному бою пилотов. Напротив, Ганс Филипп и его подчинённые, сражаясь против лучших лётчиков Европы и СССР, накопили бесценный опыт воздушных боев, а главное — постоянно практиковались в этом, что вкупе с превосходными техническими данными «Фокке-Вульфов» не оставило генералу Кравченко и его ведомым шансов.

Для сокращения отставания от противника надо было менять буквально всё, от системы подготовки лётчиков до культуры производства на заводах, однако в условиях тотальной войны это было сделать нелегко. Компенсировать отставание ВВС КА от противника удалось, да и то не во всех аспектах, лишь ближе к 1945 году. Огромный вклад в завоевание ВВС КА господства в воздухе внесли американские и британские союзники, которые в 1943–1944 гг. выбили значительную часть опытных немецких лётчиков-истребителей. В их числе оказался и Ганс Филипп, назначенный 1 апреля 1943 года командиром эскадры JG 1. Успев одержать 206 воздушных побед, 8 октября 1943 года он был сбит в бою с «Тандерболтами» 56-й авиагруппы ВВС США. По злой иронии судьбы, у выбросившегося из кабины горящего «Фокке-Вульфа» аса не открылся парашют.

---

Источники:

1. Документы 14-й ВА и 215-й ИАД с сайта «Подвиг народа»
2. Фонд 263-го ИАП, оп.204092, д.1. Отчёты и сведения о боевой работе за 1943 год
3. Фонд 263-го ИАП, оп.204092, д.4. Журнал боевых донесений
4. Фонд 263-го ИАП, оп.204093, д.3. Приказы по полку
5. Фонд 263-го ИАП, оп.204093, д.4. Журнал учёта боевой работы лётного состава
6. Фонд 263-го ИАП, оп.204093, д.5. Журнал учёта боевых вылетов за 1943 год
7. Фонд 263-го ИАП, оп.209061, д.7. Журнал учёта сбитых самолётов противника
8. Фонд 263-го ИАП, оп.209061, д.12. Журнал учёта лётных происшествий и боевых потерь