Британская империя против бурских республик: англичане реформируют армию

После сражений декабря 1899 года накал борьбы на англо-бурском фронте заметно снизился. Время относительного затишья обе стороны использовали для накапливания сил и разработки планов новой кампании. Особый интерес вызывают новые тактические и стратегические приёмы британцев, ведь боевые действия первого периода войны не только принесли сенсационные победы бурам, но и изменили облик этого и будущих конфликтов.

Трансформации в военном деле

Первые битвы англичан с бурами проходили по схожему сценарию. Попытки действовать в полном соответствии с военной наукой XIX века чаще всего заканчивались для солдат Её Величества весьма плачевно. Достижения буров на полях сражений вызывали недоумение среди как британского командования, так и европейских наблюдателей.

Тактика колонн и рассыпного строя, впервые с успехом применённая во время Семилетней войны 1756-1763 годов русской армией, на рубеже XIX-XX веков переживала кризис. Комбинированное применение рассыпного строя лёгкой пехоты и колонн линейной инфантерии безнадёжно устарело. Выстроенные побатальонно войска уже не могли эффективно выполнять боевые задачи в условиях массового применения новых вооружений. Прогресс в области стрелкового оружия преобразил военное дело. Появление многозарядных винтовок, конических удлинённых пуль вместо круглых образцов Минье — всё это повышало дальность, точность и скорость стрельбы. Использование бездымного пороха позволяло хорошо маскировать позиции стрелков. Новшеством стало и применение пулемётов на поле боя, что многократно умножало огневую мощь стрелковых частей. Аналогичные процессы происходили и в развитии артиллерийских систем. Нарезные орудия, получившие широкое применение во второй половине XIX века, по дальности и меткости стрельбы превосходили гладкоствольные образцы. Всё это привело к изменениям в тактике ведения боевых действий.

Первые ростки перемен взошли ещё во времена Гражданской войны в США 1861-1865 годов, но, как это часто бывает, «генералы готовятся к прошлой войне». Планируя столкновение с бурами, британские военачальники исходили из своего прошлого военного опыта, часто не замечая изменений, произошедших в военном деле.

Фельдмаршал Робертс на новом посту

Новый главнокомандующий британской армией фельдмаршал Робертс по прибытии в Кейптаун 10 января 1900 года приступил к реорганизации наличных сил. То, что он увидел, не внушало особого оптимизма. Стрелковая подготовка британских солдат была довольно слабой. Бойцов никто не обучал самостоятельно находить цели во время боя, особенно в режиме стрельбы на дальние дистанции (согласно тогдашним представлениям, залповый огонь был одним из основных элементов боя, за которым следовала штыковая атака). Разведка была поставлена из рук вон плохо, к дозорам и боевому охранению британских пехотинцев не готовили. Кавалерия по-прежнему атаковала неприятеля в сомкнутом строю, воевать в спешенных порядках, как это делали буры, кавалеристы не умели. О проведении рейдов по вражеским тылам речь не шла вовсе.

Для успеха кампании нужно было провести срочную реорганизацию сил, и фельдмаршал Робертс вместе с новым начальником штаба лордом Китченером оказался как нельзя кстати. Впрочем, в донесениях военного атташе в Лондоне полковника Генштаба русской армии А.С. Ермолова звучали иные оценки:

«Назначения эти нельзя признать вполне удачными. Лорд Робертс уже стар и нравственно потрясён смертью убитого у Колензо 15 декабря сына. Лорд Китченер ненавидим войсками – это ещё молодой инженерный офицер, знакомый с условиями войны в Судане против дервишей, но едва ли подготовленный для занятия столь важного поста, как начальник штаба всей армии в Южной Африке.

Мы здесь, военные агенты в Лондоне, насколько мы знакомы с особенностями высших генералов, держимся того мнения, что англичанам было бы разумнее назначить главнокомандующим герцога Коннаутского (более всех прочих генералов Англии знакомого с армиями европейского континента), молодого, любимого войсками, страстно желающего отправиться на войну. Герцог, быть может, получит командование 7-й или 8-й пехотной дивизией. Начальником его штаба, если бы он был назначен главнокомандующим (что произвело бы сильное моральное впечатление в Южной Африке), следовало бы назначить генерала сэра Эвелина Вуда [участника первой англо-бурской войны — прим. автора]».

Транспорт

Усматривая одну из причин неудач в недостаточной подвижности войск, новое командование радикально сократило обозы. Оставив в войсках только самое необходимое, можно было повысить мобильность соединений, что позволило бы наносить неожиданные удары, повышая общие шансы на успех. К этому выводу фельдмаршала Робертса подталкивали не только примеры военного искусства былых эпох, вошедшие в учебники подготовки командного состава, но и вполне практические соображения.

Поражения англичан были во многом предопределены, в том числе из-за излишней привязки операций к железнодорожным путям, что сковывало войска и лишало их оперативного простора. В то же время продвижение по территориям вдали от основных коммуникаций требовало ликвидации недостатка в повозках и пополнения продовольственных запасов марширующих войск. Было решено весь транспорт, не задействованный непосредственно в боях, передать в части, действующие на передовой. Для этого, с одной стороны, расформировывались бригадные службы подвоза продовольствия, с другой — уменьшались двухдневные батальонные припасы еды и фуража (с 880 до 560 пудов). Кроме того, в войска поступил приказ оставить все палатки, что сразу уменьшило количество повозок на 180 единиц.

Реорганизация и определение стратегии

Ещё одной проблемой, над которой пришлось ломать голову Робертсу, стала реорганизация сражающихся войск. Полковник Генштаба русской армии П.А. Стахович, командированный на театр военных действий в Южную Африку, писал в донесении:

«В мирное время английская армия не соединяется в высшие тактические единицы [батальоны полка, как правило, были разбросаны по всей империи – прим. автора], в военное же предполагалось это сделать, но обстановка помешала: требовались скоро подкрепления, что имелось под рукой, бралось и посылалось, куда нужнее. Благодаря этому многие части перепутались, и явилась уже новая, импровизированная организация. Едва ли это хорошо».

Отладка взаимодействия подразделений под вражескими пулями – не лучшая идея для победы в сражении, особенно в тех случаях, когда речь идёт о частях, собранных на скорую руку из разных уголков империи. В такой сумятице штабам было крайне сложно управлять войсками. Кроме того, негативную роль играло британское общественное мнение. Подпоручик русской армии Евгений Августус, участвовавший в той войне на стороне буров, писал:

«Как Буллер, так и Метуэн уж очень легко поддавались давлению общественного мнения в Англии, которое под тяжёлыми впечатлениями первых неудач требовало во что бы то ни стало побед, и главным образом выручки осаждённых гарнизонов Ледисмита и Кимберли, что и заставило этих генералов, лихих рубак, но плохих тактиков, произвести целый ряд необдуманных атак, кончившихся плачевным поражением английских войск. Кто следил за ходом военных операций, тот не мог не заметить, что у всех английских генералов, до Робертса, не было строго обдуманного стратегического плана; вина их в том, что при выборе главной операционной линии они не хотели отрешиться от частных соображений вроде освобождения осаждённых гарнизонов и стремления громкой победой восстановить упавший престиж британского оружия».

Ситуацию усугублял демарш прежнего британского главнокомандующего Буллера, прибывшего в войска для непосредственного руководства подразделениями на поле боя. Несвоевременное оставление им штаб-квартиры в Кейптауне внесло дополнительный разлад в систему управления войсками. Устранение промахов прежнего руководства обеспечило фельдмаршала Робертса и его генералов работой на целый месяц. После этого он нанёс свой главный удар на Кимберли, не став, в отличие от прежнего командования, атаковать сразу в нескольких местах.

Эксперименты продолжаются

Успешные действия бурских коммандо, передвигавшихся в основном верхом, вдохновили англичан на использование аналогичных частей и у себя. Четыре созданные бригады ездящей пехоты должны были внести существенный вклад в достижение перевеса над противником. Их быстро создали из 8 рот кавалеристов, 24 рот пехоты и 2 полков ездящей пехоты заморских владений империи. Замысел удался лишь отчасти: новые формирования не оказали нужного эффекта (всадники попросту не хотели либо не знали, как грамотно совместить навыки кавалериста с ведением боя в пешем строю). В результате их стали использовать преимущественно для охранения при транспортировке грузов.

Нечто подобное происходило и в разведке. Поначалу англичане уделяли ей мало внимания, больше рассчитывая на свою огневую мощь и штыковой бой. Отсутствие сведений о противнике нередко приводило к плачевным результатам. Проблемы в управлении войсками на незнакомой местности были сопутствующим фактором, мешавшим адекватному управлению подразделениями. Это лишь краткий перечень проблем, которые предстояло быстро решить. Хотя не всё удалось отрегулировать сразу, в дальнейшем эти недостатки были устранены: британцы начали использовать в качестве проводников и разведчиков буров-перебежчиков, а также коренных африканцев.

Лучшее — не значит универсальное

Как уже отмечалось выше, применение прежней тактики боя (лобовой атаки вражеских позиций в сомкнутом строю) вело к большим потерям. Сама практика подталкивала англичан к изменению тактических приёмов, поэтому переход к использованию стрелковых цепей был вполне оправдан и помог британцам избежать ненужных жертв в будущем. Впрочем, рецидивы атак сомкнутым строем имели место и позднее — например, в сражении при Биддулфсберге в мае 1900 года небольшой по численности отряд буров нанёс поражение крупной британской группировке (около 4000 человек), в том числе гвардейским гренадерам.

Впервые новое построение было применено 29 марта 1900 года при Кэри-Сидинг близ Брэндфорта. Каждые две роты штурмовавших высоты английских батальонов были выстроены в длинные шеренги с большим интервалом между солдатами. На плотный огонь буров британская цепь отвечала короткими перебежками вперёд. При этом часть наступавших, зарывшись в песок, прикрывала атакующих своим огнём, после чего они менялись местами. На дистанции примерно в 200 м за передовыми отрядами двигались шесть рот резерва, выстроенные в три линии.

Новый тактический приём позволил значительно снизить потери и лучше всего подходил для атаки на открытой местности, что было доказано на практике в последующих боях. Впрочем, он не стал универсальным средством победы, которая по-прежнему во многом зависела от умения командира владеть ситуацией на поле боя. Первое применение тактической новинки не принесло англичанам ожидаемых результатов, ведь в качестве основной цели штурма они избрали наиболее укреплённую позицию буров. При такой организации боя вряд ли стоило ожидать впечатляющих побед. К тому же здесь вновь сказалось отсутствие должной разведки. В результате одномоментное введение в бой всех наличных сил (британцы лишили себя резервов) и превосходные действия бурских стрелков в обороне помогли последним успешно противостоять вчетверо превосходившему врагу.

Ещё один фактор, на который не могло не обратить внимания английское командование — меткая стрельба буров, поражавшая британцев в прямом и переносном смысле. Именно она заставила последних сменить традиционные мундиры красного цвета на пыльно-землистые оттенки военной одежды. Окрас хаки — что дословно с хинди означает «пыльный» — был известен англичанам ещё с середины XIX века: впервые зеленовато-коричневая форма была массово использована при подавлении восстания сипаев 1857-1858 годов. Большие потери от огня буров, легко находивших на поле боя красный мундир, чтобы взять его на мушку, подтолкнули англичан к полному переходу на новые цвета. Полковник Стахович писал:

«Заслуживает особого внимания цвет обмундирования: я совершенно уверен, что нет другого цвета, более трудноразличаемого издали, чем серовато-жёлтый (по крайней мере при колоритах, существующих в Южной Африке); в смысле опрятности он тоже не оставляет желать ничего лучшего – пыль, грязь, пятна на нём почти не заметны. Преимущества цвета khaaky [хаки – прим. автора] особенно рельефны, когда сравнивать его с белым (наша рубаха и китель).

Головной убор – каска из пробочного вещества, очень прочного, лёгкого и эластичного, обтянутая такой же материей, что и мундир; для вентиляции наверху устроены три отверстия, а внизу воздух проходит между наружной оболочкой каски и тем кожаным кругом, который примыкает к голове. Каска легка, свежа и отлично предохраняет глаза и затылок от солнца. Вообще обмундирование солдата надо признать вполне удобным и отлично приспособленным к климату».

Бронепоезда

Железные дороги, снабжавшие армию всем необходимым, требовалось обезопасить от жалящих уколов бурских коммандо. Это подтолкнуло англичан к созданию так называемых блиндированных поездов. Как это часто бывает, поначалу не существовало единого плана бронирования «железнодорожных лошадок». Обшить стандартный вагон стальными листами толщиной в несколько миллиметров, кусками волнистого железа или же повысить защиту при помощи обыкновенных рельсов и шпал — всё это зависело от решения конкретного командира, наличия либо отсутствия подручных средств. В результате англичане использовали сразу три типа блиндированных поездов, отличавшихся друг от друга уровнем защиты и вооружением.

Количество вагонов в бронепоездах редко превышало десяток, зачастую составляя три-четыре единицы. Паровоз старались разместить в середине состава (схема, ставшая впоследствии классической). Это не только создавало дополнительную защиту для локомотива, но и позволяло вести артиллерийский и пулемётный огонь с торца первого вагона. Вооружение бронепоездов, как правило, состояло из установленных на грузовых платформах пулемётов и орудий. Они устанавливались за импровизированными укреплениями из мешков с песком и иным материалом, способным остановить пулю. В верхней, нижней и боковой частях вагонов имелись прорези, служившие для ведения огня, а также вентиляции и наблюдения за местностью. В боковых частях вагонов могли устанавливаться даже скорострельные пушки (для этого делали квадратные бойницы). В дополнение ко всему на таких поездах иногда имелись воздушные шары для разведки окрестностей (корзину шара цепляли к составу стальным тросом).

Для усиления некоторых бронепоездов англичане использовали бронированные дрезины, так называемые «самокаты Симса». Двигатель мощностью в 7 л.с. разгонял такой аппарат до 24 миль в час, а скорострельная пушка системы Виккерс-Максим, укрытая за 6-мм стальными листами, позволяла дрезине поддерживать огнём «старшего» железного собрата.

Применение блиндированных поездов позволило британцам успешно осуществлять различные операции от быстрой и относительно безопасной переброски войск к месту боёв до разведки. Впрочем, бронепоезда не всегда спасали от неудач. Русский штабс-капитан Виктор Айп, воевавший на стороне буров, писал:

«В ночь на 1 октября [1899 года – прим. автора] буры западного отряда атаковали блиндированный поезд, то есть такой поезд, вагоны которого обшиты бронёй. Он шёл из Капштадта в Мафекинг с двумя орудиями и артиллерийским отделением. Англичане знали, что неприятель угрожает железнодорожной линии со всех сторон. При виде неприятеля англичане могли бы дать задний ход и тем спаслись бы; но они ринулись через линию буров, и, прежде чем они достигли их, поезд сошёл с рельсов. В ту же минуту буры открыли огонь из орудий; англичане не могли отвечать на этот огонь, так как при сходе поезда с рельсов их орудия опрокинулись. В таком положении англичанам, осыпаемым снарядами и пулями, осталось только сдаться в плен. На следующий день начался бой около города Мафекинга. Англичане были разбиты, и буры овладели окрестностями города».

Англо-бурская война стала испытательным полигоном и для такой новинки, как безрельсовые бронепоезда. По замыслу британских военных, новая машина, обладавшая немалой огневой мощью, должна была обеспечить манёвренные боевые действия вне радиуса железнодорожных путей. Хотя таких бронепоездов создали всего несколько, они послужили своеобразными прототипами для бронеавтомобилей и бронетранспортёров будущего. Бронепоезд состоял из забронированного автомобильного тягача и, как правило, трёх повозок, обшитых стальными листами. По сути, он представлял собой уменьшенную копию рельсового бронепоезда, способную двигаться по открытой местности со скорость 8 миль в час. На вооружении безрельсового бронепоезда имелись два 150-мм орудия, кроме того, можно было вести ружейный огонь из бойниц в верхней части стенок повозок.

Война обнажила серьёзные прорехи в подготовке британских войск, избалованных лёгкими победами над туземцами. Латать дыры пришлось в ускоренном темпе. Нельзя сказать, что всё удалось так, как задумывалось новым командованием, но упорство фельдмаршала Робертса не пропало даром и придало уверенности войскам в их дальнейших действиях.

Продолжение следует

---

Литература:

1. Девет, Х. Война буров с Англией / Х. Девет. – М., 2010
2. Конан-Дойль, А. Англо-Бурская война / А. Конан-Дойль. – М., 2004
3. Шубин, Г.В. Российские добровольцы в англо-бурской войне 1899-1902 гг. – М., 2000
4. Дроговоз, И. Англо-бурская война 1899-1902 гг. / И. Дроговоз. – Мн., 2004
5. Воропаева, Н., Вяткина, Р., Шубин, Г. Англо-бурская война 1899-1902 гг. По архивным материалам и воспоминаниям очевидцев / Н. Воропаева, Р. Вяткина, Г. Шубин. – М., 2001
6. Ненахов, Ю. Железом и кровью (Войны Германии в XIX веке) / Ю. Ненахов. – Мн., 2002
7. Свечин, А. Эволюция военного искусства / А. Свечин. Том II. – М.-Л. 1928. http://militera.lib.ru/science/svechin2b/index.html
8. Воропаева, Н., Вяткина, Р., Шубин, Г. Англо-бурская война 1899-1902 гг. глазами русских военных агентов / Н. Воропаева, Р. Вяткина, Г. Шубин. «Мир Истории» (электронный журнал), № 4, – М., 1999. http://ab-war.narod.ru/agents.html
9. Лависс Э., Рамбо А. История XIX века / Э. Лависс, А. Рамбо. Том VIII. – М., 1907. http://catcut.net/Clfx