"Он был птицей, но захотел стать соколом"

Ранние годы Пети Нестерова были временем не из лёгких. Его отец рано ушёл из жизни. Тяжёлая нужда заставила мать семейства с четырьмя маленькими детьми оставить жильё и переселиться во Вдовий дом – место призрения вдов офицеров и чиновников. Мальчик закончил Нижегородский кадетский корпус в год начала русско-японской войны, затем – Михайловское артиллерийское училище. Его ждали военная карьера и "учёный кант" артиллериста. Об увлечении авиацией речи ещё не шло.

Предопределивший всю дальнейшую жизнь Петра Нестерова момент пришёлся на лето 1911 года. Тогда, в отпуске в родном городе, он познакомился с учеником основателя аэродинамики профессора Н. Е. Жуковского. Нестеров был столь захвачен идеей полётов, что даже собственноручно построил балансирный планер. Он поднимался на нём в воздух, совершая в окрестностях Нижнего Новгорода непродолжительные буксирные полёты.

Путь в авиацию для талантливого энтузиаста лежал через воздухоплавание. Летательные аппараты легче воздуха создавались по всему миру задолго до первых самолётов. Разумеется, дирижабли не шли ни в какое сравнение с последними по скорости и манёвренности. Закончив Офицерскую воздухоплавательную школу в Гатчине, Нестеров вряд ли был преисполнен восторга перед дирижаблями. Более того, одной из его конструкторских идей стало оснащение хвостовой части аэроплана ножом или полотном пилы. С помощью этого устройства Нестеров предлагал разрезать оболочку воздухоплавательных аппаратов, пролетая над ними. Террор-бомбардировки с немецких цеппелинов были ещё впереди. Таким образом, Нестеров опередил своим замыслом время.

Вскоре после окончания школы Нестеров был переведён в 11-й корпусный авиаотряд (КАО) и стал его командиром. 31 августа 1913 года ему был присвоен чин штабс-капитана – последний в его военной карьере и жизни.

Нестеров продолжал и собственные конструкторские изыскания. В устройстве нового одноместного аэроплана он предлагал отказаться от вертикального хвостового оперения и выгнуть плоскости крыльев. Образцом для него служила форма крыльев птицы – чуть ранее ту же идею воплотил немецкий конструктор Этрих в схеме аэроплана Taube (нем. "голубь").

Наконец, Нестеровым была спланирована и совершена фигура высшего пилотажа, увековечившая его фамилию. В буквальном смысле опираясь на воздух как однородную среду, он сперва теоретически доказал возможность выполнения петли в вертикальной плоскости, а затем произвёл её 9 сентября 1913 года на моноплане "Ньюпор IV" в небе над Киевом. Практически год спустя было суждено состояться последнему подвигу Петра Нестерова.

С началом Первой мировой войны он отбыл на Юго-Западный фронт в составе 11-го КАО. 14 августа 1914 года Нестеров писал жене:

Дорогая Диночка!.. Мы уже три дня за границей в Бродах. Сегодня переходим ещё глубже ко Львову… Вчера мне сообщили бумагу о награждении меня орденом Владимира 4-й степени за мирное время… Живём мы в помещичьем доме как баре, но работа у нас тяжёлая. Вчера вечером был в штабе армии и ездил на передовые позиции, наблюдал первый раз бой. Был большой бой, картина очень сильная… Приходишь к заключению о бессмысленности войны.

Несколько дней спустя аэроплан Нестерова при спуске в Злочеве был обстрелян солдатами 128-го пехотного Старооскольского полка. В начале Первой мировой войны "дружественный огонь" русской пехоты по собственным летательным аппаратам был едва ли не обыденностью. Причиной этого были опознавательные знаки, которые были введены в русской авиации в марте 1914 г.: для аэропланов авиационных частей русской армии таковыми являлись трёхцветные круги, для частных аэропланов – трёхцветные треугольники. Однако уже в начале войны выяснилось, что опознавательные знаки Российской Империи плохо различимы с земли. Тот же Старооскольский полк вновь "отличился" уже на следующий день — его солдатами, наряду с другими частями XI армейского корпуса, в районе Скварова были обстреляны штабс-капитан Плотников и поручик Войткевич. Огонь продолжали вести даже после приземления аэроплана. Пехота прекратила стрельбу, лишь услышав брань лётчиков, бывших на волосок от гибели. Дальше – больше: 9 сентября 1914 г. у деревни Бенгхейм солдатами 288-го пехотного Куликовского полка были расстреляны 4 аэроплана Гродненского крепостного авиационного отряда. Неделю спустя командующий войсками 1-й армии генерал П. К. фон Ренненкампф издал беспрецедентный приказ о строжайшем запрете вообще открывать огонь по воздушным целям под страхом немедленного расстрела. Однако Нестеров тогда выжил. До его последнего боевого вылета прямиком в бессмертие оставалось менее двух недель.

В начале сентября 11-й корпусный авиаотряд участвовал в сражении за Львов. Нестеров не только осуществлял воздушную разведку, но и произвел успешное бомбометание над австрийской территорией. Авиабомбами послужили всего две артиллерийские 3-дм гранаты. Донесение Нестерова в штаб III армии гласило, что о результатах судить сложно, так как разрыв гранат поднял облако дыма и пыли над площадью у Равы-Русской. Однако это была одна из первых бомбардировок, проведённых русской авиацией в Первую мировую войну.

Командование противника объявило награду тому, кто собьёт досаждающего русского. В свою очередь австрийцы не оставались в долгу. Их пилоты вели авиаразведку, и среди них – лётчик-наблюдатель барон Фридрих фон Розенталь, сын хозяина имения в городке Жолква. Там, в замке был устроен штаб III армии. Австриец даже сбросил над расположением 11-го КАО бомбу, но та не разорвалась, угодив в толщу песка.

На совещании армейской разведки было принято решение пресечь дальнейшие вылеты австрийцев над позициями русских войск. Штабс-капитан Нестеров дал слово офицера – неприятель перестанет летать.

В начале Первой мировой войны бои в небе были редкостью. На аэропланах не устанавливалось вооружение, авиаторы располагали только личным оружием. Стычка в воздухе обращалась дуэлью. Однако Нестеров отказался взять с собой даже браунинг, заявив, что обойдётся без него. Он решился на невиданный шаг – атаку аэроплана противника шасси собственного аппарата, то есть воздушный таран.

8 сентября 1914 года, вылетев с аэродрома на легком моноплане "Моран Солнье G", Нестеров направил его наперерез тяжёлому немецкому истребителю Albatros D.II с Францем Малиной и бароном фон Розенталем на борту. План отважного авиатора заключался в ударе колёсами шасси по краю несущей плоскости "Альбатроса". Но ему не суждено было сбыться.

В акте расследования гибели штабс-капитана Нестерова говорилось:

Вследствие трудности учесть поступательную скорость обеих машин, аппарат штабс-капитана Нестерова не ударил австрийский аэроплан колёсами, а врезался мотором между двумя несущими поверхностями бимоноплана. Доказательством сего служат: совершенно изломанный винт Морана… отделение мотора от аппарата и отдельное его падение на землю метрах в 130 от первого.

"Альбатрос" был сбит, его экипаж погиб от столкновения аэроплана с поверхностью земли. Машина Нестерова, став значительно легче после срыва мотора с петель, оказалась неуправляемой. Сам авиатор выпал из неё, но, судя по всему, в момент падения на грунт Нестерова уже не было в живых. Перелом позвоночника или удар головой о ветровое стекло – так или иначе, первый в истории воздушный таран стал роковым для его автора. Русский писатель Алексей Толстой, провожавший Нестерова в последний путь, писал:

Отважный и умный Нестеров, однажды поднявшись на воздух, не мог уже спокойно жить на земле. Он полюбил воздух и знал, что только там настигнет его смерть. Он первый рассчитал математически и сделал "мёртвую петлю". Он изобрёл нож для рассечения цеппелинов, считая их допотопными пузырями. Он придумал и много раз репетировал атаку в воздухе на аэроплан. Он был птицей, но захотел стать соколом… Воистину новых, невиданных героев открывают нам времена.

С тех трагических и славных дней миновало более столетия. "Мёртвая петля" остаётся сложной и зрелищной фигурой высшего пилотажа. Таран – "оружие героев" – в годы Великой войны был повторён всего дважды: русским асом А. А. Казаковым в 1915-м и лейтенантом Королевских ВВС Великобритании Лесли Форбсом в 1916 годах. Впоследствии он обессмертил имена многих отважных лётчиков. Авиация проделала колоссальный путь в своём развитии. Но ряд первых шагов по нему сделал русский авиатор Пётр Николаевич Нестеров, успевший провести в небе всего около трёх лет – и оставшийся в нём навечно.