Римский способ ведения войны отличался целенаправленной жестокостью. Сражения, в которых участвовали римляне, сопровождались гибелью десятков тысяч людей. Ещё большее количество невозбранно истреблялось конницей во время преследования. Мужчин, захваченных с оружием в руках, убивали или калечили. Стариков, женщин и детей убивали, угоняли в плен или выгоняли в поле. Охваченная войной местность опустошалась, города и сёла разорялись, постройки сжигались, скот и имущество жителей расхищались. Почему же «цивилизованные» римляне во время войн использовали такие варварские методы вооружённой борьбы?
Сознательная жестокость
Осуществляя тактику террора, римляне преследовали две основные цели. Во-первых, уничтожая на корню ресурсы противника, они лишали его дальнейшей возможности организованно сопротивляться. Во-вторых, запугивая врагов проявлениями жестокости, римляне стремились сломать или подавить их волю к сопротивлению.
Грек Полибий, живший в Риме в качестве заложника между 168 и 151 гг. до н.э. и описавший особенности политического устройства римского общества, организации военного дела и вооружения римлян, рассказывал об этой поразившей его воображение черте на страницах написанной им «Всеобщей истории»:
«Когда Публий [Сципион] увидел, что в город [Новый Карфаген] вошло уже достаточно войска, он, согласно обычаю римлян, послал большинство солдат против жителей города и отдал приказание убивать без пощады всякого встречного и воздерживаться от грабежа, пока не будет дан к тому сигнал. Мне кажется, римляне поступают так целью навести ужас на врагов. Вот почему часто можно видеть в городах, взятых римлянами, не только трупы людей, но и разрубленных пополам собак и отсеченные члены других животных».
Насколько сильное впечатление эта тактика террора производила на их противников, мы можем узнать из сообщения римского историка Тита Ливия. Он в своём изложении этого материала опирался на ещё один, не дошедший до нас, оригинальный текст Полибия. Дело происходило весной 199 г. до н.э. на начальном этапе II Македонской войны, когда друг с другом внезапно столкнулись два отряда разведчиков из римской и македонской армии. Они вступили в схватку, которая продолжалась в течение длительного времени, а затем разошлись каждый в свою сторону, потеряв какое-то количество своих людей.
«Филипп [македонский царь] решил позаботиться о погребении всадников, погибших в этой схватке… Зрелище похорон должно было пробудить в солдатах боевой пыл и готовность не щадить своей жизни, а вместо этого преисполнило их страха и уныния. До сего времени приходилось им видеть лишь раны от копий или стрел, изредка — от пик, да и воевать привыкли они только с греками и иллирийцами; теперь, увидев трупы, изуродованные испанскими мечами, руки, отсеченные одним ударом вместе с плечом, отрубленные головы, вывалившиеся кишки и многое другое, столь же страшное и отвратительное, воины Филиппа ужаснулись тому, с какими людьми, с каким оружием придется им иметь дело».
Сегодня невозможно сказать, были ли эти раны нанесены в самом бою, который, по словам Ливия, носил весьма упорный и ожесточённый характер, или же трупы павших македонских солдат были намеренно изуродованы римлянами после схватки, чтобы внушить ужас противнику. Как бы ни обстояло дело, практика нанесения увечий мёртвым телам врагов была довольно характерна для римлян. Особенно часто трофеем победителей становилась голова, которая, как доказательство мужества, преподносилась военачальнику.
В 214 г. до н.э. это едва не привело римлян к поражению. Многие из римских воинов, участвовавших в одной из битв, происходили из бывших рабов. Командовавший ими Тиберий Семпроний Гракх, чтобы воодушевить своих солдат перед боем, пообещал свободу каждому, кто принесёт голову врага. Что было дальше, красноречиво описывал Ливий:
«В течение четырех часов сражение оставалось нерешенным. Победе римлян больше всего мешало обещание свободы за голову врага. Храбрец, убивший врага, во-первых, терял время, отрезая голову в суматохе и беспорядке боя; а затем правая рука у него была занята этой головой, и он не мог проявить себя в полной мере; воевать предоставлялось вялым трусам. Военные трибуны доложили Гракху: никто не нападает на врага, стоящего на ногах, воины, будто палачи, кромсают лежащих и отрубают им головы, не мечи у них в руках, а человеческие головы. Гракх немедленно приказал бросить головы и ринуться на врага».
В «Записках о войне в Испании», принадлежавших перу кого-то из младших офицеров армии Юлия Цезаря, нашёл отражение любопытный эпизод, произошедший после победы, одержанной над войсками помпеянцев в битве при Мунде 17 марта 45 г. до н.э.:
«Неприятель нашел себе убежище в городе, наше войско приступило к его осаде. Трупы неприятельские, оружие, щиты и дротики, найденные на поле сражения – вот из каких материалов состоял вал. Сверху были поставлены отрубленные головы неприятелей, с одной стороны, как свидетельство победы, и с другой – для внушения страха осаждающим. Таким образом, мы со всех сторон окружили неприятеля валом. Потом, по примеру галлов, окружив город стеной из неприятельских тел, из-за нее осыпали мы неприятеля градом стрел и дротиков».
Не были римляне чужды и практике скальпирования своих жертв. Описывая сражение при Верцеллах в 101 г. до н.э., Павел Орозий упоминает, что римляне отсекали у погибших кивров «макушки голов с волосами», внушая ужас оставшимся в живых столь безобразной раной.
Охота за головами
Охота за головами имеет широкие параллели в военных обычаях других эпох и народов. Голова является важнейшим источником идентификации. Отрубленные и выставленные публично головы врагов использовались как надёжнейшее доказательство их смерти. Демонстрация голов или тел наиболее известных противников, или, по крайней мере, их символические изображения, являлись важнейшим элементом церемонии римского триумфа. Отрубленная голова, как указывалось выше, также использовалась для доказательства подвига, прославлявшего совершившего его воина. Обычай сохранять головы убитых врагов был особенно известен у кельтов. Знаменитое описание этого обычая оставил греческий историк и географ Страбон:
«К их глупости присоединяется еще варварский экзотический обычай, свойственный большинству северных народов, возвращаясь после битвы, вешать головы врагов на шеи лошадям и, доставив эти трофеи домой, прибивать их гвоздями напоказ перед входом в дом. Посидоний говорит, что ему самому пришлось наблюдать подобное зрелище во многих местах. Хотя сначала он чувствовал отвращение, но потом, привыкнув, спокойно переносил его. Головы знатных врагов галлы сохраняли в кедровом масле, показывали чужеземцам и не соглашались отдавать их за выкуп даже на вес золота».
В 216 г. до н.э. галлы уничтожили попавшие в засаду два римских легиона вместе с командующим ими консулом-десигнатом Луцием Постумием. «С его головы, – как сообщает Ливий, – счистили мясо и обделали череп в золото, из него, как из священной чаши, совершали по праздникам возлияния и пили жрецы и предстоятели храма».
Использование отрубленной головы врага в качестве трофея объясняется значением, которое голова имела в кельтской и других мифологиях, где она являлась средоточием силы человека. Отделение головы от тела и выставление её напоказ, с точки зрения современной антропологии, является перформативным действием, в котором заявлена претензия на власть и могущество.
Отрубленные головы врагов являются важнейшим визуальным символом войны и победы в римском монументальном искусстве. В этом качестве они представлены среди трофейного оружия и знамён, изображённых на рельефах триумфальной арки из Оранжа. Этот памятник был воздвигнут, наиболее вероятно, в правление Августа в честь побед, одержанных в Галлии Юлием Цезарем.
В ещё большем числе эти образы встречаются на рельефах фриза Колонны Траяна, который датируется 113 г. н.э. Здесь изображены римские головы, выставленные на стене дакийского города, головы самих даков на кольях, установленных на валу римского лагеря, а также знаменитая сцена, в которой воины демонстрируют головы даков Траяну и получают за них награды.
Отрубленные головы в центре Лондона
Данные повествовательных источников хорошо дополняются рядом археологических находок. Ещё в 1988 г. в центре римской части Лондона были найдены 39 черепов. Все они принадлежали мужчинам в возрасте от 26 до 35 лет. Многие имеют следы заживших ран, что указывает на то, что они принадлежали воинам. На костях были обнаружены характерные следы обезглавливания. Люди, которым принадлежали черепа, по-видимому, стали жертвами казни. После смерти черепа долгое время находились на открытом воздухе. Следов, указывающих на насаживание голов на колья, найдено не было.
Похоже, что отрубленные головы были просто брошены в яму почти в самом центре римского города. Здесь их обглодали собаки, поскольку на одном из черепов найдены следы клыков. Учёные полагают, что головы принадлежат варварам, захваченным во время мятежей или пограничных столкновений. Все они были приведены в Лондон и здесь обезглавлены. Изображение подобных сцен мы можем видеть на рельефах Колонны Траяна и Марка Аврелия в Риме. Находка датируется периодом между 120 и 160 гг. н.э.
Пытки военнопленных
При раскопках 1987–2002 гг. на территории археологического центра в Алмоине, в исторической части Валенсии, были найдены следы, относящиеся к Серторианской войне в Испании 79–72 гг. до н.э. Согласно сообщению Саллюстия, Флора и Плутарха, в 75 г. до н.э. Гней Помпей разбил в сражении при Фурии войска серториевых полководцев Перпенны и Геренния, причём последний пал на поле боя вместе с 10 000 своих воинов. Валенсия, являвшаяся оплотом Сертория в восточной части Испании, была взята штурмом и разрушена.
В юго-восточной части Алмоины археологи обнаружили следы пожара и разрушений, которые, по сопутствующим находкам, датируются первой четвертью I в. до н.э. и, соответственно, могут быть связаны с описываемыми событиями. Среди обнаруженных здесь находок были представлены предметы вооружения: 4 наконечника копий, 4 пилума (2 тяжёлых и 2 лёгких), 2 умбона, кинжал в ножнах, нащёчник от шлема, а также два виноградных ножа, которые использовались в качестве оружия местными ополченцами.
Однако наиболее интересными находками стали целые и фрагментированные останки 14 человек, принадлежавшие молодым мужчинам в возрасте от 19 до 25 лет, высокого роста (ок. 175 см), с крепкими костями и развитыми мышцами. У двоих из них наблюдались специфические микроповреждения позвоночника в пояснично-крестцовой области, которые бывают при интенсивных занятиях верховой ездой. Все останки содержали следы изощрённых издевательств и пыток, включая удары мечом, обезглавливание и ампутацию рук и ног.
Характер повреждений говорит о том, что эти люди погибли не в бою, а были жестоко замучены, не имея возможности оказать сопротивление. Одно из тел принадлежало человеку 35 лет, который лежал лицом вниз, со связанными за спиной руками и петлёй на шее. Его тело было буквально насажено на пилум, который прошёл через прямую кишку и вышел наружу у правой ключицы. К тому же у него была отсечена правая нога. Параллельные зазубрины на костях говорят о нацеленных повторных ударах, когда жертва была уже связана или обездвижена. Очевидно, у палачей было достаточно времени, чтобы совершить эти злодеяния, и они чувствовали себя в полной безопасности.
Возможно, в данном случае речь идёт о спланированном действии, когда отобранную группу пленных подвергли мучительной экзекуции, чтобы внушить остальным ужас постигшей их участью.
Литература:
- Альвар Х. Поверженные испанцы. Отношения римлян с побеждёнными. // Вестник древней истории – 2005. – № 2. – С. 94–113.
- Kristensen Т. М. Maxentius’ Head and the Rituals of Civil War. // Civil War in Ancient Grece and Rome Contexts of Disintegration and Reintegration. Eds. H. Börm, M. Mattheis & J. Wienand. Stuttgaert, 2015, p.321–346.
- Llorenç Alapont Martín, Matías Calvo Gálvez y Albert Ribera i Lacomba, La Destruccione de la Valentia por Pompeyo (75 a.C.). // Quaderns de Difusió Arqueològica 6. Valencia, 2003.
