Немецкий тяжелый танк Pz.Kpfw. Tiger Ausf.E оставил очень заметный след в мировом танкостроении. Хотя своей славой он отчасти обязан пропаганде и многочисленным мемуарам, вплоть до весны 1944 года «Тигр» действительно практически не имел достойных конкурентов на поле боя среди танков союзников по Антигитлеровской коалиции. Неудивительно, что эта машина после захвата первых экземпляров подверглась тщательному изучению в СССР, США и Великобритании. В этой статье рассказывается о том, как «Тигры» изучали в СССР и какие выводы были сделаны по итогам этого изучения. Также в материале поднимается тема применения этих тяжелых танков в Красной армии.
Презент из-под Ленинграда
Впервые немецкие танки пошли в бой 29 августа 1942 года в ходе Синявинской операции. Это были машины 502-го тяжелого танкового батальона. Боевой дебют тяжелых танков оказался далеко не самым удачным. Болотистая местность подо Мгой, где действовал батальон, отнюдь не являлась идеальным местом для этих машин. Любопытно, что неподалеку от места дебюта 502-го тяжелого танкового батальона действовал еще один тяжелый танковый батальон с таким же номером. Речь идет о советском 502-м тяжелом огнеметном батальоне, который был оснащен огнеметными танками КВ-8. Для того, чтобы эти батальоны сошлись друг против друга, не хватило считанных километров.
Боевой дебют новейших немецких танков прошёл для руководства Красной армии незамеченным. Впервые о немецких танках Pz.Kpfw.VI в Главном автобронетанковом управлении Красной армии (ГАБТУ КА) узнали осенью 1942 года, причем получили эту информацию через англичан. 9 ноября 1942 года Британской военной миссией в СССР была передана информация о новых образцах немецких танков и самоходных установок. Среди полученных сведений был и немецкий список новых образцов бронетехники, захваченный англичанами в Северной Африке. В документе, датированном 7 октября 1942 года, упоминались такие машины, как VK 9.01 (Pz.Kpfw.II Ausf.G), Pz.Kpfw.I Ausf.C, а также VK 16.01 (Pz.Kpfw.II Ausf.J).
Наконец, в списке присутствовал и индекс Pz.Kpfw.VI. Что это за танк, англичане не знали, поэтому просили ГАБТУ КА поделиться любой имеющейся информацией. Единственное, о чем англичане догадывались – так это о том, что танк с таким индексом будет явно тяжелее Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV. Впрочем, долго союзникам искать информацию в Африке не пришлось: уже в конце ноября 1942 года в Тунис прибыл 501-й тяжелый танковый батальон. Первыми, кто попал под огонь немецких тяжелых танков, оказались американцы.
После далеко не самого удачного дебюта подо Мгой активность 502-го танкового батальона на некоторое время сошла на нет. Вновь в бой батальон был введен 13 января 1943 года. За день до того началась операция «Искра», целью которой был прорыв блокады Ленинграда. Первые боевые потери батальон понёс 17 января: не повезло машинам с серийными номерами 250003 и 250006, одна из которых застряла, а вторая получила попадание в башню. Также у второй машины вышла из строя трансмиссия. Оба танка подорвали.
Стоит отметить, что 502-й тяжелый танковый батальон состоял далеко не из одних «Тигров»: треть матчасти составляли Pz.Kpfw.III Ausf.L, примерно столько же было Pz.Kpfw.III Ausf.N. В районе Рабочего поселка №5 окопались 4 Pz.Kpfw.III из состава 1-й роты батальона. Их противниками оказались, в том числе, Т-60 из состава 61-й танковой бригады. Эта бригада была полностью укомплектована Т-60, выпущенными заводом №37. В ходе боев в бригаду передавались и танки Т-70, но непосредственно в описываемых событиях они участия не принимали. Также в составе бригады имелся бронебатальон на бронеавтомобилях БА-10, который штурмовал Шлиссельбург.
Понимая, что ситуация вокруг Рабочего поселка №5 накаляется, командование батальона 17 января отправило в помощь один Pz.Kpfw.III и два Pz.Kpfw.Tiger Ausf.E (последние, впрочем, подошли позже). Получив подкрепление, немцы решили провести разведку боем. Рано утром 18 января три Pz.Kpfw.III вместе с пехотой снялись с позиций. Судьбе было угодно, чтобы у командования советской 61-й танковой бригады в это же время также возникла идея провести разведку боем. Отряд лыжников поддерживал танк Т-60 под командованием лейтенанта Л.И. Осатюка. Примерно в 7:30 утра произошла неожиданная встреча. Разумеется, с немецкими Pz.Kpfw.III лёгкий Т-60 ничего сделать не мог, так что Осатюк скомандовал механику-водителю, старшине И.М. Макаренкову:
«Ваня, танцуй!»
Виртуозно управляя танком, Макаренков уходил от погони. Вдвоем с Осатюком они заманили немецкие танки на позиции противотанковой батареи. В результате два Pz.Kpfw.III были уничтожены, а третий хоть и ушел, но недалеко. Этот эпизод стал первым в серии неудач, которые преследовали немцев в Рабочем поселке №5. Избавившись от преследователей, Осатюк открыл огонь по вражеской пехоте, а затем последовала советская атака. В ее ходе пять Т-60 было подбито и один сгорел. Но соседние бригады поддержали наступление, немцы в связи с этим были вынуждены оголить линию обороны и потерпели поражение. Рабочий поселок №5 к 12:00 18 января был взят.
В руках красноармейцев оказался брошенный Pz.Kpfw. Tiger Ausf.E с башенным номером 121 и серийным номером 250004. Согласно немецким данным, у него сломался двигатель и вышел из строя радиатор. Судя по советскому описанию, немецкая информация близка к истине. В момент захвата танк находился в ремонте.
И это был не финал в череде неприятностей 502-го танкового батальона. Не зная, что Рабочий поселок №5 захвачен, к нему выдвинулся командирский танк с башенным номером 100 и серийным номером 250009. Немного не доезжая поселка, танк свернул с дороги и угодил в торфяную разработку. Экипаж покинул машину и пошел в сторону поселка. Поняв, что впереди совсем не немцы, экипаж танка ретировался. Так Красная армия заполучила два «Тигра», один из которых немцы сломали, а второй и вовсе потеряли невредимым. Вместе с танками красноармейцам достались еще и документы, включая краткую инструкцию и путевой лист.
Страшный противник
Итогом операции «Искра» стал прорыв немецкой обороны. Успех был относительно скромным, но позволил снабжать осажденный город не только по Дороге жизни, но и по земле. Уже 7 февраля в Ленинград прибыл первый эшелон. Успехи Красной армии самым прямым образом отразились и на судьбе трофейных немецких танков. Благодаря пробитому в немецкой обороне коридору их удалось перевезти на «Большую землю». Изучение танков, впрочем, началось практически сразу после захвата. Уже к концу января было подготовлено краткое техническое описание. Параллельно были переведены документы, захваченные вместе с танками. Из-за спешки и отсутствия точных данных описание получилось далеко не идеальным. Например, боевой вес танка был указан в районе 75–80 тонн, что значительно больше реального. Неверной оказалась и оценка толщины брони.
Первоначально в переписке захваченные танки фигурировали как «трофейные танки тип «ХЕНШЕЛ», позже их стали называть Т-VI. Стоит отметить, что в руках частей Ленинградского фронта оказались ещё как минимум два таких танка. Помимо машины с башенным номером 100, в переписке указываются еще две. Одна из них была захвачена полностью сгоревшей, а вторая – подбитой и частично сгоревшей. Этот танк послужил «донором» для ремонта танка №100, также из него вырезали куски брони для испытаний. Машину с башенным номером 100 отправили на НИБТ Полигон в Кубинку, но случилось это уже позже. Первым в Кубинку был направлен танк с башенным номером 121.
Прибывшие танки вызвали очень большой интерес. К тому моменту «Тигры» весьма активно использовались немцами и на Советско-германском фронте, и в Северной Африке. Впервые эти машины по-настоящему массово использовались в ходе сражения за Харьков, внеся существенный вклад в поражении Красной армии на этом участке фронта. Примерно в это же время «Тигры» сражались в Тунисе против американских и английских войск, нанося им серьёзные потери. Стоит отметить, что англичане достаточно оперативно снабжали советскую сторону информацией о новом немецком танке. В частности, 5 апреля 1943 года советской стороной была получена сводка об обстреле «германского танка MK VI» 6-фунтовой противотанковой пушкой. Обстрел был проведен в конце марта. На дистанции 300 ярдов (274,3 метра) из 10 снарядов, выпущенных по лобовой плите корпуса, 5 пробили ее насквозь.
К апрелю 1943 года танки с башенными номерами 100 и 121 уже находились на НИБТ Полигоне. Одну машину было решено испытать обстрелом, а вторую — использовать для испытаний обстрелом брони советских танков. Повезло сохраниться в целом состоянии танку с башенным номером 100. Что же касается танка с башенным номером 121, то его разукомплектовали и к 25 апреля подготовили для испытаний обстрелом.
Испытания проводились в период с 25 по 30 апреля 1943 года. Всего в обстреле участвовало 13 артиллерийских систем, 5 противотанковых ружей, противотанковая граната КБ-30, 2 типа противотанковых мин, а также 37-мм авиационная пушка, установленная на ЛАГГ-3. Стоит сразу отметить, что из всех этих орудий три (107-мм пушка М-60, 122-мм гаубица М-30 и 152-мм пушка-гаубица МЛ-20) в цель не попали, несмотря на то, что погода стояла ясная.
Первым огонь по «Тигру» открыл танк Т-70. Было очевидно, что его обычным бронебойным снарядом стрелять по бортовой броне толщиной 80 мм бесполезно, поэтому огонь велся подкалиберными снарядами. Из двух попаданий с дистанции 200 метров одно увенчалось пробитием. Также с дистанции 350 метров был пробит нижний бортовой лист толщиной 60 мм. Похожие результаты показала и 45-мм противотанковая пушка обр.1942 года. Её бронебойный снаряд не пробил борт немецкого танка даже с дистанции 100 метров, а пробить верхний бортовой лист подкалиберным снарядом удалось с 350 метров.
Следующими по немецкому танку открыли огонь орудия калибра 57 мм. И советская противотанковая пушка ЗИС-2, и английская 6-фунтовая противотанковая пушка показали похожие результаты. Борт «Тигра» пробивался на дистанции 800–1000 метров. Что же касается стрельбы в лобовую часть танка, то ЗИС-2 не смогла ее пробить на дистанции 500 метров. На более близких расстояниях обстрел проводить не стали, но в целом на дистанциях около 300 метров немецкий тяжелый танк, вероятно, ею уже поражался, о чём говорят данные, полученные от англичан. Стоит отметить, что английская противотанковая пушка имела меньшую длину ствола. Схожие с советской пушкой характеристики пробития обеспечивались благодаря более качественным снарядам.
Вполне достойно показала себя американская 75-мм танковая пушка M3, установленная в среднем танке M4A2. При стрельбе из неё испытывались два типа противотанковых снарядов – M61 и M72. В случае с M61 пробитие борта корпуса происходило на дистанции 400 метров, а в случае с M72 – на дистанции 650 метров. Как и в случае с 6-фунтовой противотанковой пушкой, отмечалось высокое качество изготовления снарядов. Огонь по лобовой плите корпуса не велся: вероятнее всего, испытатели догадывались, что ничем хорошим это не закончится.
Настоящим фиаско обернулось испытание обстрелом немецкого тяжелого танка из 76-мм танковой пушки Ф-34. Ни одно попадание не закончилось пробитием, даже при обстреле с дистанции 200 метров. Это касалось и бронебойного, и опытного подкалиберного, и опытного кумулятивного снарядов. В случае с бронебойным снарядом отмечалось низкое качество его изготовления. А ведь в описываемый период это было основное советское танковое орудие!
Успешнее показало себя другое орудие калибра 76 мм – зенитная пушка 3-К. Разница, впрочем, оказалась не столь и велика: снаряд 3-К не смог пробить борт башни на дистанции 500 метров. Другими словами, 3-К оказалась по уровню пробития примерно равной американской 75-мм танковой пушке М3 со снарядом M61.
3-К, впрочем, была далеко не самым мощным орудием, которое имелось на вооружении Красной армии. Кроме того, его сняли с производства еще в 1940 году. Заменой стало 85-мм зенитное орудие 52-К. Оно еще с 1940 года рассматривалось в качестве основы для перспективной танковой пушки, но по ряду причин дальше изготовления опытных образцов дело не продвинулось. Вместе с тем, эти зенитные пушки весьма активно применялись как противотанковое средство. Испытания показали, что в руководстве Главного артиллерийского управления (ГАУ) и Главном бронетанковом управлении (ГБТУ) поступили верно, рассматривая 52-К в качестве перспективного танкового орудия. Лобовую броню «Тигра» ее снаряд пробил на дистанции в километр, а борта пробивались на дистанциях около полутора километров.
Ещё более эффективные результаты показала 122-мм корпусная пушка А-19. В отличие от 52-К, до того она не рассматривалась в качестве танкового орудия. На подобную роль претендовало орудие с баллистикой 107-мм корпусного орудия М-60, но оно, как уже упоминалось выше, в «Тигр» даже не попало. Что же касается А-19, то она попала, да еще как попала! Первый снаряд прошел через пролом в лобовом листе корпуса и пробил насквозь кормовой лист. Второй снаряд угодил в лобовой лист башни, оторвав кусок размером 58×23 см. При этом башню сорвало с погона и сдвинуло на полметра. После обстрела из А-19 «Тигр», и так выглядевший не лучшим образом по итогам предыдущих обстрелов, превратился в груду металлолома.
Обстрелом испытания отнюдь не закончились. Новый немецкий танк обладал не только толстой броней, но и мощным орудием калибра 88 мм. Параллельно с испытанием «Тигр» с бортовым номером 121 обстрелом его собрат с бортовым номером 100 обстреливал советские танки. В качестве целей использовались Т-34 и КВ-1.
Итоги испытаний оказались вполне предсказуемыми. КВ-1 не помогло даже дополнительное бронирование лобовой части корпуса. На дистанции в полтора километра первым снарядом экран частично сорвало, а вторым пробило и экран, и основной лист. Таким образом, идея облегчить КВ-1 оказалась верной: по крайней мере, уязвимая для немецкого тяжёлого танка машина получила лучшую подвижность. Для 8.8 cm KwK 36 что КВ-1, что КВ-1с были примерно равнозначными целями.
Еще более печально выглядели итоги обстрела Т-34, который также велся на дистанции в полтора километра. Первым же снарядом, попавшим в башню, ее сорвало с погона, дальнейшие попадания частично разрушили лобовой лист корпуса. Для сравнения эти же танки обстреляли из 85-мм зенитного орудия 52-К. При стрельбе на дистанции 1,5 километра пробиваемость оказалась сопоставимой с немецким орудием. Это не должно удивлять, поскольку немецкая и советская пушки были «родственниками». 76-мм орудие 3-К, на базе которой разработали 52-К, создавалось на основе зенитной пушки, которая также послужила базой для немецкой Flak 18.
После окончания испытаний оба немецких танка заняли место на выставке трофейной техники в парке культуры и отдыха им. Горького в Москве. Там они экспонировались до 1948 года, когда их сдали в металлолом. Что же касается выводов, сделанных по итогам испытаний, то они последовали незамедлительно. Стало ясно, что 76-мм танковые орудия больше не соответствуют условиям войны, потребовалась срочная замена. 5 мая 1943 года было подписано постановление ГКО № 3289 «Об усилении артиллерийского вооружения танков и самоходных установок». Оно стало стартовой точкой для разработки танковых и самоходных пушек калибра 85 мм.
Следует заметить, впрочем, что ГАУ КА инициировало работу по этой теме еще раньше: по состоянию на 28 апреля 1943 года конструкторскому бюро (КБ) завода №9 уже было спущено техническое задание. Также работу по этой тематике запустили в Центральном артиллерийском конструкторском бюро (ЦАКБ). Кроме того, на тот момент уже вовсю шли работы по разработке на базе СУ-152 самоходной установки с использованием качающейся части 122-мм орудия А-19. Впервые такая идея прозвучала еще в марте 1943 года после изучения трофейной немецкой самоходной установки Pz.Sfl.V. Наконец, в мае 1943 года КБ завода №9 получило задание на разработку танковой версии орудия А-19.
И появление «Тигра» лишь ускорило всю эту работу.
Еще одним итогом испытаний стало ускорение работ по теме противотанковой пушки ЗИС-2. Вопреки распространенной версии, от той пушки не отказались окончательно, было решено лишь её переделать. Другое дело, что эти работы шли в неспешном темпе. Сложившаяся после знакомства с «Тиграми» ситуация заставила резко форсировать работы, а заодно и изменить планы. Вместо орудия ИС-1 с немного укороченным стволом и переделанными станинами пришлось делать другое орудие, фактически наложив ствол ЗИС-2 на лафет и качающуюся часть 76-мм дивизионного орудия ЗИС-3. Кроме того, был реанимирован проект 57-мм танкового орудия ЗИС-4. В дополнение к нему в ЦАКБ начали работы над 76-мм танковой пушкой С-54, также существовавшей в самоходной версии.
Одним словом, в ГБТУ и ГАУ не сидели сложа руки. Уже в августе 1943 года в серию пошли самоходные установки СУ-85, тогда же началось производство КВ-85. Еще раньше, в июле 1943 года, началось серийное производство 57-мм противотанковой пушки ЗИС-2 обр.1943 года.
«Тигры» в Красной армии
Несмотря на то, что первые «Тигры» были захвачены еще в январе 1943 года, их использование в Красной армии носило эпизодический характер. Причин у этого было несколько. Во-первых, в более-менее пригодном для дальнейшего применения состоянии немцы бросали эти танки редко, стараясь подорвать машины, которые было невозможно эвакуировать или отремонтировать на месте. Во-вторых, не стоит забывать, что «Тигров» было не так уж и много. К тому же советские танкисты стремились не повредить, а именно уничтожить немецкий тяжелый танк, что практически гарантировало высокую награду. С учётом всего этого не стоит удивляться, что первый достоверный случай применения трофейного «Тигра» в бою был зафиксирован только в самом конце 1943 года.
Первым, достоверно использовавшим «Тигр» в бою, стал экипаж под командованием гвардии лейтенанта Н.И. Ревякина из 28-й гвардейской танковой бригады. 27 декабря 1943 года один из «Тигров» 501-го танкового батальона застрял в воронке, его экипаж убежал, а сам танк стал трофеем. На следующий день танк был зачислен в состав 28-й бригады. Ревякина назначили командиром трофейного тяжёлого танка по той причине, что он уже имел большой боевой опыт и боевые награды – два ордена Отечественной войны 1-й степени и орден Красной Звезды. 5 января трофейный танк с нанесенными на бортах башни красными звездами и с именем собственным «Тигр» пошел в бой. Эксплуатация этой машины выглядела достаточно типично для немецких тяжёлых танков: практически всегда эта машина требовала ремонта. Дело изрядно осложнялось отсутствием запчастей. Позже в составе 28-й гвардейской танковой бригады оказался еще один «Тигр».
Можно вспомнить и эпизод использования «Тигра» 17 января 1944 года. Экипаж Т-34 под командованием лейтенанта А.С. Мнацаканова из 220-й танковой бригады умудрился захватить в ходе боя исправный «Тигр». Используя трофейный танк, экипаж Мнацаканова разгромил вражескую колонну. За этой бой Мнацаканов стал Героем Советского Союза.
Ситуация изменилась к весне 1944 года. В этот период произошло несколько операций, по итогам которых «Тигры» были захвачены Красной армией, что называется, в товарных количествах. Например, 61-я гвардейская танковая бригада 6 марта 1944 года на станции Волочиск захватила 2 «Тигра», а 23 марта в их руках оказалось аж 13 «Тигров» и «Пантер», захваченных в Гусятине. 25 числа был захвачен еще 1 «Тигр». Самое интересное, что бригада этими трофеями воспользовалась: по состоянию на 7 апреля 1944 года в ее составе находилось 3 «Тигра». Правда, провоевали они на них всего пару дней. Вероятнее всего, трофеями 61-й бригады стали «Тигры» 503-го тяжелого танкового батальона, который известен тем, что за время боев конца 1943 – начала 1944 года безвозвратно потерял всего один «Тигр».
История имела продолжение: «Тигры» отправились на ремонт. Куда именно – неизвестно, но в переписке ГБТУ КА за весну 1944 года есть жалоба на то, что для ремонта трофейных немецких тяжелых танков не хватает прицелов и другой оптики. Так или иначе, из этого следует, что на ремонт эти танки попали. Известно и то, что часть из них отправилась в войска.
Пока что удалось достоверно определить только одну воинскую часть, которая получила трофейные «Тигры», прошедшие ремонт. Ею оказался 51-й отдельный мотоциклетный полк. Обычно в состав советского мотоциклетного полка входили 10 Т-34, но 51-й ОМЦП оказался особенным. В его состав включили роту трофейных тяжелых танков, куда входило 5 «Тигров» и 2 «Пантеры». Все они были отремонтированными, полученными с заводов. К началу Львовско-Сандомирской операции число «Тигров» сократилось до 4. Периодически в документах полка 1–2 машины данного типа указывались как требующие ремонта.
21 июля 1944 года состоялся бой, в ходе которого ОМЦП потеряла 6 Т-34–85. Ответным огнем было уничтожено 2 вражеских «Тигра», 3 самоходных орудия и 2 бронетранспортера. Не исключено, что вражеские танки были подбиты именно огнем трофейных «Тигров». Всего же за период с 20 по 22 июля 1944 года полком было уничтожено 7 «Тигров» при потере 7 Т-34–85. Далее 51-й ОМЦП получил пополнение: по состоянию на 28 июля в его составе имелось 9 Т-34–85 и 4 «Тигра». Из числа последних 3 требовали среднего ремонта, но оставались на ходу. К 19 августа 3 «Тигра» в том же состоянии всё еще находились в составе полка. Далее полк передали НКВД для действий против отрядов ОУН, при этом танки из его состава изъяли.
В общей же сложности можно говорить о не менее чем 10 трофейных «Тиграх», действовавших в разное время в тех или иных советских частях.
Источники:
- Материалы ЦАМО РФ
- Архив Геннадия Малышева
- Материалы РГАКФД
- Электронный каталог «Подвиг Народа»
- Электронный каталог «Память Народа»
Комментарии к данной статье отключены.