Самый знаменитый британский киношпион, представляясь незнакомцам, обычно скромно говорил: «Бонд. Джеймс Бонд». Британским военнослужащим из Специальной воздушной службы (Special Air Service) на вопрос о месте их службы отвечать ещё проще — в британской армии много полков, но 22-й полк SAS один, и попасть в него очень непросто.
История этого легендарного формирования начинается в 1941 году, когда лейтенант Дэвид Стирлинг (Archibald David Stirling) убедил командование британских сил в Каире, что в условиях пустыни небольшой подвижный отряд может эффективно атаковать цели в тылу противника. Новое подразделение получило название «Отряд L бригады специальной воздушной службы», хотя ни о какой бригаде в тот момент речь не шла. Первоначальная численность отряда Стирлинга составляла менее 100 человек, а палатки и другое снаряжение (включая даже пианино) было добыто в ходе «рейда» в находящийся по соседству лагерь полка из Новой Зеландии. Впоследствии подобные «визиты к соседям» стали одной из традиций SAS.
Тем не менее название оказалось пророческим — ближе к концу войны SAS действительно разрослась до бригады. После завершения Второй мировой специальных десантников поначалу расформировали, но уже в 1947 году в составе британской армии вновь появился 22-й полк SAS. Позднее к нему добавились 21-й и 23-й полки, которые в настоящее время считаются резервными.
Как не уехать с платформы №4
Перефразируя старую поговорку, можно сказать: «Плох тот солдат армии Её Величества, который не мечтает попасть в SAS». Для большинства британских солдат попасть в 22-й полк — это высшее из возможных достижений, но пройти через сито не менее знаменитого отбора удаётся далеко не каждому сотому претенденту! В каждом из четырёх «сабельных» эскадронов 22-го полка числится всего 65 человек, но в их подготовку и снаряжение вкладывается очень много.
Учитывая широкий спектр задач SAS как в военное, так и в мирное время — от охоты за мобильными пусковыми комплексами и диверсий на аэродромах до штурма захваченных террористами объектов и охраны королевской семьи, — солдаты 22-го полка действительно должны иметь высочайший уровень подготовки. Задачи SAS и формируют основные требования к рекрутам: способность к обучению, психологическая устойчивость, инициативность и, наконец, мотивированность. Именно эти качества и призван выявить знаменитый отбор. Если рекрут сумеет пройти все жестокие испытания ради права носить бежевый берет — значит, он того очень хотел. Может быть, не с первой попытки — дадут ещё одну, но важнее всего именно желание стать одним из людей 22-го полка, потому что именно на желании придётся карабкаться дальше: запасы сил растают задолго до финиша.
В настоящее время местом дислокации 22-го полка считается городок Херефорд. Те, кто смотрел фильм «Ронин», могут вспомнить, что именно на вопросе о Херефорде «прокололся» герой Шона Бина, пытавшийся выдать себя за бывшего бойца SAS. Первый тест отбора заключается в самом приглашении в учебную группу: адреса или инструкций, как добраться до казарм полка, в тексте нет. Если кандидат не сумел явиться на первое построение вовремя — значит, для 22-го полка он уже не годен.
Те, кто сумел найти дорогу, получают армейские ботинки, рюкзак «Берген» и набор снаряжения. Если какая-то группа прибыла из одного подразделения, её тут же разделят по разным комнатам: на первом этапе отбора каждый сам за себя и против всех. Впрочем, и вне комнат при встрече тем для разговоров немного: как избежать мозолей на ногах и плечах, что пить, как ориентироваться на местности, где лучше держать карту — в нагрудном кармане куртки, боковом кармане брюк или на шее при помощи стропы. Разумеется, упомянут и о тех, кто прошёл и не прошёл — потерялся, замёрз, утонул или умер от обезвоживания.
Хотя большая часть рекрутов приходит из десантных войск или коммандос, стать кандидатом вполне может любой — сапёр, связист, артиллерист. Рост больше двух метров и бицепсы как у Арнольда Шварценеггера для потенциального бойца 22-го полка скорее помеха — инструкторы ищут людей среднего роста, среднего размера, средней европейской внешности. Любые попытки выделиться — прямой путь к платформе №4, откуда отправляется поезд из Херефорда в Лондон, и именно так на сленге 22-го полка именуют провал в отборе.
Нелёгкая разминка
Для начала рекруты проходят общеармейский тест по физподготовке и курсы по ориентированию. Уже на этом этапе отсеивается достаточное количество людей — в основном тех, кто поверхностно относился к предварительной подготовке и был очарован флёром бондианы. По окончании двух недель остаются те, кто имеет проходную физподготовку для службы в армии и обучен использовать компас, читать карту и ориентироваться на местности. Это залог того, что при выполнении дальнейших упражнений отбора рекрут не доставит всем проблем типа спасательной операции, потеряв способность идти или ориентироваться в горах.
Следующий этап куда серьёзнее: марш-броски по нагорьям Блэк-Хиллз и Брекон-Биконс. Рекруты получают индивидуальное задание — как правило, это координаты следующей контрольной точки, где их будет ждать следующий сержант. Разговор короткий: «Покажи, где ты сейчас? Следующая точка 553323, покажи, где она? В каком направлении надо идти? Ты бы поспешил, время идёт…»
В некоторых точках могут заставить решать задачи на сообразительность — разобрать и собрать незнакомую модель оружия, ответить на тесты. Таким образом проверяется реакция рекрута на возрастающий стресс — увеличивается протяжённость маршрутов, ужесточается временной график, прибавляется вес за плечами. В рюкзаке лежит 25 кг и более, при этом вес может быть внезапно проверен, и при его недостаче рекрут получит в рюкзак пару огромных булыжников.
С хронометражем отдельная история — рекрут не знает нормативов времени. Как правило, лидером идёт кто-то из инструкторов или действующих бойцов SAS, по нему и строится временной график. Сержанты говорят: «Время прежде всего. Что толку от группы огневой поддержки, если она дошла до позиции на полминуты позже начала атаки?» Пришедшие первыми едут на базу в первой группе грузовиков — им беспокоиться не о чем; попавшим во вторую группу стоит хорошенько подумать, людей из третьей группы ждёт выговор, именуемый на сленге «предостережением цыганки», — инструктор объявляет их имена, подзывает к себе и коротко предлагает привести себя в порядок. Все знают, что второго предупреждения не будет — последующий вызов к начальнику курса означает отправку домой.
Конечно, причину отчисления в пришедших в часть документах всегда закамуфлируют под вывих ноги или что-то подобное, чтобы не ранить самолюбие военнослужащих и избежать проблем с возвращением к обычной службе. Кое-кто заявляет о своём отказе от дальнейшего участия в отборе добровольно: к этому моменту все советы по уходу за мозолями и о том, как правильно пить воду идут к чёрту — почти все вынуждены изыскивать внутренние резервы и предпринимать сверхусилия для того, чтобы оставаться в игре.
Наступает очередь марша на выносливость (Endurance March) — за плечами «Берген» такой тяжести, что руки немеют от недостачи кровотока в пережатых плечах, в руках учебная винтовка без ремня, засовывать которую за клапан или лямки рюкзака категорически запрещается. Впереди 60 километров по самым высоким точкам Южного Уэльса. Тех, кто пришёл к финишу с соблюдением графика, ждут небольшое угощение — ром и пудинг — и первое одобрение от начальника курса: «Неплохо».
Этот этап обычно проходят 20 человек из 100–150 кандидатов. «Выживших» зачисляют в учебный эскадрон. Курсы проводятся по всему — от оружия стран НАТО и вероятного противника до занятий по тактике, радиоделу и экстремальному выживанию. Кто попытается «сачкануть» — поедет с платформы №4.
Контроль усвоенного материала — подготовка к действиям в джунглях (Jungle training). Шесть недель рекруты, разбитые на патрули-четвёрки, проводят в девственном лесу. Бесчисленные тактические упражнения с использованием реальных боеприпасов — контакт прямо, контакт справа, контакт слева, контакт сзади… Инструктор выставляет мишени, подвижные и неподвижные, и патруль должен на них реагировать. На данном этапе сержанты начинают подбирать людей себе в эскадрон — смотрят за социальными взаимосвязями и лёгкостью их образования.
Рекрутам запрещено входить в зону проживания инструкторов. На положении реального автономного патруля рекруты живут в джунглях, раз в неделю получая свежие продукты, всё остальное время питаясь сухпайком и рисом. Их учат иметь два набора одежды — сухой и мокрый. Мокрый представляет собой форму, в которой рекрут проводит целый день — если нет ливней, то она всё равно вымокнет от пота, испарений и влажного воздуха. На ночь для комфорта следует переодеться в сухое — майку, шорты, кроссовки. За час до рассвета, сняв и убрав сухое, необходимо надеть мокрое — холодное и липкое — и, собрав все вещи в рюкзак, занять у него позицию «к бою». Патруль пакуется и занимает боевые позиции ежедневно за час до рассвета и за час до заката, сохраняя это положение в течение полутора часов.
Один из тестов на выживание в джунглях — «ночь на голой земле». Рекрутов, пришедших для получения свежих продуктов либо на занятия, внезапно поднимают по тревоге: «Нападение, нападение! Рассыпаться!» Они вынуждены уйти в джунгли в том и с тем, что на них. На следующий день искусанные, в пиявках и шипах, кандидаты выходят к точке экстренного сбора. После этого этапа обычно остаётся человек восемь. Критерии отсева не раскрываются — всё зависит от личной оценки инструктора.
Когда своих не отличить от чужих
Но и это ещё не финал, остаётся пройти последний этап — тест на выживание на вражеской территории и противостояние допросу. Учебный курс, который проводится для рекрутов 22-го полка и одновременно для инструкторов по выживанию из других подразделений, состоит из занятий по теории и практике азов выживания и встреч с ветеранами, пережившими плен. По окончании всех делят на патрули, переодевают в ветхую военную форму и формулируют задание: «Вы убежали из плена и находитесь в тылу противника. Вас преследуют. Завтра в 06:30 в точке 123456 вас ожидает связной. У него будут еда и инструкции. Если он не придёт, или вы опоздаете, следующий связной будет послезавтра в 07:00 в точке 654321. Местные жители предупреждены о вашем возможном появлении и доложат о вас немедленно. Время пошло».
На одной из точек рандеву кандидатов хватают преследователи, вяжут, одевают мешок на голову и бросают в фургон — наступает кульминация совместной тренировки с отделом допросов и расследований. За каждого расколотого рекрута SAS его сотрудникам обещано поощрение. Они воздействуют в основном психологически — холод, темнота, повязка на глазах, связанные руки, неудобные положения — на цыпочках, опершись о стену под неудобным углом, сидя на корточках с прямой спиной и так далее.
Начинаются допросы. Следователь задаёт вопросы: «Имя? Название подразделения? Сколько вас было? Какое у вас было задание? Какие позывные? Откуда и куда следовали?» Допросы сменяются карцером, меняются допрашивающие и их методы. Человек, только что кричавший в ухо: «Ты идиот? Ты понимаешь, о чем я говорю?! Откуда и куда ты шёл? Название подразделения? Ты военнослужащий? Какой твой личный номер? Значит, ты служишь в армии?» будет сменён другим, сидящим рядом на корточках с блокнотом и кипой бумаг: «Слушай, я из канцелярии, мне дали твои бумаги, я не всё могу тут разобрать — эти следователи неграмотные свиньи. Как тебя зовут? Дата рождения? Личный номер? С тобой здесь хорошо обращаются? Я могу отметить это в бланке. Ты голоден? У тебя есть врождённые заболевания? А у твоих родителей? Как их звали? Мне нужно заполнить бланки. Когда ты начал служить? Как называется твоё подразделение?»
Иногда приходит женский персонал и проводит «медосмотр», сопровождая его унизительными замечаниями. Это может показаться странным, но, несмотря на то, что допрашиваемые осознают искусственную составляющую происходящего, многие ломаются — даёт о себе знать психологическое напряжение и переутомление, как от периода в бегах, так и от воздействия следователей. Даже те, кто говорят себе: «Ерунда какая, не будут же они меня пытать и убивать…» потом с трудом могут ответить на вопросы, сколько времени они были в плену, сколько раз их допрашивали, как выглядели следователи и место допроса, и очевидны ли были намерения допрашивающих.
Наконец наступает момент, когда вместо очередного следователя в комнате для допросов сидит инструктор, который спрашивает: «Ты в порядке?» Многие отвечают: «Я не могу ответить на этот вопрос». Тогда инструктор говорит: «Ты узнаёшь меня? Это конец упражнения». Затем следует чашка чая или супа, скупые слова поощрения и приказ явиться в назначенное время для прохождения дальнейшего обучения.
Дальше следует курс CQB (Close Quarters Battle — бой в ограниченном пространстве) и курс базовой парашютной подготовки, по окончании которых прибывших в казармы рекрутов ожидает приятное потепление отношений с сержантами и начальником курса. Они знают, что прошли и ждут лишь последней формальности. Рекрутов приглашают в кабинет к командиру, у которого на столе лежит стопка бежевых беретов. Без помпезных слов и рукопожатий он передаёт каждому по берету со словами: «Вы приняты. Запомните, сохранить это труднее, чем получить. Свободны».
После все напиваются, меняют выданные береты на неуставные, меньшие по размеру, придают им нужную форму, нашивают на рукав голубые «сабельные» крылышки и получают распределение в один из эскадронов 22-го полка.
За рассказ об отборе в 22-й полк SAS автор выражает глубокую благодарность Сергею Мышелову.
