Сражение на Курской дуге, а особенно происходившие в его ходе танковые бои, часто представляют похожим на кадры из известной киноэпопеи «Освобождение» Юрия Озерова: широкое поле, по которому сотни и тысячи стальных машин несутся навстречу друг другу. Отчасти это справедливо — под станцией Прохоровка произошло одно из самых масштабных танковых сражений войны. Так вышло, что этот бой поневоле заслонил собой многие другие, большие и малые, но ничуть не менее важные.
Особенно не повезло в этом смысле южному флангу Воронежского фронта генерала армии Н.Ф. Ватутина. Против него наступали не эсэсовские дивизии со звучными именами «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», «Рейх» или «Мёртвая голова», а обычные, со скучными номерами. Да и у советской стороны там не было прославленных в боях танковых соединений вроде 1-й танковой армии М.Е. Катукова или 5-й гвардейской танковой армии П.А. Ротмистрова. Вспомогательный удар армейской группы «Кемпф» так и остался в тени главного наступления — не в последнюю очередь потому, что своих целей так и не достиг.
Как известно, одной из главных составляющих успеха в будущей операции «Цитадель» немецкое командование полагало качественное превосходство новых машин панцерваффе. Однако танковому кулаку армейской группы «Кемпф» — 3-му танковому корпусу, состоявшему из 6-й, 7-й и 19-й танковых дивизий, — похвастаться было нечем. В отличие от коллег из СС или таких именитых дивизий как «Великая Германия», новых танков им в штат не добавили. Чтобы хоть как-то усилить потрёпанные в мартовских боях части, Вернер Кемпф передал корпусу 228-й дивизион штурмовых орудий на Stug III и 503-й тяжёлый танковый батальон. Именно трём десяткам «Тигров» 503-го батальона и предстояло стать тараном Кемпфа в предстоящем наступлении. Для этого тяжёлые танки были розданы в дивизии поротно.
К сожалению, летом 1943 года у советского командования не имелось козыря в виде полков на ИС-2, способных на равных вести дуэль с «Тиграми». Большую часть машин из приданных 7-й гвардейской армии генерал-лейтенанта М.С. Шумилова танковых частей составляли «тридцатьчетвёрки», меньшую — Т-60, Т-70, КВ и ленд-лизовские танки. Впрочем, командование Воронежского фронта вполне отчётливо понимало степень угрозы, исходящей от новой немецкой техники, поэтому в 7-ю гвардейскую был передан 1529-й тяжёлый самоходно-артиллерийский полк, имевший 12 установок СУ-152. В тот момент это был единственный такой полк в составе Воронежского фронта и всего лишь один из двух на всю действующую армию.
«Сушки» направили в 24-й стрелковый корпус. Если бы всё шло по плану, то им совместно с 201-й и 27-й гвардейской танковыми бригадами предстояло атаковать фланг немецкого клина. Если бы… Но сначала треснул по швам план немецкого наступления.
Когда до боя ещё надо доехать
Задача армейской группы «Кемпф» осложнялась тем, что на участке её наступления линия фронта почти на всём протяжении проходила вдоль реки Северский Донец. Единственный плацдарм в районе села Михайловка, который немцам после весенних боев удалось удержать на восточном берегу, по своим размерам не позволял развернуть значительные силы. К тому же, как предстояло вскоре убедиться экипажам 6-й танковой дивизии, которым не повезло наступать с плацдарма, советское командование тоже прекрасно понимало его значение.
Остальным частям армейской группы «Кемпф» требовалось сначала преодолеть реку с 200-метровой заболоченной поймой, захватить плацдарм, навести переправы, способные выдержать проход тяжёлой техники, перетащить на восточный берег основные силы и лишь затем наступать. Всё это предстояло делать под «дождиком» от советской артиллерии. Именно пушки, миномёты и «сталинские органы» 7-й гвардейской армии сделали первый ход, начав контрподготовку в ночь на 5 июля.
Эффект от удара по районам сосредоточения немецких войск и переправам в советской исторической литературе обычно именуется «ошеломляющим», и в данном случае этот термин вполне уместен. Так, в районе плацдарма у Михайловки контрподготовка «достала» одну из двух имевшихся там переправ. После провала первой атаки на советские позиции на плацдарм попытались перебросить штурмовые орудия и «Тигры», но под одной из самоходок рухнул пролёт моста, заблокировав переправу окончательно. Боевая группа 6-й танковой дивизии и приданные ей «Тигры» остались на западном берегу и в итоге отправились окружным путём — к переправе соседей из 19-й танковой дивизии, которым достался комплект для строительства 60-тонного моста:
«Мост для «Тигров» был наполовину готов. В это время русские начинают хорошо организованный обстрел артиллерией, миномётами и фланкирующими пулемётами по переправе. Несмотря на тёмное время суток, огонь был очень точный».
Впрочем, даже успешная достройка переправ ещё не гарантировала успех. В спешке, под обстрелом сапёрные группы не успевали даже толком расчистить от мин подходы к переправам. Так, в районе деревни Соломино шесть танков подорвались на минах сразу после съезда с моста, заблокировав и эту переправу. В итоге командир 7-й танковой дивизии генерал-майор Ганс фон Функ решил, что его «тигровую» роту быстрее и безопаснее окажется переправлять вброд. Впрочем, и тут «Тигры» уехали недалеко — до первого минного поля, где и остановились в ожидании, пока сапёры расчистят проход в минных полях.
Но сомнительная пальма первенства и звание главных неудачников дня всё же достались «Тиграм», приданным 19-й танковой дивизии, большая часть которых даже не добралась до восточного берега:
«1. Мы не имели в своём распоряжении карт с минными полями, которые были устроены немецкими войсками. Мы имели лишь два взаимоисключающих плана полей, которые, как выяснилось, оба были неверными. Два «Тигра» подорвались на немецких минах сразу после начала выдвижения. Спустя некоторое время подорвались ещё два «Тигра», которые двигались по местности, считавшейся очищенной от мин.
2. Проходы в минных полях были сделаны небрежно, поэтому ещё три танка вышли из строя из-за подрывов. Утром 5 июля два грузовика из 74-го гренадерского полка подорвались на минах, двигаясь по дороге, которая считалась разминированной. Всего было снято более 120 мин там, где их не должно было быть.
3. Восьмой «Тигр» подорвался на мине, установленной противником, несмотря на то, что сапёры обнаружили это минное поле и давали знаки механику-водителю».
Попытка продавить советскую оборону оставшимися тяжёлыми танками обошлась дорого — к ночи в роте остался всего один неповреждённый «Тигр». Разумеется, подрыв на мине не превращал тяжёлый танк в металлолом, но в тех условиях на счету была не только каждая единица бронетехники, но и каждая минута. Первый день сражения стал для армейской группы «Кемпф» откровенно провальным. За день немцам удалось создать на восточном берегу лишь несколько плацдармов, к вечеру даже не успевших соединиться в один большой. Но это было только начало.
Неудача 7-й танковой
1529-й тяжёлый самоходно-артиллерийский полк вступил в бой 7 июля, начав обстрел приближающегося противника с закрытых позиций. В этот день танковому кулаку армейской группы «Кемпф» почти удалось прорвать вторую линию обороны армии Шумилова. Три дня тяжелейших боёв дорого обошлись не только немцам, но и советским частям. Им нужно было продержаться, немцам — наконец соединиться с основной наступающей группировкой. Прикрытие фланга 4-й танковой армии генерала Гота являлось главной задачей группировки Кемпфа, и она так и не могла начать её выполнять — действовавшим на острие удара 6-й и 19-й танковым дивизиям уже не хватало сил. Поэтому на 8 июля немецкое командование запланировало дополнить их ещё и 7-й танковой, завязшей на правом фланге.
Однако в реальности всё вышло по-другому. Ещё ночью гвардейцы Шумилова сами начали контратаки, отбив у немцев совхоз «Батрацкая дача». Очень быстро немцы осознали, что пехота без помощи танков советские атаки не выдержит. Уже в первой половине дня командиру 7-й танковой дивизии пришлось забыть о планах, отправив в бой сначала танки собственной дивизии, а ближе к вечеру — и приданные «Тигры». Привычно возглавив боевую группу из танков и пехоты, их экипажи двинулись вперёд — ничуть не подозревая, что их уже внимательно рассматривают сквозь прицелы наводчики 3-й батареи «Сушек». Все самоходки 1529-го полка имели собственные имена, попавшие даже в документы — и так совпало, что в бой с «Тиграми» вступили машины с именами «Зубр» и «Зверобой».
Бой, как видно из представления наводчика «Зверобоя» старшего сержанта И.М. Михайлова к медали «За отвагу», был не очень долгим:
«08.07.1943 противник силами до 12 танков и батальона пехоты пытался занять выгодный рубеж (высота 191.2) в районе наших боевых порядков, впереди двигалось шесть немецких «Тигров». Тов. Михайлов, наводя своё орудие точно в цель, помог обратить в бегство танки противника, при этом было уничтожено три танка Т-6 и четыре лёгких танка повреждено».
Такую же награду получил и наводчик «Зубра» старшина Н.М. Дударев. Первое столкновение «Тигров» и советских «зверобоев» в масштабах гремевшей вокруг битвы казалось незначительным, но и оно, и тысячи других подобных боёв были теми самыми гвоздями, с помощью которых немецкое наступление захромало на все копыта. 8 июля 1943 года в боях за совхоз «Батрацкая дача» самоходчики, танкисты и пехотинцы Шумилова не дали немцам высвободить столь нужную им танковую дивизию. Без усиления на главном направлении группа «Кемпф» так и не смогла в тот день соединиться с основными силами Гота. В результате командующий наступавшей немецкой группировки вынужден был отвлекать на защиту флангов собственные танковые дивизии. Пока ещё продолжая наступать.
Литература и источники:
- Материалы сайта «Подвиг народа»
- Документы NARA (США) армейской группы «Кемпф» и 3-го танкового корпуса
- Замулин В.Н. Забытое сражение Огненной Дуги – М.: «Яуза-Эксмо», 2009
- Thomas L. Jentz. Germany's Tiger Tanks: Tiger I & II: Combat Tactics – Atglen: Schiffer Publishing, 1997
Танк КВ - «Молния», СУ-152 «Медведь», СУ-152 «Зверобой», СУ-152 «Зубр», СУ-152 «Мамонт»
И интересно, с какой дистанции велась стрельба, и почему от немцев не было ответного огня? Во всяком случае, о потерях СУ-152 ничего не говорится.
Получается, несмотря на ужасно низкую скорострельность, сушки не были сметены шквалом ответного огня. У Батрацкой дачи батарея расстреляла 15 снарядов - это, как представляется, довольно много времени, чтобы противник успел их обнаружить и открыть стрельбу.
Возможно секрет успеха в стрельбе с закрытых позиций.
Что касается Тигров то 1-я рота 503 батальона была за 6 т.д., 2-я рота за 19 т.д., а 3-я рота за 7 т.д.
Согласно,воспоминаниям фон Розена, третья рота попала под удар 152 мм штурмовых орудий СУ-152 и к 12 июля (хотя это скорее всего по 23 июля включительно) в третьей роте были списаны 4 тигра, а все остальные танки роты повреждены.
Интересен перечень погибших бойцов из состава 3-й роты место и даты их гибели:
6 июля погиб фельдфебель Хейнц Вундерлих - Крутой Лог
6 июля погиб фельдфебель Адальберт Эсслер - Крутой Лог
6 июля погиб унтер-офицер Эрнст Ангерер - Батрацкая дача
6 июля погиб унтер-офицер Герберт Петцка - Батрацкая дача
6 июля погиб гефрейтерВильгельм Штюлер - Батрацкая дача
8 июля погиб гефрейтер Альбрехт Шмидт - Мяссоедово
11 июля погиб унтер-офицер Хейнц Клас - Шейно
Согласно немецким данным 3-я рота прошла через Крутой Лог - Батрацкая дача - Мяссоедово-и Шейно, прорвав одну оборонительную позицию за другой.
на начало операции Цитадель - 7 т.д. - 12 двоек, 55 троек, 38 четверок, 7 командирских, 12 мардеров, 6 веспе и 6 хуммелей. + была придана 3-я рота 503 ТТБ "Тигров"
на 9 июля в 7 т.д. боеспособными значатся: двоек - 4, троек - 22, четверок - 20, командирских 6 и приданных Тигров только 3.
И рассказать про мемуары. "Красноречивый пример"(тм).
А немцы что пишут о резульатах боя?
По потерям "Тигров" 503 ТТБ в июле их нельзя воспринимать буквально, то есть день в день. Так как списание техники шло задним числом. Проследить динамику потерь 503 ТТБ в июле сложно, так как документов по его действиям сохранилось мало.
Два "Тигра" были уже потеряны безвозвратно к вечеру 7 июля.
В целом же среди 7 "Тигров" списанных к 23 июля, помимо уже двух отмеченных, фигирурирую еще машины потерянные в период с 8 по 12 июля, а не после 12-го.
По 8 июля, считаю что в бою с СУ-152 был как минимум уничтожен один "Тигр" и еще несколько были повреждены. Именно СУ-152 имели наиболее высокие шансы нанести "Тиграм" серьезные повреждения, в отличие от воздействия огня орудий более малых калибров. И волне вероятно, что три "Тигра" могли уйти в безвовзрат после встречи с СУ-152 в бою 8 июля.
Далее, сгоревшие танки составляют лишь часть от общих безвозвратных потерь. То что калибр 152-мм не упоминается в отношении сгоревших танков, вовсе не означает, что другие танки не были или не могли быть потеряны от воздействия попаданий 152-мм снарядов. Чтобы потерять танк безвозвратно вовсе не обязательно, чтобы он обязательно сгорел, повреждения, также как и причины потерь были разными. Спорное утверждение, да в заявках (с любой стороны, как с немецкой, так и с нашей встречаются преувеличения), с другой стороны заявки порой довольно точно фиксируют потери противника.
Вот уж действительно что не нужно делать, так это пытаться с максимальной точностью выявлять немецкие потери по каждому конкретному дню на основе данных из немецких документов, их можно оределить лишь оценочно или предположительно. Относительно близко к реальности потери немецкой техники по немецким источникам можно выявить лишь за период: неделю, месяц или за более длительное время.
В отчёте 503-го батальона (составлен командиром ремслужбы) про 152-мм снаряды упоминание есть, указано что машины батальона получали попадания такими снарядами за весь рассматриваемый период (июль-август 1943 г.), что приводило к повреждениям ходовой, разломам сварных швов и прочим повреждениям, это как раз про те 18 машин что указаны списанными. Тигров потерянных от попаданий 152-мм снарядов в батальоне не было, это во первых свидельствует что СУ-152 стреляли ОФС (что видно по расходу снарядов того же 1529 ТСАП) а во вторых такие случаи были крайне редки (да и кривое это орудие МЛ-20). Тигры 503 ттб что немцы теряли непосредственно в Цитадели думаю всё же чаще на минных полях утилизировались (+ обстрел с уцелевших опорников с ПТП) коими изобиловал сектор наступления 3 ТК, до кучи они там ещё и на своих минных полях (!) подрывались. А вот в августе я думаю потери от СУ-152 были, наверняка несколько машин вывезли в Рейх для капремонта, именно после попаданий 152-мм ОФС. Жаль нет документов более конкретных, по шасси.
10 июля - 2 машины;
12 июля - 1 машина;
14 июля - 1 машина;
23 июля - 3 машины.
Подождем, что Саша Томзов напишет, может быть, у него есть подробности.
А были ли у 7 ТД легкие танки? Книга Замулина не под рукой.
И если за период с 1 по 17 июля среди безвозвратных потерь 7-й тд Pz II не отмечались, то за период с 1 по 31 июля в 7-й тд три Pz II были списаны безвозвратно.