Когда под немцами горела мостовая

Крещатик горел и взрывался несколько дней, прежде чем последние очаги пожара были потушены. Улица была разрушена почти полностью. Всего же в Киеве в результате подрывов было уничтожено около 940 крупных жилых и административных зданий. Общее количество погибших немецких военнослужащих и гражданских лиц неизвестно – известен лишь тот факт, что на Гитлера и высшее немецкое командование эта акция произвела неизгладимое впечатление

19 сентября 1941 года в Киев вошли немецкие войска. К этому моменту центральные улицы города опустели – из Киева были эвакуированы все государственные учреждения, семьи партийных деятелей и комсостава, а также просто зажиточные киевляне, занимавшие престижные квартиры в центральных районах. Захватив Киев, немцы выселили отсюда немногих остававшихся жильцов, не тронув только дворников и швейцаров.

В здании магазина «Детский мир», располагавшегося на углу Крещатика и улицы Прорезной, при советской администрации складировались конфискованные у населения радиоприемники и радиопередатчики. Немецкое командование разместило в нем полевую жандармерию, а на противоположной стороне Прорезной, в здании бывшей гостиницы «Спартак» – комендатуру. На верхних этажах бывшего «Детского мира» расселили высокопоставленных офицеров, а гостиницы и дома на Крещатике превратились в офицерские и солдатские общежития. В некоторых зданиях временно расположились полевые штабы подразделений 6-й армии Вермахта, захватившей город. Эту армию называли «покорительницей столиц» – ее дивизии брали Брюссель и Париж. Теперь солдаты и офицеры 6-й армии «осваивали» Киев.

В первые же дни оккупации к новым властям обратился неизвестный рабочий. Как следует из уцелевших документов, он сообщил им о фактах минирования советскими саперами целого ряда административных зданий: здания Верховного совета УССР, штаба Киевского особого военного округа, здания республиканского НКВД (немцы разместили там Гестапо), музея Ленина, оперного театра и других. Немецкие саперы разминировали эти здания, и в комендатуре решили, что отныне город совершенно безопасен. Однако командование Вермахта не знало, что заминированными остаются все здания на Крещатике и значительное количество домов на прилегающих к нему улицах. По сей день остается неизвестным, было предательство неизвестного рабочего тонкой игрой НКВД, позволившей им усыпить бдительность немецкого командования, или же он действовал по собственной инициативе. Вообще о минировании и подрыве Крещатика достоверной информации крайне мало, так как архивы НКВД до сих пор остаются закрытыми для широкой публики. Такая секретность привела к тому, что лишь недавно, в июле 2005 года, в Москве при демонтаже одноименной гостиницы довоенной постройки из ее подвалов извлекли 1160 килограммов тротила. Как и на Крещатике, их заложили еще в 1941 году, когда фронт приблизился к столице СССР. Такие фугасы должны были подрываться при помощи радиомин Ф-10, при этом радиостанция, инициирующая подрыв, могла находиться за сотни километров от мины. Так, сигнал, инициировавший взрывы в Киеве, передавался из Харькова.

Полковник И. Г. Старинов – герой Гражданской войны и один из главных диверсантов в СССР, хотя и прожил сто лет, написав мемуары, но так и не рассказал в подробностях, чем он занимался в Киеве до прихода туда немцев. В книге этот период своей жизни он описывает как посвященный подготовке партизанских отрядов на случай, если Киев будет оставлен. О минировании столицы УССР в этих воспоминаниях нет ни слова. Советская же пропаганда в послевоенный период упорно утверждала, что Крещатик взорвали немцы, и лишь немногие знали, что это не соответствует действительности.

На самом деле в Киеве были оставлены несколько разведывательно-диверсионных групп НКВД, обеспеченных мощными рациями. Одной из них была группа известного разведчика И. Д. Кудри. Помимо нее в городе действовали и другие группы, но о них известно крайне мало. Возможно, именно они совершили то, что позже приписали группе Кудри, однако подтвердить или опровергнуть это также не представляется возможным. Как бы там ни было, пока немцы продолжали спокойно обживать Киев, советские разведчики информировали свое командование о размещении немецких военных и административных учреждений, гостиниц, общежитий.

24 сентября 1941 года около полудня на Крещатике раздался первый взрыв. Первыми были разрушены гостиница «Спартак» с размещенной в ней комендатурой и магазин «Детский мир», в котором находилась жандармерия. Только в комендатуре погибло около трехсот немцев, а также были уничтожены несколько десятков автомашин, припаркованных рядом. Погибло и несколько жителей города, пришедших в комендатуру, чтобы оформить документы. Кроме того, из окон домов на Крещатике, Прорезной и соседних улицах вылетели стекла, которые ранили находившихся на тротуаре немецких военных и киевлян.

Пока немцы приходили в себя и арестовывали подозрительных граждан, начали взрываться другие здания – кинотеатр «Спартак», здание бывшей Городской Думы на площади Калинина (ныне – площадь Независимости), ЦУМ и многие другие. Ситуацию значительно осложняло и то, что на крышах многих домов хранились запасы бутылок с зажигательной смесью, которыми бойцы народного ополчения должны были забрасывать вражеских солдат в случае, если бы в Киеве велись уличные бои. Теперь эти смертоносные запасы воспламенились, и уже через час почти весь Крещатик пылал.

Немецкие солдаты пытались потушить огонь, но еще перед отступлением советские саперы подорвали водокачку, и воды в пожарных гидрантах не было. Немцы попытались протянуть пожарный рукав к самому Днепру, но какие-то неизвестные перерезали его в том месте, где он проходил через никем не охраняемую, заросшую лесом Днепровскую кручу. В отместку немцы расстреляли нескольких пойманных ими граждан, которых они обвинили в порче рукава.

Интересно, что группа Кудри не была поставлена в известность о географии минирования киевских зданий. Все шифры, явки, пароли и оружие, которые Кудря хранил в тайнике в так называемом «небоскребе Гинзбурга» на прилегающей к Крещатику улице Институтской, погибли вместе с домом.

29 сентября 1941 года в Бабьем Яру было расстреляно всё остававшееся в Киеве еврейское население, по немецким данным – 33 771 человек не считая детей до трех лет, учет которых не велся. Немецкая администрация мотивировала этот расстрел местью за подрыв Крещатика, однако немецкие же документы свидетельствуют, что расстрел планировался еще до взрывов.

Взрывы на Крещатике настолько впечатлили Гитлера, что 7 октября 1941 года он подписал приказ, который под грифом «совершенно секретно» был доведен до ведома командования Вермахта. Приказ гласил:

«Фюрер подтверждает свое решение, что капитуляция Ленинграда или впоследствии Москвы будет отвергнута, даже если ее предложит противник.

Наше нравственное объяснение подобной меры ясно всему миру. В Киеве немецкие войска подверглись огромному риску, столкнувшись с минами с часовым механизмом, и то же самое, даже в большем масштабе, следует ожидать в Москве и Ленинграде. Тот факт, что Ленинград заминирован и будет защищаться до последнего солдата, был объявлен по советскому радио. Остается к тому же и серьезный риск эпидемий.

Поэтому ни один немецкий солдат не должен входить в этот город. Любые попытки покинуть город в направлении наших позиций должны решительно пресекаться. Оставить небольшие, не полностью закрытые проходы, по которым население может отходить вглубь России. Таким же образом поступать и во всех других городах: перед захватом ослаблять артиллерийским огнем и бомбардировкой с воздуха, отход населения поощрять… Довести до сведения всех командующих офицеров, что такова воля фюрера».

Акция на Крещатике стала самым известным случаем применения советскими спецслужбами радиоуправляемых фугасов.