Решения, принятые в ночь на 23 октября, кардинально изменили ход Гумбиннен-Гольдапской операции. К вечеру стало понятно, что фронт 11-й гвардейской армии стабилен, а резервы прибыли к угрожаемым участкам. Командарм генерал-полковник К.Н. Галицкий, у которого, кроме 2-го гвардейского танкового корпуса, на западном берегу реки Роминте оставались части ещё четырёх стрелковых дивизий и 2-й гвардейской артиллерийской дивизии прорыва РГК, сохранял оптимизм и хотел продолжать операцию.
22 октября, день четвёртый. Ночная шарада
Поначалу командующий 3-м Белорусским фронтом генерал армии И.Д. Черняховский поддержал Галицкого в этом решении. В 18:00 пришёл приказ фронта усилить 2-й гвардейский танковый корпус (гв.тк) пехотой 1-й гвардейской стрелковой дивизии (гв.сд) и во взаимодействии с левым крылом 28-й армии овладеть Гумбинненом, а остальным силам 11-й гвардейской армии ликвидировать вклинение около Вальтеркемена и наступать в юго-западном направлении на Даркемен. Однако вскоре от командира 2-го гв.тк генерал-майора А.С. Бурдейного стали приходить нервные телеграммы о выходе немцев на его тылы. В 22:00 поступило следующее донесение:
«Командующему 11-й гвардейской армией. Положение частей тяжёлое. Противник овладел Замелюкеном, Вальтеркеменом и наступает мне в тыл. Прошу ускорить вывод полевых частей в указанный район и обеспечить мой правый фланг».
Пока Галицкий проверял информацию, в 22:30 из штаба фронта в 11-ю гвардейскую армию передали предварительное распоряжение прекратить наступление и вывести группировку из-под Гумбиннена на восточный берег Роминте. Вскоре Черняховский прибыл на КП армии, чтобы подтвердить это решение, сославшись на данные разведки о подходе четырёх немецких дивизий с 300 танками.
Галицкий при поддержке штаба армии и члена военного совета фронта попытался убедить Черняховского продолжить наступление. Поколебавшись, Черняховский принял компромиссное решение: пока Галицкий силами 16-го гвардейского стрелкового корпуса (гв.ск) не ликвидирует вклинение у Вальтеркемена, 2-й гв.тк займёт оборону, а завтра наступление будет продолжено только на Даркемен.
Во исполнение этого плана бригады 2-го гв.тк к 03:30 закончили перегруппировку и окапывание. Но утром концепция изменилась: в 06:15 пришёл приказ штаба фронта вывести все войска на восточный берег Роминте. Устный приказ об отводе 2-го гв.тк лично Бурдейному в 09:00 привёз начштаба БТиМВ фронта. Эти приказы фактически означали сворачивание наступательной операции фронта.
Анализируя позицию Галицкого и решение Черняховского, даже с точки зрения послезнания тяжело принять чью-то сторону — по-своему оба были правы. При этом Галицкий исходил из того, что угрозу окружения он контролировал, а взятие Гумбиннена принудило бы немцев оставить сильную позицию напротив центральной группировки фронта и решило бы исход сражения. В свою очередь Бурдейный, вероятно, отдавал себе отчёт, что сам он взять наличными силами Гумбиннен уже не может. Обладая более полной информацией, Черняховский не стал рисковать, пытаясь штурмовать Гумбиннен при такой диспозиции. Скорее всего, сыграло свою роль и общее негативное отношение Черняховского к этой операции.
С другой стороны, и без взятия Гумбиннена встречное сражение могло принести выгоду советской стороне — командующий 4-я армией вермахта генерал пехоты Фридрих Хоссбах (Friedrich Hoßbach) вложил в контрудар все резервы и потерял инициативу. Это стоило ему Гольдапа — ключевой позиции на южном фланге. На следующий день продолжение контрудара стоило немцам прорыва 28-й армии к Шталлупенену и потери второй ключевой позиции. Отвод же 11-й гвардейской армии высвободил силы наносящих контрудар немецких группировок, позволив ограничить продвижение войск 3-го Белорусского фронта после взятия Шталлупенена и Гольдапа.
Одним из многочисленных спорных и загадочных моментов этой операции является сам вопрос окружения 2-го гв.тк. Например, Бурдейный после операции утверждал, что его корпус попал в окружение, но Галицкий в своих мемуарах говорит, что окружения не было. Ряд зарубежных работ живописует окружение и разгром 2-го гв.тк, но не уточняет, где и когда встретились наступающие группировки. Немецкий историк Карл-Хайнц Фризер в своей относительно свежей работе говорит, что 22 октября замыкания кольца не было, а случилось оно на следующий день встречей ударных группировок в Телитцкеммене. Но и это не совсем так.
Документы 4-й армии показывают, что в первой половине 22 октября в её штаб поступили сообщения о хороших результатах контрудара. Однако вскоре авиаразведка и сообщения из 1-го парашютно-танкового корпуса «Герман Геринг» дали понять, что кольцо не замкнуто. Штаб армии отдал приказ продолжить наступление 23 октября, чтоб установить сильный барьер на пути отходящих советских соединений и частей.
Судя по всему, наиболее объективное наблюдение о характере окружения зафиксировано в документах 2-й гвардейской артиллерийской дивизии прорыва (гв.адп) РГК, части которой находились в самом коридоре: «В результате контратак… на участке Друтишкен, Замелюкен, Шестокен [противник] оставил коридор для соединения с нашими частями, действующими в районе р. Ангерапп всего лишь шириной до 2 км в районе севернее Дакенен».
Таким образом, есть основания говорить о неполном окружении. Северная част немецкой «клешни» нарушила прямой путь снабжения 2-го гв.тк через Замелюкен, что и заставило нервничать генерал-майора Бурдейного, тогда как передовые отряды южной части «клешни» проникли в коридор южнее Вальтеркемена. Однако кто кого здесь поймал в окружение, ещё предстояло выяснить.
23 октября, день пятый. Прорыв к своим
Итак, в 09:00 корпус генерал-майора Бурдейного получил приказ выходить на восточный берег Роминте. Движение планировалось вести прежним порядком: 25-я и 26-я гвардейские танковые бригады (гв.тбр) лидировали, а 4-я гв.тбр и 4-я гвардейская мотострелковая бригада (гв.мсбр) совместно с 1500-м самоходно-артиллерийским полком (сап) прикрывали отход перекатами по рубежам. Поскольку переправы в Вальтеркемене и севернее его оказались блокированными, штаб корпуса принял решение выходить через Праслаукен, Матцуткемен и Лангкишкен, расположенные в 3–6 км южнее Вальтеркемена.
Двум передовым бригадам предстояло пробить проход и занять оборону севернее (26-я гв.тбр) и южнее (25-я гв.тбр) переправ. Бригады заранее были ориентированы на бой до прорыва, поэтому танкисты имели решительный и агрессивный настрой. На этот момент в 4-й гв.тбр оставалось 27 исправных Т-34, 25-я и 26-я гв.тбр сохранили 40 и 19 танков соответственно, 4-я гв.мсбр насчитывала 586 бойцов, 401-й гв.сап имел 18 СУ-85, 1500-й сап — 15 СУ-76.
В 11:00 25-я и 26-я гв.тбр совместно с 401-м гв.сап снялись с места и по параллельным маршрутам пошли к месту сбора корпуса перед переправами у Шестокена и Пилькаллена. Сюда же выходила и занимала позиции артгруппа корпуса. По пути от Гумбиннена бригады подверглись нескольким налётам небольших групп «Фокке-Вульфов» Fw 190, но особого ущерба от них не понесли — вновь выручили мощные морские дымовые шашки МДШ. Самолёты неприцельно сбрасывали бомбы по задымленной площади, не нанося ущерба.
Активно действовала и советская штурмовая авиация, которая в районе прорыва выполнила 365 самолётовылетов, из которых 190 и 248 пришлись на северный и южный фланги прорыва соответственно. Ещё 33 вылета по южной половине «клешни» выполнили истребители-бомбардировщики Як-9Б с бомбами. Штаб прикрывавшего порядки 2-го гв.тк 1695-го зенитно-артиллерийского полка (зенап) зарегистрировал в этот день 544 пролёта своих самолётов против 37 вражеских.
На конференции после операции А. Бурдейный дал такой отзыв работе лётчиков: «Штурмовая авиация оказала большую помощь танковому корпусу в момент, когда он был окружён южнее Гумбиннена 23 октября. В этот день авиация работала особенно хорошо. Штурмовики наносили удары там, где нужно. Благодаря хорошим действиям авиации танковый корпус вышел из окружения, не понеся больших потерь. Если бы не авиация, прямо скажу, вряд ли 2-й гв.тк вышел бы из окружения». Хороший отзыв действиям штурмовиков Ил-2 дала в этот день и 1-я гв.сд.
В 13:00 бригады собрались севернее Шестокена, где вступили в бой с передовым отрядом южной части «клешни» — фузилёрным батальоном немцев. В коротком бою были уничтожены прикрывавшие его позиции несколько танков и бронетранспортёров. Чуть позже вышедший сюда из-под Гумбиннена 33-й гвардейский стрелковый полк (гв.сп) совместно с наступавшей с востока 1-й гв.сд отбросил фузилёров на север, в район Гертшена, где вечером по нему уже проехались танки 4-й гв.тбр.
Одновременно, разведка головных бригад установила наличие на юге танковой группировки противника, в которой насчитала 20 «Тигров» и 20 «Пантер». В это время с юга к Шестокену наконец-то прибыла часть танкового батальона моторизованной бригады «Фюрер». К началу дня бригада имела 32 боеготовых «Пантеры», пять Pz.Kpfw.IV, 12 Jagdpanzer IV и 12 или 14 StuG III/IV. Батальон под командованием майора Хорста фон Услар-Гляйхена (Horst von Uslar-Gleichen) наступал по шоссе на север с задачей соединиться со своим передовым отрядом около Шестокена, а затем и с северной половиной «клешни» в районе Теллитцкемена. Для этого оставалось пройти считанные километры, но упорная оборона 84-й гв.сд остановила гренадёров «Фюрера». Чтобы не терять времени, часть танков «Фюрера» попытались обойти позиции 84-й гв.сд западнее имперского шоссе №132 по параллельным дорогам.
Была ещё одна причина, по которой танковый батальон бригады «Фюрер» действовал разрозненно и остался без сопровождения пехоты. В районе Дакенена моторизованный (панцергренадёрский) батальон бригады подвергся непрерывным ударам Ил-2. Как пишет в своей монографии немецкий историк Гельмут Шпетер, некоторое время панцергренадёров выручали зенитки, пока последняя из них не была выведена из строя бомбовым залпом вместе с половиной расчёта. В таких условиях о движении вперёд не могло быть и речи. Картину дня для моторизованного батальона довершило окружение, в которое он попал после прорыва советских танков.
Наблюдения советских лётчиков-штурмовиков подтверждают пассивное поведение частей бригады «Фюрер» в этот день. Так, экипажи шестёрок 953-го штурмового авиационного полка (шап), которые в 15:15–15:35 атаковали танки в районе Фридрихсберга (10 км западнее Дакенена) докладывали: «В одном из сараев на западной стороне, по предположению экипажей, до 10 танков, потому что есть множество танковых следов; кроме того, два танка вошли в данный сарай». При отходе эти же экипажи в 8 км западнее Дакенена обнаружили в овраге до 30 замаскированных танков. Трудно сказать, были это действительно танки или бронетранспортёры, но, определённо, некоторая часть бронегруппы «Фюрера» в наиболее жаркий период дня вместо движения к линии фронта была вынуждена искать укрытия от авиации.
Итак, около 14:00 лидирующие бригады при поддержке 401-го гв.сап и огня артгруппы повели атаку к переправам с запада и северо-запада. Неожиданное столкновение поставило танковый батальон майора фон Услар-Гляйхена в тяжёлое положение. Командирская «Пантера» лидирующей роты получила ряд попаданий прежде, чем экипаж сумел распознать противника. Холмистая местность южнее Шестокена хуже всего подходила для действий «Пантер».
В разгоревшемся бою танкисты «Фюрера» не дали бить себя безнаказанно, но, потеряв несколько машин, в т.ч. одну вместе с командиром батальона, они стали откатываться на юг. Не прекращая атаку, советские танкисты оттеснили противника до Дакенена. Здесь они нанесли удар по терзаемому Ил-2 моторизованному батальону «Фюрера», отбросили его на юг и соединились с полками 84-й гв.сд, получив к 17:30 хорошую дорогу с переправой в районе Лангкишкена.
В этих боях 26-я гв.тбр заявила об уничтожении шести танков, в том числе четырёх «Пантер», и четырёх противотанковых орудий, захватила 10 автомобилей и шесть миномётов, потеряв три своих Т-34 сгоревшими и два подбитыми. У одного танка попаданием снаряда был сорван водительский люк. Потери 25-й гв.тбр были намного тяжелее: 18 Т-34 списали безвозвратно (в это число вошли около 10 подбитых ранее машин, которые пришлось бросить на СПАМе), ещё три машины были подбиты. Тяжёлую контузию получил комбриг подполковник С.М. Булыгин.
За день бригада отчиталась об уничтожении двух «Тигров», шести «Пантер», двух САУ, 14 БТР, 6 орудий, 25 автомобилей. Из этого числа две «Пантеры» были записаны экипажу л-та П.Д. Головнова. Согласно представлению к награде, упоминавшийся выше наводчик с-нт Ф.Е. Мартюшев из экипажа л-нта И.И. Иванова в дополнение к позавчерашним трем САУ, в бою 23 октября подбил еще 3 «Пантеры». В принципе, заявленные 6 «Пантер», скорее всего, соответствуют общим потерям FGB за этот день, но понесла она их не только от 26-й бригады.
Пока танковые бригады выдавливали на юг гренадеров и «Пантеры» «Фюрера», в 4 км севернее, с востока через Вальтеркемен и Теллитцкемен при поддержке 517-го ТП и 1435-го САП наступала 1-я гв.сд. Она отбросила на север фузилеров и части PzGr.13 и около 14:30 встретилась севернее Шестокена с частями 11-й и 31-й гв.сд.
Участие 31-й гв.сд в прорыве носило несколько курьезный характер «путешествия в котел и обратно». В ночь на 21 октября выйдя из резерва армии, она переправилась через Роминте и скорым маршем пошла отодвигать фронт прорыва на юго-запад. К исходу 22 октября дивизия преодолела около 20 км и дошла до занятой слабым гарнизоном и строительными частями линии укреплений с ДОТами в 3 км севернее Даркемена. Здесь передовые полки дивизии захватили 14 орудий и «набедокурили» взорвав несколько ДОТов. В ночь на 23 октября дивизия получила новый приказ, и тем же путем, так и не приняв участие в серьезном бою, вернулась обратно.
Похожий тур проделал 79-й гв.сп 26-й гв.сд. Отличие заключалось в том, что еще вечером 21 октября он схлестнулся с разведчиками FGB южнее Шестокена. А на следующий день командир полка п-пк С.Е. Шелковый, проявив на свою голову инициативу и полководческий талант, обошел позиции передового отряда FGB и двинул полк на юго-запад, пройдя за день 8 км. Узнав в ночь на 23 октября о своем «окружении», Шелковый снова не подкачал, развернул полк обратно и уже к 07:00 занял круговую оборону в районе Йогеленена, недалеко от Шестокена. Условность окружения иллюстрирует тот факт, что утром в полк прибыли с восточного берега отставшие тылы.
Днем этот полк без серьезных боев соединился с остальными частями дивизии и вместе с 1-й и 5-й гв.сд к 15:00 занял оборону плацдарма, пропуская через себя части 11-й, 31-й и 84-й гв.сд, артполки 2-й гвардейской артиллерийской дивизии прорыва РГК и другие части, которые выходили на восточный берег по переправам в Матцуткемене и Праслаукене. В поиске аэродромных площадок под Гумбинненом успела даже побывать изыскательная партия 1-й ВА.
Северной «клешне» в лице Fs.Pz.Korp пришлось в этот день отвлечь часть сил на парирование активных действий 28-й армии и 16-го гв.ск восточнее Вальтеркемена. Поэтому В. Шмальц решил наступать на соединение с FGB по самому короткому маршруту, вдоль западного берега Роминте. Но для этого требовалось переправиться в Замелюкене.
Для наступления объединялись усилия боевой группы 2 Fsch.Pz.Gr “HG” (наступала от Гумбиннена) и 5 Pz.D. Последней был придан S.Pz.Abtl. 505 (6-7 боеготовых «Тигров-Б») и к ней присоединился Pz.Jg.Abt.53. Вся эта группировка включала около 20-25 танков и 20-30 самоходок.
В итоге, так получилось, что оставшимся прикрывать отход Тацинского корпуса «четверкам» пришлось пережить тяжелые испытания. Батальоны 4-й гв.мсбр защищали западное направление у Неммерсдорфа и северное у Гумбиннена, а 4-й гв.тбр – северо-восточное и восточное на рубеже Аугштупеннен – Замелюкен.
Чтобы тесный Неммерсдорф не стал западней батальоны 4-й гв.мсбр и 25-й гв.тбр еще ночью были выведены из города и заняли позиции на высотах в 1,5 км восточнее него. Эти батальоны при поддержке батареи 273-го минп до 14:00 отражали настойчивые атаки противника, а получив по радио команду: «перейти в атаку» – условный сигнал отхода на свой второй рубеж – после короткой контратаки оторвались от противника и к вечеру благополучно вышли к переправам в Праслаукене.
Совсем иначе развивалась ситуация у батальонов 4-й гв.мсбр под Гумбинненом. С двумя батареями 1500-го САП они занимали позиции на рубеже, с которого вчера начали штурм города. До 14:00 батальоны, напрягая все силы, отбивали поддерживаемые мощным огнем артиллерии и самоходок атаки противника с севера. Выручала находившаяся здесь до обеда артгруппа. 1-й мсб до 12:00 отразил две атаки противника на роту ст. л-та А.К. Ахвердиева.
В 12:00 головной эшелон корпуса начал отход. За ним двинулась артгруппа. В это же время началась третья атака противника на правый фланг батальона. При ее отражении расчет 57 мм ПТО ст с-нта К.И. Бокаленка подбил 2 танка. 3-й мсб в 13:00 также отражал атаку с 8 танками опознанными как 4 «Тигра» и 4 Pz.Kpfw.IV. Огнем ПТО, СУ-76 и стрелков атака была отбита. 1500-й САП подбил 1 средний танк (это подтверждает и ЖБД 3-го мсб). Однако положение батальонов ухудшалось – противник нащупал их фланги и начал охват.
В 14:00 бригада получила сигнал «перейти в атаку». Командир 1-го мсб к-н П.С. Кукоев, предусмотрительно оставив в прикрытии 1-ю роту А.К. Ахвердиева (за эти бои Ахвердиев был представлен к ордену «Александра Невского») и 3 СУ-76, благополучно отошел на 2 км южнее, на рубеж Калнен, где развернулся и занял оборону.
К сожалению, опытный командир 3-го мсб, к-н А.С. Жаков, не распознав опасность на флангах, но заметив, что с фронта натиск ослаб, принял ошибочное решение. Он сперва отвел на второй рубеж приданную батарею «коломбин», оставив в прикрытии заслон из пульвзвода, двух 57 мм ПТО и стрелковый взвод. Противник, заметив отход, атаковал. Тесня прикрытие с фронта, он с танками вышел на северную окраину Вилькен, отрезав тем самым возможность отхода группе прикрытия.
Поняв, что произошло, комбат по радио вернул батарею СУ-76, посадил на них десантом автоматчиков и повзводно направил на фланги окруженной роты. Открыв беглый огонь, они отвлекли противника и дали возможность прорваться из окружения. К сожалению, это удалось далеко не всем. Тяжелые потери понесла 8-я мср и пульзвод, погибли их командиры ст л-нт В.С. Ляшенко и л-нт Н.Е. Карепин. Всего в этот день 3-й мсб потерял убитыми 32 бойца и 4 ранеными.
К 16:00 1-й и 3-й мсб заняли первый рубеж отхода. Немцы преследовали батальоны при отходе, но по занятию ими обороны уже не атаковали. Сменив еще два рубежа, бригада к 03:00 полностью переправилась на восточный берег. За 23 октября в тяжелых арьергардных боях потери 4-й гв.мсбр составили 61 убитого и 203 раненых. Была разбита 1 76 мм пушка, 2 57 мм ПТО, 2 автомашины.
Еще более драматично сложился бой 4-й гв.тбр. В этот день она должна была прикрывать самый опасный – северо-восточный фланг корпуса, заняв оборону вдоль реки на рубеже Аугштупенен – Замелюкен, чтоб противник не смог здесь переправиться и ударить в тыл корпусу. Но именно это он и собирался сделать.
3-й тб занимал оборону в районе Гертшена и имел 8 боеготовых танков. До обеда его поддерживали батареи СУ-85 401-го гв.сап. Южнее него, в районе Замелюкен, Перкаллен оборонялся 1-й тб, также имевший 8 «тридцатьчетверок». 2-й тб (12 Т-34) находился в резерве.
В течении ночи 1-й тб отразил 4 атаки пехоты Pz.Gr.13 с 10-15 танками и САУ, не дав им переправиться через Роминте. В этих боях экипаж мл. лейтенанта Н.Н. Артемьева подбил 2 «Пантеры». От попадания снаряда их танк загорелся, но справившись с огнем, экипаж продолжил на нем бой и днем добавил на свой счет еще и «Тигр».
Сперва противник в 11:00 перешел в атаку на северный фланг бригады, где оборонялся 3-й тб. Координированным огнем атака была отбита, при этом батальон подбил «4 танка, 3 артштурма и 1 фердинанд, 1 ПТО». Определив, что в районе Замелюкен заслон все-таки слабее, противник собрал кулак с 20 тяжелыми танками и САУ и при поддержке сильного артминогня повел атаку на 1-й тб, в котором к этому моменту оставалось всего 4 танка.
Сдерживая натиск противника, «тридцатьчетверки» маневрировали и вели огонь из-за укрытий. В конце концов три последние машины батальона оказались зажаты в населенном пункте и уже не могли безопасно отойти. Не желая пропадать безответно, из ловушки рванулся, и был сразу зажжен танк к-ра 1-й роты ст. л-т А.Д. Шехонина. Остальных ждала та же участь, когда в лучших традициях эпических историй, пришла подмога – к-н И.П. Лобанов привел 2 резервных взвода из 2-го тб. Это уже был второй раз за этот день, когда он приводил помощь батальону. Попав под фланговый обстрел, немцы вынуждены были отступить.
Лишь в 17:30 батальоны получили сигнал отходить на следующий рубеж. Последним, пропустив все стрелковые части, из-под Гумбиннена выходил 3-й тб 4-й гв.тбр. До 20:00 бригада перекатами отходила по рубежам, непрерывно ведя бой и прикрываясь дымовыми завесами. Лишь с наступлением темноты удалось оторваться от противника и к 20:00 занять третий рубеж южнее Гирнена. Здесь в ночном бою бригада (и корпус) понесла последнюю потерю – был подбит и сгорел танк из 3-го тб.
В 22:00 по сигналу корпуса «выйти в свой район» танки бригады снялись и, прикрываясь заслонами, вышли в р-н Матцуткемен, где и переправились. На восточный берег своим ходом вышло 17 танков 4-й гв.тбр, из них один с оторванным стволом орудия. Безвозвратно в этот день бригада потеряла 9 танков. Еще один был подбит. Сами танкисты посчитали подбитыми и сожженными 7 тяжелых и 5 средних танков, 9 тяжелых и средних САУ.
Пропустив на восточный берег стрелковые части, корпус начал переправлять свои тылы. Последней в 05:00 из-под Дакенена ушла 25-я гв.тбр. В 10:00 боевая группа 5 Pz.D наконец закрыла «окружение», соединившись с FGB.
День прорыва обошелся корпусу в 30 Т-34, 2 СУ-85 и одну СУ-76 безвозвратно (включая подбитые в предыдущие дни, которые пришлось сжечь), а также 6 танков подбитыми. Общие потери за пять дней составили в танках: 151 общих, безвозвратно – 108 Т-34, 3 СУ-85, 6 СУ-76. В людях: убито – 471, ранено – 1136, пропало без вести – 63, попало в плен – 6 человек. Потери артчастей: одна БМ-13 повреждена, 120 мм миномет, 37 мм орудие, 2 ДШК, 10 автомобилей разбиты. В бригадах потеряно 7 76 мм, 3 57 мм, 1 82 мм миномет.
На утро 24 октября в корпусе числилось 68 боеспособных Т-34-85, 13 СУ-76 и 18 СУ-85. Часть вышедших танков была сразу же отправлена в текущий ремонт. Через неделю, без пополнений, корпус имел 89 боеспособных танков и 30 САУ.
За 23 октября Fs.Pz.Korp отчитался об уничтожении 43 танков, 1 САУ, 56 орудий, 8 самолетов. Определить все потери немецких частей в этих боях практически невозможно из-за неполноты отчетов и участия в боях массы нелинейных частей. По имеющимся данным, только две дивизии Fs.Pz.Korp за день потеряли 93 убитыми, 229 ранеными и 36 пропавшими без вести. Потери 5 Pz.D за 22-24 октября – 27 убитых, 164 раненых, 29 пропавших. Особенно большие потери понесла 2 Fsch.Pz.Gr “HG” – к 24 октября ее боевой состав насчитывал 268 человек, примерно из 2,5 тыс к началу операции.
По составу бронетехники указанных соединений данные разняться. По дневному донесению 4-й армии на 24 октября в составе 1 Fsch.Pz “HG” имелось 12 исправных «Пантер», 7 Pz.IV, 12 САУ. В 2 Fsch.Pz.Gr “HG” – 24 САУ. По другим: в 1 Fsch.Pz “HG” было исправных 9 «Пантер», 3 Pz.IV. Во 2 Fsch.Pz.Gr “HG” – 6 САУ. В 5 Pz.D на эту же дату: 5 «Пантер», 1 Pz.IV, 7 САУ. S.Pz.Abt. 505 – 3 исправных «Тигра-Б» (по другим данным – один).
Из-за нерегулярных донесений из 27-го АК, ситуация с FGB еще более запутанная. Согласно донесениям 4-й армии за 24 и 25 октября в FGB числилось 33 «Пантеры», 7 Pz.IV и 24 САУ исправными, и 4 «Пантеры», 2 Pz.IV и 2 САУ в ремонте. Всего, таким образом, больше, чем до вступления в бой. По донесениям от 26 октября, в ней было исправно 26 «Пантер и 10 САУ. В тоже время, согласно другому, более подробному донесению о боевой численности FGB от 26 октября в ней имелось 16 «Пантер», 10 САУ и 60 БТР. Маловероятно, что бригада понесла такие потери за 24-25 октября. Скорее всего, предыдущие донесения были неполными.
Сопоставив эти данные, можно предположить, что в боях по ликвидации прорыва 2-го гв.тк 19-23 октября только перечисленные части и соединения потеряли подбитыми более 60 «Пантер», 20 Pz. IV, 12 «Тигр-Б» и 50 САУ. Помимо них в боях с 2-м гв.тк несли потери и другие, указанные в начале цикла части 26-го и 27-го Армейских корпусов. Разумеется, эти потери были нанесены им не только танкистами Бурдейного, но в любом случае понятно, что «окружение» его корпуса далось 4-й армии немалой ценой.
Эпилог
Таким образом, ни характер потерь, ни ход операции не подтверждают популярную историю об окружении и разгроме 2-го гв.тк. Впрочем, ожесточенные бои в день отхода не позволяют говорить и о беспрепятственном выходе корпуса из окружения, как это можно понять из советских источников.
Сами по себе действия 2-го гв.тк представляют большой интерес, так как отражают возможности советского танкового корпуса этого периода, на примере ограниченной по времени и району операции, которая включала действия в прорыве, обороне, штурм и отход с арьергардными боями.
При этом, корпус не вошел в готовый прорыв и практически не действовал в оперативной пустоте. Он постоянно вел встречные бои с прибывающими резервами имевшими качественную матчасть. Фактически корпус успел подраться почти со всеми танковыми частями 4-й армии. В этих условиях 2-й гв.тк смог в полной мере реализовать достигнутый прорыв, форсировать сходу две реки, провести настойчивый, но безуспешный двухдневный штурм Гумбиннена, а затем удержать нужные рубежи и с боем выйти из мешка. Несмотря на значительные потери, корпус в целом сохранил боеспособность.
Благодаря развитию технических, материальных возможностей и приобретенному опыту – боеспособность полнокровного танкового корпуса образца второй половины 1944 г. заметно возросла. Уверенный маневр танков в условиях ночи и плохой видимости по незнакомой и сложной местности, широкое применение радио, устойчивость в боях с «Пантерами», низкие небоевые потери и надежная работа тыла подтверждают это.
На повышении боеспособности мотопехоты положительно сказалось распространение СУ-76. Это не только повысило ее огневую мощь и противотанковую устойчивость, но и мобильность. «Коломбины» стали своеобразной БМП, только образца второй мировой. Оправдала себя установка на танках приборов дымопуска.
Безусловно ситуация в тактическом звене была еще далека от идеальной. Среди проблем нужно отметить и низкую стойкость «тридцатьчетверок» к противотанковому огню. И все же, теперь, при возросшем качестве советских подвижных соединений, все чаще на первый план стало выходить требование к более качественному оперативному руководству. В этом отношении предстояла еще серьезная работа над ошибками.
К сожалению, эта операция стала «лебединой песней» 2-го гв.тк. Нет, впереди его еще ждали успешные операции, но Кенигсбергское направление переходило в разряд второстепенных и такой боевой мощи в 250 танков и САУ, как в Гумбиннен-Гольдапской операции, до конца войны 2-й гв.тк больше не имел.
Автор выражает благодарность Александру Полищуку за помощь в работе над статьёй.
Источники и литертура:
- http://pamyat-naroda.ru
- NARA T 312 R 253, R 254
- http://forum-kenig.ru
- Галицкий К. Н. В боях за Восточную Пруссию: Записки командующего 11-й гвардейской армией. – М.: «Наука», 1970. 500 с.
- Nebolsin I. Tank battles in East Prussia and Poland. Helion & Company, 2019. 520 p.
- Диккерт К., Гроссман Х. Бои в Восточной Пруссии: Обширный документальный репортаж о военных событиях, происходивших в Восточной Пруссии. Калининград: Областной Историко-художественный музей, 1999. 214 с.
- Карл Кноблаух Кровавый кошмар Восточного фронта Откровения офицера парашютно-танковой дивизии «Герман Геринг». Яуза-Пресс 2010. 192 с.
- Karl-Heinz Frieser Germany and the Second World War Volume VIII: The Eastern Front 1943-1944: The War in the East and on the Neighboring Fronts. OUP Oxford, 2017. 1408 p.
- Schneider W. Tigers in combat I. Stackpole books, 2004. 432 p.
- H. Spaeter The History of the Panzerkorps Grossdeutschland Vol.2 J.J.Fedorowicz Publishing inc., 1995. 505 p.
Комментарии к данной статье отключены.