Самый тяжелый истребитель Первой мировой

Когда речь заходит о самолетах-истребителях первой половины XX века, сразу возникает ассоциация: легкий, скоростной и маневренный аппарат с неподвижным стрелковым вооружением. В большинстве случаев такое представление полностью оправдано, однако на протяжении всей авиационной истории время от времени возникали проекты, в которых реализовывался совершенно другой подход к ведению воздушного боя. Как правило, такие «нестандартные» истребители предназначались для решения особых задач, или действия в особых ситуациях.

Часто такими задачами было обеспечение многочасового барражирования и/или высокой огневой мощи (в том числе и с использованием «больших пушек»). На заре авиации, в эпоху «победы инженерного гения над здравым смыслом», это зачастую приводило к появлению «каракатиц» весьма странного вида, но общим у всех проектов было одно: они не продвинулись дальше опытных экземпляров. Тем интереснее будет рассмотреть один подобный истребитель, нашедший применение в реальных боевых действиях. Пусть изначально самолет предназначался для совершенно других целей, и ни конструкторы, ни командование даже в страшном сне не могли предположить, что кому-то может прийти в голову конверсировать его в перехватчик.

Начало разработки «Хэндли-Пейджа» типа «О» было положено адмиралтейским заказом на тяжелый бомбардировщик берегового базирования. Эскизное проектирование было завершено в декабре 1914 г., год спустя первый прототип начал летные испытания, а в сентябре 1916 г. флот начал приемку первых серийных самолетов модификации О/100. В ноябре они пошли на фронт, но к выполнению боевых заданий приступили только в марте 1917 г.

Идеи нестандартного применения для этих бомбардировщиков впервые появились вскоре после начала немецких дневных бомбардировочных рейдов на Англию: командование ПВО было в таком отчаянии, что готово было хвататься за любую соломинку, лишь бы увеличить шансы противостояния «Готам». 16 июня 1917 г. штаб RNAS во Франции получил от командующего Дуврским Патрулем вице-адмирала Реджинальда Бейкона запрос на использование оснащенных радиостанциями бомбардировщиков «Хэндли-Пейдж» как неких предтеч современных самолетов ДРЛО: каждый раз, когда погода представлялась благоприятной для проведения немцами налета на Англию, эти самолеты должны были производить патрулирование вдоль оккупированного немцами бельгийского побережья Северного моря, чтобы своевременно обнаруживать вражеские бомбардировщики.

На следующий день в ответном документе это предложение было отклонено по причине якобы полной непригодности «Хэндли-Пейджей» для выполнения подобных задач в течении сколько-нибудь продолжительного времени, причем, эта «невозможность» никак не аргументировалась. Взамен предлагалось другое решение проблемы, а именно значительное увеличение числа самолетов-истребителей в составе RNAS, которое обязательно должно было сократить, а то и предотвратить дальнейшие рейды на Англию.

На этом бы все и заглохло, если бы не инициатива снизу. Некоторые летчики базирующейся в Кудекерке (рядом с Дюнкерком) эскадрильи 7А (исходно ее выделили из состава 7-й эскадрильи RNAS, отсюда и такое необычное название; впоследствии эскадрилья была переименована в 14-ю) считали, что в перехватах возвращающихся из налетов на Англию бомбардировщиков должны участвовать не только истребители.

В конце сентября идея была воплощена «в металле»: самолет с серийным номером 3134 получил усиленное стрелковое вооружение. Если обычные бомбардировщики в то время летали максимум с тремя пулеметами (один на турели в носу самолета, второй на шкворне сверху фюзеляжа за коробкой крыльев, и третий в нижней люковой установке), то на патрульный перехватчик поставили пять «Льюисов», которыми оперировали четыре стрелка. К сожалению, из-за того, что все работы выполнялись в порядке частной инициативы, каких-либо подробностей о размещении оружия не сохранилось.

В ночь на 30 сентября 1917 г. немцы провели шестой с начала месяца ночной рейд на южную Англию. Из-за понесенных ранее потерь 3-я бомбардировочная эскадра сумела выпустить только 7 «Гот», из которых до английского берега добрались лишь четыре. Кроме двухмоторников, в налете приняли участие три гигантских «Цеппелин-Штаакена» R.VI из Rfa501.

Когда в Дюнкерке получили информацию о рейде, на перехват возвращавшихся бомбардировщиков поднялись несколько истребителей и «борт 3134», который пилотировал флайт-суб-лейтенант Виктор Р. Гиббс. Компанию ему составили четыре стрелка: лидинг-механик Лэнгстон, эйр-механик 1-го класса Конли и эйр-механики 2-го класса Килл и Спенсер.

За время четырехчасового патрулирования на высоте 10 000 футов над Северным морем в 10 милях от Остенде экипаж обнаружил три самолета противника и два из них атаковал. Первый бомбардировщик шел достаточно низко и сразу после начала атаки «нырнул» в туман, скрывшись из виду. В бой со второй «Готой» англичане вступили где-то между Ниувпортом и Остенде. Согласно послеполетному рапорту, стрелки вели огонь из хвостового и двух левых бортовых пулеметов с дистанции 50–100 ярдов и успели расстрелять три диска (по другим данным пять), прежде чем самолет противника перешел в очень крутую нисходящую спираль и скрылся из вида.

Экипаж был абсолютно уверен в том, что они сбили этот самолет, но далеко не факт, что это действительно произошло. Во время рейда немцы действительно потеряли одну «Готу», но есть все основания считать, что она была сбита зенитной артиллерией (персонал прожекторного поста на дуврском волноломе в 21:40 видел падение горящего самолета в море примерно в 2 милях от берега). Объектом атаки «Хэндли-Пейджа» также считают «Готу», которая разбилась у голландского Сас-Ван-Гента, не дотянув всего несколько километров до границы. Но это ошибка – инцидент произошел во время предыдущего рейда, на сутки ранее.

Когда горючее стало подходить к концу, Гиббс взял курс на город Туру (ныне Торхаут), где отбомбился по немецкому аэродрому, сбросив восемь 65-фунтовых бомб – менее половины типичной бомбовой нагрузки, но и полетное время более чем в два раза превышало типичное.

Вне зависимости от достоверности заявки, это был единственный за всю войну случай, когда один тяжелый бомбардировщик одержал победу над другим в воздушном бою. Несмотря на удачный опыт первого патрулирования, продолжения он не имел. Более того, ответ на победную реляцию летчика был совсем не таким, как можно было бы ожидать: командование в ультимативной форме потребовало прекращения самодеятельности и «напомнило» офицерам, что они летают на бомбардировщиках, а вовсе не на истребителях. На фронте тогда было менее 20 «Хэндли-Пейджей», и отвлекать их от выполнения бомбардировочных рейдов было бы напрасной тратой дефицитного ресурса...