«Возьми Буну или не возвращайся живым!»

Эта кампания по праву может считаться забытой трагедией Второй мировой войны. В самом конце 1942 года у папуасских деревушек Буна, Гона и Санананда американцы и австралийцы впервые столкнулись с японским солдатом в обороне – фантастически стойким и абсолютно бесстрашным. То, что должно было стать лёгкой победой, очень быстро превратилось в кошмар для наступавших. За время боёв бригады и полки союзников превратились в горстки израненных, больных и смертельно уставших людей, а японские бойцы впервые с начала войны оказались в положении обречённых и почти все погибли в яростной борьбе.

Предпосылки и силы сторон

Генеральное наступление Японской императорской армии на Новой Гвинее, начавшееся в июле 1942 года, окончилось провалом. В боях на тропе Кокода австралийцам, несмотря на неудачи и поражения, удалось остановить японские Силы южных морей, наступавшие на Порт-Морсби. Попытка японцев высадить морской десант в стратегически важном заливе Милн (август-сентябрь 1942 года) также не имела успеха. Как следствие, осенью 1942 года японским войскам на Новой Гвинее пришлось отступать. К середине ноября австралийцам и американцам удалось блокировать силы противника на небольшом приморском плацдарме у северо-восточного побережья острова. Командующий союзными войсками Дуглас Макартур и его заместитель австралийский генерал Томас Блэми считали, что победа близка. Однако дальнейшие события показали, что они жестоко заблуждались…

Папуасские деревни Буна, Гона и Санананда были захвачены японцами во время высадки морского десанта 21 июля 1942 года. За несколько месяцев японские военные инженеры проделали огромную работу, превратив плацдармы в полноценные укреплённые районы. Основой оборонительных позиций стали несколько линий ДЗОТов – прекрасно замаскированных и практически полностью зарытых в землю. К ноябрю 1942 года на этих позициях находилась смешанная группировка, состоявшая из различных частей японской армии – 144-го пехотного полка, 41-го пехотного полка, подразделений 229-го пехотного полка, подразделений 15-го инженерного полка, подразделений 38-го и 55-го горно-артиллерийских полков, а также зенитного батальона, 5-го отряда наземных сил флота Йокосука и других. Первоначально эти силы возглавлял полковник Хироси Ямамото, командир 144-го пехотного полка. В начале декабря командование де-факто разделилось между генерал-майором Цуйо Ямагата и генерал-майором Кенсаку Ода.

Вопрос о численности японских войск до сих пор остаётся дискуссионным – с учётом раненых и тяжелобольных, а также солдат строительных частей и тыловых служб (среди которых были корейцы и представители тайваньского народа такасаго) общее число японцев доводят до 10 000–11 000 человек. В любом случае, не менее 6000 человек (включая свежие подкрепления) являлись здоровыми и боеспособными. В декабре 1942 года японцы пытались перебросить подкрепления морем, но смогли доставить не более 1500–2000 человек.

Для захвата японского плацдарма союзники направили две пехотных дивизии: 7-ю австралийскую под командованием генерал-майора Джорджа Вэйси и 32-ю американскую под командованием генерал-майора Эдвина Хардинга (в ходе боёв его сменил генерал-лейтенант Роберт Эйхельбергер). Впрочем, в их распоряжении имелось не так уж много сил – всего 4300 австралийцев и 6600 американцев. Позднее, получая подкрепления, союзники использовали в боях около 20 000 человек. Общее руководство операцией осуществлял австралийский генерал-лейтенант Эдмунд Херринг – впрочем, его роль во многом являлась номинальной. Уровень боеспособности войск союзников можно назвать недостаточно высоким, так как австралийцы были сильно измотаны боями на тропе Кокода, а американцы совсем не имели боевого опыта. Осложняло ситуацию и то, что союзная разведка фактически провалила свою часть подготовки к наступлению – достоверной информации о японской обороне не имелось, карты вражеских оборонительных линий отсутствовали. Японские силы совершенно неадекватно оценивались как небольшая группа тыловиков и раненых. Подобная недооценка противника имела самые печальные последствия.

Каждая из противоборствующих сторон располагала примерно двумя десятками орудий, не считая миномётов. У союзников имелись австралийские лёгкие гаубицы, которые недостаточно хорошо справлялись с уничтожением японских бункеров. Японцы же обладали целым набором пушек – тяжёлыми 75-мм зенитными орудиями, несколькими 37-мм противотанковыми пушками и лёгкими гаубицами. Наличие противотанковой артиллерии (включая тяжёлые зенитки) оказалось очень полезным для защитников, поскольку в декабре австралийцы перебросили на фронт группу лёгких танков M3 Stuart. Что касается авиации, то японцы лишь изредка получали воздушную поддержку с баз в Лаэ и Рабауле. Союзные самолёты, базировавшиеся в Порт-Морсби, а также эскадрилья австралийских штурмовиков Wirraway, находившаяся непосредственно на фронте, действовали гораздо активнее – им удалось сорвать доставку японских подкреплений морем, однако большого успеха в уничтожении наземных целей авиация не добилась.

Характерной особенностью боёв за японский плацдарм на Новой Гвинее стало то, что обе стороны относительно мало использовали морские силы. Корабли японского и американского флотов в это время приковал к себе Гуадалканал, а слабый и малочисленный австралийский флот не представлял самостоятельной силы. Японцы несколько раз пытались доставить подкрепление на эсминцах, но эти попытки срывались союзной авиацией. Кроме того, японский флот эвакуировал небольшое количество раненых и тяжелобольных. В свою очередь, союзники вели операцию «Лилипут» – организовали систему конвоев из залива Милн в зону боевых действий, шедших под прикрытием австралийских корветов. Операция осуществлялась успешно и сыграла немалую роль в последующей победе союзников.

Как и во время других боёв на Новой Гвинее, большой проблемой и для японцев, и для союзников стали снабжение и медицинская помощь. Буна, Гона и Санананда находились в заболоченной местности, поэтому малярия, дизентерия и другие заболевания тысячами выкашивали солдат обеих сторон. При этом тыловые и медицинские службы союзников лучше справлялись со своими обязанностями – в том числе, за счёт использования военно-транспортной авиации и туземных носильщиков. Что же касается оборонявшихся, то на завершающей стадии боёв паёк японского солдата составлял всего 40–80 г риса в сутки, а раненые находились в ужасном состоянии.

Бои за Гону: «Кто из нас достигнет нуля первым?»

Деревню Гона обороняли 900 японских солдат 41-го пехотного полка (командир – майор Ёсинобу Томита), чья позиция была хорошо подготовлена в инженерном отношении, тыл надёжно прикрывало море, а фланги защищали река и болото. Им противостояли части австралийской 7-й дивизии: 25-я пехотная бригада и боевая группа 21-й пехотной бригады (известная под названием Chaforce) – всего примерно 1200 солдат и офицеров. Первое наступление австралийцы начали 19 ноября, а к 23 ноября оно захлебнулось, унеся жизни почти двухсот бойцов 25-й бригады. Впервые с начала войны союзникам пришлось столкнуться с оборонявшимися японскими солдатами, и их это шокировало. Генерал-майор Вэйси докладывал своему начальнику Херрингу:

«Япошки оказались гораздо более упорными и стойкими, чем я думал, и я боюсь, что на этом фронте идёт борьба на истощение. Япошка никуда не денется, пока его не убьёшь, а в процессе этого он причиняет нам большие потери. Я начинаю задумываться над тем, кто из нас достигнет нуля первым».

Австралийское командование решило перебросить под Гону всю 21-ю пехотную бригаду – ветеранов боёв на тропе Кокода. 29 ноября бригада пошла в атаку, и бойня повторилась вновь. Артиллерийская и воздушная поддержка не помогали, и австралийским пехотинцам приходилось идти на пулемёты подобно солдатам Первой мировой войны. К 3 декабря и эта атака захлебнулась, а 21-я бригада потеряла треть своего состава. Небольшим утешением стало то, что атакующим удалось прорваться к морскому берегу и отрезать японские силы в Гоне от защитников Санананды и Буны. Теперь японцы оказались зажаты на «пятачке» площадью в несколько сотен квадратных метров, но это не ослабляло их яростного сопротивления.

Последним резервом, который можно было выделить для захвата Гоны, стал 39-й пехотный батальон подполковника Ральфа Хоннера, покрывший себя славой на тропе Кокода. Изнурённую до потери боеспособности 25-ю бригаду вывели в тыл. Впрочем, сначала казалось, что появление свежих сил ничего не изменит – атака 6 декабря также окончилась неудачей. Один из австралийских офицеров вспоминал:

«Япошки были в глубоких окопах, закрытых толстыми бревнами на уровне земли, и с бойницами из других брёвен, которые давали им сектор обстрела в 180 градусов. И когда наши атаковали, их били в ноги и нижнюю часть тела… Позже я видел некоторых из моих ребят, лежавших у вражеских позиций с неразорвавшимися гранатами в руках. Все они были изранены, но до последнего пытались достать врага… Одного парня дважды подстрелили в одной атаке, прямо в мясо, он плакал и кричал: «Сэр, каждый раз, когда я двигаюсь, ублюдок стреляет в меня!»… Ему было только 18 лет»

Опытный фронтовик Хоннер, ранее воевавший с немцами, очень низко оценил воздушную поддержку, ставшую одной из причин неудач. Наблюдая за бесплодными усилиями союзной авиации, однажды он воскликнул: «Дайте мне эскадрилью Stukas!» [немецкие пикирующие бомбардировщики Ju-87 Stuka – прим. автора]. Поэтому, когда 39-й батальон получил приказ снова штурмовать деревню (8 декабря), подполковник заявил, что не пойдёт в бой, если артиллерия не обеспечит ему огненный вал. Под прикрытием барража австралийские пехотинцы наконец-то прорвались в Гону, и японская оборона развалилась. Некоторые японцы пытались пробиться в Санананду, но почти все погибли. 9 декабря Хоннер блеснул лаконизмом, отправив в штаб бригады сообщение: «Gona`s gone!» [«Гоне конец!» – прим. автора].

Штурм Буны: «Нужны те, кто будет сражаться»

Гарнизон Буны составляли части 144-го пехотного полка (командир – полковник Хироси Ямамото), 229-го пехотного полка и 5-го отряда наземных сил флота Йокосука (командир – капитан 1-го ранга Ёсихацу Ясуда) – всего около 2500 человек. На этом же участке плацдарма располагалась японская артиллерия, включая тяжёлые зенитные пушки, прикрывавшие аэродром. Со стороны союзников первыми в бой вступили части 32-й американской пехотной дивизии (командир – генерал-майор Эдвин Хардинг): неполный 126-й (часть действовала под Сананандой), 127-й (прибыл в декабре) и 128-й пехотные полки – всего около 3000 человек в начале боёв. Американцы начали осаду 19 ноября 1942 года и, подобно австралийцам под Гоной, увязли в японской обороне. Дивизия, укомплектованная резервистами Национальной гвардии США, оказалась совершенно неготовой к боям в джунглях и за две недели боёв потеряла около 500 человек убитыми и ранеными. Макартур не выдержал неудач своих подчинённых и 30 ноября отправил на Новую Гвинею генерал-лейтенанта Роберта Эйхельбергера, дав ему следующее напутствие:

«Боб, я отправляю тебя командовать в Буну. Смени Хардинга. Я отправляю тебя, Боб, и я хочу, чтобы ты убрал всех офицеров, которые не будут сражаться. Замени полковых и батальонных командиров, если нужно, назначай сержантов командовать батальонами и капралов командовать ротами – тех, кто будет сражаться. Время для нас важнее всего, япошки в любую ночь могут доставить подкрепление. Я хочу, чтобы ты взял Буну, или не возвращался назад живым».

Прибыв на место боёв, Эйхельбергер незамедлительно принялся наводить порядок в войсках, не оставляя попыток прорваться в Буну. Для этого ему пришлось обратиться за помощью к австралийцам, хотя ещё совсем недавно американские командиры весьма скептично оценивали австралийскую армию – во время боёв на тропе Кокода сам Макартур заявил, что «австралийцы показали себя неспособными воевать в джунглях». 5 декабря 32-я дивизия пыталась наступать при поддержке пяти австралийских бронетранспортёров Bren Carrier, но все машины быстро погибли. Тем не менее, американцам удалось добиться первого успеха – боевая группа 126-го пехотного полка прорвалась к морю в районе Буны и после упорных боёв смогла захватить деревню (к 14 декабря).

В середине декабря Эйхельбергер получил обещанное подкрепление от австралийцев – относительно свежую 18-ю пехотную бригаду (1400 человек) и лёгкие танки M3 Stuart из состава 2/6-го танкового полка (общее число – 27 машин). Люди и техника перебрасывались морем из залива Милн под защитой австралийских корветов (в рамках операции «Лилипут»). 18 декабря 2/9-й пехотный батальон 18-й бригады атаковал при поддержке семи танков японские позиции в районе аэродрома. Японцы смогли уничтожить два танка (один был подожжён зажигательной смесью, второй наехал на мину), а ещё одна машина застряла и была оставлена экипажем. Хотя Stuart оказался не лучшим танком для действий в джунглях, и продвижение по-прежнему шло очень медленно, наличие бронетехники резко увеличило шансы на успех и частично компенсировало неэффективность артиллерии и авиации. Тактику применения машин 2/6-го полка один из танкистов описывал следующим образом:

«Пехотный командир обозначал вражеский бункер: выстрелом из ракетницы, броском гранаты, или просто указывал рукой. Мы выезжали вперёд на 10–15 футов (3–4 метра), чтобы точнее навести 37-мм пушку, и стреляли бронебойными или осколочными снарядами. Обычно давали выстрелов десять. Потом вперёд выдвигалась пехота. Выжившие японцы, как правило, старались вырваться, мы накрывали их из пулемётов. Спасались немногие. Мы делали эту работу примерно пару часов, после чего уходили назад, ярдов на 50 (45 метров), чтобы дозаправиться и пополнить боекомплект»

За неделю боёв австралийцы добились большего, чем американцы за месяц. 24 декабря 18-я бригада вышла на полосу аэродрома (так называемую «Старую полосу»), где её встретили японские 75-мм зенитные пушки, расстрелявшие четыре танка. Это заставило временно прекратить поддержку пехоты техникой, что опять снизило темпы продвижения и привело к серьёзным потерям (достаточно сказать, что за две недели боёв 18-я бригада потеряла убитыми и ранеными больше половины личного состава). Только к 28 декабря австралийцам удалось зачистить аэродром, что позволило снова использовать бронетехнику. В это время американцы также постепенно продвигались вперёд, добившись некоторых успехов, и японская оборона оказалась рассечена на отдельные очаги. 29 декабря командир японских морских пехотинцев Ясуда передал в Рабаул, что дальнейшее сопротивление невозможно. 1 января 1943 года союзники пошли в решающую атаку при поддержке танков. Японцы дрались с яростью обречённых, засев в своих бункерах и до последнего нанося врагу огромные потери. Но 2 января австралийцы и американцы встретились к югу от Буны. В боях за Буну около полусотни японцев попали в плен, некоторому количеству удалось эвакуироваться, остальные – погибли.

Взятие Санананды: «Сцена была ужасная»

Деревня Санананда находится примерно на полпути между Гоной и Буной. В ноябре 1942 года здесь располагались подразделения 41-го и 144-го пехотных полков, 15-го инженерного полка и 55-го горно-артиллерийского полка. Командиром гарнизона был полковник Ёсуке Ёкояма. Кроме того, в Санананде базировались тыловые службы Сил южных морей и госпиталь, из-за чего на этом плацдарме находились около 5000 человек (не менее 2000 из них числились ранеными). Существенным плюсом обороны являлось то, что позиции японцев размещались среди болот, и добраться до них можно было лишь по одной дороге.

По единственному пути, ведшему в Санананду, двинулись 16-я австралийская пехотная бригада и батальон 126-го пехотного полка 32-й американской пехотной дивизии – всего около 1500 человек. Американцам удалось перекрыть дорогу блокпостом, получившим название «блокпост Хаггинса» (в честь капитана Мередита Хаггинса – командира 250 солдат, удерживавших эту позицию). Тем самым они отрезали большую группу японцев от основных сил, однако и сами оказались в частичном окружении. Эта ситуация определила характер последующих боёв – японцы контролировали перекрёсток и пытались уничтожить «блокпост Хаггинса», а союзники стремились пробиться к нему и расчистить себе путь к Санананде. До середины января противники увязли в позиционных боях. Один из австралийских ветеранов вспоминал страшную дорогу к блокпосту:

«Мы добрались до японского лагеря, разбитого в начале декабря американской атакой с периметра Хаггинса… Там повсюду валялись червивые гнилые трупы. Скелеты смотрели своими пустыми глазницами разбитых черепов. Кости лошадей с гниющими на них сёдлами и упряжью белели под утренним солнцем, освещавшим своими лучами весь этот ужас. Но мы были рады этому кошмарному виду – ведь Хаггинс находился рядом, в сотне ярдов от нас»

На помощь союзникам из-под Гоны прибыла 30-я австралийская пехотная бригада, однако она оказалась слишком плохо подготовленной и измотанной, чтобы переломить ситуацию. Генерал-лейтенанту Херрингу пришлось отправлять в бой последние резервы, остававшиеся в Порт-Морсби – 2/7-й кавалерийский полк (который действовал, как обычная пехота) и 36-й пехотный батальон. 18 декабря австралийцы пошли в очередную атаку – 2/7-й полк в течение недели пытался пробиться к «блокпосту Хаггинса», но продвинулся всего на несколько сот метров. Херрингу и Вэйси не оставалось ничего иного, как ждать, когда в Буне освободятся 18-я бригада и танки 2/6-го полка.

Через несколько дней после взятия Буны, практически без отдыха, австралийские пехотинцы и танкисты отправились под Санананду. Американцы выделили свежий 163-й пехотный полк 41-й пехотной дивизии. 12 января 18-я бригада атаковала занятый японцами перекрёсток при поддержке трёх танков, но атака захлебнулась, и все три танка погибли (два – подбиты 37-мм противотанковыми пушками, ещё один подорвался на мине и сожжён горючей смесью). В стане союзных командиров царило уныние, генералы говорили о необходимости долгой осады. Неожиданно им на помощь пришли сами японцы – к ночи 14 января они оставили перекрёсток и открыли дорогу к «блокпосту Хаггинса».

Командование приказало защитникам Санананды пробиваться на север, в контролируемую японцами деревню Лаэ. Но время оказалось упущено – выжившие солдаты находились в ужасном состоянии, страдая от голода и болезней, а путь к отступлению уже перекрыли союзники. Австралийцы и американцы двинулись к Санананде, утопая в непроходимых болотах. Продвижение шло очень медленно, и достичь деревни удалось лишь 18 января. Уничтожение противника временами походило на резню из-за большого количества раненых и тяжелобольных японцев. В официальной австралийской истории войны приводятся воспоминания очевидца о последних днях боёв за Санананду:

«Сцена была ужасная. Больные и раненые рассеялись по местности, большое их количество находилось в крайней степени истощения. Там было много непогребенных трупов и несколько «ходячих трупов». Были свидетельства того, что некоторые из врагов практиковали каннибализм. Но даже в таком критическом положении японцы сражались. Их убивали в госпиталях, когда они не хотели сдаваться. 69 других, слишком беспомощных для сопротивления, были взяты в плен»

К 23 января бои за Санананду завершились – важнейший японский плацдарм на Новой Гвинее прекратил своё существование. Японцы эвакуировали около тысячи человек, ещё нескольким сотням удалось прорваться на север, а примерно 200 бойцов попали в плен.

Итоги и уроки

Бои за Гону, Буну и Санананду стали для союзников одной из самых тяжёлых кампаний Тихоокеанской войны. Австралийцы потеряли 1261 человека убитыми и 3471 ранеными, американцы – 734 убитыми и 2037 ранеными. Точное количество заболевших малярией, дизентерией и другими тропическими болезнями неизвестно, но оно превышает 10 000 человек. Все бригады и полки союзников, участвовавшие в сражении, практически полностью утратили боеспособность (так, в боевой группе американского 126-го полка, воевавшей у Санананды, из 1300 человек в строю остались 165). У японцев в живых осталось около 2000 человек (эвакуированных и вышедших из окружения), кроме того, 250 солдат попали в плен.

Масштабное поражение на Новой Гвинее наряду с битвой за Гуадалканал окончательно лишило Японию стратегической инициативы и стало прологом к будущему проигрышу в войне. Что же касается союзников, то кровавая победа оказалась для них полезным уроком. Стали очевидны серьёзные проблемы в организации командования, подготовке войск, разведке и связи, взаимодействии наземных войск с ВВС и флотом, снабжении и медицинской помощи. Эти вопросы пришлось срочно решать, и уже в 1943 году австралийцы и американцы проделали огромную работу, которая принесла им немалые успехи.

---

Список источников и литературы:

1. http://www.awm.gov.au (официальный сайт Австралийского Военного мемориала)
2. http://kokoda.commemoration.gov.au (официальный мемориальный сайт Департамента по делам ветеранов Правительства Австралии)
3. Brune Peter «A bastard of a place: The Australians in Papua» – Crows Nest, NSW: Allen & Unwin, 2004
4. «Japanese army operations in the South Pacific area: New Britain and Papua campaigns, 1942–43» – Canberra, ACT, Australian War Memorial, 2007
5. Handel Paul «M3 Stuart light tanks in action in New Guinea», http://anzacsteel.hobbyvista.com/Armoured%20Vehicles/m3inactionph_1.htm
6. McCarthy Dudley «Australia in the War of 1939–1945: South-West Pacific Area – First Year: Kokoda to Wau» (1st edition, 1959), https://www.awm.gov.au/collection/RCDIG1070204/
7. Pelvin Richard «Second World War: A generation of Australian heroes» – Richmond, Victoria: Hardie Grant Books (Australia), 2014
8. Sadler Rex, Hayllar Tom «In the Line of Fire» – Sydney, NSW: Pan Macmillan Australia, 2007