Русско-турецкая война 1877–1878 годов: начало морской схватки

Военно-морская история знает не так много случаев, когда господство на море захватывала формально более слабая сторона. Обычно причиной тому становилась пассивность «сильного», а также применение «слабым» активной тактики и новых видов оружия. Именно это произошло на Черном море в ходе русско-турецкой войны 1877–1878 годов.

После Крымской войны российский Черноморский флот прекратил свое существование. По Парижскому трактату 1856 года Черное море объявлялось демилитаризованным – и Россия, и Османская империя должны были ликвидировать все свои крепости на его берегах. Каждая из стран могла иметь здесь не более 10 военных судов – 6 паровых корветов водоизмещением до 800 т и 4 вспомогательных парохода водоизмещением до 200 т. Для Османской империи последнее ограничение не играло никакой роли: ее флот находился в Средиземном море, на которое никакие запреты не распространялись; в случае войны он всегда мог войти в Черное море. Для России же такая ситуация означала необходимость смириться с невозможностью борьбы за господство на Черном море.

В результате Россия переключила все внимание на Балтийский флот, где с середины 1860-х годов начала активно строить броненосные суда. На Черном же море не был израсходован даже выделенный лимит: к 1867 году в составе Черноморской флотилии имелось лишь пять корветов водоизмещением в 900–1000 т. Планы Военного министерства о постройке немореходных плавучих батарей для обороны самых уязвимых мест черноморского побережья так и не были реализованы. Зато активно осуществлялся другой проект – заказ за границей крупных быстроходных пароходов для акционерного «Российского общества пароходства и торговли» (РОПиТ). Предполагалось, что в случае войны эти пароходы можно будет переоборудовать во вспомогательные крейсера.

Османы строят броненосный флот

Между тем, именно в это время Османская империя активно строила броненосный флот, заказывая корабли в Европе. Энергичный султан Абдул-Азиз, взошедший на престол в 1861 году, решил восстановить мощь и славу турецкого флота. Уже в 1863–1864 годах в Англии были заказаны четыре больших броненосных батарейных фрегата типа «Османие» водоизмещением по 6400 т, а в 1864 году турки попытались заложить такой же фрегат на собственных верфях.

В 1873 году турки заказали англичанам два еще более крупных казематных броненосца типа «Месудие» водоизмещением по 9120 т – правда, до начала русско-турецкой войны был достроен только один, второй же англичане конфисковали и включили в состав своего флота под названием «Сьюперб».

Крупные броненосные корабли для османского флота строились в Англии, более мелкие корветы и мониторы – также в Италии и Франции. Из кораблей французской постройки наиболее заметным стал барбетный броненосец «Асар-и Тевфик» (4870 т, 13 узлов), построенный в Ла-Сейне в 1867–1869 годах для вассального туркам египетского флота. Особняком стояли два 12-узловых мореходных башенных монитора «Лютф-ю Джелиль» и «Хивз-ур Рахман» (2540 т), построенные в Бордо и вступившие в строй в 1870 году.

Первым полноценным боевым кораблем турецкой постройки стал «Мукаддеме-и Хайир» нормальным водоизмещением в 2762 т, заложенный на верфи «Терсане-и Амире» в 1870 году по чертежам броненосца «Фетх-и Буленд» английской постройки и вступивший в строй четырьмя годами позже. При скорости 12 узлов он нес четыре 229-мм орудия по углам бронированного каземата. Кроме того, в 1876 году на той же верфи были закончены два речных монитора «Хизбер» и «Сейфи», несшие по две 120-мм пушки. Несмотря на небольшие размеры (404 т), они строились четыре года.

Еще в декабре 1874 года в Константинополе был заложен 6600-тонный броненосец «Гамидие». Но тут выяснилось, что с постройкой крупных современных кораблей турецкая промышленность не справляется. Почти десять лет броненосец простоял на стапеле и был спущен на воду только в феврале 1885 года.

В итоге к началу 1877 года турецкий Черноморский флот вице-адмирала Мустафы-паши насчитывал 8 броненосцев, 2 деревянных винтовых фрегата и несколько менее крупных деревянных кораблей (в том числе, 3 колесных). Средиземноморская эскадра адмирала Гиритли Хусейн-паши насчитывала 5 броненосцев и 8 паровых деревянных кораблей, а в Босфорской эскадре имелся старый деревянный винтовой линкор и 5 колесных авизо.

Идея адмирала Попова

В октябре 1870 года, после разгрома Франции в войне с Пруссией и низложения императора Наполеона III, Россия объявила об отказе от соблюдения ограничений Парижского трактата. Но даже после этого из-за явного превосходства противника было решено отказаться от активной борьбы за Черное море, ограничившись оборонительной тактикой. Новая схватка с Турцией должна была состояться на суше – на Балканах и Кавказе.

На море основной задачей ставилась оборона, второстепенной – действия торговых вспомогательных крейсеров из коммерческих пароходов РОПиТ. Опыт гражданской войны в Северо-Американских Штатах показал, что подобные «торговые крейсеры» служат относительно дешевым средством, пригодным для того, чтобы если не парализовать вражеское судоходство, то как минимум создать ему серьезные проблемы.

Но русскому флоту требовалось защищать свои берега: турки могли атаковать Одессу, устье Днепровско-Бугского лимана, Евпаторию, Феодосию и Керченский пролив. Если в Керчи и Очакове имелись береговые укрепления и батареи (пусть не столь мощные, как в Севастополе), а Евпатория и Феодосия являлись второстепенными пунктами, то Одесса, главный порт России на Черном море, оказывалась абсолютно беззащитной перед врагом.

Решение проблемы было найдено неожиданное и до сих пор вызывающее жаркие споры: постройка круглых броненосцев береговой обороны по проекту контр-адмирала Попова (так называемых «поповок»). Андрей Александрович Попов, энергичный флотоводец и кораблестроитель, пользовался неограниченным доверием генерал-адмирала Великого князя Константина Николаевича и фактически играл роль генерального конструктора российского флота. Он был автором проектов первого российского мореходного броненосца «Петр Великий» и броненосного фрегата «Генерал-Адмирал» фактически ставшего родоначальником класса броненосных крейсеров.

Концепция Попова заключалась в следующем: круглый корабль обладает абсолютной остойчивостью, минимально подвержен качке, поэтому является идеальной артиллерийской платформой. Общая длина бортов такого корабля значительно меньше, чем у корабля продолговатой формы, поэтому их можно прикрыть броней максимальной толщины. Правда, скорость «поповки» будет невелика – но ведь эти корабли предназначались не для эскадренного сражения, а для обороны своих берегов. Они должны были превосходить любой корабль противника в защите, мощи пушек и меткости огня. По мнению Попова, тихоходные и не боящиеся непогоды круглые броненосцы наилучшим образом подходили для этих целей – они «дополнили бы нашу береговую защиту как станки для орудий».

Решение о строительстве броненосцев-«поповок» для Черного моря было принято еще в декабре 1869 года, причем под нажимом сухопутных военных, требовавших срочно обеспечить защиту Одессы и Николаева от атаки с моря. Армейцы требовали вооружить корабли нарезными орудиями калибром не менее 280 мм и защитить их броней «более чем на крупнейших иностранных броненосцах»! Было даже заявлено, что ограничения Парижского трактата «поповок» не касаются, ибо «круглые суда… могут быть причислены к разряду плавучих крепостей и не войдут в список судов флота». Таким образом, действия этих кораблей в открытом море изначально не предполагались.

Строительство «поповок» и концепция их применения

Из-за отсутствия на Черном море современной судостроительной базы было решено строить круглые броненосцы на Балтике, а собирать их и спускать на воду в Николаеве, модернизировав для этого старую верфь Николаевского адмиралтейства. Предполагалось построить четыре таких судна, а в перспективе довести их численность до десяти. Но из-за задержки с финансированием и затягивания достроечных работ было заложено только два броненосца – «Новгород» и «Киев»; причем второй, уже в процессе достройки переименованный «Вице-адмирал Попов», сразу закладывался и строился в Николаеве.

Изначально оба корабля принадлежали к одному проекту, но в конструкцию второго броненосца уже на этапе строительства было внесено столько изменений, что фактически получился совсем другой корабль. «Новгород» окончательно вступил в строй осенью 1874 года; при полном водоизмещении в 2490 т и скорости до 7,5 узлов он имел 229-мм броневой пояс на тиковой подкладке поверх 38-мм обшивки борта и вооружался двумя 280-мм пушками, расположенными в открытом сверху неподвижном 229-мм барбете.

«Вице-адмирал Попов» был полностью готов лишь два года спустя, незадолго до начала русско-турецкой войны. При полном водоизмещении в 3600 т он нес два 305-мм орудия, имел 406-мм броневой пояс и такой же барбет, развивая скорость до 8,5 узлов, Оба корабля были защищены весьма толстой для того времени 70-мм палубой.

Иногда приходится слышать, что «поповки» обошлись флоту слишком дорого, и что лучше было бы вместо них строить «обычные» плавучие батареи, проект которых появился еще в середине 1860-х годов. Действительно, при расчетной стоимости в 1,94 млн рублей (с доставкой и сборкой в Николаеве) «Новгород» в итоге обошелся казне в 2,83 млн рублей, а «Вице-адмирал Попов» – в 3,26 млн! Однако заметим, что сметная стоимость однобашенного монитора типа «Вещун» для Балтики (постройки 1865 года) составляла 1,1 млн рублей – и это при гораздо более слабой броне, меньшей скорости (от 5 до 7 узлов) и ничтожной мореходности. Вдобавок мониторы вооружались гладкоствольными 229-мм орудиями; нарезные казнозарядные пушки они получили только в 1878 году. Таким образом, все десять балтийских мониторов вряд ли были мощнее двух «поповок», хотя стоили почти вдвое больше.

Главной проблемой «поповок» являлась низкая скорострельность – впрочем, типичная для тяжелых орудий того времени. 280-мм пушки делали один выстрел в 10 минут, 305-мм – один выстрел в 14 минут. Основная потеря времени приходилась на ручное банение стволов; по расчетам командира «Вице-адмирала Попова», при механическом банении скорострельность должна была увеличиться втрое. Меткость стрельбы признавалась хорошей: в начале 1877 года на практических стрельбах с дистанции в 4 каб «Новгород» добился 5 попаданий в щит (из 8 выстрелов), «Вице-адмирал Попов» – 8 попаданий из 11. По итогам испытаний на этой дистанции пушки пробивали броню, равную своему калибру. На максимальном возвышении в 12 градусов дальнобойность 280-мм орудий составляла 22 каб, 305-мм – 30 каб, но в ту эпоху считалось, что морские бои будут вестись на минимальной дистанции.

Против двух русских броненосцев османский флот мог выставить 15 морских броненосцев – 5 фрегатов и 10 корветов полным водоизмещением от 2200 до 9700 т с прекрасной мореходностью и скоростью 12–13 узлов. Более того, половина этих сил уже находилась на Черном море. Однако эти корабли несли поясную броню максимальной толщиной от 140 до 229 мм, а их основным вооружением являлись английские 9-дюймовые (229-мм) нарезные дульнозарядные пушки. Лишь новейший фрегат «Мессудие», вступивший в строй за год до войны, имел броню толщиной 300 мм и нес двенадцать 10-дюймовых (254-мм) нарезных дульнозарядных орудий в броневой батарее. Главной же проблемой турецкого флота было то, что все эти корабли предназначались для боя на коротких дистанциях, и ни один из них не имел броневой палубы. Таким образом, «поповки», серьезно уступая турецким броненосцам в скорости, превосходили их в калибре артиллерии и толщине брони.

Планы двух флотов

Основными задачами турецкого флота было недопущение переправы русской армии через Дунай (для этого здесь находилось еще 7 небольших речных броненосцев), блокада русских портов (в первую очередь, Одессы и Севастополя), нарушение русских коммуникаций и защита своих морских сообщений. Активные действия против берега предполагались только на одном театре – Кавказском, где османский флот должен был содействовать восстаниям горцев в прибрежных районах, захватить русские приморские порты и обеспечить поддержку наступлению сухопутной армии. Для этого в апреле-мае 1877 года основная часть османского Черноморского флота была переведена в Батум, а руководство им взял на себя главнокомандующий всем османским флотом энергичный и опытный адмирал Мусир Бозджаадали Хасан Хюсню-паша.

Несмотря на малочисленность русского флота, его планы были гораздо более амбициозными. Оборона побережья возлагалась на «поповки» и береговые батареи, а также минные заграждения, для постановки и защиты которых были мобилизованы несколько частных коммерческих пароходов. Кроме того, для защиты устьев рек и проходов через минные поля планировалось строительство так называемых «батарейных плотов».

Основными наступательными средствами являлись минные катера и вооруженные пароходы «активной обороны», которые должны были поодиночке действовать на коммуникациях у турецкого побережья в качестве вспомогательных крейсеров. К концу 1877 года таких пароходов имелось уже восемь – включая пять, мобилизованных из торгового флота РОПиТ. На Севастополь базировался «Великий князь Константин», на Одессу – «Владимир» и «Веста», на Очаков – «Аргонавт» и «Эриклик», на Николаев – «Ливадия» и «Эльборус», к которым осенью присоединилась «Россия».

Все эти суда вооружались 153-мм пушками образца 1867 года с длиной ствола 24 калибра, снятыми со списанных корветов Черноморского флота, а также 107-мм и 87-мм орудиями – флотскими вариантами сухопутных 4-фунтовой и 9-фунтовой пушек на морских станках. Кроме того, по предложению капитан-лейтенанта Н. М. Баранова на корабли ставились 152-мм осадные мортиры с длиной ствола всего 9 калибров. Такие мортиры могли вести огонь на крайне малое расстояние и имели небольшую точность – но по мнению Баранова, они могли навесной стрельбой поражать турецкие броненосцы в незащищенную палубу.

Забегая вперед, отметим, что один факт такого поражения действительно имел место – 29 апреля (по новому стилю – 10 мая) 1877 года башенный броненосный корвет «Лютф-ю Джелиль» был потоплен на Нижнем Дунае у Браилова одним-единственным снарядом 229-мм сухопутной мортиры, попавшим в пороховой погреб. Корабль быстро затонул, погибло 160 человек. Этот случай показал важнейшую слабость турецких броненосцев – отсутствие горизонтального бронирования. Однако рассчитывать на случайность было весьма неблагоразумно – вскоре в этом пришлось убедиться и самому капитан-лейтенанту Баранову.

Турецкий десант

12 (24) апреля 1877 года царь Александр II подписал высочайший манифест о войне с Турцией. В тот же день отдельный Кавказский корпус перешел турецкую границу. Через несколько дней начались военные действия в низовьях Дуная, а в мае русские войска вступили на территорию Румынии.

Турки сосредоточили основную часть своих войск по Дунаю, а также между ним и Черным морем в четырехугольнике крепостей Силистрия–Рущук–Шумла–Варна, где их проще было снабжать и поддерживать огнем с моря. Русское командование решило обойти этот район с запада и форсировать Дунай в районе Зимницы восточнее крепости Никопол.

Если на Дунае турки выбрали пассивную тактику, ожидая возможности ударить в русский фланг из своего укрепленного района в Добрудже, то на Кавказе они сразу же перешли в контрнаступление. Несмотря на то, что уже 17 (29) апреля русский Эриванский отряд взял Баязет, 5 (17) мая отряд Девеля захватил крепость Ардаган, а в конце мая русские войска осадили Карс, турки привели в действие свой первоначальный план. 30 апреля (12 мая) турецким десантом была взята Гудаута, 1 (13) мая – Очамчира; контратака русского отряда князя Алхазова была отбита огнем корабельных орудий.

2 (14) мая турецкая эскадра в составе броненосцев «Муин-и Зафер», «Авниллах» (водоизмещением по 2362 т), «Фетх-и Бюленд», «Мукаддем-и Хаир» (водоизмещением по 2762 т), «Неджем-и Шефкет» (2047 т) и «Иджалие» (2228 т) под командованием самого Хасана Хюсню-паши вышла из Батума к крепости Сухум-кале. 4 мая после обстрела с моря, подавления береговых батарей и высадки десанта эта русская крепость была взята – турки продемонстрировали практический эффект от своего господства на море. 10 (22) мая турецким десантом были взяты Адлер и Гагра. Вдоль всего побережья мусульманские племена подняли восстание, присоединяясь к туркам. Однако соединиться с турецкой армией в районе Батума им не удалось – порт Поти остался в руках русских, связь с захваченными территориями вдоль побережья поддерживалась только по морю.

«Великий князь Константин» выходит в море

Единственным ответом на активность турецкого флота стала высылка из Севастополя к берегам Кавказа парохода активной обороны «Великий князь Константин» под командованием лейтенанта С. О. Макарова. Этот корабль, построенный во Франции в 1858 году, имел водоизмещение в 1480 т и развивал скорость в 12,5 узлов. «Константин» нес одну 152-мм мортиру, по две 107-мм, 87-мм и 76-мм пушки, но главным его оружием должны были служить четыре катера, вооруженные шестовыми и буксируемыми минами.

Уже в ночь с 29 на 30 апреля (с 11 на 12 мая) «Константин» подошел к Батуму, после чего катера «Чесма», «Синоп», «Наварин» и «Минер» атаковали на стоявшую на рейде турецкую яхту «Султание» (3095 т). Наиболее быстроходная «Чесма» подвела под корабль буксируемую мину, но та не взорвалась «из-за технического несовершенства» (так пишут об этом русские военно-морские труды – по некоторым данным, не сработал электрический запал). Несмотря на ружейный огонь с турецких кораблей, катера без потерь ушли с рейда: «Наварин» и «Минер» вернулись на «Константин» и были подняты на борт; «Чесма» и «Синоп» ушли вдоль берега в Поти, куда пришел и «Великий князь Константин».

Лейтенант Макаров докладывал командующему Черноморским флотом вице-адмиралу Н. А. Аркасу:

«Сделанная вылазка убеждает меня, что ночью нападение катерами возможно, и теперь с людьми обстрелянными я больше чем когда-нибудь уверен в успехе вылазок. Прошу ваше превосходительство разрешить мне идти теперь же…, чтобы произвести новое нападение, где будет возможно».

3 мая «Константин» вернулся в Севастополь, а 6 мая вновь вышел к побережью Кавказа для атаки турецкой эскадры, которая ранее бомбардировала Очамчиру. Однако все попытки атаковать противника минными катерами 8 и 9 мая не увенчались успехом из-за тумана. Чтобы отвлечь внимание турок, Макаров направил свой корабль к Синопу, рассчитывая сжечь здесь несколько купеческих судов, но из-за сильного зюйд-веста и нехватки угля был вынужден вернуться в Севастополь. На ближайшее время главной задачей «Константина» и других русских крейсеров стала не борьба с вражескими боевыми судами, а действия против турецкого судоходства.

Продолжение следует

---

Источники и литература:

1. Морской атлас. Том III военно-исторический. Часть первая. ГШ ВМФ,1959
2. Морской атлас. Том III военно-исторический. Часть первая. Описания к картам. ГШ ВМФ,1959
3. Боевая летопись русского флота: Хроника важнейших событий военной истории русского флота с IX в. по 1917 г. М.: Воениздат, 1948
4. Н. В. Скрицкий. Корсары России. М.: Центрполиграф, 2007
5. В. Чубинский. Об участии моряков в войне с Турциею 1877–1878 гг. СПб, 1899
6. В. Г. Андриенко. Круглые суда адмирала Попова. СПб: Гангут, 1994
7. Уильям Аллен, Павел Муратов. Битвы за Кавказ. История войн на турецко-кавказском фронте. 1828–1921. М.: Центрполиграф, 2016
8. Журнал «Морская кампания», 2007, №1
9. Журнал «Морская кампания», 2007, №2
10. А. Б. Широкорад. Энциклопедия отечественной артиллерии. Минск: Харвест, 2000
11. В. В. Яровой. Пароход «Великий князь Константин» / Гангут, №27 (2001)
12. B. Langensiepen, A. Guleryuz, J. Cooper. The Ottoman Steam Navy 1828–1923. Conway Maritime Press, 1995