«Им с большим трудом удалось оторваться от русских…»

«Днем 7 ноября передовой отряд 146-го панцергренадерского полка встретил южнее Фастова русские танки Т-34 и обратился в паническое бегство. В страшном беспорядке эти необстрелянные части бежали, и хотя командир дивизии генерал Шелль лично навел порядок и собрал свои части, им с большим трудом удалось оторваться от русских, уничтоживших почти весь их транспорт. Днем 8 ноября фон Шелль прибыл в наш штаб под Белой Церковью, а его дивизия перешла в наше подчинение». Так генерал Меллентин описывал события под Фастовом в своих мемуарах. Что предшествовало разгрому?

Согласно донесениям советских частей, город Фастов был полностью очищен от противника к 17:00 7 ноября 1943 года. К этому моменту в этом районе находились следующие части 3-й гвардейской танковой армии Рыбалко:

• 51-я гв.тбр занимала оборону в районе Фастов-2 и вела разведку в направлении Трилесы. В составе бригады было 20 боеспособных Т-34. Основная задача — оборонять Фастов.
• 52-я гв.тбр занимала оборону в районе Трилесы. В составе бригады числилось семь боеспособных Т-34.
• 53-я гв.тбр занимала оборону в районе Фастова и готовилась к боям за Бертники. В составе бригады числилось 20 боеспособных Т-34.
• 54-я гв.тбр передовым отрядом выходила в район Паволочь имея 4 боеспособных Т-34, а основными силами готовилась к обороне в районе Червона.
• 55-я гв.тбр выходила в район Пилиповка – Ковалевка и действовала в направлении Трилесы и готовилась к боям за Паволочь и движению на Малополовецкое. В наличии 9 боеспособных Т-34.
• 56-я гв.тбр в составе 3 боеспособных Т-34 приводила себя в порядок в районе Глевахи и планировала движение на Фастовец и на Малополовецкое.
• 91-я отбр обороняла Фастов и имела в своем составе 47 боеспособных Т-34.

Если посмотреть на карту, то получается, что бригады 3-й гвардейской танковой армии вышли на рубеж по линии (район 7-го гв.тк — Паляниченцы – Палениченцы – Кишенци) – (район 6-й гв.ТК — Пилиповка — Королевка – Трилесы) – (район 9-го мк — Кожанки – Ставища). Все бригады планировали движение вперед и на всякий случай ждали гостей.

Тем временем после совещания с командирами полков и батальонов командир немецкой 25-й танковой дивизии (тд) генерал Шелль принял решение выдвигаться через Казатин в направлении Сквиры – Белая Церковь. В дальнейшем предполагалось действовать в соответствии с указаниями командования 4-й ТА или сообразуясь с обстановкой.

Были образованы четыре маршевых группы:

• командир и штаб 146-го панцергренадерского полка (пгп) с четырьмя ротами, в том числе двумя на БТР, смешанной ротой ПТО, одной самоходной гаубичной батареей и батареей зениток;
• командир и основные силы второго дивизиона 91-го ап, 10-я (зенитная) рота 146-го пгп, часть сил 147-го пгп;
• командир и основные силы 147-го пгп, 10-я (зенитная) рота 147-го пгп, часть сил 87-го саперного батальона (в пути);
• часть сил 9-го тп после завершения выгрузки незамедлительно выступают к Сквири.

Оставшиеся силы 91-го ап во главе с командиром и штабом во взаимодействии со 2-м управлением полевых железных дорог до прибытия из района Кировограда штаба дивизии, осуществляют руководство в районе выгрузки.

Положение и задача требовали, чтобы при любых обстоятельствах как можно быстрее, хотя бы частью сил достичь Фастова до подхода противника и, прежде всего, как можно раньше прибыть туда командиру дивизии.

Выступление из Казатина прошло пунктуально и сначала все протекало гладко. Во второй половине ночи начались задержки на марше из-за многочисленных отходящих в тыл транспортных колонн, состоявших почти исключительно из частей люфтваффе. К утру 7 ноября, они превратились в пробки, что потребовало применения энергичных мер. Наконец, комдиву пришлось лично на повороте с главной дороги перекрыть весь беспорядочный встречный поток, чтобы дивизия прошла дальше.

В 05:00 7 ноября был достигнут пункт восточнее Сквира, где требовалось повернуть (карты 1:300 000 или 1:100 000 с точными названиями населенных пунктов в распоряжении офицеров дивизии не было). Частям был дан отдых на 30 минут, после чего батальон разведывательных машин (две роты) выдвинулся вперед и продолжил марш на Фастов.

Начался дождь, который в следующие дни шел почти постоянно, с небольшими перерывами. Проселочные дороги быстро испортились. У населенного пункта Краснолесы колесные части уже не смогли следовать за разведывательными машинами и сделали крюк в 15–20 км.

Командир 146-го пгп с батальоном разведывательных машин действовал в одиночку и получил задачу идти на Фастов. В пункте поворота восточнее Сквира комдив отправил одного из своих штаб-офицеров назад, с поручением передать следующим позади маршевым группам очередной приказ: новая цель – Фастов! В итоге основная часть маршевых групп потеряла связь с находящейся впереди ротами разведывательных машин вследствие ухудшения дорожных условий. Для ее восстановления был отправлен офицер связи на одной из разведывательных машин.

Когда в 12.00 основная масса маршевых групп достигла Трилесы, были услышаны звуки боя с восточного направления. Отступающие солдаты и тыловики доложили, что ранним утром русские неожиданно захватили Фастов. Поэтому генерал Шелль с одним из оставшихся штаб-офицеров поехал вперед, чтобы ознакомиться с положением и организовать атаку на город. Он имел при себе две радийных разведывательных машины и 4 мотоцикла. На восточной окраине Трилесы он получил от командира 146-го пгп письменное донесение, что достигнута южная окраина Фастова (видимо туда вышла боевая группа «Едерман» на БТР), тамошнее положение неясно, и отправлена разведка. Бардак был такой, что генерал Шелль был обстрелян кем-то из винтовок и предпочел укрыться в бронемашине.

В районе Трилесы части 146-го пгп попали под огонь советских танков. Начался разгром, но тут мы сталкиваемся с парадоксальной ситуацией: не до конца ясно, кто и как громил 25-ю тд 7–8 ноября 1943 года. На уничтожение частей дивизии претендуют 53-я гв.тбр полковника Василия Архипова, 55-я гв.тбр полковника Давида Драгунского и 69-я мбр полковника Левона Дарбияна. Основные события развернулись на участке Королевка — Трилесы — Малополовецкое.

Согласно документам 9-го мк и воспоминаниям комкора Малыгина, передовой отряд 69-й мбр (1-й батальон мотопехоты на броне танков 47-го гв.тп) в ночь с 7 на 8 ноября прошел по маршруту Червона – Бертники и никого не встретил. А вот главные силы бригады были обстреляны из района леса северо-западнее Червоны частями 146-го пгп. Из-за недостатка горючего, изношенности матчасти и раскисшей от дождей дороги первоначально в бой с немцами вступили только несколько головных танков и 70 мотострелков. Однако решив, что в лесу засели какие-то недобитые отступающие немцы, танкисты и бойцы 69-ймбр пошли в атаку, но были встречены сильным огнем. Ситуацию изменил подход в 16.00 8 ноября остальных сил, особенно танков 47-го гв. ттп.

Согласно нашим данным, подбито и уничтожено: 3 ПТО, 12 бронемашин, 10 мотоциклов, 30 БТР и до 2-х рот пехоты. Захвачено: 5 орудий, 10 мотоциклов и 20 БТР. В отчете особо выделен факт захвата штаба 146-го пгп.

47-й гв. ттп после этого продвинулся еще дальше до станции Кожанка, вступив в бой с «батальоном пехоты с танками и батареей «фердинандов». Привычка видеть в каждой самоходке с задним расположением рубки (а зачастую и без него) стр-рашные «фердинанды» укоренилась в советских частях после Курска и процветала до самого конца войны. Впрочем, поскольку пережившие «огненную дугу» тяжелые ПТ-САУ в тот момент воевали на другом участке фронта, для 47-го гв. ттп все окончилось хорошо.

«В результате проведенного боя противник отошел в лес 2 км. сев.зап ст. Кожанка, потеряв танков 2, «фердинандов» 1 и до двух рот пехоты. Трофеи полка – танков 1, бронетранспортеров 2, машин 14… Полк потерял убитыми 11 чел, ранеными 5 чел, танков – Т-34 –2, танков МК.3 –3».

Любопытно, что в боевом донесении штаба 9-го мк за 8 ноября указано, что за день боев уничтожено до 12 танков, из них три «Тигра» (один взят исправным). Также упоминается захват штабных документов 146-го пгп.

Следующий претендент – 55-я гв.тбр полковника Драгунского. Согласно приказу 7 ноября 1943 года 55-я гв.тбр с батареей СУ-85 1442-го сап и передовой отряд 54-й гв.тбр имели задачу по захвату населенного пункта Поволочь (маршрут Паляниченцы — Малополовецкое – Новеселица — Поволочь). При этом версия полковника существует в двух, а если присчитать мемуары, то и в трех видах. Согласно переданному 8 ноября боевому донесению, бригада к вечеру 6 ноября имела 19 Т-34 и две СУ-76 (приданные СУ-152 отстали). Далее указывается, что в течении дня 7 ноября бригада вела бой «с главными силами свежей 25-й тд», при этом танков ей в бою не встречалось, а уничтожалась главным образом, мотопехота – всего более 200 различных машин, 15 БТР, 3 самоходки.

В более позднем отчете бригады «осётр» существенно подрос и мутировал. Согласно ему, 7 ноября 55-я гв.тбр в районе Пилиповка — Королевка разгромила передовой отряд 25-й тд, уничтожив «до 35 бронетранспортеров, 2 танка, 2 орудия», затем в районе Трилесы разведка бригады встретила главные силы 25-й тд, обошла их с юга и выйдя на свой маршрут, додавила остатки отступавшей 75-й пд в районе Малополовецкое. На следующий же день 55-я гв.тбр столкнулась на марше с полком 25-й тд в районе Яхны — Новоселица и в течение часа разогнала его, захватив четыре сотни одних только пленных солдат и офицеров, а также… разгромив штаб 146 пгп со всеми документами. Но и на этом бравый полковник не остановился, в 10 утра на перекрестке дороги от Попельная на Сквиры разбив штаб уже самой 25-й тд и «авиационной группировки».

Наконец, третий претендент — 53-я гв.тбр. Здесь вообще все очень странно. Согласно отчету 6-го гв.тк никакого боя с 25-й тд в документах не отражено. Согласно отчету 53-й гв.тбр, утром 8 ноября бригада вела бой «с подошедшими передовыми резервными частями противника» в районе Бертники и стремилась продвинуться в южном направлении, но ни каких подробностей в отчете об этом нет.

Круче всего это описано в мемуарах Архипова. Там указано, что еще днем 7 ноября передовой отряд 53-й гв.тбр под командованием лейтенанта Юрия Шаброва в 10-12 км. южнее Фастова разгромил разведдозор 25-й тд (согласно наградному листу уничтожил 18 автомашин и 45 солдат, хотя там и не указано, что это части 25-й тд). На основании его данных 53-я гв.тбр и устроила немцам засаду и вечером 7 ноября сначала разгромила разведбат 25-й тд (200 пленных и захвачено 30 БТР), а потом уже рано утром примерно в 3.30 или 4.00 8 ноября в засаду бригады попал 146-й пгп. где он и был уничтожен. При этом было сожжено 72 единицы БТР и бронемашин.

Надо сказать, что эта заявка выглядит наиболее сомнительно – о подобной победе можно было не упомянуть в кратком боевом донесении, но уж точно его должны были бы расписать в составленном позже и более спокойной обстановке отчете. Однако «заявка» Архипова на участие в разгроме 146-го пгп появилась лишь в его мемуарах.

Вообще получается, что немецкие части вошли в разрыв между 9-м мк и 6-м гв.тк между населенными пунктами Трилесы и Кожанка и передовые разведывательные части доходили видимо и до юго-западных окраин Фастова. Использовать для описания событий отчет 25-й тд проблематично, так как в нем не указаны многие населенные пункты. К тому же он, видимо, должен был обелить генерала Шелля, которые только и делал, что метался на бронетранспортере между частями дивизии и якобы приводил их в порядок, отводил, заставлял окапываться и держать оборону. В итоге генерал это неблагодарное дело бросил и оказался опять в Белой Церкви пред очами командующего XLVIII танкового корпуса генерала Отто фон Кнобельсдорфа. Скорее всего, передовые части в лице боевой группы «Едерман», собранной на основе 1-го «бронетранспортерного» батальона 146-го пгп, были разбиты в районе Кожанка — Трилесы, а 2-й батальон, передвигавшийся на грузовиках, был разгромлен в районе Малополовецкое.

Чтобы понять, что произошло, обратимся к цифрам потерь 25-й тд, отраженным в разных отчетах. Оговоримся сразу — к сожалению, за 7 ноября потерь 25-й тд в документах XLVIII танкового корпуса нет, так как она ещё не вошла в его подчинение. По мнению авторов, потери составили около 150 человек. Согласно данным XLVIII танкового корпуса, по состоянию на 8 ноября 1943 года в потерях 25-й тд числятся 16 убитых, 52 раненых и 10 пропавших без вести.

Таким образом, разгром передовых подразделений 25-й тд 7–8 ноября обошелся дивизии в 220–230 человек. По утверждению Пауля Карелля, основные потери понесли 6-я и 9-я роты 146-го пгп. Описанные в мемуарах советских авторов сотни пленных при разгроме 25-й тд — это, вероятнее всего, потери отступающих разбитых частей люфтваффе и различные тыловики, уходящие из-под Киева. По данным полевой жандармерии, разрозненные группы разбитых частей 25-й тд позже выходили на линию Сквира – Белая Церковь. По состоянию на 7–8 ноября 146-й пгп действительно был разгромлен и в панике бежал, но в дальнейшем, в связи с начавшимися оборонительными боями советских войск и временной статичностью фронта XLVIII танкового корпуса, разбежавшихся собрали и привели в порядок.

Потери немцев в матчасти за период 7-8 ноября оценить невозможно, но, согласно сводке XLVIII танкового корпуса, составленной в 19:50 8 ноября, корпус признал, что передовой отряд 25-й тд попал в ловушку и понес от огня русских танков большие потери пропавшими без вести, а также огромные потери в транспортных средствах. Согласно данным дивизии, под раздачу попал как раз моторизованный батальон гауптмана Едермана.

Тем не менее, даже после разгрома одного из своих полков 25-я танковая дивизия представляла собой весьма серьезную силу, которая, к тому же, действовала не в одиночестве.

Продолжение следует