«Я попал в дивизию вместе с пополнением из Камышловского училища. Курсанты были, в основном, челябинцами. Нас сразу бросили в бой. Гитлеровцы захватили недавно освобождённый нашими войсками Харьков и двинулись вперёд. Надо было их остановить на Северском Донце. Бои местного значения носили крайне ожесточённый и затяжной характер». Так через 60 с лишним лет вспоминал эти события бывший наводчик 76-мм полкового орудия 55-го гвардейского стрелкового полка 20-й гвардейской стрелковой дивизии красноармеец Александр Запорожец. Действительно, бои здесь шли буквально за каждую пядь земли.
Весна 1943 года — период Великой Отечественной войны, вспоминать о котором советские историки не очень любили. В большинстве книг «обзорного» характера сразу после капитуляции фельдмаршала Паулюса начиналось описание подготовки к сражению на Курской дуге. Писать о том, как вроде бы уже разбитые под Сталинградом немцы оказались достаточно сильны для серии весьма чувствительных ударов, лишний раз не хотелось.
Первая встреча уральцев из 20-й гвардейской стрелковой дивизии (гв.сд) генерал-майора П.Я. Тиханова с противником состоялась ещё в начале марта. Тогда свежеприбывшую дивизию спешно направили латать фронт, осыпавшийся после контрудара немцев под Харьковом. 4–5 марта полки дивизии фактически с марша вступили в бой за села Чепель, Ветровка, Мосоров Байрак и Мирная Долина. Стоит отметить, что эти села уже не первый раз становились аренами ожесточённого боя — ещё в январе 1942 года, в ходе Барвенково-Лозовской наступательной операции, здесь сражалась 7-я танковая бригада (тбр).
Судя по всему, для наступавших на этом участке немцев появление свежей дивизии русских оказалось достаточно неожиданным и неприятным фактом. В документах 20-й гв.сд отмечено, что «группа автоматчиков с повозками окружается в районе отметки «клх.» и Жуковки». Судя по немецким данным, в окружение попал разведывательный батальон 15-й пехотной дивизии (пд). Как и 20-я гв.сд, эта было свежее соединение — информация о её появлении на фронте попала даже в документы штаба фронта: «Захватом пленных и их показаниями установлен выход 4 марта в район Асеевка, Волвенково 15-й пд противника, прибывшей 21 февраля из Франции в район Днепропетровска».
Здесь стоит немного сказать о 15-й пд, переброшенной из Франции в рамках мероприятий, проводимых генерал-фельдмаршалом Эрихом фон Манштейном по стабилизации фронта группы армий «Юг» после длительного отступления из-под Сталинграда. Командовал дивизией генерал-лейтенант Эрих Бушенхаген (Erich Buschenhagen). Генерал не имел опыта боёв на советско-германском фронте и, возможно, именно этот факт негативно сказался на потерях дивизии. Начальником штаба дивизии был подполковник Вильгельм Виллемер (Wilhelm Willemer) — в отличие от комдива, его карьера была связана с советско-германским фронтом, где он служил на разных должностях в штабе 87-й пд с самого начала вторжения в СССР. Дивизия была полностью укомплектована и имела все штатные полки и батальоны.
Реакция на новость советских штабов была достаточно скорой:
«Командующий ЮЗФ, оценивая захват противником населённого пункта Чепель и выдвижение колонн к селу Мосоров Байрак как угрозу выхода в тыл к Изюму или переправы через Северский Донец в районе Савинцы. Приказал немедленно уточнить обстановку в районе Чепель и Мосоров Байрак и, если там окажется противник, то окружить и уничтожить его и удержать за собой рубеж Красная Гусаровка, Чепель».
Надо сказать, что уже по первым донесениям вполне отчётливо виден достаточно высокий уровень командования 20-й гв.сд. Во-первых, противник совершенно точно идентифицирован, как «вновь подошедший 88-й пп 15-й пд». Опрос двух захваченных пленных позволил выяснить, что дивизия только в конце февраля прибыла из Франции в Днепропетровск, совершила 50-км марш и 4 марта 88-й пехотный полк (пп) с хода был брошен в бой за Чепель. Пленные даже уточнили, что «в ротах в среднем 80 человек, из них по 15 поляков и 3–5 чехов, остальные немцы». Кроме захвата пленных, 20-я гв.сд отчиталась о трофеях — одной пушки, восьми ручных пулемётов, одной автомашины, 14 лошадей и одной радиостанции.
Во-вторых, было принято решение сначала отрезать немцев, засевших в селе Мосоров Байрак, и затем уже уничтожить их. К вечеру 8 марта Мосоров Байрак был окружён, хотя благодаря контратаке в 02:30 части гарнизона удалось прорваться в Ветровку. К вечеру деревня была очищена от противника.
В этот же день 20-я гв.сд получила в качестве усиления танки — 115-ю танковую бригаду (тбр) с 13 машинами, из них пять принадлежали 9-й гв.тбр.
Между тем, командование противника тоже не сидело сложа руки. 8 марта штаб 4-й танковой армии приказа разгромить противника на участке Савинцы — Балаклея и сбросить его в реку Северский Донец. Командиру дивизии Бушенхагену пришлось заручиться поддержкой командира LVII танкового корпуса генерала танковых войск Фридриха Кирхнера (Friedrich Kirchner), чтобы объяснить штабу 4-й танковой армии, что это невыполнимая задача, и дивизии нужен отдых. Штаб армии согласился ограничить атаку рубежом Ветровка — высота 173.4.
По плану, основную скрипку в предстоящем наступлении играли два батальона 106-го гренадерского полка (гп), усиленные 15-м истребительно-противотанковым дивизионом и всей артиллерией 15-го артиллерийского полка. На правом фланге атаку прикрывал 3-й батальон 88-го гп, на левом фланге поддерживал 3-й батальон 81-го гп. В резерве оставался 3-й батальон 106-го гп. Остальные батальоны были слишком обескровлены предыдущими боями и в наступлении не участвовали, обеспечивая оборону дивизии.
Вышло так, что в районе Ветровки разыгрался встречный бой, в ходе которого появление советских танков 115-й тбр стало весьма неприятным сюрпризом для немцев. Против них пришлось спешно разворачивать сапёрный батальон, разведбат, истребительно-противотанковый дивизион и орудия 15-го артполка. В итоге немцы заявили уничтоженными шесть танков; реальные потери 115-й тбр составили три «тридцатьчетвёрки» сгоревшими, четвёртый танк удалось эвакуировать.
Оставленная без огневой поддержки атака 106-го гренадерского полка прошла тяжело и с большим потерями — снег был глубокий и липкий, тяжёлое пехотное вооружение вязло и застревало в нём, атаки шли медленно, а гвардейцы использовали всю свою огневую мощь, нанося гренадёрам большие потери. Наступление 106-го гп пришлось приостановить. Утром 9 марта атаку возобновили, и гренадёры даже смогли подойти к высоте 174.3, но дальше опять залегли в снегу. 10 марта наступления не было, войска улучшали свои позиции и подвозили боеприпасы.
Потери 15-й пд с 1 по 10 марта были серьёзными: 581 человек убито, 1871 человек ранено и 105 человек пропали без вести. Если сюда добавить потери со дня прибытия на фронт в феврале до конца месяца (39 человек убито, 217 человек ранено и 3 человека пропали без вести), то видно, что за пару недель боёв 15-я пд потеряла значительно количество активных штыков.
На некоторое время обе стороны прекратили активные действия, занимаясь укреплением собственных позиций. Предпринимались только небольшие атаки, а также активно действовала разведка. Так, в ночь на 14 марта разведчики 25-й отдельной гвардейской разведроты (гв.орр) притащили немецкого пулемётчика из 88-го гп «вместе с новым скорострельным пулемётом образца 1942 года».
Следующую серьёзную атаку противник предпринял 16 марта. Наступление на высоту 153.0 и деревню Красная Гусаровка должны были поддержать танки 17-й танковой дивизии (тд). Первая атака силами двух рот при поддержке пяти танков и двух самоходных орудий была отмечена в 06:30. Всего за день были зафиксированы четыре атаки — в 06:30, 10:30, 12:00 и последняя, самая мощная, в 18:30. Хотя «наверх» ушло донесение, что все атаки были отбиты, в документах дивизии отмечено, что к исходу дня немцам удалось зацепиться за юго-западную окраину Красной Гусаровки. Бой вышел достаточно тяжёлый для обеих сторон — в оперсводке 20-й гв.сд , переданной в 24:00, сказано лишь про четыре разбитых пушки, прочие потери ещё только уточнялись. У немцев, по советским данным, были подбиты два тяжёлых танка, один средний и одна самоходка. Точно можно сказать, что немецкая попытка наступления успехом не увенчалась — 2-й батальон 81-го гп понёс тяжёлые потери и вернулся на прежние позиции.
Тем не менее, советский плацдарм на Северском Донце на немецких штабных картах продолжал выглядеть крайне неприятной занозой, поэтому через несколько дней 15-я пд вновь предприняла попытку наступления. К этому моменту всем было понятно, что без бронетехники тут не обойтись, поэтому в качестве усиления дивизии придали 203-й дивизион штурмовых орудий (дшо).
Новая атака была назначена на 23 марта. В ней участвовали 3-й батальон 88-го гп и 3-й батальон 106-го гп, а также штурмовые орудия. Ещё два батальона 88-го гп должны были присоединиться к атаке позже.
Поначалу ударные группы немцев добились хороших результатов: 3-й батальон 106-го гп взял высоту 173.4, а 3-й батальон 88-го гп смог очистить от противника местность в районе деревни Галиново и двинулся дальше. 1-й батальон 88-го гп успешно действовал у Ветровки, а вот 2-й батальон 88-го гп застрял, и штурмовые орудия 203-го дшо пришлось разворачивать ему на помощь.
К 09.00 88-й гп вышел на линию Ветровка — высота 173.4, но дальше немцам пройти не удалось — советские орудия вели прицельный огонь с высоты 179.6 и района западнее Мосорова Байрака. Штурмовые орудия StuG III 203-го дшо начали гореть, подрываясь на минах и получать снаряды в борт. Все атаки захлебнулись. Была проведена мощная артподготовка, но даже после неё успеха не было. Потери в этот день были большими, только раненых через пункты первой помощи 15-й пд прошло 329 человек.
За 23 марта артиллерия дивизии израсходовала 2890 выстрелов к 105-мм лёгким полевым гаубицам и 800 выстрелов к тяжёлым 150-мм гаубицам. Для сравнения, штаб артиллерии 20-й гв.сд за 23 марта сообщил о расходе 2500 76-мм и 130 122-мм снарядов.
Командир 203-го дшо майор Герхард Бенке (Gerhard Behnke) заявил, что «ещё никогда не сражался с таким упорным противником». Дивизион имел мало безвозвратных потерь, но очень много штурмовых орудий было подбито или повреждено минами и артиллерийским огнём. Со своей стороны, 20-я гв.сд заявила подбитыми четыре танка и два самоходных орудия, ответным огнём было разбито девять противотанковых пушек. Самым же важным был тот факт, что и 23 марта очередная попытка уничтожить советский плацдарм у села Залиман также провалилась. Впрочем, прекращать атаки немцы не собирались.
Продолжение следует
