Ранним утром 31 мая 1988 года в дверь квартиры военного обозревателя словенского еженедельника «Mladina» Янеза Янши позвонили. На пороге были сотрудники Службы государственной безопасности Югославии с ордером на арест журналиста. Покидая свой дом в сопровождении людей в штатском, Янез Янша – да и никто в целом мире – еще не знал, что он вступает на дорогу, которая приведет его в кресло министра обороны Словении, сделает одним из авторов победы в войне за независимость своей страны, а потом главой ее правительства и даже председателем Совета Европейского союза.
«Братство и единство» или «самостоятельность и суверенитет»?
У каждого конфликта есть первопричины – и в случае Социалистической Федеративной Республики Югославия (СФРЮ) это были вакуум власти после смерти Иосипа Броз Тито и затяжной кризис в экономике страны, с трудом справлявшейся с выплатами по кредитам западных стран и международных организаций, которые раньше обеспечивали стремительный рост благосостояния югославов. Уже к середине 1980-х сокращение промышленного производства, ускорение темпов инфляции и падение жизненного уровня стали ощутимыми.
Началась дезинтеграция единого экономического пространства: задолго до окончательного распада Югославии связи между её республиками и автономными краями ослабли до такой степени, что на общий рынок федерации шла лишь четверть производимых ими товаров. Углублялся разрыв в доходах и экономических показателях республик. Словения, где проживало лишь 8% населения СФРЮ, давала 20% всего ВНП страны. Среднегодовой доход словенцев к 1991 году составлял более $12,5 тысяч, что в 2,6 раза превышало уровень вполне благополучной по югославским меркам Сербии.
На все это накладывался кризис коммунистической идеологии, и, как точно отметил социолог Душан Янич, «национализм навязывался взамен отсутствующих факторов интеграции общества». Шли ожесточенные дискуссии о судьбах страны, и довольно быстро начали формироваться два полюса силы: говорившие о конфедерации, но уже задумывающиеся о независимости руководители Словении и Хорватии и добивавшиеся усиления полномочий федерального центра лидеры Сербии и командование Югославской народной армии (ЮНА).
С армией все было совсем не просто. 70% ее офицеров и 60% генералов были сербами и черногорцами, составлявшими порядка 40% населения СФРЮ. Хорваты и словенцы (суммарно 28% населения СФРЮ) были представлены всего 15% офицерского корпуса ЮНА. Нетрудно догадаться, что при таком раскладе вооруженные силы воспринимались как верный страж интересов Сербии – в ущерб интересам других республик, как это казалось в разогретой взаимными обвинениями и подозрениями атмосфере конца 1980-х.
И уж совсем все сложно стало тогда, когда сербское руководство всеми правдами и неправдами сумело протащить проект новой Конституции и лишить автономии Косово и Воеводину. Это дало Белграду три (а с лояльными лидерами Черногории и Македонии – и все пять) из восьми голосов в Президиуме СФРЮ, верховном органе государственной власти. Был грубо нарушен тот тонкий баланс сил, благодаря которому и существовала Югославия.
Из подсудимых – в министры
Началось все со статьи в словенском еженедельнике «Mladina» (Юность) с провокационным заголовком «Mamula go home!» (Мамула, убирайся восвояси). Сложно сказать, что министра обороны СФРЮ адмирала Бранко Мамулу в ней нервировало больше: сам заголовок, обсуждение целесообразности его решений о продаже югославского оружия африканским диктаторам или рассказ о том, как служащие по призыву солдаты строят ему виллу на Адриатике. Но руководство Словении не спешило реагировать – а адмирал Мамула настаивал, что журналисты должны быть примерно наказаны, ибо кто нападает на ЮНА, тот нападает на саму Югославию. И тогда армия взяла дело в свои руки.
Весной 1988 года редакция «Mladina» получила по своим каналам стенограмму закрытого совещания ЦК Союза коммунистов Югославии, где речь шла о закручивании гаек и арестах диссидентов в Словении. Судя по всему, утечка была контролируемой – поскольку вскоре по обвинению в незаконном получении и разглашении сведений, составляющих военную тайну, были арестованы журналисты Янез Янша и Давид Тасич, а также сержант Иван Борштнер. Главный редактор еженедельника Франци Заврл избежал ареста путем экстренной госпитализации в психиатрическую клинику. Дело передали в военный трибунал, а с обвиняемыми работали лучшие специалисты военной контрразведки (Управа безбедности при Савезном секретеријату за народну одбрану) – такие, как полковник Александар Васильевич, еще совсем недавно возглавлявший работу по выявлению и пресечению деятельности нелегальных ячеек албанцев и боснийцев в вооруженных силах страны.
На суде все четверо были признаны виновными и приговорены к тюремному заключению сроком от шести месяцев до четырех лет. Онако политически дело «люблянской четверки» стало полной катастрофой: общество консолидировалось против военных и против Белграда, петиция в поддержку обвиняемых собрала 100 тысяч подписей, на улицы столицы республики вышло 40 тысяч демонстрантов – и даже руководство словенских коммунистов в этой ситуации не нашло возможным поддержать ЮНА и федеральные власти. Все четверо бывших подсудимых были переданы для отбывания наказания в тюрьмы Словении, где для них организовали максимально комфортный режим: Заврл впоследствии вспоминал, что днем он работал в редакции, а ночевать ходил к себе в камеру – и как-то раз, задержавшись на работе, был вынужден перелезать через тюремную стену, поскольку ворота уже были закрыты, а надзиратели ушли спать.
С этого момента трещина, отделявшая Словению от крошащегося монолита СФРЮ, лишь углублялась. В 1989 году Любляна отказалась поддержать политику Белграда во время беспорядков в Косово, но разрешила проведение митинга в поддержку косовских албанцев – а когда свой митинг захотели провести сербы, попросту закрыла для них границу республики, и затем не стала посылать свои милицейские части в Косово. В ответ Социалистический союз трудового народа Сербии прервал экономические отношения со Словенией.
Затем, на начавшемся в январе 1990 года XIV съезде Союза коммунистов Югославии (СКЮ) делегация словенцев попала под жесткий прессинг со стороны сербских и союзных им черногорских и македонских депутатов, в ходе голосования «прокативших» большую часть предложений представителей Любляны. Тогда в знак протеста делегации Словении и Хорватии покинули заседание – и на этом югославская компартия фактически прекратила свое существование. С распадом СКЮ исчезла единственная возможность для реформирования федеративного устройства страны. Без «руководящей и направляющей силы» все процессы оказались парализованы: за 18 месяцев с конца 1989 года до середины 1991-го правительство СФРЮ не смогло обеспечить принятие ни одного законодательного акта.
В апреле 1990 года в югославских республиках начались первые многопартийные выборы. В Словении коммунисты потерпели сокрушительное поражение, получив чуть больше 17% голосов. К власти пришел ДЕМОС (Демократическая оппозиция Словении), сформировавший новое правительство республики. Министром обороны стал бывший военный обозреватель журнала «Mladina» Янез Янша.
Территориальная оборона
Для нового министра и всего правительства в Любляне у командования ЮНА был свой небольшой сюрприз. Дело в том, что после операции «Дунай» в 1968 году определенные выводы для себя сделали не только в Румынии, но и в СФРЮ, где была создана система Территориальной обороны (Територијална одбрана, ТО). ТО имела децентрализованную структуру: ее подразделения подчинялись республиканским органам власти и должны были развернуть всенародную войну в тылу врага в случае вторжения, используя заблаговременно созданные склады и схроны. Оружие у частей ТО было не самых новых образцов, но зато его было много – и в Белграде решили вытянуть этот козырь из карт потенциального противника.
Момент был выбран виртуозно: 16 мая 1990 года место председателя Президиума СФРЮ перешло от представителя Словении к представителю Сербии, а новое правительство в Любляне должно было приступить к работе только через день. Поэтому разоружение словенской ТО было начато ранним утром 17-го числа, причем встревоженному президенту республики сообщили, что просто идет плановая замена устаревшего вооружения. Когда словенцы спустя 2 суток разобрались в происходящем, ЮНА уже вывезла 70% всего имевшегося на складах оружия.
Но под контролем у нового министра обороны все еще оставались 60 тысяч бойцов ТО – и, главное, теперь он знал, кому из командиров частей доверять нельзя, а кто, напротив, до последнего сопротивлялся конфискации оружия. И тогда Янез Янша решил выстроить параллельную структуру командования:
«Мы ввели строгие меры безопасности. Все документы и сообщения передавались из рук в руки или в устной форме… Основные функции приняли на себя офицеры кадрового состава ТО, которые отказались сдать свое оружие… Были случаи, когда был задействован весь муниципальный или региональный штаб ТО, за исключением командира, который был кадровым офицером ЮНА и не подозревал ничего».
Оставалось вернуть оружие:
«…в первые месяцы, когда бойцам ТО еще был открыт доступ на некоторые склады в армейских комплексах, ТО вывозила автоматы, легкие минометы, пистолеты, боеприпасы и, в некоторых случаях, даже РПГ, каждый день, под разными предлогами. Автоматы заворачивали в спальные мешки, часовых подкупали, обращались за помощью к старым друзьям в казармах… Таким образом за год мы смогли вернуть ТО почти 5000 единиц различных типов пехотного вооружения».
Этим дело не ограничилось. Словенцы начали тайные закупки оружия за рубежом: в Сингапуре были приобретены штурмовые винтовки SAR-80 и производившиеся там по лицензии западногерманские одноразовые РПГ «Armbrust». Затем в Любляне решили сменить лояльного Белграду генерал-подполковника Ивана Хочевара, командующего ТО Словении, и 28 сентября 1990 года на его место был назначен майор запаса Янез Слапар.
Но ЮНА сдаваться не собиралась: 4 октября в 23:30 подразделение 14-го батальона военной полиции взяло под контроль штаб словенской ТО в доме №4 по улице Прежихова в Любляне – но там уже никого не было. Получившие информацию о предстоящей операции словенцы заранее эвакуировали штаб, и когда военнослужащие ЮНА оказались внутри, вырубили электричество, телефонную связь и блокировали здание. Одновременно под охрану частей ТО были взяты все органы республиканской власти. Противостояние продолжалось ещё полгода, а затем ЮНА освободила здание, предварительно забрав из него все сколь-либо ценное.
Тернистый путь к независимости
23 декабря 1990 года Словения провела плебисцит о государственном суверенитете. Из 93,2% избирателей, отдавших в тот день свой голос, за независимость высказалось 88,5%. В соответствии с законодательством республики решение должно было вступить в силу спустя 6 месяцев со дня народного волеизъявления.
За неделю до голосования съемочная группа словенского телевидения вместе с командующим ТО республики Слапаром, министром обороны Яншей и руководством ДЕМОСа посетила учебный центр в Кочевска-Реке, где прошел смотр 27-й защитной бригады ТО (27. zaščitna brigada Teritorialne obrambe Republike Slovenije) – первой боеготовой воинской части Словении. Бойцы бригады отлично отработали на камеру, проведя показательные выступления на тему «захват удерживаемого террористами здания», но главная «изюминка» была совсем в другом. ТВ Словении показало всему миру, как лидеры республики осматривают полученные 27-й бригадой сингапурские противотанковые гранатометы – и это был открытый вызов Белграду.
9 января 1991 года глава Президиума СФРЮ издал указ об изъятии всего незаконно приобретенного оружия и разоружении частей, которые не входят в состав ЮНА. Представители Словении и Хорватии, которая рассчитывала на поставки вооружений из Венгрии, выступили против – но, в любом случае, ни политической воли, ни реальной возможности воплотить свои решения в жизнь у федерального руководства уже не было. Тем не менее, 1 марта Президиум СФРЮ отверг предложения словенского и хорватского парламентов о добровольном и мирном роспуске федерации.
Кризис в Югославии нарастал. В начале марта в хорватском Пакраце прошли масштабные столкновения между сербами и хорватами, был открыт огонь, использован слезоточивый газ, в город пришлось ввести войска. 12 марта началось совместное заседание Президиума СФРЮ и Генерального штаба ЮНА, на котором министр обороны генерал Велько Кадиевич потребовал ввести в стране чрезвычайное положение, провести мобилизацию и разоружить все незаконные вооруженные формирования. Впоследствии он вспоминал:
«…зарубежные поставки мы контролировать не могли, так как пограничные части и таможня были под началом республиканских сил. Оружие они везли самолетами. Что-то мы арестовывали, но не всё. Ватикан потратил на вооружение Хорватии баснословные суммы. Из Венгрии шло советское оружие. Я даже отказался встречаться с венгерским министром обороны, пока он не прекратит поставки оружия в Хорватию. У меня было предложение, как решить эту проблему. Нужен был указ Президиума, чтобы армия вступила в действие. Но приказа не было. Мы не могли выступать силой против политических проявлений национализма, но мы могли бы контролировать все нелегальные военные формирования, торговлю оружием. Это можно и нужно было прекратить силой».
В Белград были введены подразделения ЮНА, однако позиция армейского командования не получила поддержки политического руководства страны. 13-го числа генерал Кадиевич вылетел в Москву, чтобы провести встречу с министром обороны СССР маршалом Язовым, но и в Советском Союзе помочь югославским военным не смогли. После недели совещаний все закончилось лишь декларацией Военного совета ЮНА с требованием сохранить территориальную целостность страны, предотвратить межнациональные конфликты, обеспечить достаточное бюджетное финансирование вооруженных сил и вернуть в их юрисдикцию все подразделения республиканских ТО.
22-24 марта Словения ответила учениями «Premik-91» (Сдвиг-91), целью которых была проверка мобилизационной готовности частей ТО, которые после переброски в заданный район должны были принять участие в противодиверсионных операциях. Отрабатывались задачи ПВО, засадные действия и прочесывание местности с поиском мелких групп противника.
15 мая со скрипом работающую систему государственного управления СФРЮ заклинило окончательно. Члены Президиума страны от Сербии, Черногории, Косово и Воеводины отказались утвердить хорватского кандидата, который должен был в рамках плановой ежегодной ротации занять место у руля Югославии. Все три ветви власти СФРЮ – исполнительная, законодательная и судебная – оказались парализованы. Единственным инструментом, остававшимся в руках руководства федерации, была армия – но, как показали дальнейшие события, этот инструмент был малоэффективен для решения задач сохранения единства страны.
В середине мая в 510-й учебный центр ТО Словении в Иге и в 710-й центр в Пекре прибыли первые 300 словенских призывников, которым предстояло проходить службу в частях Территориальной обороны республики, а не в составе ЮНА. В ответ армия 16 мая отказалась демобилизовать завершивших службу 600 словенских солдат и сержантов, а на следующий день блокировала Пекре и привела в полную боеготовность подразделения 5-го военного округа, охватывавшего территорию Словении и Югославии.
Через 4 дня под давлением Комитета родителей 600 дембелей все же начали возвращать Словении, но блокада 710-го учебного центра в Пекре только усиливалась. Ранним утром 23 мая бойцы ТО задержали в расположении центра группу разведчиков ЮНА – и, хотя всех быстро освободили, около полудня к Пекре прибыло подразделение армейской военной полиции с требованием немедленно выдать и наряд, проводивший задержание, и всех призывников. В ответ начальник 710-центра майор Андрей Коцбек приказал всему личному составу занять оборонительные позиции и приготовить к использованию противотанковые средства. Командующий 31-м корпусом ЮНА генерал Мичо Делич начал переброску подкреплений к Пекре из близлежащего Марибора. Местные жители стали перекрывать дороги.
24-го числа в ходе переговоров с командованием ЮНА в Мариборе были арестованы начальник 7-го регионального штаба словенской ТО подполковник Владимир Милошевич и сопровождавший его офицер. Это всколыхнуло рабочих города, который за обилие ткацких фабрик получил прозвище «югославского Манчестера». Вскоре улицы Марибора были запружены людьми, а водители большегрузных грузовиков заблокировали ими выезды из казарм 31-го корпуса. С мариборского завода TAM словенцами были угнаны 4 бронемашины, ожидавшие приемки югославскими военными после ремонта. На всей территории республики на объектах ЮНА были отключены электричество и телефонная связь.
Около 19:00 при попытке остановить армейскую бронемашину погиб Йозеф Шимчик, ставший первой жертвой борьбы за независимость Словении. Как написал журналист словенской газеты «Delo» Войко Флегар,
«Югославская народная армия никогда никого не сможет убедить в том, что ни в коем случае не будет стрелять в народ. После выстрелов по мирному гражданину в Птуе и гибели человека в Мариборе она лишилась звания «народной».
Словенцы начали массово возвращать государственные награды СФРЮ, зачастую просто выкидывая их на проезжую часть улиц. До объявления Словенией независимости оставался всего месяц.
Конфронтация
Республика готовилась провозгласить суверенитет. На случай блокады создавались запасы продовольствия, товаров первой необходимости, медикаментов и нефтепродуктов. Для экстренных закупок за рубежом была зарезервирована часть иностранной валюты, получаемой Словенией по контрактам своих предприятий.
В конце мая в республике было проведено социологическое исследование, причем 91,4% респондентов считали, что даже после событий в Пекре Словения должна продолжать движение к независимости. 41,2% при этом были уверены, что ЮНА постарается силой помешать этому, а действия словенской ТО одобрили 49,6%. В последний день последнего весеннего месяца на манифестации в Любляне лидер ДЕМОСа социолог Йоже Пучник подчеркнул, что словенцы – мирная нация, не требующая ничего, что не принадлежало бы им по всем человеческим и божественным заповедям, и «что только эгоистичные интересы Белграда и некоторых других стоят на пути нашей независимости», а «сила народа не в самолетах и броне[технике], а в его воле».
Обе стороны готовились к вооруженному столкновению. ЮНА поддерживала высокую степень боевой готовности частей в Словении, усилив охрану казарм. Словенская ТО вела скрытую мобилизацию, причем в некоторых городах занятых на муниципальной службе жен офицеров ЮНА отправили в отпуск, чтобы те не смогли узнать о происходящих событиях.
Была предпринята попытка «обезглавить» силовые структуры Словении: предполагалось силами военной полиции арестовать министра обороны Янеза Яншу и министра внутренних дел Игоря Бавчара, которые получили приглашение выступить в прямом эфире хорватского ТВ. Им должны были предъявить обвинения в нарушении федеральных законов и создании незаконных вооруженных формирований, но в последний момент поездка отменилась. Как рассказывал потом Янша,
«У нас в руках были и сведения, и планы ЮНА и ее контрразведывательной службы по быстрому разоружению ТО и полиции Словении, а также «нейтрализации» части республиканского руководства и руководства некоторых муниципалитетов… Мы знали, что у [контрразведывательной службы] KOS были осведомители в некоторых республиканских органах власти, в [республиканской службе безопасности] SDV, в компаниях и даже некоторых редакциях. Через эту сеть они выяснили, что что-то происходит, но, к счастью, нам удалось вовремя внедрить своего агента, и игра пошла. Мы подсунули им информацию, что спецподразделения ТО стягиваются в Кочевска-Реку и получают новое оружие».
Отрабатывать эти «разведданные» пришлось пилотам 351-й разведывательной эскадрильи югославских ВВС и ПВО, однако технические ограничения фотокамер их IJ-22 «Орао» не позволили провести съемку с малых высот, и командованию ЮНА оставалось только строить догадки о новом оружии словенцев. А оружие шло потоком – к началу июня у ТО Словении было 23 тысячи единиц стрелкового оружия и чуть более 1 тысячи противотанковых средств. 17 июня в республику доставили средства связи западного производства, что позволило защитить от прослушивания ЮНА переговоры словенского командования. 21 июня прибыло еще 5 тысяч единиц стрелкового оружия, еще 1 тысяча противотанковых средств, включая ПТРК «Фагот», 1 миллион патронов и несколько десятков ПЗРК «Стрела-2».
Тем не менее, отдельные успехи в разоружении словенцев все же были: ранним утром 21-го числа пара Ми-8 высадила в люблянском аэропорту Брник группу пилотов и спецназовцев, которые за 20 минут угнали числившуюся в ТО Словении десятку легких штурмовиков J-20 «Крагуй». Впрочем, это был последний успех в борьбе со словенскими сепаратистами, поскольку события развивались стремительно. 24 июня была объявлена мобилизация бойцов ТО, а на следующий день депутаты парламента Словении «исходя из воли словенского народа… с учетом того, что федеративное устройство Югославии не обеспечивает разрешения политического и экономического кризиса и югославским республикам не удалось прийти к соглашению, которое бы позволило республикам обрести самостоятельность и одновременно преобразовать югославское союзное государство в союз суверенных государств» приняли Основную конституционную хартию самостоятельности и независимости.
ЮНА была готова воспрепятствовать отделению Словении, основываясь на несколько модифицированном плане «Сутјеска-2» (Сутьеска – река в Боснии и Герцеговине, где в 1943 году югославские партизаны вели тяжелейшие оборонительные бои, отражая т.н. «Пятое вражеское наступление»). План этот был разработан еще в 1970-е и предусматривал оборону страны от вторжения войск НАТО, которым будет помогать «пятая колонна» из числа националистов и противников коммунистической идеологии.
В операции было первоначально задействовано лишь около 2 тысяч военнослужащих – т.е., менее 10% всех сил 5-го военного округа ЮНА. Ставка делалась на демонстрацию силы за счет масштабного применения бронетехники. В конце концов, именно этот сценарий неплохо сработал в Косово в 1989-90 годах и в Хорватии в мае 1991-го – но в Словении все пошло по-другому.
«Я не знаю, что было бы, если бы все остались дома»
26 июня между 11:10 и 13:15 части ЮНА начали покидать пункты постоянной дислокации в Пивке и Илирска-Бистрице в юго-западной части Словении:
«Задача 5-го военного округа заключалась в обеспечении действий сотрудников таможенной службы СФРЮ и федерального Министерства внутренних дел, которые должны были мирно взять на себя контроль на 35 пограничных переходах, на аэродроме Брник и в порту Копер».
Вскоре мехводы танкового батальона 228-й бригады обнаружили, что словенцы перекрывают им проезд своими автомобилями. На перекрестке в деревне Дивача, бронетехника, уже сбросившая с дороги одну легковушку, была остановлена возмущенными местными жителями. Офицер ЮНА (возможно, это был командир колонны капитан Эдвард Ковачич) вылез из танка и стал кричать, чтобы все разошлись, а 21-летний студент Александр Деклева, лишь год назад демобилизовавшийся из рядов ЮНА, начал с ним спорить. Тогда офицер достал пистолет и произвел несколько выстрелов в воздух – первых выстрелов Войны за независимость Словении.
Толпа быстро рассеялась, поскольку бойцы ТО Словении не имели указаний стрелять в ответ. По словам командира регионального отделения ТО в Пивке Войко Отоничара, «до полудня 27 июня у нас не было приказа об использовании огнестрельного оружия. Был приказ преграждать путь колоннам ненасильственными методами, т.е. устраивать заграждения с использованием проезжающих мимо транспортных средств или баррикад из грузовиков».
После Дивачи отряд в составе моторизованной роты с 11 Т-55, 6 САУ M36 «Джексон», 3 БРДМ-2 и 2 бронемашин M86 был заблокирован в Врхполье. На вершине холма дорога была перегорожена бульдозером, с которого сняли аккумулятор, и двумя большегрузными автомобилями. Снова были выстрелы в воздух, бульдозер удалось оттеснить с дороги танком, а взятые под арест капитаном Ковачичем водители грузовиков были вынуждены отогнать машины. Тогда «несколько сотен человек сели на дорогу перед танками. У всех нас было ощущение, что мы словенцы и что впервые в жизни у нас появилась возможность иметь свое собственное государство. Никто даже не подумал, что танком можно переехать более сотни человек». Как вспоминал Александр Деклева, «если бы не это, я не знаю, что бы произошло. Я не знаю, что было бы, если бы все остались дома». Часы показывали уже около 5 часов вечера, и график движения колонны ЮНА из Пивки был сорван напрочь.
Колонна ЮНА из Илирска-Бистрицы преодолевала заграждения словенцев более успешно, к 7 часам вечера вышла к границе с Италией близ Триеста и начала брать под контроль погранпереходы. По иронии судьбы, именно в этот момент в Любляне готовились к торжественной церемонии провозглашения независимости, а пилоты МиГ-21 из 117-го истребительного авиаполка полетами на малой высоте напоминали жителям словенской столицы, что они все еще в составе СФРЮ. Тогда Янез Янша позвонил командующему 5-м корпусом югославского ВВС и ПВО и предупредил, что словенским противовоздушным средствам отдан приказ открывать огонь на поражение.
Отступать уже никто не собирался. Югославская народная армия и Территориальная оборона Словении стремительно шли к вооруженному столкновению – которое, как мы знаем сегодня, означало гибель Югославии.
Вместо эпилога
Судьбы участников описанных событий сложились очень по-разному. Для кого-то распад СФРЮ стал закатом карьеры, кто-то оказался на гребне волны.
Милан Кучан, бывший председатель Президиума ЦК союза коммунистов Словении, продолжал оставаться у руля страны до 2002 года, еще дважды избираясь на пост президента республики – и каждый раз одерживая убедительную победу в первом туре.
Янез Янша, бывший военный обозреватель журнала «Mladina», оставался в должности министра обороны страны до 1994 года и не раз оказывался в центре весьма странных событий: его обвиняли в контрабанде оружия в нарушение эмбарго ООН в период войны в Югославии, в шантаже некоторых представителей словенской элиты и даже в подготовке военного переворота. После 2004 года он трижды становился премьер-министром Словении, а с 1 июля 2021 года занимает пост председателя Совета Европейского союза. У него репутация крайне правого политика и даже экстремиста, а доброжелательная к нему в 1991-м немецкая пресса сейчас называет его «словенским Трампом».
Его коллега Игорь Бавчар, министр внутренних дел Словении, покинул политику в 2002 году и перешел в бизнес, став президентом одной из крупнейших холдинговых компаний страны. С 2017 года он отбывает пятилетний тюремный срок, полученный по обвинению в отмывании денег.
Старший сержант Драгомир Груёвич, отказавшийся сдать словенцам склад ГСМ в Мокроноге, был награжден, получил офицерское звание и дослужился до капитана 1-го класса. В настоящее время он является обвиняемым в заочном судебном разбирательстве, которое идет в Словении. Его обвиняют в покушении на убийство капитана Бранимира Фурлана, того самого начсклада, который 30 лет назад решил передать вверенный ему объект бойцам ТО.
Министр обороны Югославии генерал армии Велько Кадиевич ушел со своего поста 8 января 1992 года, спустя 10 лет эмигрировал в Россию, умер в Москве в 2014 году. Хорватия требовала его экстрадиции как военного преступника, но получила отказ. Последним министром обороны СФРЮ стал генерал-полковник Благое Аджич, главный «ястреб» Десятидневной войны. В отношении его также шло разбирательство в Международном трибунале ООН по бывшей Югославии.
И только адмирал Бранко Мамула, с чьей виллы на Адриатике все и началось, остался в стороне от всех этих процессов. Он живет в Черногории и 30 мая 2021 года ему исполнилось сто лет.
Источники и литература:
- Валецкий О.В. Югославская война 1991-1995 гг. – М.: Крафт+, 2008
- Гуськова Е.Ю. История югославского кризиса (1990-2000) – М.: Русский Национальный Фонд, 2001
- Ивановский С. «Десятидневная война» (Отделение Словении) // Coldwar.ru,
- Ионов А.А. «Десятидневная война» // Srpska.ru, 2005
- Кадиевич, В.Д. Интервью // Navoine.ru (Альманах «Искусство войны»), 2012
- Bojan Dimitriević, Milan Micevski. Silver Birds over the Estuary: The MiG-21 in Yugoslav and Serbian Air Force Service, 1962-2019 – Helion & Company, 2020
- Viktor Meier. Yugoslavia: A History of its Demise – Routledge, 1999
- Albin Mikulič. Defending Democratic Slovenia 1991 – Military Museum, Slovenian Armed Forces, 2006
- Craig R. Nation. War in the Balkans, 1991-2002 – University Press of the Pacific, 2004
- Helena Race. “Dan Prej” – 26. Junij 1991 (Diplomsko delo) – Univerza v Ljubljani, 2005
- Aleksandar Radić. The Yugoslav Air Force in the battles for Slovenia, Croatia, and Bosnia and Herzegovina, 1991-1992. Volume 1 – Helion & Company, 2020
- Laura Silber, Alan Little. The Death of Yugoslavia – Penguin Books, 1996
- Janez J. Svajncer. War for Slovenia 1991 // Slovenska vojska, May 2001 Special Edition
- Nigel Thomas, Krunoslav Mikulan. The Yugoslav Wars (1) Slovenia & Croatia 1991-95 – Osprey Publishing, 2006
Комментарии к данной статье отключены.