Триумф британских крейсеров

Результаты боя стали весьма показательными. С одной стороны, англичане полностью восстановили престиж флота, расквитавшись с немцами за поражение у Коронеля. С другой – статистика выстрелов и попаданий удручала. «Инвинсибл» выстрелил 513 снарядов главного калибра, из которых цели достигло от 30 до 40. На «Инфлексибле» истратили 661 снаряд с примерно таким же результатом, что дает общий процент попаданий ниже 6%. Заставляла задуматься и феноменальная живучесть германских бронированных кораблей. Чтобы пустить на дно не самые новые броненосные крейсера, потребовалось в среднем 35 попаданий главным калибром!

Неуловимые крейсеры фон Шпее

Всего два дня прошло с момента разгрома английской эскадры контр-адмирала Кристофера Крэдока при Коронеле. Крейсера «Гуд Хоуп» и «Монмут» упокоились на дне морском, а победоносный отряд графа Максимилиана фон Шпее в составе броненосных крейсеров «Шарнхорст», «Гнейзенау», а также легкого «Нюрнберга» пришел в Вальпараисо для ремонта и пополнения запасов. По закону нейтральные страны не могли принимать в порт более трех кораблей воюющих сторон, поэтому «Лейпциг» и «Дрезден» отправились в Мас-э-Фуэра. Главная задача, поставленная перед германским адмиралом, была выполнена: крейсеры уничтожили препятствие на пути в Атлантику.

В это время Королевское Адмиралтейство Великобритании лихорадило. Провальная операция по блокированию германского крейсерского соединения фон Шпее, приведшая к гибели двух кораблей и множества моряков вместе с контр-адмиралом Крэдоком, наложилась на горькие последствия боя трех броненосных крейсеров «Абукир», «Кресси» и «Хог» с единственной немецкой субмариной U-9, закончившегося гибелью всех трех британских кораблей.

Первый морской лорд принц Людвиг Александр Маунтбеттен, 1-й маркиз Милфорд Хевен подал в отставку, а его место занял Джон Арбетнот Фишер. Начальником штаба при Маунтбеттене был контр-адмирал Фредерик Доветон Стэрди – автор путанных приказов и распоряжений, приведших эскадру Крэдока к гибели при Коронеле. Фишер терпеть не мог Стэрди, и того «назначили виноватым», отправив искупать вину во главе новой эскадры, которая должна была повторно перехватить неуловимого Максимилиана фон Шпее.

Британская эскадра выходит на охоту

На этот раз для охоты отрядили куда более представительный наряд сил, по сравнению с тем, что достался несчастному Кристоферу Крэдоку. Его ядро составляли линейные крейсера «Инвинсибл» и «Инфлексибл» («Непобедимый» и «Несгибаемый») – новейшие корабли, введенные в строй в 1908–1909 гг. Они имели отличный ход в 25,5 узлов и мощное вооружение – 8 пушек Мк-Х калибра 305 мм в двухорудийных башнях. Главный бронепояс в 152 мм дополняли 64-мм бронеплиты, закрывавшие крюйткамеры, внутренние скосы броневой палубы в 51 мм и, собственно, палуба толщиной от 20 до 60 мм. На их фоне «Шарнхорст» и «Гнейзенау» с их 8-ю 210-мм орудиями – основная сила фон Шпее – выглядели бледно. Кроме того, изношенные долгим крейсированием машины не могли выдавать паспортной скорости в 23,5 узла, что было бы сопоставимо с 25-ю узлами англичан. По оптимистическим оценкам, максимальная скорость германских кораблей равнялась 18–19 узлам.

Британцам нужно было «выдавить» эскадру фон Шпее в Атлантику – под пушки линейных крейсеров. Несмотря на приказ прорываться к берегам метрополии, фон Шпее был достаточно опытным и осторожным флотоводцем, чтобы не подставлять свои корабли заведомо сильнейшему неприятелю. Задачу «выдавливания» британцы решали масштабно. Из Японии вышла эскадра из 3-х броненосных крейсеров в направлении Панамского канала, чтобы блокировать возможный прорыв немцев с этой стороны. К мысу Горн (южная оконечность Америки) пошел линейный крейсер «Австралия», а в Карибском море курсировала эскадра в составе броненосца «Глори» и крейсеров «Ланкастер», «Бервик» и «Конде». К тому же, к базе на Фолклендах возвращался броненосец «Канопус», не успевший к сражению при Коронеле из-за своего малого хода. Всего к операции было привлечено около 30 кораблей.

Ошибка германского адмирала

Максимилиан фон Шпее понимал, что долго «просидеть» в портах Чили ему не дадут, т.к. логика подсказывала начало полномасштабной облавы. С другой стороны, о точных перемещениях британских кораблей он знать не мог в силу отсутствия исчерпывающих разведданных. Командование считало крейсирование в Тихом океане малопродуктивным и требовало возвращения в Атлантику, где и должны были развернуться главные военные действия.

Фон Шпее провел некоторое время в ожидании, чтобы 15 ноября дать команду выдвигаться. В Мас-э-Фуэра он оставил вооруженный транспорт «Принц Эйтель Фридрих» для имитации радиообмена эскадры. Встретившись с легкими крейсерами, группа пошла к мысу Горн через залив Сен-Квентин. По причине штормовой погоды, характерной для этих широт, Южную Америку удалось обогнуть лишь 1 декабря. У островов Пиктон, Леннокс и Нуэва в Атлантическом океане немцам удалось захватить угольный транспорт и пополнить запасы топлива. Все эти маневры задержали эскадру до 6 декабря. При этом особой альтернативы у фон Шпее не было, т.к. топливо на крейсере «Дрезден» подходило к концу.

На военном совете 6 декабря командующий довел до офицеров данные разведки, согласно которым, на Фолклендской базе нет кораблей врага – якобы крейсерская эскадра контр-адмирала Стоддарта ушла к Африке. Он предложил воспользоваться моментом и произвести бомбардировку инфраструктуры, а также захватить в плен губернатора. О приближении отряда Стэрди фон Шпее не знал.

Британцы идут на перехват

В самом деле, выступление «Инвинсибла» и «Инфлексибла» прикрывала продуманная операция по сохранению секретности. 11 ноября линейные крейсера стартовали из Девонпорта. 17 ноября они приняли уголь на островах Зеленого мыса (западная оконечность Африки), и в тот же день разведка перехватила радиограмму немцев. Из ее анализа стало ясно местоположение эскадры фон Шпее в заливе Сен-Квентин и ее направление на мыс Горн.

Тогда Стэрди приказал выдвигаться к побережью Бразилии, где у островов Аброльс было назначено рандеву с эскадрой контр-адмирала Стоддарта (броненосные крейсеры «Корнуолл», «Кент», «Карнавон», лёгкие крейсера «Бристоль» и «Глазго»). Встреча состоялась 26 ноября 1914 г. Стэрди рассчитывал вести бой на больших дистанциях, где 210-мм снаряды немцев не представляли опасности его кораблям. Провели учебные стрельбы на дистанции в 60 кабельтовых, которые показали не вполне утешительные результаты: из 32-х выстрелов главным калибром «Инвинсибл» добился одного попадания в неподвижную мишень, а «Инфлексибл» — трех.

Стэрди также издал подробную инструкцию для командиров кораблей: вести бой на дистанции 10–12 тыс. ярдов и идти на сближение только после уверенной пристрелки. Броненосным крейсерам в бой с германскими «одноклассниками» не вступать, пока те не будут серьезно повреждены. В случае попытки отрыва легких крейсеров противника, преследовать силами броненосных и легких крейсеров, оставляя главные силы врага под ответственность линейных крейсеров. Англичанам оставалось определить точку пересечения с противником.

Встреча у Фолклендов

Надо сказать, что Фолкленды были весьма вероятным пунктом встречи. Британское командование намеренно распускало слухи об уходе всех кораблей с баз в Порт-Стэнли и Порт-Уильям, что было почти правдой. В Порт-Стэнли оставался броненосец береговой обороны «Канопус», который посадили на мель, создав, таким образом, неподвижную батарею. Шанс, что фон Шпее упустит такой великолепный шанс, был невелик и, как показали последовавшие события, трюк с частичной дезинформацией вполне удался. Если же эскадра немцев не появилась бы, тогда англичанам следовало идти в сторону мыса Горн для поиска и перехвата.

7 декабря Стэрди привел корабли на Фолкленды в Порт-Стэнли, где распределил зоны ответственности и вахты дежурных кораблей. Крейсеры грузили уголь и воду, когда в 7–50 утра 8 декабря с наблюдательного поста пришло сообщение: «Вижу дымы двух кораблей». Стэрди дал немедленную дробь погрузке и приказал выходить в море.

В 5–30 утра на германских крейсерах сыграли боевую тревогу и развили ход в 18 узлов. Эскадра держала курс ост-норд-ост, по касательной приближаясь к мысу Пемброк, скрывавшему гавань Порт-Стэнли. В 9–00 шедший головным «Гнейзенау» приблизился достаточно, чтобы не только увидеть дымы над портом, но и рассмотреть мачты, после чего стало ясно, что сведения об уходе эскадры Стоддарта были «дезой». Впрочем, фон Шпее не слишком боялся британских броненосных крейсеров, убедившись в превосходстве выучки своих экипажей во время недавнего боя при Коронеле. Когда же наблюдатели «Гнейзенау» сообщили, что ясно различают характерные трехстоечные мачты, которые могли быть только на линейных крейсерах, командир корабля капитан-цур-зее (капитан 1 ранга) Меркер им просто не поверил, сообщив фон Шпее, что имеет визуальный контакт с бронесноцем «Канопус» и броненосными крейсерами.

Погоня

В 9–25 «Канопус» открыл бой залпом по «Гнейзенау», после чего фон Шпее решил не принимать боя, приказав сделать разворот на норд-ост. Примерно к 11–00 немецкие корабли сформировали походный ордер: головным шел «Гнейзенау», за ним «Нюрнберг», «Шарнхорст», «Дрезден» и «Лейпциг» мателотом. Британцы спешно разводили пары и устремились в погоню. Вышедший первым крейсер «Глазго» находился в постоянном визуальном контакте с германской эскадрой, которая отвернула круто на юго-восток. С него осуществлялась корректировка курса основных сил. «Инвинсибл» и «Инфлексибл» шли полным ходом и к 12–40 приблизились на дистанцию синхронного выстрела.

В 12–50 заговорили пушки: носовые орудия линейных крейсеров вели огонь по мателоту германской эскадры. Впрочем, на дистанции 80 кабельтовых шансов на накрытие цели почти не было – снаряды ложились с недолетом. Фон Шпее мастерски забрал левее английских кораблей, встав под ветер, так что дым чрезвычайно затруднял наведение. Пристрелка по всплескам оказалась затруднена, поэтому двадцать залпов не дали британцам никаких результатов.

Тем не менее, вопрос накрытия «Лейпцига» главным калибром был лишь вопросом времени. 305-мм снаряды представляли смертельную угрозу для легкого крейсера. Кроме того, фон Шпее отлично понимал, что изношенные машины его кораблей не позволят оторваться от англичан, в которых к тому времени со всей ясностью распознали «Инвинсибл» и «Инфлексибл». Поэтому фон Шпее отдал единственно возможный приказ: легким крейсерам уходить самостоятельно на полной скорости, броненосным крейсерам – принять бой. «Нюрнберг», «Лейпциг» и «Дрезден» ушли на юг, а «Шарнхорст» и «Гнейзенау» — на северо-восток. Броненосные крейсеры «Кент» и «Корнуолл», а также легкий «Глазго» из эскадры Стоддарта без сигналов бросились в преследование (их капитаны в точности соблюли инструктаж не вступать в бой с броненосными крейсерами), «Карнарвон» же остался с основной эскадрой, продолжая преследовать «Шарнхорст» и «Гнейзенау».

Последний бой графа фон Шпее

В 13–20 начался бой. 210-мм артустановки немцев отличались высокой дальнобойностью – 82 кабельтова, почти не уступая британским Мк-Х с их 85 кабельтовыми. Однако броню линейных крейсеров они могли осилить лишь с 70 кабельтовых, тогда как британцы поражали врага на любом расстоянии. Превосходство в весе бортового залпа английских крейсеров было подавляющим. Тем не менее, великолепно подготовленные расчеты фон Шпее были опасным противником. В 13–44 Стэрди самонадеянно сократил дистанцию до 65 кабельтовых, после чего «Инвинсиблу» досталось первое попадание. Пришлось срочно набирать дистанцию до 80 кабельтовых, вследствие чего бой временно утих. К тому времени британские комендоры выпустили 210 снарядов, не нанеся серьезных повреждений «Шарнхорсту» и «Гнейзенау».

В 14–05 английский флот вновь пошел на сближение, когда оказалось, что фон Шпее круто развернул эскадру на юг под прикрытием дымов. Преследование длилось сорок минут, в 14–45 корабли вновь оказались на дистанции действительного залпа, и бой возобновился. Фон Шпее решился на отчаянный шаг – идти на сближение с сильнейшим противником, чтобы задействовать 150-мм орудия. Дистанция сократилась, и сражение закономерно достигло предельного напряжения. Германские комендоры стали уверенно накрывать врага, но и британцы пристрелялись. Разница в калибрах оказалась решающим фактором. К 15–10 «Гнейзенау» получил снаряд под ватерлинию и под гнетом забортной воды накренился.

Тогда же состоялся короткий, но драматический разговор фон Шпее и Меркера. С гюйса «Шарнхорста» близким взрывом сорвало адмиральский вымпел, и с «Гнейзенау» запросили сигналами флажков – «почему спущен флаг и жив ли адмирал»? Фон Шпее ответил, что он жив, после чего последовало лаконичное сообщение: «Вы были правы». Так командующий признал свой роковую ошибку и верность позиции Меркера, не желавшего идти на Фолкленды во время военного совета.

К 15–30 положение германских кораблей из тяжелого превратилось в отчаянное. «Шарнхорст» потерял третью дымовую трубу, из-за чего упала тяга и ход снизился. «Гнейзенау» также потерял в темпе в результате затопления котельных. Оба крейсера имели тяжелые потери в артиллерийской прислуге и, собственно, артиллерии. 305-мм снаряды выламывали бронирование бортов, уверенно поражая как вспомогательные 150-мм орудия, так и пушки главного калибра. Фон Шпее дал приказ развернуть корабли непострадавшим левым бортом, дабы включить в сражение всю уцелевшую батарею. Однако положение не изменилось. Мощные линейные крейсеры, благодаря возросшему превосходству в скорости, выбирали дистанцию и направление атаки, а могущество 305-мм орудий не оставляло немцам шансов.

В 16–00 «Шарнхорст» потерял еще одну трубу и значительно осел. Крейсер охватили пожары, а его орудия уцелели не более чем наполовину. Тем не менее, флаг на крейсере не спускали, продолжая вести огонь, даже когда к «Инфлексиблу» присоединился «Карнравон». В 16–17 «Шарнхорст» замолчал, не спустив, впрочем, флага. Крейсер начал заметно крениться, а затем опрокинулся на борт и затонул. Выслать шлюпки для спасения тонущих англичане не могли, так как продолжали вести бой с «Гнейзенау». В ледяной воде декабрьской Атлантики погиб весь экипаж вместе с графом Максимилианом фон Шпее.

Между тем, «Инвинсибл» сражался с «Гнейзенау» один на один. Меркер удачно увел корабль под ветер, скрывшись в дымах английской эскадры. Видимость упала, что усугубилось начавшимся дождем. Тем не менее, когда «Инфлексибл» и «Карнарвон» подошли к месту боя, судьба германского крейсера была решена. Около 17–15 «Гнейзенау» дал последнее попадание в бронепояс «Инвинсибла». По-видимому, после этого снаряды главного калибра у немцев иссякли. К 17–30 ход упал до 8 узлов и Меркер, поняв, что бой окончательно проигран, застопорил машины. Флаг продолжал реять над обреченным крейсером, который огрызался из 150-мм орудий. Огонь продолжался до 17–50, когда крен «Гнейзенау» достиг критических параметров, вплоть до воспрещения работы пушек. Стрельбу задробили и на британских кораблях, т.к. было ясно, что крейсер гибнет. В 18–00 «Гнейзенау» ушел под воду с поднятым военно-морским флагом. Англичане же приступили к операции по спасению немцев. Выловить из воды удалось около 300 человек, многие из которых вскоре умерли от переохлаждения. Выжило лишь 187 немецких моряков.

Сражение легких кораблей также стало напряженным и драматичным. Сначала немцам удавалось держать дистанцию, но сказался серьезный износ машин. «Нюрнберг» частично лишился хода и был расстрелян с крейсера «Кент», уйдя под воду в 19–30. «Лейпциг», принявший бой с «Корнуоллом» и «Глазго», погиб в 20–45. Спастись смог лишь «Дрезден», на котором по занятному стечению обстоятельств служил будущий шеф разведки Третьего Рейха Франц Вильгельм Канарис.

Противоречивые итоги триумфального боя

Результаты боя стали весьма показательными. С одной стороны, англичане полностью восстановили престиж флота, расквитавшись с фон Шпее за Коронель. С другой – статистика выстрелов и попаданий удручала. «Инвинсибл» выстрелил 513 снарядов главного калибра, из которых цели достигло от 30 до 40. На «Инфлексибле» истратили 661 снаряд с примерно таким же результатом, что дает общий процент попаданий ниже 6%. Заставляла задуматься и феноменальная живучесть германских бронированных кораблей. Чтобы пустить на дно не самые новые броненосные крейсера, потребовалось в среднем 35 попаданий главным калибром! А ведь «Гранд Флит» рассчитывал вступить в бой с полноценными германскими дредноутами, которые были защищены и вооружены куда основательнее! Впрочем, теоретическим изысканиям на основе боевой статистики положила конец мрачная практика Ютландского сражения 1916 года.

Завершая рассказ о Фолклендском бое, упомянем характерный факт: в битве погиб не только Максимилиан фон Шпее, но и два его сына. Надо полагать, граф был достаточно состоятельным человеком, чтобы избрать для детей любую другую, более безопасную судьбу, нежели судьба военного моряка. Будучи адмиралом, он не направил сыновей на безопасную штабную работу, для чего имелись все возможности. Фон Шпее оказался на передовой, и два его сына разделили участь отца, что самым положительным образом говорит, если не обо всей германской аристократии того времени, то лично о моральных качествах адмирала.