17 сентября 1941 года немецкие войска заняли Стрельну и Урицк, выйдя к Финскому заливу и на ближние подступы к Ленинграду. Чтобы отбросить противника и расчистить дорогу на Ораниенбаум, Г. К. Жуков, только что назначенный на пост командующего Ленинградским фронтом, приказал организовать серию морских десантов. Первым из них стал десант у завода «Пишмаш» 3 октября 1941 года…
«Петергофско-стрельнинские десанты» 1941 года
О подготовке советских десантов октября 1941 года на южный берег Финского залива историки писали много – гораздо больше, чем об их действиях после высадки. Основной причиной этого является то, что процесс подготовки операций неплохо освещён документами, а вот о действиях десантников никаких отчётов в советских архивах не сохранилось.
Все десанты в районе Петергоф – Стрельна с 3 по 8 октября 1941 года осуществлялись в рамках попытки 42-й и 8-й армий очистить Петергофское шоссе и деблокировать Ораниенбаумский плацдарм. 16 сентября немцы вышли к побережью залива между Стрельной и Урицком, а в двадцатых числах подошли к Петергофу и заняли большую часть города. В итоге со стороны Ленинграда фронт установился по Полежаевскому парку (существующему и поныне), восточным окраинам Урицка и Старо-Паново. Со стороны Ораниенбаума (ныне – Ломоносов) линия фронта проходила по Английскому пруду и Троицкому ручью, а передовые позиции немцев находились в здании Гранильной фабрики.
Десанты были спланированы и осуществлены по приказу нового командующего Ленинградским фронтом Г. К. Жукова, занявшего эту должность тремя неделями ранее – аккурат перед прорывом немцев к Финскому заливу. При этом, времени на подготовку операций практически не давалось. Высадки проводились спонтанно, без разведки местности и знания противника – фактически наобум, в расчёте на везение. Известность получила фраза Жукова о том, чтобы «никаких там десантных операций не выдумывать. Действовать быстро и скрытно. Перевезти роту, и всё», приведённая в мемуарах адмирала Ю. А. Пантелеева, в то время командовавшего Морской обороной Ленинграда (4 октября он одновременно стал и командующим Ленинградской военно-морской базой). Всего в интересах 42-й и 8-й армий Ленинградской и Кронштадтской военно-морскими базами было организовано пять высадок:
- первая высадка: 3 октября – завод «Пишмаш», в полосе немецкой 58-й пехотной дивизии;
- вторая высадка: 5 октября – Новый Петергоф, в полосе немецкой 1-й пехотной дивизии;
- третья высадка: 5 октября (одновременно со второй) – Викколово, в полосе немецкой 1-й пехотной дивизии у её восточной границы;
- четвертая высадка: 6 октября – Викколово, район санатория Михайловка (официально считалась высадкой подкреплений для предыдущего десанта);
- пятая высадка: 8 октября – у Константиновского дворца, в полосе немецкой 58-й пехотной дивизии (у её западной границы) для поддержки наступления 124-й танковой бригады.
Отметим немаловажный факт: только наиболее известный Петергофский десант 5 октября высаживался на подготовленном к обороне участке в непосредственной близости от расположения главных сил противника (фактически – у переднего края немецких позиций). Остальные высадки осуществлялись в необороняемых тыловых районах на стыке двух дивизий и даже корпусов – 38-го и 50-го, который формально проходил по долине речки Кикенка. В то время немцы ещё плохо знали местность, тылы их корпусов перемешались, а действия немецких подразделений против десантов зачастую велись в чужой зоне ответственности. Именно здесь, в районе между Стрельной и заводом «Пишмаш», советские десанты могли добиться хоть какого-то успеха. Более того, успех был достигнут, но развить его не смогли. Почему? Ответ прост – из-за отсутствия взаимодействия с наземными силами, в интересах которых высаживался десант. По-настоящему увязан с действиями 8-й армии был лишь Петергофский десант 5 октября, но именно он оказался самым неудачным, да и в сложившейся обстановке шансов на успех практически не имел. Это можно было бы назвать результатом случайности (рядом с местом высадки оказался резерв немецкой 1-й пехотной дивизии), однако не стоило надеяться на то, что рядом с передним краем противника не окажется ни огневых точек, ни резервов. Увязан с действиями армии (42-й) был и десант 8 октября, однако он стал последним и меньше всего мог рассчитывать на внезапность.
Военные мыслители сходятся в том, что любое военное везение, удачное стечение обстоятельств необходимо использовать сразу, иначе даже от самой чудесной случайности не будет никакого проку. В этой статье мы покажем, как был упущен такой шанс – причём, как это часто бывает, на начальном этапе операции.
Задача на высадку
Вечером 1 октября штаб Ленинградской военно-морской базы (ЛВМБ) получил задачу на высадку десанта в Стрельне, причём начать операцию предписывалось этой же ночью. Поскольку назначенная в десант рота 6-й морской стрелковой бригады не могла вовремя прибыть к месту посадки на суда, высадку перенесли на следующую ночь.
Утром 2 октября командование 42-й армии, в чьих интересах высаживался десант и из состава которой брались войска для него, уточнило задачу. Усиленную роту 6-й бригады предписывалось скрытно высадить восточнее завода пишущих машин (ныне – Ленинградский электромеханический завод) в месте, обозначенном как «будки рыбаков». Задача десанта – уничтожать штабы и матчасть артиллерии противника, после чего выйти на западную окраину Ивановки (деревня западнее Урицка, ныне – городской район между улицами Тамбасова и Пионерстроя, а также парк Ново-Знаменка) для соединения с частями 42-й армии, наступавшими с востока.
В десант была назначена 4-я рота 2-го батальона 6-й морской бригады под командованием старшего лейтенанта М. А. Шацкого и политрука А. Я. Якушева. Численность роты составляла 225 человек. Сама 6-я бригада полковника Ф. Е. Петрова действовала на крайнем правом фланге 42-й армии и должна была наступать вдоль Петергофского шоссе.
Число высадочных средств оценивают по-разному. По Ю. В. Кольцову, речь идёт о шестнадцати шлюпках на буксире четырёх катеров «ЗиС». По А. В. Платонову – о двух катерах «Рыбинец», девяти катерах «ЗиС» и двадцати двух вёсельных шлюпках. Другие источники пишут о четырнадцати катерах (включая три катера сопровождения) и двадцати двух шестивёсельных ялах. Для контроля над посадкой в Угольную гавань специально прибыл начальник оперативного отдела 42-й армии капитан Ждан-Пушкин.
Катера с лодками в сопровождении трёх «малых охотников» вышли из Гутуевского ковша Ленинградского порта около двух часов ночи. В 04:10 у нефтебаков (основание дамбы Морского канала) было проведено перераспределение десантников по лодкам, и с 04:35 до 05:15 бойцы были высажены с лодок в камышах у завода «Пишмаш». Тем временем шесть катеров отвлекали внимание противника стрельбой и постановкой дымовой завесы, имитируя высадку у Стрельны.
По первоначальному приказу, роту предполагалось высадить у будок рыбаков в устье Матисова канала, в глубине заросшей камышом мелководной бухты. Добраться сюда на лодках или катерах можно было только по имевшемуся в бухте продолжению канала. Неясно, на каком этапе было принято решение высаживать десант не у будок, а в районе завода. Не исключено, что такой вариант подразумевался изначально, а будки рыбаков использовались лишь как ориентир, наиболее близкий к фронту. Во всяком случае, «Боевая Летопись ВМФ» 1982 года называет местом высадки именно завод «Пишмаш». Не будем забывать, что десант планировал новый начальник ЛВМБ адмирал Пантелеев, родившийся здесь и прекрасно знавший эту местность. Пляж у завода был хорошо виден из Ленинградского порта, и особенно с дамбы Морского канала. Именно он являлся местом, наиболее пригодным для высадки – во всяком случае, более удобным, чем топкий участок в устье Матисова канала.
В приказе штаба 42-й армии командиру 6-й бригады говорилось о том, что в обязанности десанта входит уничтожить штабы и матчасть артиллерии в тылу противника, а затем выйти на западную окраину Ивановки, куда с востока наступала сама бригада. Однако пленённый немцами советский командир из состава десанта дал другие показания – по его словам, десантники должны были выйти на Петергофское шоссе, там соединиться с наступающими частями 42-й армии и в дальнейшем двигаться в сторону Петергофа. Судя по всему, эти, более подробные, инструкции были даны командиру десанта перед самой высадкой.
В любом случае, высадка прошла быстро и исключительно удачно. Согласно флотскому отчёту о высадке, противник открыл беспорядочный пулемётный огонь по воде лишь после того, как все десантники оказались на берегу. При этом высадочный отряд находился у берега ещё почти полтора часа (до 06:10), собирая шлюпки и наблюдая за действиями десанта.
Утро 3 октября: Петергофское шоссе перехвачено!
Дальнейшие подробности действий десанта хорошо восстанавливаются по немецким документам. Занимавшие завод «Пишмаш» немецкий дозор (отделение сапёрной роты 154-го пехотного полка) и пулемётный расчёт оказались застигнуты врасплох. Пулемётчиков перебили почти сразу, пулемёт был захвачен невредимым и использовался десантниками в последующем бою, а немецкие сапёры разбежались по камышам. После этого скоротечного боя десант быстро выдвинулся вдоль заводской железнодорожной ветки к Петергофскому шоссе и перехватил его.
Похоже, что командование немецкой 58-й пехотной дивизии узнало о высадке лишь после того, как около половины шестого утра (по берлинскому времени) на шоссе было обстреляно отделение 1-й роты 158-го сапёрного батальона, направлявшееся к Троице-Сергиевому монастырю для смены стоявшего там флангового дозора. Первоначально немцы считали, что высажено 20–30 человек, но уже к 10 часам (по московскому времени – 11) оценили число высаженных примерно в 150–200 человек.
Итак, к 7–8 часам утра по московскому времени десант перерезал Петергофское шоссе в районе железнодорожного переезда и занял каменные дома совхоза «Пролетарский труд» (ныне – Ленино). Фактически, задача десанта была выполнена – добиться большего силами одной роты было просто невозможно. Уже к 9 часам утра (по московскому времени – 10) против десантников была направлена вся 1-я рота 158-го сапёрного батальона и две роты 2-го батальона 154-го пехотного полка, на участке которого произошла высадка – в общей сложности порядка 600 человек при поддержке противотанковых пушек. Сюда же была брошена моторизованная пехотная рота из состава 1-й пехотной дивизии (очевидно, сводное подразделение, целью которого было мобильное прикрытие побережья). Сам наряд сил говорит о том, что к высадке противника немцы отнеслись очень серьёзно. Сапёрами руководил командир 1-й роты (гауптман, фамилию которого установить не удалось), пехотинцами – командир 2-го батальона 154-го полка обер-лейтенант Беккер.
Видимо, первой сосредоточилась сапёрная рота. Уже в 07:10 по берлинскому времени она, развернувшись в четырёхстах метрах южнее шоссе по обе стороны от железнодорожной насыпи, начала наступление на занятые десантниками дома. К 10:30 рота заняла большинство домов посёлка. К этому времени сюда же прибыли две роты 154-го полка и командир 1-го взвода 158-го истребительно-противотанкового дивизиона обер-лейтенант Шварцман как минимум с одним орудием. Ещё один противотанковый взвод под командованием лейтенанта Уве находился «на правом участке» – видимо, имеется в виду район нынешнего трамвайного кольца у Матисова канала.
В 11 часов утра (по московскому времени – в полдень) немцы начали новую атаку. Сапёрная рота наступала в направлении шоссе слева от железнодорожной насыпи; 2-й батальон 154-го полка, сопровождаемый 1-м взводом 158-го противотанкового дивизиона – справа от железной дороги. В 11:30 немецкие сапёры наконец пробились к Петергофскому шоссе, встретив здесь остатки сапёрного отделения, отступившего с завода «Пишмаш». В то же время пехотный батальон был остановлен перед зданием, стоявшим южнее шоссе и справа от железнодорожной насыпи. Перейдя насыпь железной дороги, сапёры обошли здание через кусты, росшие вдоль шоссе, и попытались атаковать его с тыла, в ближнем бою взяв четырёх пленных. Однако к 14 часам пехотный батальон всё ещё не мог выйти на шоссе.
Немецкие сапёры понесли серьёзные потери: в 14:15 командир сапёрного батальона отправил в штаб 58-й дивизии донесение с просьбой вывести из боя его 1-ю роту, которая «по сообщениям, уже понесла значительные потери». В 14:40 командир 209-го пехотного полка, находившегося восточнее района высадки, по телефону просил оперативный отдел штаба дивизии связаться с авиацией, чтобы та пробомбила участок севернее шоссе. Судя по всему, командир полка опасался, что русские высадят здесь кого-то ещё, либо через камыши двинутся в обход его фланга.
Вечер 3 октября: разгром десанта
Получив известие о том, что смены ему не будет, решительный командир сапёров бросил свою роту в новое наступление. Немцы развернулись во фронт шириной до 400 м и двинулись к фабрике через камыши и кустарники (западнее железной дороги и параллельно ей). Правый фланг немцев сразу же был обстрелян со стороны нефтебаков, стоявших чуть северо-восточнее переезда. После этого гауптман развернул свою роту фронтом на восток и после ожесточённого боя вышел к насыпи: «В ближнем бою были уничтожены отчаянно сопротивляющиеся в густых зарослях русские». При этом с запада по роте был открыт огонь «в спину».
К 15:30 немецкая рота достигла дамбы с железнодорожной насыпью, но к этому моменту у неё кончились боеприпасы и гранаты. После этого командир батальона отдал наступавшим приказ выйти из боя, подобрать раненых и убитых и к 16:30 отойти за Петергофское шоссе. Известно, что четыре человека из состава роты пропали без вести, среди них – командир одного из взводов лейтенант Шоер.
Таким образом, первая атака немцев севернее шоссе была отбита. Однако около 16 часов 2-й батальон 154-го пехотного полка (возможно, получив подкрепления) начал продвижение восточнее насыпи. Сделав перерыв на прием пищи, в 18:30 сапёрная рота снова перешла Петергофское шоссе и углубилась в камыши, где в ходе «прочёсывания» было убито восемь красноармейцев, а также найдены советская переносная рация, надувная лодка и разбитый ручной пулемёт, ранее захваченный советскими десантниками на заводе «Пишмаш». Всего рота захватила шестерых пленных, потеряв 29 человек – 7 убитыми (в том числе, одного офицера) и 22 ранеными. Потери противника командир роты оценил в 40 убитых, из которых 31 – «подтверждёнными» [NARA, T-315, R-994, 734–735. Ю. Кольцов в своей книге приводит этот же отчёт со ссылкой на Бундесархив (BA-MA.RH26–58/38), но без указания листов].
О действиях частей 154-го пехотного полка восточнее насыпи информации осталось куда меньше. Как уже упоминалось выше, наступление здесь было начало около 16 часов. В вечернем промежуточном донесении оперативного отдела штаба 58-й дивизии штабу 50-го армейского корпуса сообщалось, что в результате контратаки 2-й батальон уничтожил противника, но территория в районе фабрики всё ещё очищается от оставшихся вражеских частей. Наконец, суточное донесение в штаб корпуса от 21:00 (по берлинскому времени) сообщало, что очистка территории к югу от фабрики закончена, положение восстановлено, и 2-й батальон 154-го полка занял оборону берегового участка.
Интересно, что в донесении от 21:00 штаб дивизии сообщал, что в ходе высадки десанта потоплено три вражеских катера, в каждом из которых было 30–35 человек, а также две баржи и одно торговое судно! [NARA, T-315, R-994, 723] Это наглядно иллюстрирует степень художественного вымысла, содержавшегося в немецких донесениях. Согласно отчёту дивизии, общие потери немцев составили 58 человек, из них 16 убитыми. Было захвачено 59 пленных, один станковый и два ручных пулемёта, три «гранатомёта» (возможно, имелись в виду 50-мм или 37-мм миномёты), 49 винтовок, а также… огнемёт.
Какова же судьба остальных десантников? Командир немецкой сапёрной роты упоминал о том, что десять русских отступили на восток от дамбы. Из описаний следует, что завод «Пишмаш» десантниками не оборонялся и вечером 3 октября был занят немцами практически без боя. Это говорит о том, что десантники не пытались удерживать его корпуса, поскольку имели приказ двигаться вперёд и соединиться на шоссе с частями 42-й армии.
Действия 42-й армии
Что же происходило в это время в частях 42-й армии? Увы, наступление 6-й морской бригады и 44-й стрелковой дивизии шло очень тяжело. Дивизия вела бои в Полежаевском парке, пытаясь «зацепиться» за крайние дома Урицка своим правофланговым 305-м полком (ранее он был 701-м, поэтому в документах часто упоминается по прежнему номеру). Морская бригада атаковала правее, вдоль Петергофского шоссе и по топкой, заросшей камышами местности севернее него. Противник надёжно удерживал господствовавший над шоссе гребень приморской террасы, пулемётным и артиллерийским огнём препятствуя любому продвижению по шоссе. Особенно ожесточённый бой развернулся за отметку 8,7 – выступ, образованный приморской террасой и западным склоном долины реки Ивановка. Несмотря на все усилия, взять его так и не удалось.
Согласно донесению штаба армии, на 9:30 6-я бригада продвинулась по камышам до района севернее окраины Ивановки и была в километре от Матисова канала. Однако на 16:30, по уточнённым данным, положение складывалось гораздо хуже: бригада занимала позиции «по линии пунктирной дороги», левым флангом упираясь в северную часть Полежаевского парка. Остаётся неясным – то ли батальоны моряков вынуждены были отойти на полтора километра назад, то ли донесение об утреннем продвижении не соответствовало действительности.
Вопреки мнению историка Ю. Козлова, и в штабе армии, и в штабе фронта были озабочены судьбой десанта. 3 октября в 2:50 на запрос из штаба фронта: «Получили ли от Ждан-Пушкина сведения о высадке Пчелы?» полковник Роганов из штаба 42-й армии докладывал: «От Ждан-Пушкина получил сообщение, что Пчела находится в полёте – он сам почему-то выехал провожать Пчелу до полпути».
В 7:40 Роганов докладывал вновь: «Пчела прилетела на место. Связи с ней у Петрова [командир 6-й морской бригады] пока нет. Передано Петрову приказание – ускорить движение для соединения с пчёлками».
Из 6-й бригады в штаб армии доложили, что установили связь с десантом. Однако уже днём майор Крылов из штаба 42-й армии сообщил, что на 13:00 в переговорах с 6-й бригадой «добиться существенного ответа, где рота, которая держит связь с Пчелой, я не мог». Наконец, в 16:30 из штаба армии доложили: «Связи с Пчелой Петров не имел, хотя с утра наблюдал её полёт к югу от места посадки. Были высланы специальные разведгруппы для связи – но от них он также сведений не имел. Но вновь высланы группы…» [ЦАМО фонд 217 опись 1221 д. 140, 222–257].
Потери 6-й морской бригады (не считая роты десанта) в тот день составили 37 человек убитыми и 246 ранеными. Потери 44-й дивизии (судя по донесению от следующего утра) – 63 убитых, 12 пропавших без вести и 155 раненых. Всего, по донесению штаба фронта от 6:00 4 октября, потери 42-й армии составили 100 убитыми и 361 ранеными – как видим, данные по убитым совпадают, пропавшие без вести не учтены, а вот раненых «стало меньше». Чуть позже штабу фронта были предоставлены другие цифры – убито 138 человек, ранено 448, потеряно две 76-мм пушки. Для сравнения, потери 8-й армии, действовавшей со стороны Петергофа, за этот день составили: в 48-й дивизии – 5 убитых, 37 раненых; в 11-й дивизии – 51 убитый, 127 раненых; в 281-й дивизии – 1 раненый. [ЦАМО, ф. 217, оп. 1221, д. 140, лл. 206, 207, 244, 245, 329.]
Вплоть до ночи штаб армии не получал никаких сведений о судьбе высаженного десанта, хотя штаб фронта неоднократно запрашивал их – это также опровергает распространённую версию о том, что фронт судьбой десанта более не интересовался.
В ночь на 4 октября 305-й полк сменил 2-й батальон 6-й бригады на северной окраине Полежаевского парка. Тот, в свою очередь, переместился севернее, за Петергофское шоссе, образовав второй эшелон бригады. Тем временем 1-й и 3-й батальоны продолжали продвигаться к северу от шоссе. «По неуточнённым сведениям», 3-й батальон к 2:45 достиг насыпи в 1 км северо-западнее отметки 8,7. Чуть позже в штаб армии даже поступили «непроверенные данные» о том, что две роты морских пехотинцев достигли завода «Пишмаш», но к середине дня было сообщено, что эти данные не подтвердились. В 10:55 штаб армии наконец-то сообщил о судьбе десантников: «Из десанта к своим частям присоединилось два взвода, с двумя взводами, ушедшими к западу, связи пока нет. Ракетницы у них нет, поэтому сигналов от них не принимаем». [ЦАМО, ф. 217, оп. 1221, д. 140, л. 330.]
К 15 часам 1-й и 3-й батальоны морской пехоты наконец-то сбили с шоссе немецкий заслон 3-й роты 209-го полка, стоявший у моста через речку Ивановку, и продвинулись ещё на полкилометра – до насыпи, ведшей от Петергофского шоссе на север. Далее морские пехотинцы просочились вдоль берега по болотистой местности севернее шоссе и развернулись фронтом на юг, заняв позиции в кустарнике у края камышовых зарослей в километре от Матисова канала и дороги, ведшей к тем самым будкам рыбаков. При этом были захвачены небольшие трофеи – один ручной пулемёт, два автомата и две винтовки.
В 14:20 штаб армии сообщил штабу фронта, что «об оставшихся в районе завода [десантниках] сведений пока нет» и далее: «Командир десантной группы вызывается Военным советом и видимо будет сурово наказан, так как им обнаружена трусость и малодушие» [ЦАМО, ф. 217, оп. 1221, д. 140, л. 333–335]. Из последней фразы следует, что командир десанта старший лейтенант Шацкий находился с теми двумя взводами, что уклонились от боя и по камышам вышли в расположение бригады. Судя по всему, здесь же находился политрук Якушев – его фамилия «всплывает» в более поздних документах зимой 1941–1942 годов.
Из штаба фронта запросили информацию о судьбе оставшихся двух «семейств» (взводов) «пчелы» (4-й роты) и ещё раз потребовали проверить положение в районе завода «Пишмаш», послав туда сильную разведгруппу. Теперь уже говорилось, что 6-я бригада должна захватить «Пишмаш» – если бы эта цель была поставлена 4-й роте изначально!
Итоги операции
К исходу 4 октября передовой 3-й батальон 6-й морской бригады, продвигаясь по незанятой противником болотистой местности севернее шоссе, достиг места, обозначенного на карте отметкой «Охотничий домик» – ныне здесь расположена конечная остановка трамвая №60. Отсюда до дороги на «Пишмаш» оставалось ещё около километра. 1-й батальон вышел в район, где теперь располагается Южно-Приморский парк – между нынешней улицей Доблести и устьем Дудергофского канала. В то время здесь несла свои воды в залив речка Ивановка. 2-й батальон разворачивался в плавнях севернее 1-го. А вот южнее шоссе правофланговый 305-й стрелковый полк 44-й дивизии продвинуться не сумел. Он так и остался на северной окраине Полежаевского парка – там, где «Аллея 900 берёз», отмечающая линию обороны Ленинграда, упирается в пешеходный мост через Дудергофский канал.
Всего потери 6-й морской бригады за день боя составили 57 убитых и 105 раненых; 44-й дивизии – 35 убитых, 37 пропавших без вести и 51 раненый.
Итак, по донесениям 42-й армии мы видим, что два из четырёх взводов десанта во главе с политруком роты старшим лейтенантом Якушевым утром 4 ноября по камышам вышли к основным силам своей бригады. В истории бригады рассказывается, что при этом командир отделения главстаршина Эрдман и старшина 2-й статьи Карпов уничтожили гранатами огневую точку противника. В статье Б. Емельянова 1981 года утверждалось, что остатки десанта в количестве семидесяти человек отошли к берегу, укрылись в камышах, а ночью по болотистым зарослям вдоль берега вернулись в порт. Судя по донесениям штаба 42-й армии, вышедших было заметно больше – около половины всего десанта. Видимо, эта половина десанта так и не вступила в бой, чем и объясняется относительно недолгое сопротивление десантников в совхозе «Пролетарский труд», а затем распад их обороны во второй половине дня.
Теоретически, у десанта была возможность отступить на завод «Пишмаш» и организовать там оборону. Для штурма каменных корпусов завода по двум дамбам через залив и топкую низину немцам потребовалось бы много времени и сил. Однако такую возможность заранее не учли, а главное – к концу дня у десантников просто должны были кончиться патроны.
Можно констатировать, что сам десант был высажен успешно, в очень удачном месте и неожиданно для противника. Действуя активно и осмысленно даже с учётом того, что бой вели всего два взвода из четырёх, десантники полностью выполнили свою задачу. Однако, не получив помощи со стороны 42-й армии, к середине дня 3 октября ударная группа оказалась блокирована превосходящими силами противника. Связи с командованием десант не имел – хотя как минимум одна рация у него была, а, судя по условиям высадки, она должна была оставаться исправной.
В ходе высадки или сразу после неё десант разбился на две группы. Восточная группа, в которой находились командир и комиссар роты, участия в бою не принимала, а силы западной группы оказались слишком малы. Ей не удалось ни удержаться на шоссе, ни установить связь с армией, ни организованно отступить на завод «Пишмаш». Помимо этого, мысль о необходимости занятия завода «Пишмаш» для создания опорного пункта на фланге немецкой обороны пришла командованию Ленфронта слишком поздно – лишь днём 4 октября. Но главное – немцы оказались предупреждены и были готовы встретить следующие десанты.
Список источников:
- Ю. Кольцов. Петергофский десант. СПб.: Гангут, 2010
- В. Мосунов. Битва за Ленинград. Неизвестная оборона. М.: Эксмо, Яуза, 2014
- А. Платонов. Опыт первых советских морских десантных операций // Десанты Великой Отечественной войны. М.: Эксмо, Яуза, 2008
- ЦАМО РФ, ф. 217, оп. 1221, дд. 100 и 140
- NARA, T-315, R-994
