Идея этой статьи родилась случайно — в результате изучения фотографий двух советских истребителей МиГ-3 и выяснения судьбы их пилотов. Снимки первого самолёта, избитого в бою и распластанного на земле, были обнаружены в одном из архивных дел 25-го истребительного авиаполка, и прилагались к докладу о воздушном бое, произошедшем в июне 1942 года. Фото второго «МиГа» с накрашенными румынскими крестами давно известно любителям авиации, но до недавнего времени привязать его к лётчику и авиационной части не было возможности. Когда эта возможность появилась — история фотографий двух «МиГов» сложилась в единый сюжет.
Закавказские резервы вступают в бой
К началу 1942 года кадровые полки ВВС Красной армии понесли тяжёлые потери, опытный лётный состав был выбит. В связи с эвакуацией большинства авиационных заводов производство и качество советской авиатехники тоже было далеко от идеального, а свежие выпускники лётных школ нередко могли похвастаться лишь 5–10 часами самостоятельного налёта на боевых самолётах. Тем не менее некоторые резервы у командования ВВС Красной армии ещё оставались — речь идёт о частях ВВС Закавказского военного округа и 8-го ИАК ПВО, которые высвободились после решения «иранской проблемы» в августе-сентябре 1941 года.
Советское командование надеялось развить успехи под Москвой и Ростовом. Одной из готовившихся операций была Керченско-Феодосийская, в ходе которой планировалось деблокировать Севастополь и вернуть контроль над Крымским полуостровом. Воздушную поддержку частям Закавказского фронта должны были оказать соединения ВВС — главным образом переброшенные из Ирана, а также ВВС Черноморского флота.
Увы, несмотря на внушительную численность советской группировки, большинство истребительных частей представляли собой недавно сформированные из выпускников лётных школ 1941 года слабо подготовленные полки, вооружённые устаревшими истребителями И-16 и И-153. Фактически «воздушный зонтик» над кораблями и судами десанта могли надёжно обеспечить только два кадровых полка, вооружённых относительно современными истребителями: 12-й ИАП ВВС 51-й армии (20 ЛаГГ-3), который предполагалось задействовать над Керчью, и 25-й ИАП ВВС 44-й армии (27 МиГ-3), ответственный за феодосийское направление.
25-й истребительный авиационный полк был сформирован в 1938 году в числе первых полков ВВС Красной армии в Ленинградском военном округе. Полк принял активное участие в советско-финской войне: лётчики выполнили 3860 боевых вылетов на истребителях И-16, провели 25 воздушных боёв, по итогам которых заявили 45 побед над финскими самолётами. Это был один из лучших результатов среди всех советских истребительных полков, и 25-й ИАП был награждён орденом Красного Знамени. Большинство его лётчиков были также награждены орденами и медалями, а пятеро стали Героями Советского Союза.
Весной 1940 года, после окончания войны, значительное количество авиационных полков было переброшено с Карельского перешейка в Закавказье: возрос риск ударов англо-французской авиации по бакинским нефтепромыслам. Был среди этих частей и 25-й ИАП, который включили в ПВО Баку с базированием на аэродроме Насосная.
В мае 1941 года полк получил 45 только что выпущенных истребителей МиГ-3 и начал переучиваться на них.
После начала войны 25-й ИАП поучаствовал в организационном эксперименте, в котором командование попыталось учесть первый опыт боевых действий. 10 июля 1941 года вышел приказ наркома обороны СССР, в котором предписывалось организационно реформировать дальнебомбардировочную авиацию: вместо 60 бомбардировщиков ДБ-3 каждый из полков теперь должен был включать 30 таких самолётов, а также эскадрилью истребителей МиГ-3 и звено разведчиков Пе-2. Предполагалось, что истребительные эскадрильи дальнебомбардировочных полков займутся прикрытием района базирования, сопровождением бомбардировщиков до линии фронта и отсечением от них вражеских истребителей при возвращении с задания. С этой целью 25-й ИАП передал одну эскадрилью вместе с самолётами в состав 134-й ДБАД для формирования истребительных эскадрилий 12-го и 454-го ДБАП.
В начале декабря 1941 года полк в составе трёх эскадрилий был переброшен на аэродром Анапа для участия в Керченско-Феодосийской десантной операции. С 9 декабря «МиГи» 25-го ИАП начали прикрывать порт Новороссийск, погрузку, переход и десантирование войск с кораблей и судов в портах Феодосии и Керчи.
В январе 25-й ИАП был усилен тремя эскадрильями МиГ-3, изъятыми из дальней авиации, — эксперимент оказался неудачным. Прибавивший в численности полк перебазировался в Крым, на аэродромы Керчь и Багерово, откуда летал на прикрытие войск и кораблей, сопровождение бомбардировщиков и штурмовиков, разведку. Вместе с также переброшенными на Керченский полуостров из ПВО Баку 45-м ИАП на Як-1 и 50-м ИАП на МиГ-3 он стал основой истребительной авиации Крымского фронта.
Всего лётчики шести эскадрилий 25-го ИАП с 9 декабря 1941 по 27 сентября 1942 года выполнили 2503 боевых вылета, провели 629 воздушных боёв, в которых заявили о 51 сбитом немецком самолёте. Особенно отличились будущие Герои Советского Союза лейтенант Н. Т. Китаев (144 боевых вылета, 24 боя, 6 личных побед и одна групповая) и младший лейтенант В. И. Скрябин (163 боевых вылета, 14 боёв, 5 личных побед и одна групповая).
Предательство или ошибка?
Кроме успехов были и неудачи: полк нёс потери в людях и технике, причём далеко не всегда это случалось в бою. Так, 18 марта 1942 года на аэродром в Мелитополе, где базировалась румынская 19-я корректировочная эскадрилья, приземлился МиГ-3, который пилотировал младший лейтенант Андрей Шаркун. Согласно румынским данным, советский лётчик заявил, что перелетел к противнику добровольно. Якобы, вылетев на задание по сопровождению бомбардировщиков, он принял решение не возвращаться, так как слышал, что румыны и немцы освобождают пленных украинского происхождения. Район Мелитополя был ему хорошо знаком, и он, скрывшись в облаках, ушёл от своей группы.
Так ли это было или советский лётчик банально заблудился и только после приземления, поняв, что попал к врагу, решил пойти на хитрость и улучшить условия пребывания в плену, пока что установить невозможно. Однозначно можно утверждать только то, что младший лейтенант Шаркун после своего 15-го боевого вылета вместе с самолётом пополнил список потерь 25-го ИАП.
Впоследствии на самолёт нанесли жёлтые кресты румынских ВВС, и 19 июля 1942 года знаменитый впоследствии румынский ас Константин Кантакузино перегнал его для испытаний на авиазавод в Брашов. Несмотря на множество фотоснимков, сделанных румынами за три месяца нахождения в Мелитополе, определить принадлежность «МиГа» долгое время не удавалось. После того как с помощью известного румынского историка авиации Дана Антониу удалось установить личность пилота, остальное уже было делом техники.
После того как для поддержки начатого в мае наступления немцы перебросили в Крым части VIII авиакорпуса люфтваффе, чаша весов склонилась в пользу немецких лётчиков. Полки ВВС Красной армии понесли большие потери и вместе с наземными войсками эвакуировались из Крыма на Тамань. 25-й ИАП не стал исключением, при этом основные потери составили неисправные самолёты, брошенные на аэродромах и на переправе через Керченский пролив: через него удалось перегнать лишь девятку боеспособных самолётов.
Дело в том, что к началу немецкого наступления изношенные в процессе годичной эксплуатации МиГ-3 требовали постоянного ремонта, а запчастей из-за окончания серийного производства практически не было. От полной потери боеспособности полк спасла передача 11 МиГ-3 из убывшего на переформировании 50-го ИАП. Однако это были такие же потрёпанные самолёты выпуска мая 1941 года, пережившие затем пять месяцев боёв. В июне, исходя из наличия оставшихся лётчиков и двух десятков отремонтированных самолётов, 25-й ИАП переформировали в двухэскадрильный.
Потеря значительного числа самолётов и плохое состояние уцелевших «МиГов» привели к тому, что интенсивность боевых действий и число успешных боёв резко снизились. Да и в целом к этому моменту МиГ-3 выпуска мая 1941 года уже никак не могли конкурировать с новыми модификациями «мессершмиттов», тем более что на смену «Фридриху» Bf 109F-4 уже начали поступать новейшие «Густавы» Bf 109G-2.
В итоге, если с 9 декабря 1941 года по 8 мая 1942 года лётчики 25-го ИАП заявили 37 побед при 12 потерянных в боях МиГ-3, то с 8 мая 1942 по 30 августа того же года сбить удалось лишь 14 самолётов при потере восьми своих. Тем не менее, несмотря на все трудности, лётчики продолжали летать и сражаться над Керченским проливом. Документы 25-го ИАП наглядно показывают результаты одного такого боя, состоявшегося 28 июня 1942 года между МиГ-3 младшего лейтенанта П.Д. Поспелова и Bf 109F-4 немецкого аса Вальтера Брандта из 2./JG 77.
«МиГ» против «Мессера»
Из доклада младшего лейтенанта Поспелова:
«28 июня 1942 года в 16:35 я вылетел на боевое задание по сопровождению самолётов Пе-2 на Керченский полуостров. На обратном маршруте в районе восточнее станицы Вышестеблиевская я был атакован двумя Ме-109Ф-4 на высоте 400 метров. Почувствовав, что по моему самолёту была дана одна очередь самолётами противника, я резко отвернул влево и пошёл на сближение; один из них встал в левый вираж, а второй пошёл вверх. По первому самолёту я сделал 4–5 атак с открытием огня с 75–100 метров. Самолёт противника, выйдя из виража, стал уходить в направлении на Керчь, с дистанции 100–150 метров я дал по нему ещё несколько очередей, после чего самолёт противника с дымом стал уходить. С минуту я гнался за ним, но так как время было на исходе, я повернул на свой аэродром…»
К сожалению, в немецких источниках этот эпизод описан предельно скупо. Согласно данным немецкого исследователя Йохена Прина, в 16:15 и 16:16 по берлинскому времени, что соответствует 17:15 и 17:16 по Москве, лётчик эскадрильи 2./JG 77 фельдфебель Вальтер Брандт (Fw. Walter Brandt) заявил две победы над МиГ-3, но какие-либо подробности боя отсутствуют.
Тем не менее обе стороны явно описывали одну и ту же стычку, и можно предположить наиболее вероятный ход событий.
Возвращавшийся из боевого вылета советский лётчик на какой-то момент ослабил внимание и немедленно за это поплатился. Ведущий пары «мессершмиттов», опытный ас Вальтер Брандт в классической манере зашёл справа со стороны солнца и точно отстрелялся по советскому истребителю. Это видно по фото: МиГ-3 Поспелова получил серьёзные повреждения с правого борта, был пробит правый бензобак в центроплане, а лётчик был ранен в правую руку. Один из снарядов угодил в кислородный баллон за кабиной, от взрыва которого сорвало панели с борта кабины.
Повреждения были серьёзными, поэтому немецкий лётчик посчитал, что обстрелянный им «МиГ» сбит. Однако, как часто бывало в воздушных боях, советский самолёт держался в воздухе, а его лётчик продолжил бой. Видимо, затем Брандту удалось ещё раз обстрелять самолёт Поспелова или другой советский истребитель, и он посчитал, что добился очередной победы. Брандту явно грезился Рыцарский крест, на который в тот момент можно было рассчитывать после 20-й воздушной победы, поэтому к имевшимся на его счету 18 сбитым самолётам без особых сомнений были прибавлены ещё два.
Поспелов, в свою очередь, претендовал на подбитый «мессершмитт», который после его атаки якобы стал уходить с дымом — возможно, это был дымный выхлоп работающего на максимальных оборотах двигателя. Кроме того, в этом бою сбитый Bf 109 заявил лейтенант А. Г. Анучин, в действительности же немецкие лётчики вернулись на свой аэродром Багерово без повреждений. Фактически обе стороны остались «при своих», хотя однозначно выиграл в этой ситуации младший лейтенант Поспелов, сумевший остаться в живых.
Павел Поспелов родился 1 января 1921 года в райцентре Емельяново Красноярского края. После школы он успел закончить три курса рабфака в Красноярске, но в начале 1939 года стал курсантом Батайской военной авиационной школы пилотов. Уже в июле 1940 года Павел закончил обучение с присвоением звания «младший лейтенант», служил в 50-м ИАП и в истребительной эскадрилье 454-го ДБАП, а в январе 1942 года был переведён в 25-й ИАП. К концу июня 1941 года Поспелов имел налёт 315 часов, из них 90 — на МиГ-3, так что его можно назвать довольно опытным лётчиком.
К 28 июня 1942 года Павел выполнил уже около 30 боевых вылетов, но в большинстве они были на прикрытие аэродрома базирования полка. Поспелов провёл только один воздушный бой — 8 мая 1942 года над аэродромом Семь Колодезей против группы немецких бомбардировщиков, по итогам которого ему засчитали один Ju 87, сбитый в паре с ведущим. Тем не менее храбрости Павлу Поспелову было не занимать: в ходе эвакуации из Крыма на Таманский полуостров 18–19 мая 1942 года он совершил на беззащитном и тихоходном У-2 несколько десятков вылетов и перёез «на большую землю» около 100 лётчиков и техников полка, что было отмечено в приказе.
После неудачного боя с фельдфебелем Брандтом Павел Поспелов быстро оправился от ранения и продолжил воевать. 19 июля ему засчитали сбитую в паре «Раму» — «Фокке-Вульф» Fw 189, а второй такой же самолёт 25 июля он сбил уже лично. После следующего ранения Поспелов был переведён на должность командира звена в 518-й ИАП, а затем воевал в 179-м ИАП. Исполняющий обязанности командира эскадрильи старший лейтенант Павел Деомидович Поспелов погиб в воздушном бою 8 апреля 1944 года на Як-1. На момент гибели на его счету было пять личных и две групповые победы.
Интересно, что военные судьбы Андрея Шаркуна и Павла Поспелова шли почти параллельно. В 1940 году они оба служили в 50-м ИАП, в августе 1941 года были переведены в истребительные эскадрильи дальнебомбардировочных полков, а в январе 1942 оба оказались в 25-м ИАП. Дальше в результате досадной ошибки или намеренного предательства советский лётчик Андрей Шаркун приземлился у противника, «подарив» врагу исправный истребитель, и бесследно исчез, а Павел Поспелов два года дрался с немцами и ушёл в бессмертие как настоящий герой.
Больше всех повезло Вальтеру Брандту, но и его жизнь сложилась не слишком легко. Уже 28 июня 1942 года, в тот же день, когда произошёл его бой с «МиГами» 25-го ИАП, авиагруппа I./JG 77 начала перебазирование на Средиземноморье. Там, сражаясь над Мальтой и Северной Африкой, Брандт сбил 18 британских «спитфайров» и «киттихауков», но 14 января 1943 года был сбит сам и получил тяжёлое ранение.
Дальнейшая его карьера не может не вызвать уважения: потеря ноги, более полутора лет в госпиталях (там же 24 марта 1943 года лётчик получил и Рыцарский крест), возвращение в строй с протезом. Командуя эскадрильей 2./JG 3, Брандт одержал последние четыре победы над советскими самолётами, был снова сбит и ранен, а его итоговый счёт остановился на числе 43. Пережив войну, Вальтер Брандт умер от последствий фронтовых ранений в 1977 году, в неполные 60 лет.
Автор благодарит румынского историка Дана Антониу за предоставленные документы и фотоматериалы
Художник Александр Казаков
Комментарии к данной статье отключены.