Тема эффективности ударов немецкой авиации по советским аэродромам летом 1941 года неоднократно разбиралась автором в различных публикациях. ВВС КА с первого дня войны предпринимали ответные действия по аэродромам противника, причём далеко не все атаки были безуспешными. Однако действительно массированные советские удары по какому-то конкретному аэроузлу можно пересчитать по пальцам, и сегодня речь пойдёт об одном из них. Ровно 80 лет назад, 25 августа 1941 года, лётчики ВВС Северного фронта и ПВО Ленинграда штурмовали крупный немецкий аэродром Спасская Полисть.
Противники наращивают силы
Группировка ВВС КА на северном участке фронта какое-то время после начала войны казалась островком стабильности и благополучия. Боевая работа авиации началась с 25 июня, но реальная опасность в тот момент подстерегала только полки 1-й смешанной авиадивизии в районе Мурманска, которой противостояли немногочисленные части 5-го воздушного флота люфтваффе. На Карельском перешейке и в Приладожье ВВС Северного фронта (СФ) противостояли гораздо менее эффективные ВВС Финляндии.
Однако буквально через неделю после начала войны соединения 4-й танковой группы вермахта форсировали Западную Двину и ринулись в сторону Острова и Пскова. Помешать им теперь могли только войска СФ, и в первую очередь — ВВС. Первый удар приняли на себя лётчики 158-го иап, базировавшегося в районе Острова. Штаб ВВС фронта практически сразу создал оперативную группу в составе нескольких эскадрилий 154-го, 156-го и 159-го иап, переброшенных на передовые аэродромы в район Луги. Однако немцы, форсировав реку Великая, быстро захватили Остров и вышли на подступы к Пскову. Это позволило уже 7–9 июля перебазировать на аэродромы Остров, Рашкополье и Коровье Село все четыре истребительные группы I авиакорпуса и начать атаки аэродромов ВВС Северного и Северо-Западного (СЗФ) фронтов, о чём уже кратко говорилось в истории про таран лейтенанта Аристотеля Кавтарадзе.
В итоге танкистов XLI моторизированного корпуса 4-й танковой группы генерал-полковника Эриха Гёпнера (Erich Hoepner) удалось остановить на Лужском рубеже, а 8-ю танковую дивизию LVI моторизированного корпуса генерала пехоты Эриха фон Манштейна (Erich von Manstein) даже на несколько часов окружить восточнее Сольцов. Однако и потери Красной армии при этом были немалые. Серьёзно сократилась и численность авиации: за месяц войны ВВС СФ потеряли 413 боевых машин, в том числе 43 — на аэродромах, а ещё 170 самолётов требовали ремонта. ВВС СЗФ потеряли 1100 машин, и к концу июля их силы сократились до примерно 100 самолётов, в том числе небоевых и требующих ремонта.
Необходимо отметить, что бомбардировщики ВВС СФ регулярно наносили ответные удары по немецким аэродромам — в частности, 17 июля на аэродроме Псков были уничтожены два «Мессершмитта» Bf 110 из I./ZG 26 и один «Юнкерс» Ju 88 из III./KG 1. 20 июля штаб ВВС СФ вообще спланировал широкомасштабные действия по вражеским аэродромам, с охватом от северной Финляндии до района южнее Пскова и Новгорода. Эти решения некоторое время исполнялись — правда, ограниченными силами.
Следующий этап противостояния начался в конце первой декады августа, после оперативной паузы, и был связан с наступлением на Ленинград и переброской в полосу группы армий «Север» VIII авиакорпуса люфтваффе. К этому моменту VIII авиакорпус был далеко не такой грозной силой, как на 22 июня — из его состава убыла половина частей и соединений: эскадра пикировщиков StG 1, эскадра тяжёлых истребителей ZG 26, бомбардировочная группа III./KG 2, истребительная группа II./JG 27, а III./JG 53 пришлось оставить воевать с ВВС ЗФ в районе Духовщина — Великие Луки.
Тем не менее, это всё ещё была грозная сила. После прибытия в начале августа в район Дно – Порхов корпус на аэродромах Рельбицы, Сольцы, Веретени немного усилили «Мессершмиттами» Bf 110 группы II./SKG 210. Теперь действия танкистов Гёпнера обеспечивали бомбардировщики «Дорнье» Do 17Z из Stab/KG 2, I./KG 2, 9./KG 2 и III./KG 3, пикировщики «Юнкерс» Ju 87 из штаба, I. и III./StG 2, штурмовики «Хеншель» Hs 123 из 10.(Schl.)/LG 2, тяжёлые истребители Bf 110 из II./SKG 210, истребители-бомбардировщики Bf 109E из II.(Schl.)/LG 2. В том же амплуа в основном работали истребители Bf 109E группы III./JG 27. Истребительная компонента в целом была крайне ослаблена, и фактически обеспечивалась лишь тремя десятками Bf 109F-2 из II./JG 52 под руководством штаба JG 27. Только 18 августа корпус усилили группой II./JG 53, едва получившей 40 новейших Bf 109F-4. «Левую руку» 1-го воздушного флота составлял I авиакорпус, который в дополнение к трём бомбардировочным и одной истребительной эскадрам получил эскадру тяжёлых истребителей ZG 26.
После этого нет ничего удивительного, что за первые 20 дней августа немцы решили большую часть задач в отношении разгрома войск СФ и СЗФ. Не стали исключением и ВВС КА, которые понесли большие потери — части ВВС СФ и ВВС СЗФ с 22 июля по 21 августа лишились 267 и 120 самолётов соответственно, без учёта повреждённых. Кроме того, большие потери понесли ВВС КБФ. Основная часть самолётов была сбита в воздушных боях и огнём зенитной артиллерии, но и на земле противнику удалось уничтожить 55 самолётов ВВС СФ и 25 самолётов ВВС СЗФ.
К началу немецкого наступления ВВС СФ, мягко говоря, находились не в лучшей форме: из 1300 машин, имевшихся на 22 июня, к 13 августа в наличии оставалось только 660. Если не брать в расчёт 7-й иак ПВО, ВВС 7-й, 14-й и 23-й армий, то ВВС фронта располагали мизерными силами в 67 истребителей и 68 бомбардировщиков: 41 И-16, 17 МиГ-3, шесть Як-1 и три И-153 в 39-й иад, 18 СБ, четыре Ар-2 и 19 Пе-2 во 2-й сад, 27 СБ в 41-й бад.
При этом следует отметить, что действия противника только набирали темп, и наиболее тяжёлые потери ВВС СФ понесли в ходе налёта на аэродром Пушкин в 13:17 21 августа. Тогда под удар 12 Bf 110 и восьми Bf 109 попали самолёты 39-й иад — немцы сожгли 17 самолётов, а ещё два получили повреждения. 19 августа в 15:15 10 Bf 110, восемь Ju 88 и 12 Bf 109 отработали по аэродрому ВВС КБФ Низино, уничтожив на нём 22 самолёта и повредив ещё 13. Под влиянием этих досадных событий командующий ВВС СФ генерал-майор А.А. Новиков представил в адрес военсовета фронта доклад недвусмысленного содержания:
«Противник с 10 августа в значительной степени активизировал действия своей авиации, усилив её бомбардировщиками и истребителями. От действий мелкими группами он перешёл к действиям массированными, создавая для налётов группы от 20 до 40 самолётов, двумя-тремя волнами. По аэродромам, как правило, противник производит штурмовки с бреющего полёта, расстреливая самолёты и личный состав из пулемётов и пушек, не прибегая к бомбометанию даже с пикирования.
Линия фронта в настоящее время проходит очень близко от наших истребительных аэродромов, и ВНОС не обеспечивает своевременного оповещения. Наибольшая часть аэродромов до сих пор продолжает быть неприкрытой ни зенитной артиллерией, ни зенитными пулемётами из-за отсутствия таковых. Отсутствие прикрытия аэродромов пулемётами усугубляет последствия налётов противника с бреющих высот, а огонь зенитной артиллерии должного эффекта в этом случае не даёт…»
Изложив проблему, командующий просил усилить оборону аэродромов 15 зенитными батареями, которые следовало изъять из 2-го корпуса ПВО, а также помочь с организацией производства импровизированных зенитных установок с устаревшими авиационными пулемётами ДА-2 и установок РС для стрельбы по самолётам. Кроме того, из переписки явно следует понимание того, что наличными силами справиться не получается, и следует усилить ВВС фронта истребителями. Выбор был невелик: снимать истребители с Карельского перешейка или Приладожья было нельзя, взять их можно было только из состава 7-го иак ПВО. В составе 11 полков корпуса к 13 августа числилось 124 И-16, 51 МиГ-3, 15 ЛаГГ-3 и 39 И-153. Лётчики-истребители ПВО уже участвовали в боях на ближних подступах, понеся серьёзные потери: с 22 июня по 9 августа было сбито в воздушных боях, а также потеряно в авариях и катастрофах 74 истребителя корпуса.
Учитывая, что частью сил I авиакорпус люфтваффе действовал в Эстонии, возможно, с ним и удалось бы справиться. Но после того, как 15 августа вектор действий VIII авиакорпуса вслед за наступлением I армейского корпуса переместился из района Новгорода на север, в район Чудово — Любань, обстановка под Ленинградом резко обострилась. За 10–19 августа 7-й иак ПВО потерял 59 истребителей и 29 лётчиков, и тенденций к стабилизации обстановки не наблюдалось. К счастью, дополнительные силы впервые с начала войны начали прибывать из центра страны — уже 15–16 августа в состав ВВС СФ передали 8-ю иад в составе 15-го и 46-го иап (33 МиГ-3 и 32 ЛаГГ-3), а 25–26 августа прибыли 20 МиГ-3 35-го иап, 20 Як-1 121-го иап и 20 Ил-2 175-го шап. Одновременно усиливались и ВВС СЗФ.
Тем временем, обстановка продолжала ухудшаться. 20 августа 1941 года соединения I армейского корпуса вермахта перерезали Октябрьскую железную дорогу. Немцы развивали наступление на Любань, в район Чудово спешно перебрасывался XXXIX моторизованный корпус. Для прикрытия наступающих соединений в тот же день на площадку у Спасской Полисти (15 км южнее Чудово) перелетели «Мессершмитты» группы II./JG 52. Учитывая назревающую опасность усиления вражеских авиаударов по советским аэродромам в окрестностях Ленинграда, в штабах началось планирование и осуществление серии ответных ударов по передовым площадкам противника Зарудинье, Сиверская, Клопицы, Сабск, Торосово, Лисино.
В результате проведённых 21–24 августа атак на указанные аэродромы выяснилось, что скоплений самолётов противника там нет, однако действия решили продолжить. Тут фортуна улыбнулась советским лётчикам: в разведывательном полёте на поиск немецкой авиации на площадках в районе Любань — Липки — Спасская Полисть командир эскадрильи 46-го иап капитан Н.М. Зверев сумел установить наличие большого количества самолётов на аэродроме Спасская Полисть (по другим данным, удачную разведку провёл старший лейтенант П.П. Осипов).
Разведка боем
Дело в том, что буквально 24 августа на аэродром Спасская Полисть были переброшены группы III./JG 27, II./JG 53 и II.(Schl.)/LG 2 — теперь все одномоторные истребители и штурмовики VIII авиакорпуса собрались на одной небольшой площадке, где оказались крайне уязвимы для атаки с воздуха!
Появилась реальная возможность если не уничтожить, то сильно ослабить противника, и с аэродромов немедленно стартовали 16 советских истребителей: семь И-16 157-го иап и четыре И-16 191-го иап под прикрытием пятёрки ЛаГГ-3 44-го и 46-го иап. Из оперативной сводки №0127 7-го иак ПВО известно следующее:
«В 09:25 11 И-16 191-го и 157-го иап под прикрытием 5 ЛаГГ-3 штурмовали аэродром Спасская Полисть. На аэродроме находилось 30–40 транспортных самолётов, Ме-109, Ме-110 и Ю-88; атаковали с Н=100 метров. С первой атаки зажжено 2 Ме-109 на земле и 2 Ме-109 на взлёте, при втором заходе сожжено 2 Ме-109 на земле. Лётчики Белов и Шаповалов уничтожили прислугу зенитной артиллерии, огонь замолчал. Израсходовав весь боекомплект, вернулись на свой аэродром. Вынужденно сел в Невскую Дубровку командир звена 191-го иап лейтенант Тельных, при посадке скапотировал. Самолёт разбит. Лётчик ранен в ногу и отправлен в госпиталь. У самолёта лётчика Белова отбит правый руль глубины, прилетел с одним, при посадке хвост отвалился, самолёт скапотировал, лётчик невредим. Самолёт разбит».
Судя по тексту сводки, а также ведомости учёта уничтоженных самолётов противника, налёт спланировали грамотно. Звено пушечных И-16 тип 17 191-го иап, ведомых командиром эскадрильи старшим лейтенантом Е.Е. Банщиковым, который был формально ведущим всей группы И-16, должно было подавить зенитный огонь. Пулемётные И-16 тип 29 157-го иап, которых вёл комэск старший лейтенант В.И. Шолупов, должны были отработать реактивными снарядами и пулемётным огнём по самолётам. ЛаГГ-3, которых вёл комэск 44-го иап старший лейтенант И.С. Яшин, прикрывали обе группы «ишаков».
Все четыре заявленных уничтоженными на земле Bf 109 засчитали как групповой успех пилотам 157-го иап, а два сбитых на взлёте пошли на счёт старшего лейтенанта В.И. Шолупова и лейтенанта И.К. Шаловского. Потери составили два И-16 тип 17 191-го иап, разбитых на посадках, один пилот получил тяжёлое ранение. На обратном пути в районе Чудово группу попытались атаковать четыре «Мессершмитта», но их связала боем пара «ЛаГГов» 44-го иап. В результате в воздушном бою был сбит ЛаГГ-3 лейтенанта Д.И. Уточкина, лётчик покинул самолёт на парашюте и 30 августа вернулся в полк. Известно, что в 09:50 по московскому времени победу над «И-17» заявил лётчик 4./JG 52 фельдфебель Хайнц Шмидт (Heinz Schmidt).
В целом результаты налёта можно оценить как вполне удачные: удалось достичь тактической внезапности, нанести противнику урон. При этом не удалось избежать досадных потерь, но, в первую очередь, это заслуга немецких зенитчиков, а немецкие истребители налёт явно проспали. Подтвердилась высокая концентрация немецкой авиации на аэродроме. Расположение самолётов и зенитных орудий доразведали, и в целом всё складывалось для нанесения решительного удара.
Шанс выпадает только раз
Учитывая указанные разведкой 40–50 самолётов противника, находящиеся на аэродроме, было решено задействовать довольно серьёзные силы — четыре десятка истребителей 7-го иак ПВО и 8-й иад. Для нанесения удара привлекли две группы по шесть «Чаек» 192-го и 194-го иап с бомбами, далее успех должны были развить лётчики восьмёрки МиГ-3 15-го иап с бомбами, которых поддерживали смешанные группы в составе 13 ЛаГГ-3 и МиГ-3 44-го, 46-го и 19-го иап, а завершающей шла ещё одна восьмёрка МиГ-3 15-го иап. Отсутствие в плане ярко выраженной большой группы прикрытия явно настораживает — в штабах 7-го иак и 8-й иад, которые базировались в одном месте, уже должны были иметь информацию об утренних воздушных боях в районе Чудово — Любань, которые сложились крайне неблагоприятно для советских лётчиков.
Даже наличие в группе 6–8 истребителей прикрытия вовсе не страховало её от разгрома — так, около 13:00 патрулировавшая в районе Чудово семёрка И-16 тип 5 26-го иап пыталась перехватить четвёрку Bf 110, но внезапно сама была атакована большой группой Bf 109. В коротком бою «сто девятые» сбили четыре старых «ишака», а ещё один стал жертвой Bf 110. Погибли лейтенанты М.И. Крикунов, С.В. Аверин, Н.А. Добрецов и В.В. Емельченко, а лейтенант К.В. Лактионов получил тяжёлое ранение.
С немецкой стороны результативный бой провели лётчики штабных звеньев групп II./JG 53 и II./JG 52, а также отряда 4./JG 52. Победы в 13:04–13:12 по московскому времени заявили лейтенант Ганс-Юрген Фродин (Hans-Jürgen Frodien) из штаба II./JG 53, командир 4./JG 52 обер-лейтенант Йоханнес Штайнхоф (Johannes Steinhoff), лётчик этого отряда лейтенант Вальдемар Земелька (Waldemar Semelka) и обер-лейтенант Карл Хартман (Carl Hartmann) из штаба II./JG 52.
Согласно замыслу советского командования, самолёты противника на аэродроме должны были атаковать все группы. Хотя на схеме боевого вылета из отчёта 8-й иад последняя группа МиГ-3 обозначена как группа прикрытия, это, очевидно, не так — в том же отчёте указано, что «МиГи» несли бомбы. Из планируемого к вылету 41 самолёта в налёте участвовали 37, так как три ЛаГГ-3/МиГ-3 и один И-153 не смогли взлететь или вернулись из-за неисправностей.
Попробуем исследовать все источники и реконструировать цепочку событий. Наиболее подробно налёт описан в боевом донесении штаба 8-й иад к 20:00 25 августа 1941 года:
«В период с 17:15 до 18:00 сводная группа истребителей 7-го иак и 8-й иад в составе 41 самолёта произвела налёт на аэродром Спасская Полисть, занятый противником. По данным утренних налётов, на аэродроме было сосредоточено до 70–80 самолётов типа Ме-109, Ю-87, Ме-110 и транспортные самолёты Ю-52.
Боевой порядок истребителей был построен из четырёх групп, выпускаемых с интервалом в 2–5 минут, с обязательным прохождением заранее установленного КПП (аэродром Лезье).
Атаку аэродрома начала группа самолётов МиГ-3 15-го иап под командой старшего лейтенанта Кузнецова [к августу 1941 года М.В. Кузнецов уже давно был капитаном — прим. ред.]. С первого захода группа сбросила бомбы по самолётам, находящимся на восточной окраине аэродрома и, затем встав в круг, начала обстрел пулемётным огнём. Прибывшая через 2–3 минуты группа И-153 194-го и 192-го иап включилась в начатую атаку, через 2–3 минуты после И-153 пришла группа самолётов МиГ-3 и ЛаГГ-3 46-го, 19-го и 44-го иап и приступила к продолжению штурмовой атаки.
4-я группа самолётов МиГ-3 15-го иап при подходе к аэродрому увидела, что прикрывающие аэродром Ме-109 в количестве 12–15 самолётов производят атаку наших самолётов, сбросила свои бомбы на войска противника, двигающиеся от Спасской Полисти на Чудово, и вступила с ними в воздушный бой. По предварительным данным, в результате налёта и воздушных боёв из донесений экипажей уничтожено:
а) самолётов на земле Ме-109, Ю-88, Ю-87 и транспортных Ю-52 — всего 35–40 единиц;
б) самолётов на взлёте Ме-109 — 6, Ю-88 — 2, Ю-87 — 6;
в) самолётов в воздушном бою Ме-109 — 4, Ме-110 — 1, Ю-87 — 1, всего до 60 самолётов;
г) четыре цистерны с бензином.
На аэродроме создано до 13 очагов пожаров, и лётный состав, производя по 3–4 атаки, израсходовал боекомплекты полностью.
Наши потери: восемь экипажей — четыре из полков 7-го иак и четыре 15-го иап 8-й иад. Не вернулись помощник командира 15-го иап старший лейтенант Шемяков, командир эскадрильи 15-го иап капитан Чуринов, командир звена 15-го иап капитан Евтюхов, лётчик 15-го иап лейтенант Костюрин, 19-го иап капитан Наумов и лейтенант Поддубный, из полка капитана Кузьмина лётчики Плотников и Прокопов.
Наиболее отличившиеся при штурмовом налёте:
1. врид ком. эскадрильи 15-го иап старший лейтенант Дмитриев, сбивший два самолёта;
2. лейтенант 15-го иап Никаноров;
3. лейтенант 46-го иап Яковенко;
4. лейтенант 46-го иап Цибулько;
5. лётчики полка капитана Кузьмина: Горбунов, Скрипченко, Оскаленко;
6. лётчики 44-го иап старшие лейтенанты Котелевский и Яшин;
7. лётчики 19-го иап младший лейтенант Курасов, капитан Наумов и лейтенант Поддубный.
Выводы:
1. Организация внезапного и массового налёта на аэродром противника дала эффективный результат.
2. Необходимо выделять группу прикрытия в составе не менее 1/3 участвующих в налёте самолётов.
3. Интервалы между группами давать в пределах 5–10 минут.
4. В качестве оружия в ударную группу включать истребители с РС, пушечные и самолёты с бомбовой зарядкой и фосфором. Группа прикрытия — только с пушечно-пулемётным огнём».
Из оперативной сводки №0128 7-го иак ПВО:
«В 17:35 два ЛаГГ-3 и два МиГ-3 19-го иап с группой самолётов 8-й иад с Н=300 метров штурмовали аэродром Спасская Полисть. С первой атаки зажгли на земле один самолёт, в это время над аэродромом появилось 20 самолётов Ме-109 и Ме-110, с которыми вступили в бой. Младший лейтенант Курасов сбил одного Ме-110, и наша группа истребителей, выйдя из боя, ушли на свой аэродром. С задания не вернулись капитан Наумов на самолёте МиГ-3 и лейтенант Поддубный на самолёте ЛаГГ-3.
В 17:32 пять И-153 192-го иап с Н=300–400 метров атаковали аэродром Спасская Полисть. Одного Ю-88 зажгли; во время атаки в парке наблюдали скопление пехоты и автотранспорта. В этот момент сами были атакованы семью Ме-109 и девятью Ю-88 [так в документе — прим. ред.]. Наши самолёты, оставив бой с самолётами противника, перешли на штурмовку войск; имелись прямые попадания по пехоте и автомашинам. При возвращении в районе Любань атаковали два Ме-110 и два четырёхмоторных бомбардировщика; у одного из бомбардировщиков загорелись оба правые мотора. В момент выхода из штурмовки наблюдали много очагов пожара от стоявших на аэродроме самолётов.
В 17:30 два МиГ-3 и два ЛаГГ-3 44-го иап при штурмовке аэродрома Спасская Полисть видели на стоянке до 100 самолётов различных типов. На взлёте сбито два Ю-88 лейтенантом Котелевским и старшим лейтенантом Яшиным, в воздушном бою над аэродромом лейтенант Котелевский и лейтенант Смирнов сбили два Ю-88, после атаки на аэродроме наблюдали до 13 очагов пожара. Потерь нет.
В 17:35 шесть И-153 194-го иап бомбардировали аэродром Спасская Полисть, одновременно наблюдали до 30 горящих самолётов и четыре цистерны, которые заправляли самолёты. На взлёте зажжено два Ю-87 и один Ме-109. С данного полёта не вернулись младший лейтенант Плотников и младший лейтенант Прокофьев. При возвращении наблюдали от Новгорода на Чудово движение большой колонны грузовых автомашин, голова Спасская Полисть, хвост Мясной Бор.
Сбито и уничтожено на земле самолётов противника: Ме-109 — четыре самолёта, Ю-87 — два самолёта, Ю-88 — шесть самолётов. Неизвестных типов до 30 самолётов, уничтоженных совместно с 8-й иад. Количество уничтоженных самолётов на аэродроме Спасская Полисть необходимо уточнить фотографированием 26.06.1941».
Ещё одним интересным документом является описание вылета сборной восьмёрки МиГ-3 1-й и 2-й эскадрилий 15-го иап из отчёта о боевой работе 8-й иад, оставленное командиром 1-й эскадрильи капитаном М.В. Кузнецовым:
«На выполнение боевого задания полетели 8 самолётов МиГ-3. Прилетев в Манушкино, встретились с «ЛаГГами» и «Чайками» в 17:07. В Лезье к нам пристроилась группа «МиГов» Чуринова и Шемякова в количестве 7 шт. Прилетев к заданной цели, увидел на аэродроме противника около 60–70 самолётов разных типов. Аэродром прикрывали до 10 самолётов Ме-109 и Ме-110. Начали сбрасывать бомбы АО-25; видел, как бомбы точно ложились в цель, после чего наблюдал шесть больших пожаров. Затем стали атаковывать самолёты противника с Н=800 метров. Пикировали на северо-западную окраину аэродрома, затем атаковали юго-западную окраину; наблюдалась паника в результате неожиданного налёта, люди разбегались в разные стороны. Выйдя из атаки с правым разворотом, на низкой высоте был атакован Ме-109. В это время сверху подошёл МиГ-3 и отогнал его. Тогда я развернулся и на высоте 400 метров атаковал Ме-109 в лоб, в результате чего Ме-109 загорелся и рухнул вниз. Подтверждают лётчики Тарасов, Подгорный, Воронов. На обратном пути встретили двух Ме-110, атаковал и их, но они, не приняв боя, скрылись в облаках. Из-за отсутствия бензина приземлились на аэродроме Лезье в 18:05».
Используя эти документы, а также журналы боевых действий 7-го иак ПВО и полков, попробуем восстановить картину налёта и воздушного боя.
Как уже говорилось выше, из готовившегося 41 истребителя реально вылетели 37, причём замысел удара, согласно которому первыми должны были бомбить И-153, сразу сломался. Первыми около 17:30 Спасскую Полисть атаковали восемь МиГ-3 15-го иап под командованием капитана М.В. Кузнецова и сводная семёрка (два ЛаГГ-3 и два МиГ-3 44-го иап, три ЛаГГ-3 46-го иап), которую вёл старший лейтенант И.С. Яшин — они должны были атаковать аэродром во второй и третьей волне.
МиГ-3 сбросили бомбы по восточной окраине аэродрома, а далее, встав в круг, сделали как минимум по две атаки, обстреливая цели пулемётным огнём. Согласно докладу, на земле удалось расстрелять шесть самолётов, идентифицированных как Ме-109 и Ме-110. Лётчики 44-го иап сбили на взлёте два немецких самолёта: в оперсводке это два Ю-88, а согласно журналу учёта сбитых самолётов полка, старший лейтенант И.С. Яшин и лейтенант Ф.П. Котелевский сбили два Ю-87. Ещё один Ю-88 пошёл на счёт лётчиков 46-го иап. Подошедшие через две минуты (17:32) пилоты пятёрки И-153 из 192-го иап штурмовали аэродром и зажгли один Ю-88, однако их сразу атаковала большая группа самолётов противника, опознанных как семь Ме-109 и девять Ю-88, и пилоты «Чаек» предпочли атаковать скопление немецких войск, обнаруженное неподалёку.
Из доклада капитана Кузнецова следует, что ещё на подходе он видел, что до 10 самолётов Ме-109 и Ме-110 прикрывали аэродром. Это не вяжется с другими источниками, из которых видно, что первым группам атакующих никто не мешал. Поэтому, с большой долей вероятности, надо полагать, что либо немецкие самолёты готовились к посадке, либо капитан слукавил, и истребители противника появились в небе только через 3–4 минуты — уже после того, как советские экипажи сбросили бомбы и выполнили несколько заходов на штурмовку.
Тем не менее, около 17:34–17.35 воздушный бой начался, и подошедшие в этот момент два МиГ-3 и два ЛаГГ-3 19-го иап смогли расстрелять на земле только один самолёт противника, после чего были связаны боем. Проснулась и зенитная артиллерия: шестёрку «Чаек» 194-го иап встретил сильный огонь с земли. Тем не менее, по возвращении лётчики этой группы отчиталась о сбитых на взлёте двух Ю-87 и одном Ме-109, ещё 30 самолётов якобы были уничтожены на земле, бонусом к которым пошли четыре зажжённые цистерны с бензином. Суда по наградным документам, «Мессершмитт» стал трофеем младшего лейтенанта А.С. Прокофьева, а «Юнкерс» пополнил счёт будущего Героя Советского Союза Д.Е. Оскаленко. Группа потеряла два И-153, скорее всего, от зенитного огня, погибли младшие лейтенанты П.П. Плотников и А.С. Прокофьев.
«Чайки», судя по всему, практически не подверглись атакам немецких истребителей, что, в целом, понятно, учитывая, что над аэродромом находились 12 МиГ-3 и семь ЛаГГ-3, а немецкие истребители, принимавшие участие в бою, не имели численного превосходства — по данным советской стороны, их количество колебалось от 7 до 20. К сожалению, оперативные документы эскадры JG 27 и её состав групп не сохранились, однако, используя имеющиеся заявки на победы немецких лётчиков, можно предположить, что в бою участвовали разные части, вступавшие в схватку последовательно — либо по мере взлёта, либо по возвращении с задания.
Вероятно, первыми противниками советских лётчиков стали Bf 109F-2 из 6./JG 52 — в 17:35 по одной победе над «И-18» заявили пилоты этого отряда лейтенант Густав Денк (Gustav Denk) и унтер-офицер Гельмут Рампфель (Helmut Rampfel). Далее подключились истребители 4./JG 53 — в 17:36 две победы над «И-18» заявил обер-фельдфебель Штефан Литьенс (Stefan Litjens), а последним в бой вступило штабное звено группы II./JG 52 — в 17:37 «И-18» сбил командир группы гауптман Эрих Войтке (Erich Woitke).
Лётчики 15-го, 44-го и 19-го иап, в свою очередь, доложили о следующих успехах в воздушном бою. По одному Ме-109 засчитали будущему дважды Герою Советского Союза капитану М.В. Кузнецову и будущему Герою Советского Союза П.Т. Тарасову из 15-го иап, а старший политрук И.В. Подгорный заявил один «полутораплан», намекая на наличие в воздухе штурмовиков Hs 123 из 10./LG 2. Лейтенанты Ф.П. Котелевский и А.Ф. Смирнов из 44-го иап претендовали на Ме-109 и Ю-87 соответственно. Младший лейтенант Г.П. Курасов из 19-го иап доложил, что сбил Ме-110 (по другим данным, это был Ме-109).
Необходимо отметить, что, согласно немецким документам, сбитых «Мессершмиттов» или «Юнкерсов» не зафиксировано. К сожалению, то же самое нельзя сказать про советские группы. 19-й иап потерял по одному ЛаГГ-3 и МиГ-3 — пилотам лейтенанту Н.П. Поддубному и капитану П.И. Наумову удалось вернуться к своим. 46-й иап лишился пары ЛаГГ-3 (№3121629 и 3121598), пилоты младшие лейтенанты Смирнов и Чуричев вернулись в часть. Ещё несколько машин были подбиты зенитным огнём и вражескими истребителями — в частности, получили повреждения все четыре самолёта 44-го иап, а у МиГ-3 №4133 из 1-й эскадрильи 15-го иап был прострелен маслобак, но лейтенанту Г.А. Никанорову удалось довести самолёт до аэродрома Лезье.
Но это был только пролог — следующие несколько минут стали самыми драматичными. Семёрка МиГ-3 из 3-й эскадрильи 15-го иап, которую вели заместитель командира полка старший лейтенант А.А. Шемяков и комэск капитан В.А. Чуринов, увидев воздушный бой, сбросила бомбы, не доходя аэродрома, и вступила в воздушный бой, прикрывая отход остальных самолётов. Какие-либо подробности этой фазы боя отсутствуют, успехи не зафиксированы, и можно лишь констатировать, что эскадрилью немцы разгромили. На аэродром не вернулись четыре МиГ-3 (№3959, 3969, 3995, 3997), погибли Шемяков, Чуринов и адъютант эскадрильи лейтенант Н.Ф. Костюрин, а командир звена капитан В.Я. Евтюхин попал в плен.
Со стороны противника в 17:39 один И-16 и один «И-18» заявили пилот штабного звена группы II./JG 52 унтер-офицер Бернхард Вильски (Bernhard Wilsky) и обер-фельдфебель Штефан Литьенс, а в 17:40 и 17:41 ещё по одному «И-18» — пилоты 4./JG 52 унтер-офицер Герберт Ролльваге (Herbert Rollwage) и лейтенант Герхард Штенгель (Gerhard Stengel). На такой невесёлой для советских лётчиков ноте этот налёт закончился.
По гамбургскому счёту
Чего же в действительности удалось добиться советским лётчикам? Согласно данным противника, размен вышел, мягко говоря, не равный. За оба налёта на 100% удалось уничтожить два «Мессершмитта» Bf 109E W.Nr.3455 и 0926 из 5. и 6.(Schl.)/LG 2, ещё один такой истребитель из 5.(Schl.)/LG 2 получил в воздушном бою повреждения 35%. Кроме того, повреждения неизвестной тяжести получили по одному самолёту из 10./LG 2 и 5./JG 53.
В этот день командир группы II.(Schl.)/LG 2 майор Отто Вайс (Otto Weiß) выполнил свой 300-й боевой вылет. Наверняка, из-за потерь настроение у него было подпорчено, однако, вряд ли они серьёзно повлияли на боеспособность группы: согласно донесениям 1-го воздушного флота, если 25 августа лётчики II.(Schl.)/LG 2 выполнили 69 боевых вылетов, то на следующий день они поднимались в воздух уже 102 раза. К сожалению, по причине отсутствия оперативных документов немецкой группы выяснить, кому из советских пилотов удалось уничтожить немецкие штурмовики, не удалось.
С большей долей вероятности, оба «Мессершмитта» расстреляли утром реактивными снарядами И-16 157-го иап — именно пилоты этой группы указали на уничтожение на земле Ме-109, а в докладах о вечернем вылете в основном фигурируют Ме-110, Ю-88 и Ю-87. Говорить всерьёз о том, что шестёрка «Чаек» 194-го иап оставила после себя «до 30 горящих самолётов неизвестных типов», наверное, не стоит. К сожалению, такой сомнительный почин вскоре подхватили лётчики и других частей ВВС, и с августа 1941 года разгромленные немецкие аэродромы с 40–50 «уничтоженными» самолётами противника стали в советских оперативных документах обыденностью.
Как говорилось выше, безвозвратных потерь в воздушных боях немцы не понесли, поэтому обсуждать заявки на победы советских лётчиков, особенно в плане якобы сбитых Ю-87 и Ю-88, вообще бессмысленно. Остаётся только сожалеть о таком невероятном оверклейме. Интересно, что в доклад 8-й иад занесли победу в воздушном бою над Ме-110 старшего лейтенанта А.А. Дмитриева из 1-й эскадрильи 15-го иап, хотя она была заявлена в ходе вечернего вылета по тревоге пятёрки МиГ-3 в район Любани. Группа Дмитриева стартовала в 18:10 — то есть, в тот момент, когда самолёты, атаковавшие Спасскую Полисть, приземлились в Лезье.
Противник, напротив, практически не завысил свои успехи: во время второго налёта на девять заявок имеется восемь реально сбитых советских самолётов, а утром на одну заявку — один сбитый. Героем дня, несомненно, стал Штефан Литьенс, заявивший три победы, как минимум две из которых подтверждаются, а всего за день на его счёт пошли пять советских истребителей. С 19 победами Литьенс был готов возглавить рейтинг лучших асов группы.
С советской стороны в таком амплуа выступил командир 1-й эскадрильи 15-го иап капитан М.В. Кузнецов, заявивший в тот день три победы над Ме-109, причём, кроме известной нам, ещё две были заявлены Михаилом Васильевичем в ходе штурмовки аэродрома группы I./JG 54 Лисино, где, кроме того, на эскадрилью были записаны уничтоженные на земле два Ме-109, а на аэродроме Клопицы — ещё один. К сожалению, ни одна из заявок Кузнецова на победы не подтверждается противником, однако в несомненный плюс капитану следует занести то, что он трижды за день водил группу на штурмовку аэродромов, а его эскадрилья не имела потерь.
Разница в результатах, очевидно, лежит в плоскости уже не раз обсуждаемых проблем в уровне учебно-боевой подготовки и технической отсталости матчасти ВВС КА против Bf 109F-2, а тем более Bf 109F-4, которыми управляли отлично подготовленные пилоты, многие из которых уже были асами с опытом боёв. Конечно, даже опытные советские лётчики на ЛаГГ-3 и МиГ-3, особенно в боях на малой высоте, с ними поспорить не могли.
Кроме М.В. Кузнецова, отличились комэск 44-го иап старший лейтенант И.С. Яшин, дважды водивший группы на аэродром Спасская Полисть, и комэск 157-го иап старший лейтенант В.И. Шолупов, который, кроме удачного утреннего удара по Спасской Полисти, вечером смешанной десяткой И-16 157-го и 191-го иап штурмовал аэродром Сиверская — немецких самолётов там, правда, не обнаружили, а ответным огнём зениток был сбит И-16 191-го иап, пилот лейтенант Г.Т. Глиняный погиб.
Ответ на вопрос, почему не удался вечерний удар по Спасской Полисти, очевидно, лежит в тактической и организационной плоскостях.
Во-первых, немцы удара ждали, и внезапности достигнуть не удалось. Вероятно, советские командиры даже не попытались воспользоваться какой-то военной хитростью, хотя в докладе штаба 8-й иад считали по-другому: «Организация внезапного и массового налёта на аэродром противника дала эффективный результат».
Во-вторых, по непонятным причинам самолёты не разделили на группы подавления зенитного огня, ударную группу и сильную группу прикрытия. Почему это сделали утром, но не сделали вечером, остаётся загадкой — возможно, просто не хватило времени. Хотя другие выводы в докладе 8-й иад очень логичные и правильные:
«В качестве оружия в ударную группу включать истребители с РС, пушечные и самолёты с бомбовой зарядкой и фосфором. Группа прикрытия — только с пушечно-пулемётным огнём…Необходимо выделять группу прикрытия в составе не менее 1/3 участвующих в налёте самолётов».
Фактически вылетело шесть групп — по две группы «Чаек», «МиГов» и смешанные группы «ЛаГГов» и «МиГов», но никакой тактической задачи каждая из них, очевидно, не имела. Формально группы комплектовались по аэродрому базирования, подходили к цели порознь, имея одинаковую задачу, что давало возможность немцам бить их по частям, и, очевидно, этого в штабе 8-й иад так и не поняли, так как в выводах прямо указано: «Интервалы между группами давать в пределах 5–10 минут».
В-третьих, очень важным видится вопрос с командованием — по странной логике, не был назначен командир всей формации в воздухе, а вопрос единоначалия однозначно всегда являлся одним из основных. Чехарда с нанесением ударов не в той последовательности стала следствием именно отсутствия общего командира. Группу должен был возглавить командир в ранге заместителя командира дивизии, сам командир дивизии или даже заместитель командира корпуса. Странно, что это не было сделано, ведь и заместитель командира 8-й иад подполковник И.В. Якубович, и комдив Герой Советского Союза полковник Н.С. Торопчин, и командир 7-го иак ПВО Герой Советского Союза полковник С.П. Данилов были опытными и отважными лётчиками-истребителями, вполне подготовленными к выполнению подобных задач.
Отметим и положительные моменты — командование корпуса вполне осознавало, что требуется продолжить атаки на аэродром Спасская Полисть, и уже ранним утром 13 самолётов 15-го, 44-го и 46-го иап пошли на старт. Увы, всё сразу пошло не так: на взлёте из-за сорвавшейся с замка бомбы взорвался МиГ-3 №3968 лейтенанта В.Ф. Кузнецова из 1-й эскадрильи 15-го иап, пилот погиб. У ЛаГГ-3 старшего лейтенанта И.С. Яшина не убралось шасси, при посадке одна из стоек подломилась, самолёт был повреждён и требовал ремонта. Ещё один герой предыдущего дня лейтенант Ф.П. Котелевский вернулся, но при попытке посадить самолёт упал в лес. ЛаГГ-3 сгорел, пилот погиб.
В итоге на выполнение задания вылетели две группы: четыре МиГ-3 15-го иап и один ЛаГГ-3 44-го иап, и пятёрка ЛаГГ-3 46-го иап. В ходе атаки ведущий группы ЛаГГ-3 комэск 46-го иап капитан Н.М. Зверев и младший лейтенант В.И. Щенников на взлёте заявили победу над Ме-109. Согласно докладу 8-й иад, на земле удалось уничтожить ещё четыре Ме-109. Реально противник потерь не имел, в отличие от советской группы: из вылета не вернулись МиГ-3 №3987 и ЛаГГ-3 №3121633, пилоты старший лейтенант Е.Ф. Ермаков из 15-го иап и лейтенант П.Ф. Богданов из 46-го иап погибли. С немецкой стороны по одной победе над И-16 и «И-18» в 06:16–06:17 заявили пилоты 5./JG 53 унтер-офицеры Курт Николаус (Kurt Nickolaus) и Курт Браш (Kurt Braasch), а в 06:30 «И-18» заявил Штефан Литьенс, для которого это была 20-я победа, и он возглавил список асов группы.
В 06:30 старший лейтенант В.И. Шолупов привёл два звена И-16 — своё и старшего лейтенанта Е.Е. Банщикова из 191-го иап — на штурмовку аэродрома Лисино. Удачливому ведущему вновь сопутствовал успех: сбросив на аэродром четыре бомбы и 16 реактивных снарядов, лётчики заявили пять Ме-109, уничтоженные на земле, и один сбитый на взлёте. Далее звено 157-го иап смогло проскочить зенитный заслон и уйти от преследования звена Bf 109 — лишь один самолёт получил повреждения, а вот коллеги из 191-го иап вновь пострадали. На обратном пути их «ишаки» были атакованы «Мессершмиттами», и оба ведомых, лейтенанты И.П. Белов и П.Д. Коновалов, погибли. Два И-16 в 06:45 и 06:48 сбил опытный ас из 5./JG 54 обер-лейтенант Вольфганг Шпете (Wolfgang Späte), для которого это были 26-я и 27-я победы. В этот же день аэродром Лисино штурмовали пять И-16 26-го иап под прикрытием трёх Як-1 121-го иап. Экипажи отметили пять пожаров, однако никаких потерь базировавшаяся в Лисино I./JG 54 не имела.
Последней аэродром Спасская Полисть навестила 28 августа семёрка И-16 157-го иап, вёл которую вновь неутомимый старший лейтенант В.И. Шолупов. В 18:20 пилоты группы сбросили бомбы и реактивные снаряды, а затем обстреляли стоящие на аэродроме самолёты пулемётным огнём. Экипажам засчитали семь уничтоженных Ме-110, но в немецких документах, традиционно, о потерях и повреждениях информации нет. К счастью, все И-16 вернулись на аэродром.
Отметим, что в целом, несмотря на перечисленные недостатки, организация боевой работы ВВС СФ в августе 1941 года вполне соответствовала уровню других фронтов. Неплохо была организована воздушная разведка, которая своевременно вскрывала и перебазирование немецкой авиации на передовые аэродромы, и выдвижение моточастей. В основном, разрабатывались адекватные планы действий частей ударной и истребительной авиации, в большинстве операций между ними было налажено взаимодействие. Как видно из схем действий противников по аэродромам, советское командование старалось гибко реагировать на изменение ситуации и отвечать на угрозы.
Советские лётчики героически атаковали аэродромы противника, напичканные автоматическими зенитными пушками, но при этом уровень потерь ВВС СФ как от ударов люфтваффе по советским аэродромам, так и при атаках немецких авиабаз был на порядок выше, чем у противника. Обладая более совершенным вооружением и опытом, немцы раз за разом наносили противостоящим им частям ВВС КА огромный урон, неся весьма умеренные потери. К середине августа силы ВВС СФ и СЗФ практически иссякли, и с фронта из-за потери большинства самолётов вывели 41-ю бад, а в сентябре пришёл черед 2-й сад и 39-й иад.
В этой ситуации выходом было только накачивание фронтов новыми частями, что и было сделано, в том числе за счёт 6-го иак ПВО Москвы. Однако в ходе последующих боёв ситуация повторилась, и к концу сентября вновь прибывшие части были обескровлены, а немцы без паузы перебросили VIII авиакорпус на московское направление и создали перевес в силах на направлении главного удара. Советскому командованию надо было искать адекватный противовес таким машинам войны, как авиакорпуса люфтваффе, однако решение этой проблемы нашлось не скоро.
Комментарии к данной статье отключены.