Чудом уцелевшие в Битве за Атлантику

Битва за Атлантику, в ходе которой немецкие подводники намеревались установить морскую блокаду Британских островов и, таким образом, выиграть войну, шла не на жизнь, а на смерть. История знает примеры проявления бессмысленной жестокости воюющими сторонами, когда немецкие подводники и летчики расстреливали моряков, выживших после потопления судов. Впрочем, были случаи, когда союзные, в частности американские, летчики обстреливали немецких подводников с уже выбросивших белый флаг поврежденных лодок... Однако в большинстве случаев воюющие стороны проявляли относительно джентльменское отношение друг к другу. Вспоминают капитаны потопленного британского судна и немецкой подводной лодки...

13 мая 1941 немецкая подводная лодка торпедировала транспортное судно Benrackie, пересекающее Атлантику в составе конвоя. О том, что произошло после этого, рассказал капитан потопленного судна William Eyton-Jones…

Я сидел на перевернутой шлюпке. Когда подводная лодка показалась на поверхности, немцы сделали круг, подбирая ящики, упаковки с грузом, возможно, спиртное и продукты. Через какое-то время лодка подошла к нам. Четверо немцев выбрались из рубки. Парень, которого я счел командиром – коротышка – посмотрел на нас сверху вниз и плюнул в нас. Затем он прокричал: «Что за судно?» Один из моих матросов, совершенно зря, по моему мнению, выкрикнул: «Queen Elizabeth!» Я подумал: «Мда, сейчас они начнут стрелять, или же у нас просто появятся проблемы...» Немец спросил еще раз: «Что за судно?», и кто-то сообщил настоящее название: «Benrackie». Какое-то время они делали круги вокруг нас и смеялись, а затем ушли на северо-восток. Они так и не спросили, есть ли у нас вода, есть ли раненые или что-то еще...

Судно затонуло и унесло с собой каждого третьего. Мы обошли место кораблекрушения и подобрали всех, кого могли, и те несколько галлонов воды и банок с галетами, которые смогли найти. После этого, хорошенько осмотревшись, мы сказали себе: «Единственное, что мы нам осталось сделать, – выбраться из всего этого, если сможем». Мы были на полпути между Бразилией и Северной Африкой! Единственное, что было у меня в голове – найти кратчайший путь к земле. Я взял курс на северо-восток. У нас на всех была одна шлюпка, рассчитанная на 48 человек, а нас было в ней 58. Места было недостаточно даже для того, чтобы все могли сидеть. Шлюпка сильно текла: она немало времени простояла на кильблоках, и нам пришлось два дня вычерпывать воду, пока дерево не начало разбухать и щели не закрылись. После этого нам стало полегче...

Самыми трудными для нас были безветренные дни. Солнце жгло неимоверно. Мы разрезали брезентовое покрытие шлюпки, чтобы люди могли прикрыть от солнца головы. Спасательные жилеты спасали нас от ожогов. Мы начали с того, что давали каждому 5 унций воды в день – две утром, две вечером, и одну галету. Через какое-то время, после нескольких дождей, случавшихся по ночам. нам удалось собрать немного воды в расстеленный парус. При этом было слышно, как люди, оказавшиеся под парусом, пытались высасывать из материи влагу... Однако все вели себя превосходно – команда состояла из отличных парней.

На второй день мы увидели вдалеке какое-то судно, но нас они не разглядели. Где-то на десятый день мы увидели самолет, но и с него нас никто не заметил. Утром тринадцатого дня я уже сидел на бочонке с водой, чтобы быть уверенным в том, что никто не рискнет проявить самостоятельность. Тут кто-то сказал: «Эй, капитан, я вижу зеленые огоньки». «Ох, – сказал я, – это тебе приснилось.» Оглядевшись по сторонам, я увидел зеленые огоньки, которые смотрелись, как брайтонский причал. Мы зажгли сигнальный факел, затем еще один. Через какое-то время я заметил, что огоньки начинают приближаться к нам. Вскоре я увидел красный огонь над зелеными огоньками и сообразил, что это было приближающееся к нам госпитальное судно (это было госпитальное судно Oxfordshie – ВК).

Они подняли на борт 56 человек – всех, которые остались (один из умерших был китайским матросом – ВК), – и уложили всех по койкам. Все парни свистели и кричали, это была почти истерика. Затем одна из медсестер разнесла чай и булочки – это был приятнейший из всех напитков, которые нам когда-либо доставались: наши организмы были почти полностью обезвожены. Все эти тринадцать дней мы теряли по два с половиной фунта в день. Сколько мы еще протянули бы, я не знаю. Мы прошли на шлюпке около 530 миль (в тексте используется выражение steamed and sailed – то есть, скорее всего, на шлюпке был двигатель – ВК) и оказались примерно в 100 милях от Сьерра-Леоне – при этом я ориентировался только на Полярную Звезду и мог пользоваться шлюпочным компасом...

Вспоминает прославленный подводный ас Отто Кретчмер (Otto Kretschmer – 1912–1998):

Знания являются основой всего. И в мирное время, в период обучения тактике ведения боя и чему-то еще, ты должен знать свое дело. Также ты должен понимать, что происходит на арене боя, которую ты не видишь или видишь только мельком. Ты должен пытаться понять ход мыслей твоего противника, скажем, пилота самолета, понять, что делают экипажи судов, прошедших долгий путь от берегов Америки или вышедшие из английских портов, когда они ждут, когда их сменит другая вахта, должен знать, какая наверху погода, дует ли ветер в лицо морякам, находящимся на наблюдательных пунктах, светит ли яркая луна… Все эти мелочи должны быть у тебя в голове, чтобы ты был готов к принятию решения в любой момент.

Сейчас трудновато заглянуть в то, что происходило в период битвы за Атлантику, потому что в те времена к подводникам относились с немалым презрением. Их считали пиратами или чем-то в этом роде, но в нынешние времена, когда мы говорим с людьми, которые были по разные стороны, с морскими офицерами, разговор идет как будто о футбольном матче. Атмосфера при этом веселая и дружелюбная, ну это просто чудесные парни, собравшиеся в одну компанию. Трудно себе представить, что много лет назад эти люди выходили в море, чтобы уничтожить друг друга...

Как ни странно, у нас не было ненависти к противнику, по меньшей мере с моей стороны, и я испытывал сожаление, когда пускал на дно суда противника: некоторые из них были очень красивыми. Мы вовсе не беспокоились о людях, потому что я был уверен в том, что у них будет достаточно времени на то, чтобы оказаться в спасательной шлюпке, и во многих случаях я помогал им. Когда я натыкался на моряка на спасательном плотике, я поднимал его на борт, давал ему спасательную шлюпку и отправлял в путь домой, подсказывая курс. Я давал им воду и все необходимое, поэтому о людях я не волновался. Нам были нужны их суда, и, прежде всего, несущие самый ценный груз танкеры, чтобы накинуть удавку на врага – тогда было так...

17 марта 1941 г.

...Попав под глубинные бомбы, я был вынужден всплыть, поскольку вода уже вовсю лилась в лодку. Моя лодка стояла без движения посреди большого пятна солярки, кренясь на правый борт. По нам вели огонь два вражеских эсминца (должен сказать, неточный). По всему пространству вокруг лодки в воздух понимались водяные столбы, но 40-мм зенитки не могли нанести большого вреда подводной лодке. С корпуса слетала только краска, но кормовая часть моего корабля уже уходила под воду. Лодка погружалась, и мои моряки, скопившиеся ближе к корме, оказались в воде. Я ничем не мог им помочь. Я думал о своей команде и хотел, чтобы их подобрали и взяли в плен, и добиться этого мог, только контактируя с тем из эсминцев (HMS Walker – ВК), который был ближе к нам (его командир, Дональд Макинтайр (Donald MacIntyre – 1904–1981 – ВК), впоследствии стал моим другом).

Мы сумели передать с помощью сигнального фонаря, что часть моей команды находится в воде. Я попросил капитана подобрать их. Я уже ничего не мог сделать, но [англичанин] прошел мимо нас и подобрал по меньшей мере половину команды. Троих моряков мы потеряли. Один офицер ушел на дно вместе с лодкой: он сумел вовремя выбраться на верхнюю палубу. Двое пропали, когда были за бортом – как это случилось, не знаю... Когда я поднялся на борт эсминца, мне сказали, что больше никого разглядеть за бортом не сумели.

Отто Кречмер провел шесть лет в лагерях для военнопленных, а после войны служил в ВМФ Западной Германии (1955–1970).

The War Years. 1939–1945. Eyewitness Accounts. The complete story of World War II and its aftermath. 1994
http://www.iwm.org.uk/collections/item/object/80002765