Ещё в сентябре 1941 года на участке между Пулковскими высотами и Варшавской железной дорогой под Ленинградом образовался занятый немцами выступ в северном направлении. Получивший название «Аппендицит» или (немецкий вариант) «Палец», впоследствии этот выступ стал известен благодаря повести Даниила Гранина «Наш комбат». Советские войска на протяжении почти всей блокады Ленинграда пытались отсечь этот «отросток», но безуспешно. Предпоследняя попытка взять выступ была предпринята в декабре 1943 года и закончилась неудачей. В январе 1944 года настал черёд нового наступления. Пригороды Ленинграда — Пушкин и Павловск — наконец дождались освобождения.
Операционное поле
В январе 1944 года на левом фланге 42-й армии должны были наступать войска 110-го стрелкового корпуса генерал-лейтенанта Ивана Васильевича Хазова. Основная задача корпуса заключалась в ударе на юге: его дивизии должны были обойти Пушкин с запада, продвинуться далеко на юг и только потом перейти к освобождению города. Для начала войскам Хазова предстояло вырезать печально известный «Аппендицит» и освободить один из последних населённых пунктов, захваченных немцами осенью 1941 года южнее Ленинграда, — Александровскую (посёлок в Пушкинском районе Ленинградской области). Сам Хазов был новичком в войсках Ленинградского фронта. Незадолго до перевода на Ленинградский фронт он отличился в ходе Гомельско-Речицкой наступательной операции.
Особенность 110-го стрелкового корпуса заключалась в том, что почти все его соединения некогда начинали свой боевой путь как дивизии Армии Народного ополчения Ленинграда. Теперь им предстояло отомстить за трагические события 1941—1942 годов. 86-я стрелковая дивизия генерал-майора Николая Антоновича Полякова вела свою боевую летопись от 4-й дивизии Народного ополчения. 85-я стрелковая дивизия полковника Константина Владимировича Введенского в 1941 году была 2-й дивизией Народного ополчения. 56-я стрелковая дивизия генерал-майора Степана Михайловича Бунькова также формировалась как дивизия Народного ополчения, но в боях участвовала уже под номером кадровой. Объединение Хазова было самым слабым из всех трёх корпусов 42-й армии: оно имело наименьшее количество артиллерии, у него не было танков и было мало сапёрных частей. Всё это вдвойне оправдывало тот факт, что он выполнял вспомогательную задачу.
Основным противником 110-го стрелкового корпуса была 215-я пехотная дивизия, входившая в L армейский корпус вермахта. Она была испытанным в боях соединением, имела более 2 000 человек боевого состава и статус «умеренно готовой к наступлению». На её правом фланге находилась одна из самых сильных дивизий 18-й армии — 11-я пехотная, входившая в LIV армейский корпус. В районе, где занимала оборону эта дивизия, и находился так называемый «Аппендицит».
Ход операции и дальнейшее продвижение
Уже в первый день наступления, 15 января 1944 года, продвигавшийся корпус Хазова забуксовал: уж очень крепким орешком оказалась немецкая оборона в Александровской. Для того, чтобы быстро разгрызть этот орех, умения командиров 86-й стрелковой дивизии не хватило. Пока что основная борьба разворачивалась к западу от Пушкина. Перед 110-м стрелковым корпусом не стояла прямая задача освобождать город в ближайшие дни. Он занимался не менее важным делом — прикрывал фланг 30-го гвардейского стрелкового корпуса Николая Павловича Симоняка от возможных ударов. Правда, для этого требовалось взять Александровскую. По ряду причин задача выходила не из лёгких. Крепкие каменные дома служили немцам хорошими укрытиями, и бои в деревне шли буквально за каждый подвал. А стрелковые части корпуса могли рассчитывать в основном на артиллерию калибром до 122-мм.
На следующий день бои продолжились. Лишь на третьи сутки боёв, когда в ночь на 17 января в сражение втянулась 85-я стрелковая дивизия, удалось выбить немцев из Александровской. Часть задач корпуса Хазова уже успел выполнить 30-й гвардейский стрелковый корпус. Левый фланг 42-й армии забуксовал, а попытка ворваться в Александровский парк Пушкина оказалась безуспешной. Для усиления своих войск Хазов получил 45-ю гвардейскую стрелковую дивизию из корпуса Симоняка. Сам Пушкин по-прежнему предполагалось обходить с запада. Советские командиры не горели желанием ввязываться в уличные бои, и это было правильным выбором.
Надо сказать, что события у Пушкина и Павловска несколько потерялись на общем фоне тяжёлых оборонительных боёв 18-й армии вермахта. К 18 января ещё не завершились бои за Красное село, но во фронте L армейского корпуса уже зияла дыра. Фланги корпуса повисли в воздухе, 215-я пехотная дивизия в любой момент могла быть охвачена с юга. При этом у её соседа, LIV армейского корпуса, всё было относительно спокойно. Даже несмотря на то, что его части не были связаны боем, было принято решение по максимуму ускорить отход с этого рубежа. Угроза окружения для этой группировки немецких войск становилась вполне реальной.
Пока немцы принимали решение отходить, корпус Хазова получил приказ занять оборону и обеспечить левый фланг 42-й армии. Эту задачу он выполнял на протяжении нескольких дней. За это время в командование 86-й дивизией успел вступить Сергей Петрович Демидов, а основная тяжесть боёв за Пушкин легла на 85-ю и 56-ю дивизии. Лишь 21 января 1944 года корпус получил задачу наступать и освободить Пушкин. При этом в приказе особо оговаривалось, что вести наступление необходимо таким образом, чтобы избежать уличных боёв: наступление и без того шло с достаточно большими потерями. Судя по всему, особенно тяжёлый бой развернулся у деревень Катлино и Кондакопшино, которые переходили из рук в руки. В это время войска правого фланга 18-й армии под Ленинградом начали отступление. Получил приказ отходить и правый сосед L корпуса — LIV армейский корпус.
В ходе наступления 22 января войска 110-го стрелкового корпуса перерезали дороги юго-западнее Пушкина, правда, отход из города для немцев оставался ещё возможным. Командующий 18-й армией Георг Линдеманн отлично понимал, что удержание Пушкина и Павловска становится в этой ситуации бессмысленным. Он обратился в штаб группы армий «Север» с просьбой об отходе, её удовлетворили, так как командующий 18-й армией сделал ловкий ход: он надавил на возможность удержать Гатчину, отдав дворцовые пригороды севернее города.
ostvermisste-1944.de
Немецкое командование подошло к решению вопроса в своём привычном ключе: оно сделало рокировку штабов. И вот во время тяжёлых боев западнее Пушкина здесь появился старый знакомый войск Ленинградского и Волховского фронтов — штаб XXVI армейского корпуса, который после рокировки и взял на себя управление войсками, ещё остававшимися у Пушкина и Павловска. Но к 23 января советские войска начали охватывать и с востока находившиеся здесь немецкие части. Над тремя немецкими дивизиями нависла вполне реальная угроза окружения и уничтожения. Кроме 215-й пехотной, здесь еще оставалась и 24-я пехотная дивизия из соседнего LIV корпуса. А охват немецких войск был уже довольно глубоким — на юге войска Хазова находились сравнительно недалеко от Гатчины. Немцам оставался только один выход — двигаться на юг, в направлении Вырицы.
Правда, немецкое командование ещё не оставляло надежд вывести части XXVI корпуса к Гатчине, чтобы там снова создать «непреодолимую» оборону. Поэтому днём 23 января 24-я и 215-я пехотные дивизии получили приказ прорываться из наметившегося окружения. Кстати говоря, отступали они примерно теми же самыми дорогами, какими в 1941 году двигались к Ленинграду окружённые войска Лужской оперативной группы.
24 января 1944 года войскам Хазова удалось освободить Пушкин и Павловск без серьёзных уличных боёв.
Наложение швов
Советские документы говорят об освобождении пригородов Ленинграда довольно своеобразно. В боевом донесении 110-го корпуса весьма расплывчато сказано о том, кто освободил оба города. То же самое повторяется и в журнале боевых действий корпуса. В журнале боевых действий 42-й армии говорится о том, что Пушкин был освобождён совместными действиями 85-й и 56-й стрелковых дивизий, а Павловск — только частями 56-й дивизии.
Доступные документы 85-й дивизии вносят несколько дополнительных штрихов. Командир дивизии Введенский рассчитывал поучаствовать в освобождении Пушкина, о чём он прямо говорит в боевом донесении дивизии на 16:00 24 января 1944 года. Но уже в следующем донесении командир даже не сообщает о вступлении бойцов дивизии в освобождённый город. О том, что Пушкин был освобожден после 12:30 24 января, прямо говорится в документах 56-й стрелковой дивизии генерал-майора Бунькова. Это сделал 213-й стрелковый полк дивизии, который вступил в Пушкин со стороны Екатерининского дворца. Два пригорода Ленинграда были освобождены от оккупантов. Правда, существует версия, гласящая, что в город одними из первых вошли бойцы 276-го отдельного пулемётно-артиллерийского батальона. По известным сейчас данным, это была группа бойцов сержанта Александра Ивановича Иванова. Они вошли в город ранним утром и прошли до вокзала. Разведгруппа 276-го батальона, по некоторым сведениям, встретилась с бойцами 21-го стрелкового полка у Екатерининского дворца. На этот момент немцев в городе уже не было.
Отходившая 215-я пехотная дивизия попробовала было закрепиться вдоль реки Ижора, но это ей не удалось. К 25 января XXVI корпус оказался отброшенным к Вырице. План создать новую линию обороны, неосуществимый в принципе с самого начала, теперь был окончательно похоронен.
110-й стрелковый корпус сразу же вошёл в состав 67-й армии Ленинградского фронта под командованием Владимира Петровича Свиридова и продолжил наступление. Тот факт, что освободить пригороды Ленинграда удалось вот таким образом, следовало бы назвать большим достижением. У войск еще оставались силы преследовать врага и был шанс разгромить его во время преследования. Недостаток артиллерии и средств усиления заставлял Хазова и его командиров делать ставку на действия пехоты. А уличные бои могли привести и к большим потерям, и к затягиванию операции, которая и так уже выбилась из графика.
Интересный казус произошёл с получением почётных наименований. 56-я стрелковая дивизия стала именоваться Пушкинской, а вот Павловскими стали 72-я и 85-я стрелковые дивизии. Документы свидетельствуют, что ни та, ни другая участия в освобождении Павловска почти не принимали. Более того, 72-я стрелковая дивизия вообще ушла на юг и вышла к реке Ижора у Гатчины как раз к моменту освобождения дворцовых пригородов. Далее она повернула на восток, сбивая немцев и пытаясь выйти на пути отхода XXVI корпуса.
Можно считать, что войска 110-го стрелкового корпуса добились большого успеха. Это был последний этап крушения немецкой обороны непосредственно под Ленинградом. Войскам Ленинградского фронта удалось освободить потерянные в сентябре 1941 года населённые пункты. Но была у наступления и оборотная сторона — не удалось уничтожить действовавшую здесь часть немецких сил, и ушедшие из-под Ленинграда дивизии доставили ещё много неприятностей советским командирам.
Сам генерал Хазов не дожил до Победы: он погиб в бою в апреле 1944 года. Сейчас его именем названа одна из улиц Пушкина.
Источники и литература:
- Документы 42-й армии, 110-го стрелкового корпуса, 85 и 56-й стрелковых дивизий Центрального архива Министерства Обороны («Память Народа»).
- Документы Группы армий «Север», 18-й армии из коллекции NARA.
- Прохоров Н. А. В суровый час. — Л., 1981.
Комментарии к данной статье отключены.