«Железный ветер бил им в лицо, а они всё шли вперёд, и снова чувство суеверного страха охватило противника: люди ли шли в атаку, смертны ли они?!» — цитата из Василия Гроссмана, выбитая на стене мемориального комплекса на Мамаевом кургане, стала одним из главных символов эпохальной битвы. Презрение к смерти и готовность к самопожертвованию всегда отличали русского, а затем и советского солдата. Примеров тому не счесть, и качества эти как никогда проявились на улицах Сталинграда. Однако мало кто знает, что контекст появления знаменитой фразы — конкретный эпизод из череды трагических событий второго штурма города, начавшегося 27 сентября 1942 года.
Эти строки из статьи «Направление главного удара», которая была опубликована в ноябре 1942 года в газетах «Правда» и «Красная Звезда». Гроссман написал статью на основе дневника, который вёл в осаждённом городе, опрашивая в октябре смертельно уставших бойцов и командиров 308-й стрелковой дивизии (сд) полковника Л.Н. Гуртьева — к концу месяца дивизия была фактически уничтожена. Короткие фразы дневниковых заметок, обрамлённые в присущий военному времени пафос статьи, фиксировали суровую хронику тех дней: встречные бои за рабочие посёлки «Красный Октябрь» и «Баррикады», сгинувший вместе с командиром и комиссаром в районе завода «Силикат» 351-й стрелковый полк (сп), погибший в полном составе от попадания авиабомбы штаб 339-го сп в Скульптурном парке. Об этих и многих других событиях второго штурма Сталинграда и пойдёт речь далее.
К 26 сентября командование 6-й армии вермахта завершало последние приготовления ко второму штурму Сталинграда: на станциях разгружали составы с боеприпасами, ускоренным маршем в район Мамаева кургана прибыла свежая 100-я егерская дивизия (егд), сменив на южных и юго-западных склонах бронетехнику и мотопехоту 24-й танковой дивизии (тд). Подразделения 24-й тд заняли исходные позиции у Авиагородка и южной границы огромного аэродромного поля. На левом фланге 24-й тд к наступлению готовились части 389-й пехотной дивизии (пд), занимая рубеж атаки западнее железной дороги на Разгуляевку, вдоль так называемого «исторического вала».
Одновременную операцию по захвату Орловки пришлось отложить — 94-я пд вермахта, части которой предполагалось задействовать в операции, до сих пор зачищала устье Царицы и прибрежную полосу рядом. Сопротивление остатков левого фланга советской 62-й армии, окружённых 272-го сп НКВД, 42-й и 92-й стрелковых бригад (сбр), а также отчаянные танковые атаки против «северного заслона» вносили свои коррективы в планы немецкого командования.
На командном пункте 62-й армии, расположенном в блиндаже в откосе берега Волги южнее завода «Баррикады», командарм генерал-лейтенант В.И. Чуйков, начальник штаба генерал-майор Н.И. Крылов и член военного совета дивизионный комиссар К.А. Гуров обсуждали доклад начальника разведки полковника М.З. Германа. Менее чем за две недели боев были потеряны Ворошиловский и Центральный районы города. Следующий удар ожидали севернее Мамаева кургана, в направлении рабочих поселков — данные разведки подтверждали соответствующую передислокацию немецких частей.
На этом участке — от северных склонов Мамаева кургана по насыпи железной дороги на Разгуляевку и вдоль балки Вишнёвая — занимали оборону подразделения 23-го танкового корпуса (тк): 6-я гвардейская, 27-я, 137-я и 189-я танковая бригады (тбр), 9-я и 38-я мотострелковые бригады (мсбр), 269-й сп НКВД. Бригады могли считаться таковыми лишь номинально — количество бронетехники и активных штыков в них были очень далеко от штатного.
Рубеж рабочих поселков необходимо было срочно усилить, и в ночь на 26 сентября с позиций на Мамаевом кургане сняли 112-ю сд полковника И.Е. Ермолкина. После полутора недель боев за курган дивизия сдала позиции частям 95-й и 284-й сд, а сама заняла оборону во втором эшелоне 23-го тк вдоль балки Вишнёвая до южной окраины посёлка «Красный Октябрь». Измученные ночным маршем бойцы в течение дня окапывались на рубеже, неся тяжёлые потери от артиллерийского и миномётного огня немцев.
Согласно приказу штаба армии усиленные группы автоматчиков и бойцов с ручными пулемётами спешно готовили к круговой обороне три опорных пункта: школу №32 с находящимися рядом каменными зданиями (опорный пункт №3), здания детских яслей и магазина (опорный пункт №10) и здание школы №20 вместе с рядом стоящей баней (опорный пункт №2). К первому часу ночи 27 сентября в боевом составе 385-го, 416-го и 524-го сп дивизии полковника Ермолкина оставалось чуть более 300 активных штыков.
Понимая, что наличными силами остановить наступление трёх немецких дивизий нереально, командование 62-й армии вновь пошло на отчаянный шаг — на утро 27 сентября был запланирован упреждающий удар по юго-западным склонам Мамаева кургана в направлении Авиагородка. В заранее обречённую на провал атаку должны были пойти бойцы 269-го сп НКВД при поддержке танков 137-й тбр. Приказ наступать также получили обескровленные полки 95-й и 284-й сд.
Поздно вечером 26 сентября Чуйков, Крылов и Гуров молча курили у входа в штабной блиндаж. Далеко в степи слышалась канонада разрывов, слева дымился изрытый воронками Мамаев курган, от расположенных наверху отстойника и нефтяных баков отвратительно несло мазутом. Следующий день, воскресенье 27 сентября 1942 года, не предвещал ничего хорошего. До прибытия подкрепления, 193-й сд генерал-майора Ф.Н. Смехотворова, надо было продержаться ещё целые сутки.
У командующего 6-й армией генерала танковых войск Фридриха Паулюса и командира LI армейского корпуса генерала артиллерии Вальтера фон Зейдлица было гораздо больше поводов для оптимизма. Недавно прибывшая 100-я егд вместе с приданным дивизионом штурмовых орудий представляла собой грозную силу, даже несмотря на то, что для усиления северного заслона из дивизии уже изъяли два батальона. Бронетанковые группы и батальоны панцергренадёров 24-й тд успели хорошо зарекомендовать себя в стремительном прорыве советской обороны в Ворошиловском районе.
Запланированную атаку на узком участке фронта от южных склонов Мамаева кургана до балки Вишнёвой должны были поддерживать не только авиация 4-го воздушного флота генерал-фельдмаршала Вольфрама фон Рихтгофена, но и впечатляющее количество артиллерии, в том числе крупнокалиберной — шесть батарей 105-мм лёгких полевых гаубиц, четыре батареи 150-мм тяжёлых полевых гаубиц и три батареи 211-мм мортир. Если верить в поговорку, утверждающую, что «артиллерия — бог войны», то осенью 1942 года в Сталинграде бог явно был на стороне 6-й армии вермахта…
27 сентября: «ещё один такой бой, и мы окажемся в Волге»
В 05:00 (здесь и далее приведено московское время) началась артподготовка 62-й армии, продолжавшаяся час. Основными целями стали немецкие дзоты на южных склонах высоты 102.0 и миномётные батареи в районе оврага Долгий. Полки реактивных миномётов выпустили несколько залпов, накрыв на исходных позициях части 100-й егд — 15 егерей убило на месте, ещё около 100 получили ранения. В 06:00 небольшими группами при поддержке артогня приданных истребительно-противотанковых артиллерийских полков (иптап) в атаку поднялись подразделения 269-го сп НКВД, 95-й и 284-й сд.
Преодолев несколько сот метров, красноармейцы вышли на западный склон высоты и оказались в прямой видимости немецких корректировщиков. Наблюдательные пункты подразделений LI армейского корпуса были расположены в высоких зданиях Авиагородка, из окон которых отлично просматривалась пологая западная часть Мамаева кургана. Бойцы 269-го сп НКВД почти достигли училища, но, не дойдя 100–150 метров до первых зданий, попали под шквальный пулемётный огонь. Батареи гаубиц и реактивных установок открыли огонь по наступающим порядкам советских частей и замеченным позициям артиллерии, в небе появилась авиация люфтваффе. Бомбы посыпались на район водонапорных баков и высоту 107.5, захват которой был одной из задач дня для вермахта. Маховик немецкого наступления начал набирать обороты.
В 08:30 батальоны 389-й пд слева и 100-й егд справа перешли в контратаку. В центре наступали ударные группы 24-й тд, названные по именам командиров «Винтерфельд» (Hild-Wilfried von Winterfeld), «Хеллерман» (Vollrath von Hellermann) и «Эдельсхайм» (Maximilian von Edelsheim). Миновав под прикрытием дымовой завесы огромный пустырь аэродрома, немецкая бронетехника напоролась на минное поле, выставленное советскими сапёрами 9-й мсбр. Были обездвижены несколько танков, включая машину командира группы майора Винтерфельда — в заявке 9-й мсбр отмечено 11 подбитых машин. За северной границей аэродрома начиналась плохо просматриваемая поросшая кустарником и небольшими деревцами роща Овражная, откуда вели огонь русские стрелки, расчёты ПТР и танковые орудия.
Последовал срочный запрос поддержки люфтваффе, и над рощей зависли пикирующие бомбардировщики. Обнаружив себя огнём, вкопанные советские танки стали лёгкой мишенью для «Юнкерсов» Ju 87. Рощу заволокло пылью от разрывов бомб, а на границе аэродрома появились первые пленные.
Продвигаясь сквозь минные поля по проделанным сапёрами проходам, немецкие танки группы «Винтерфельд» через рощу Овражная вышли к насыпи железной дороги на Разгуляевку. Длинный состав, стоящий на путях, был своевременно расстрелян и обездвижен огнём артиллерии: немцы резонно предполагали, что русские могут использовать вагоны в качестве заграждения. На аэрофото были хорошо видны два железнодорожных переезда: один севернее Овражной, другой — около посёлка Тир.
Прорвав линию обороны 38-й мсбр и достигнув северного переезда, ударная группа «Винтерфельд» разделилась. Несколько танков двинулись на юг вдоль железной дороги, выходя в тыл советским мотострелкам. Правее у немцев возникли проблемы — панцергренадёры группы «Эдельсхайм» оперлись в узкую ложбину и попали под сильный пулемётный и автоматный огонь со стороны стрельбища. Появление в тылу немецких Pz.Kpfw.IV решило исход боя на этом участке, о чём повествуют строки журнала боевых действий 9-й мсбр: «Из отрезанных рот батальона никто не вернулся, судьба их точно не известна до сего времени». К 12:00 немецкие подразделения вышли к железнодорожной насыпи на всём протяжении от одного переезда до другого.
Ещё правее, на склонах Мамаева кургана, два пехотных полка 100-й егд при поддержке дивизиона штурмовых орудий буквально продирались сквозь оборону советской 95-й сд. Егеря в ближнем бою зачистили район стрельбища и вновь захватили водонапорные баки, где размещался опорный пункт дивизии полковника В.А. Горишного. Полузасыпанные траншеи немцы заняли практически без боя: после многочасовой бомбардировки высоты мало кто из защитников выжил. Теперь на район баков обрушился огонь советских артиллерийских батарей с восточного берега Волги. Неся большие потери, пехота 100-й егд вынуждена была спешно окапываться, и о продвижении на восток к железной дороге пока не могло быть и речи.
В 12:10 танки и бронетранспортёры 24-й тд пересекли железнодорожную насыпь севернее Овражной и вышли к небольшому посёлку с редкими деревянными домиками и огородами, называемому на советских картах посёлком «Красный Октябрь». Здесь во втором эшелоне занимали оборону 385-й сп 112-й сд (107 активных штыков) и несколько танков 27-й тбр. После двухчасового боя с «тридцатьчетвёрками» и остатками 385-го сп немецкая бронетехника в 14:00 достигла высоты 107.5, где располагались советские наблюдательные пункты. Задача дня 24-й тд была выполнена.
Налёты немецкой авиации не прекращались: к середине дня бомбардировке подверглись заводы «Баррикады» и «Красный Октябрь», а также располагавшиеся между заводами переправа и командный пункт 62-й армии. Как телефонная, так и радиосвязь в штабе армии постоянно выходила из строя, управление частями было нарушено. Судьба мотострелковых бригад 23-го тк, оказавшихся на главном направлении немецкого удара, оставалась неизвестной. Командиры 9-й и 38-й мсбр тщетно запрашивали данные о потерях и положении стрелковых рот — рации молчали, а связные не возвращались.
Штаб фронта срочно требовал сводку: в Ставке уже знали о новом кризисе в Сталинграде. Ответить было нечего, сидеть в душном блиндаже командного пункта стало невыносимо, и командарм Чуйков принял решение — идти в войска. Член военсовета Гуров вместе с офицерами связи отправился на командный пункт 23-го тк генерал-майора А.Ф. Попова, начальник штаба Крылов пошёл к командиру 95-й сд полковнику В.А. Горишному, а сам командарм — в расположение 284-й сд генерал-майора Н.Ф. Батюка. Из ответственных лиц на КП 62-й армии никого не осталось, отдуваться за всех оставили начарта генерал-майора Н.Ф. Пожарского.
Потом об этом случае подробно вспоминал лишь опытный начштаба Крылов, упрекая себя в опрометчивом поступке. Явившись на командный пункт 95-й сд, находившийся у подножия Мамаева кургана, Крылов застал комдива Горишного в очень подавленном состоянии. Он сидел, обхватив голову руками — немцы вновь захватили злосчастный курган, а в его дивизии осталось всего 560 человек боевого состава.
На командном пункте 23-го тк, разместившемся в огромном пятиэтажном здании так называемого «гастронома» в Скульптурном парке, также царила нервная атмосфера. Две мотострелковые бригады были буквально рассеяны ударом 24-й тд вермахта, а в корпусе танков осталось едва ли на батальон. С верхних этажей «гастронома» был хорошо виден район высоты 107.5: ещё утром там находился второй эшелон обороны 62-й армии, а сейчас поднимали пыль немецкие танки.
Удар бронированного кулака 24-й тд был выверен и точен — между сходившимися оврагами к главенствующей в этом районе высоте 107.5, откуда открывался отличный вид на рабочие посёлки и заводы. У подножия высоты паутинкой сходилось несколько дорог. На восток к заводу «Красный Октябрь» шли прямые и широкие улицы Карусельная, Библиотечная и Центральная. В северном направлении две дороги вели к району пятиэтажных новостроек — так называемому Северному городку. Там располагался один из опорных пунктов 62-й армии — школа №32 на Жердевской улице. Здание школы занимал усиленный ручными пулемётами взвод из 416-го сп 112-й сд, а неподалёку были установлены несколько противотанковых и зенитных орудий. Больше советских войск на острие немецкого наступления не было.
Минула первая половина дня 27 сентября. Артиллерийские и миномётные обстрелы не прекращались — так же, как и налёты пикировщиков люфтваффе. Немецкая 389-я пд, «преодолевая ожесточённое сопротивление» и продвигаясь вдоль балки Вишнёвая, к 15:00 достигла одной линии с 24-й тд в полутора километрах севернее железнодорожной насыпи. Спустя полчаса подразделения дивизии, перейдя балку, атаковали вдоль дорог в северо-западном направлении. Встретив «мощное сопротивление» 6-й гв.тбр, немцы к концу дня заявили о 10 подбитых Т-34. В свою очередь, танкисты 6-й гв.тбр отчитались о пяти уничтоженных танках и четырёх самоходных орудиях немцев, признав потерю пяти собственных Т-34 (четыре сгорели, один разбит). Бой продолжался до темноты.
Боевая группа 24-й тд «Винтерфельд», перегруппировавшись после захвата посёлка «Красный Октябрь» и высоты 107.5, двинулась на северо-восток. После «тяжёлого боя с сильными противотанковыми и зенитными укреплениями» в 14:00 группа достигла северо-восточных окраин Северного городка, с боем прорвавшись по улицам посёлка. По пути колонна немецких танков попала под удар своей авиации. Следом за танками группы «Винтерфельд» продвигалась мотопехота группы «Эдельсхайм», прикрывая правый фланг бронетанковой группы.
Правый сосед 24-й тд, 100-я егд, прогрызаясь по склонам Мамаева кургана сквозь боевые порядки 95-й и 284-й сд, лишь во второй половине дня вышла к железнодорожной насыпи севернее высоты. Судя по истории 100-й егд и отчётам 6-й армии, егеря зачистили район стрельбища, а затем смогли пересечь железнодорожную насыпь и захватить западную окраину посёлка Тир у развилки железных дорог рядом с мясокомбинатом. Однако советские схемы 284-й сд свидетельствуют об обратном — линия фронта севернее Мамаева кургана к концу дня проходила точно по насыпи железной дороги. В первый же день наступления немцы понесли огромные потери: в документах 6-й армии зафиксировано около 500 убитых и раненых егерей. Эти цифры на удивление велики для немецких документов — тем более, что данные, скорее всего, не полные.
Застряв на кургане, 100-я егд оголила фланг 24-й тд: вырвавшиеся вперёд танки группы «Винтерфельд» оказались в полуокружении. Группа «Эдельсхайм», едва поспевая следом за бронетехникой, вынуждена была разворачиваться фронтом на восток, в сторону посёлка имени Рыкова. Обширное пространство изрезанных балками деревянных кварталов, тянувшихся к Волге вплоть до огромных цехов завода «Красный Октябрь», очень беспокоило командование 24-й тд. Обеспечивая свой правый фланг, дивизия исчерпала резервы пехоты, и каток немецкого наступления приостановился.
Вечером, собравшись на командном пункте 62-й армии, советские военачальники подводили неутешительные итоги дня. Донесения армии о событиях 27 сентября скупо сообщали:
«Противнику удалось захватить районы: фруктовый сад, высота 107.5, тир, водохранилище на высоте 102.0 … противник вышел на рубеж: балка Вишнёвая, юго-западные окраины посёлка «Баррикады», восточные окраины посёлка, что южнее посёлка «Баррикады» [Северный городок - прим. автора] … автоматчики противника просачиваются по балке севернее улицы Коммунальная и по Карусельной улице».
Командарм Чуйков был ещё более краток: «Ещё один такой бой, и мы окажемся в Волге».
28 сентября: «армия дерётся на последнем рубеже»
В 02:00 к пристани около «Красного Октября» причалил бронекатер с передовым отрядом 193-й сд, и вместе с бойцами на берег спрыгнул командир дивизии генерал-майор Ф.Н. Смехотворов. Добравшись до расположенного неподалёку командного пункта 62-й армии, комдив получил от Чуйкова неутешительную вводную:
«В посёлке «Красный Октябрь» пусто. Наших войск нет. Только разрозненные группы. Немедленно займёшь оборону по западной окраине, прикроешь армейскую переправу [в своих воспоминаниях Смехотворов называет посёлком «Красный Октябрь» посёлок имени Рыкова - прим. автора]».
Через полчаса Смехотворов лично убедился в серьёзности обстановки — пытаясь пробраться на новый КП дивизии, назначенный в здании клуба ИТР завода «Красный Октябрь», комдив попал под пулемётный огонь. Уничтоженный вскоре немецкий расчёт занимал позицию в районе так называемой «шлаковой горки», расположенной в северо-восточной части завода, практически на берегу Волги.
До 06:00 в город успели переправиться два полка 193-й сд, — 893-й и 895-й сп, — а также штаб дивизии, рота связи и полковая артиллерия. Суда шли под миномётным и артиллерийским обстрелом: было потоплено две баржи, на дно ушло всё имущество связистов. Едва сойдя на берег, подразделения с помощью местных проводников тут же следовали на позиции — спасительная темнота уходила, наступало утро. Пока в подвале клуба ИТР работники штадива спешно делали копии с единственной на всю дивизию карты города, комдив Смехотворов с крыши здания осматривал назначенный рубеж обороны.
Двум полкам 193-й сд было приказано занять позиции слева от оврага Банный вдоль западной окраины посёлка имени Рыкова вплоть до кладбища чуть южнее посёлка «Баррикады». В утренних сумерках проглядывались тянувшиеся на запад кварталы одноэтажных домиков и огородов частного сектора; на их фоне заметно выделялись четырёхэтажные здания — школы №5, №20 и №26. Кирпичные четырёхэтажки и выгодно расположенные крепкие здания бани и комплекса фабрики-кухни завода «Красный Октябрь» вскоре станут ареной кровопролитных боев, многократно переходя из рук в руки.
Школу №20 вместе с баней и комплексом зданий фабрики-кухни бойцам 895-го сп сходу пришлось отбивать у немцев уже ночью 28 сентября; исход штурма решили поставленные на прямую наводку орудия двух артиллерийских дивизионов. Зачищая частный сектор от прорвавшихся передовых групп 24-й тд, два полка 193-й сд вышли на рубеж уже засветло и, не успев толком окопаться, попали под сильный артиллерийский и миномётный обстрел — начался второй день немецкого штурма.
Состав немецких дивизий LI армейского корпуса на 28 сентября (из отчётов о состоянии дивизий, перевод Дениса Голубева) был следующим:
«24-я тд — четыре панцергренадёрских батальона (два выдохшихся, два слабых, 95% подвижны), один средний мотоциклетный батальон (70% подвижен), шесть лёгких и две тяжёлые артиллерийские батареи (100% подвижны), три зенитные батареи (75% подвижны), сапёрный батальон выдохшийся (80% подвижен). Дивизия пригодна для любых наступательных задач».
«389-я пд — шесть пехотных батальонов (шесть слабых, 50% подвижны), девять лёгких и три тяжёлые артиллерийские батареи, две миномётные батареи (25% подвижны), сапёрный батальон слабый (50% подвижен). Дивизия пригодна для обороны».
«100-я егд — четыре егерских батальона (четыре сильных, 100% подвижны), один сильный хорватский батальон, пять лёгких, две тяжёлые и три лёгкие хорватские артиллерийские батареи (100% подвижны), сапёрный батальон средний (100% подвижен). Дивизия пригодна для любых наступательных задач».
Согласно немецким документам, в 08:40, после массированной бомбардировки рабочих поселков, LI армейский корпус вермахта продолжил наступление. Пехота группы «Эдельсхайм» из района высоты 107.5 продвигалась в северо-восточном направлении и в «тяжёлых уличных боях» захватила западную часть посёлка имени Рыкова, выйдя на линию школа №5 — школа №20 — овраг Казачий. В 15:30 из захваченного накануне Северного городка через район кладбища двинулись танки группы «Винтерфельд» — их целью стал посёлок «Баррикады», выгодно расположенный между двух сходящихся оврагов.
100-я егд, поддержанная 245-м дивизионом штурмовых орудий, вновь предприняла попытку прорваться к железнодорожной насыпи в направлении посёлка Тир и зданий мясокомбината, и вновь безрезультатно — восточные склоны Мамаевы кургана были отлично пристреляны советской артиллерией, а расположенные у подножия склона траншеи 95-й и 284-й сд для немецкой артиллерии были недоступны. В течение дня 100-я егд получила приказ сдать позиции на Мамаевом кургане 295-й пд и полностью перегруппироваться для атаки в направлении посёлка имени Рыкова.
Хронология немецких атак 28 сентября довольно подробно отмечена в советских донесениях 62-й армии и хорошо соотносится (кроме времени) с действиями немецких частей:
«В 10:45 восемь танков противника вышли из [из-за — прим. автора] железной дороги, что в 200 метрах западнее Сызранская, и обстреляли боевые порядки 95-й сд. Огнём нашей артиллерии танки рассеяны, один танк уничтожен» — это атака егерей 100-й егд при поддержке «штугов» в направлении посёлка Тир;
«В 11:30 до батальона пехоты и восемь танков перешли в наступление на правый фланг 895-го сп (район кладбища на южной окраине посёлка «Баррикады»), четыре танка вышли к зданиям на улице Жмеринской» — это атака группы «Винтерфельд»; в зданиях на улице Жмеринской находился опорный пункт №10 112-й сд;
«В 12:15 до полутора рот автоматчиков с семью танками атаковали в районе улицы Пинская правый фланг 883-го сп, атака противника отбита» — это продвижение группы «Эдельсхайм» в западной части посёлка имени Рыкова;
«В 13:30 до двух батальонов с 12 танками перешли в наступление на правый фланг 6-й гв.тбр; части бригады в упорном бою отразили наступление противника, удерживая свои позиции» — это атака частей 24-й тд и 389-й пд на участке балки Вишнёвая и Северного городка;
«112-я сд отразила в течение дня атаку противника, вечером была вновь атакована и под давлением превосходящих сил противника остатки 416-го сп отошли на кладбище, отдельные автоматчики просочились в посёлок» — начало боев за посёлок «Баррикады».
Нейтральные и даже оптимистичные строки донесений штаба 62-й армии не должны вводить читателя в заблуждение — части LI корпуса вермахта неуклонно продвигались вперёд. К вечеру танковая группа «Винтерфельд» уже вела уличные бои в посёлке «Баррикады», а в овраге восточнее посёлка накапливалась пехота группы «Эдельсхайм» — немцы вновь захватили проход между оврагами, а резервов у Чуйкова больше не было.
В 19:30 штаб 62-й армии отдал знаковый приказ №171 — всем частям армии перейти к жёсткой обороне и круглосуточно вести инженерные работы на занимаемых рубежах силами самих частей и гражданского населения, с использованием любых подручных материалов. Распоряжением политотдела армии все политработники обязаны были находиться в передовых траншеях. Вновь 62-я армия оказалась на грани катастрофы, и в приказе появились такие кричащие строки:
«Разъяснить всему личному составу, что армия дерётся на последнем рубеже, отходить дальше нельзя и некуда. Долг каждого бойца и командира до конца защищать свой окоп и свою позицию — НИ ШАГУ НАЗАД. Враг ДОЛЖЕН БЫТЬ УНИЧТОЖЕН, ВО ЧТО БЫ ТО НИ СТАЛО. Бойцов и командиров, самовольно оставляющих свои окопы и позиции, расстреливать на месте как изменников и предателей РОДИНЫ».
29 сентября: «заводы и посёлки горят»
В ночь на 29 сентября 193-я сд генерал-майора Смехотворова получила приказ кострами обозначить свой передний край по западной границе посёлка имени Рыкова. Результаты предыдущего дня командованию 62-й армии были неочевидны, а спокойные оперсводки частей, по всей видимости, не отражали реального положения дел. Последствия не заставили себя долго ждать.
Для того чтобы уплотнить позиции у посёлка «Баррикады», ночью был сформирован танковый десант из остатков 189-й тбр, 9-й и 38-й мсбр, усиленный пятью только что отремонтированными Т-34. От пункта сосредоточения у клуба имени Ленина танки с десантом выдвинулись только в 03:00, а на исходный рубеж выходили уже засветло и кратчайшей дорогой — через посёлок имени Рыкова. В итоге десант выехал прямо на позиции немцев — панцергренадёры группы «Эдельсхайм» занимали западные окраины посёлка имени Рыкова, а в посёлке «Баррикады» уже стояли танки группы «Винтерфельд». Из документов 9-й мсбр: «Три танка были тут же зажжены. Остальные повернули обратно. Танковый десант, не успев спешиться, был в упор расстрелян пулемётным огнём».
В это же время бойцы 895-го сп 193-й сд попытались отбить захваченные немцами улицы посёлка имени Рыкова и выйти к намеченному Чуйковым рубежу обороны.
Два полка 112-й сд (около 200 активных штыков) со стороны завода «Силикат» утром 29 сентября пошли в наступление с задачей вернуть утраченные предыдущим днём позиции в посёлке «Баррикады» — командиры полков лично вели бойцов в атаку. В итоге командир 416-го сп майор В.А. Асеев был убит пулемётной очередью, а командир 524-го сп майор Б.П. Скляров попал в плен — упоминание о его допросе есть в отчётах 6-й армии вермахта. Остатки 112-й сд закрепились на северной стороне широкой Гончарской улицы, разделявшей посёлок пополам.
Утренняя атака подразделений 62-й армии не прошла незамеченной немцами, которые отмечали: «заблокировано местное вклинение» в посёлке «Баррикады», а также «на левом фланге 24-й тд в квадрате 63С, где противник предыдущим вечером смог отбросить охранение, ночью шли отдельные схватки». При этом выехавшие на немецкие позиции танки с десантом и атака 895-го сп в посёлке имени Рыкова буквально навели панику в рядах группы «Эдельсхайм» — среди горевших домов и огородов окружённым панцергренадёрам всюду виделись русские шинели и слышался рёв дизелей Т-34. Пришлось срочно просить помощи у соседей, и с помощью группы «Винтерфельд» к утру положение с трудом было восстановлено.
В отчётах 6-й армии вермахта за 28–29 сентября также упомянуты ожесточённые бои за посёлок Тир — штаб 100-й егд 28 сентября рапортовал о захвате нескольких домов посёлка, но на следующий день был вынужден признать, что «в результате сильной контратаки противника в первой половине дня потеряна часть города в квадрате 51СD». Однако в советских документах 95-й сд о захвате немцами посёлка нет ни слова — в них «части дивизии сохраняли свои позиции, отбивая неоднократные атаки». Подозрения штаба 62-й армии насчёт недостоверности отчётов подчинённых частей не были лишены оснований.
День 29 сентября только начался, но уже был насыщен событиями. С утра в штаб 62-й армии стали приходить тревожные сводки с севера — начавшаяся ещё ночью бомбардировка Орловки не прекращалась. В 07:00 немецкая авиация снова нанесла удар по советским позициям: штурмовики в течение часа утюжили траншеи и окопы в балках и на склонах высот вокруг посёлка. В 08:00 после получасовой артподготовки немцы перешли в наступление с целью ликвидации «орловского выступа» — география сражения за город существенно расширилась.
Так называемый «орловский выступ» наметился ещё 24 августа в ходе удара частей 2-го тк по прорвавшимся к Волге немцам. Затем, 9–10 сентября, после потери Городища сформировался западный фас «орловского выступа». С 13 сентября ожесточённые бои вокруг Орловки на время стихли, так как командование вермахта сосредоточило усилия на захвате южного и центрального районов Сталинграда. К тому моменту населённый пункт, балки и склоны близлежащих высот удерживали подразделения так называемой оперативной группы полковника К.М. Андрусенко, командира 115-й отдельной сбр.
В группу входили остатки 724-го сп 315-й сд, 2-й мсбр, 277-го отдельного пулемётно-артиллерийского батальона и сводный полк 196-й сд, однако костяк составляли батальоны 115-й осбр. Оборона «орловского выступа» имела стратегически важное значение, так как советское командование не оставляло надежды деблокировать 62-ю армию с севера. Поэтому группа была по сталинградским меркам довольно многочисленной.
С 14 сентября немецкое командование оставило попытки захватить Орловку наличными силами, но лишь временно. Как только 27 сентября были ликвидированы последние очаги сопротивления в устье Царицы, командование 6-й армии перебросило в район Городища два полка 94-й пд, а ещё один её полк пошёл в усиление 24-й тд, наступавшей в рабочих посёлках. Сама форма «орловского выступа» предполагала план немецкой операции — два сходящихся удара с западного и северо-восточного направлений в основание выступа, последующее окружение и уничтожение советских частей. На операцию отряжались силы XIV танкового корпуса: 16-я тд, 3-я и 60-я моторизированные дивизии (мд) вместе с группой наземных частей люфтваффе (так называемая группа Штахеля), а также подчинённые корпусу полки 94-й пд.
Согласно сводкам 62-й армии, 29 сентября в 08:00 немцы перешли в атаку на двух направлениях. С запада с высоты 129.1 наступали два батальона пехоты с 16 танками — это двумя ударными клиньями по обеим сторонам противотанкового рва продвигались подразделения люфтваффе из группы Штахеля при поддержке сапёров и танковой роты 3-й мд. В это же время из пункта сосредоточения северо-западнее высоты 135.4 вдоль противотанкового рва в сторону балки двинулись в атаку восемь танков и батальон пехоты 16-й тд. Однако первые попытки немцев прорвать советскую оборону были сорваны «упорным неприятелем на хорошо укреплённых позициях» (из донесений XIV танкового корпуса).
В 10:00 части XIV танкового корпуса вновь пошли в наступление. Кроме прежних направлений, немцы нанесли удар «силами до батальона пехоты и 15 танков» с севера, из района высоты 147.6.
В ходе многочасового ожесточённого боя во второй половине дня группа Штахеля прорвала линию обороны 2-й мсбр и достигла высоты 108.2, а в балке южнее немецкая пехота окапывалась в 200 метрах от железнодорожного моста. Наступающая с северо-востока боевая группа 16-й тд, смяв боевые порядки первого батальона 115-й осбр, вышла к южным окраинам посёлка.
В 16:00 два полка 94-й пд при поддержке 16-й тд нанесли сильнейший удар со стороны Городища. Как свидетельствуют советские документы, развернув боевые порядки, из балки Казённая в сторону Орловки наступало порядка «50 немецких танков» — практически вся бронетехника 16-й тд: танки, бронетранспортёры и самоходные зенитные установки. Введя в бой последние резервы, второму батальону 115-й осбр удалось остановить наступление немцев на рубеже высоты 108.3, но отбить потерянные позиции сил уже не было.
Несмотря на подавляющий перевес в артиллерии и «хорошую поддержку люфтваффе», дивизии XIV танкового корпуса вермахта не смогли соединиться южнее Орловки; отмечалось, что «наступление здесь остановлено из-за потерь в людях и танках от оборонительного огня…» Это дорого стоило и советским частям, чему свидетельством строки из донесений 115-й осбр:
«115-я осбр потеряла полностью четыре стрелковые роты общей численностью 370 человек, две роты 82-мм миномётов, две 102-мм миномётные батареи, две роты ПТР-бронебойщиков, батарею 45-мм орудий, взвод 76-мм орудий — общей численностью 320 человек, взвод автоматчиков, два взвода разведчиков, взвод сапёров — общей численностью 96 человек… Во 2-й мсбр налицо осталось 57 человек, остальные убиты, ранены, и более 100 человек пропавших без вести. Вся материальная часть осталась на территории, занятой противником… Сводный стрелковый полк 196-й сд потерял убитыми и ранеными до 100 человек».
Предчувствуя катастрофу, полковник Андрусенко тщетно запрашивал помощь у командарма Чуйкова, но тот был не в силах помочь — на рубеже рабочих поселков дела складывались не лучше.
Согласно отчётам 6-й армии за 29 сентября, 100-я егд при поддержке дивизиона штурмовых орудий, наступая с западных склонов Мамаева кургана и заняв западную часть оврага Банный, тремя ударными группами вошла в посёлок имени Рыкова. Там проходила линия обороны 883-го сп 193-й сд. Сухие строки оперсводок 62-й армии лишь отчасти дают представление об ожесточённости боев и тяжёлых потерях — на перепаханных немецкой артиллерией, миномётами и тяжёлыми бомбами улицах посёлка имени Рыкова полнокровные полки 193-й сд таяли с каждым часом:
«193-я сд отразила две яростные атаки противника на своих флангах; при третьей атаке противнику удалось вклиниться в боевые порядки 193-й сд. Бой продолжается. Дивизия понесла большие потери: убито и ранено три командира полка и три комбата…»
Во второй половине дня командный пункт 883-го сп накрыло залпом шестиствольных миномётов. Вышли из строя восемь человек из штаба, получил контузию командир полка. Если судить по истории полка, местоположение штаба было обозначено «ракетчиками» — пособниками немцев из числа местных жителей. На улицах бывшего Царицына ещё были слышны отголоски Гражданской войны!
Связь между подразделениями в первые дни из-за потери имущества связистов при переправе осуществлялась посыльными. Зачастую бойцы гибли, не успев доставить донесение. Но самой большой проблемой 193-й сд стало снабжение — 28 сентября был тяжело ранен заместитель комдива Смехотворова по тылу, в тот же день выбыл из строя заменивший его политрук. Оба были эвакуированы и в силу тяжести ранений не смогли передать дела. Работники тыла дивизии даже не знали о существовании на правом берегу продовольственной и артиллерийской летучек 62-й армии. Полковая артиллерия и миномётные роты 193-й сд в течение трёх дней немецкого наступления остались практически без боеприпасов: «Нет 50-мм мин, 76-мм снарядов, 45-мм снарядов, 82-мм мин». Против немецкой бронетехники у бойцов 193-й сд имелись лишь гранаты, противотанковые ружья и бутылки с зажигательной смесью.
Тем временем, пехотные полки 100-й егд и прибывший полк 94-й пд, заняв западную часть посёлка имени Рыкова, обеспечили правый фланг 24-й тд. Боевые группы «Винтерфельд» и «Эдельсхайм», оправившись от ночной атаки советских частей, во второй половине 29 сентября вновь перешли в наступление в посёлке «Баррикады». После упорного боя с оставшимися без управления полками 112-й сд и остатками 23-го тк немцы заняли северо-восточную часть посёлка. Оставшиеся в живых бойцы 112-й сд отошли к железнодорожной насыпи севернее завода «Силикат».
На острие наступления боевых групп 24-й тд находилась лишь разрозненные группы из остатков подразделений 112-й сд и 23-го тк. Строки из донесений 62-й армии об их составе к вечеру 29 сентября:
«Понеся в боях исключительно большие потери, корпус фактически утратил свою боеспособность: в строю осталось всего 17 танков и до 150 бойцов [из 14 Т-34 и трёх Т-60 на ходу было только 11 машин — прим. автора]… Дивизия понесла большие потери: 416-й сп — осталось 39 штыков, 524-й сп — 19 штыков, остатками своих подразделений дивизия отошла на северо-восточную окраину Силикат».
Для того, чтобы заткнуть брешь в обороне, вечером 29 сентября командование 62-й армии вынуждено было срочно переправить обратно в город батальоны 42-й и 92-й сбр. Остатки бригад, разгромленные в устье Царицы, спешно пополнили бойцами из тыловых подразделений, а вместо арестованных комбригов назначили новых командиров. По спискам в 42-й сбр было около 400 человек, а в 92-й сбр и того меньше — в двух батальонах насчитывалось 165 бойцов и командиров. Также из центра города в район посёлка имени Рыкова перебросили 685-й сп 193-й сд, до этого действовавший оперативном подчинении 13-й гв.сд генерал-майора А.И. Родимцева.
Вечером 29 сентября начальник Сталинградского управления НКВД майор госбезопасности А.И. Воронин, остававшийся в городе, отбил своему руководителю Л.П. Берия следующую телеграмму:
«В течение трёх дней, начиная с 27 сентября, авиация противника непрерывно бомбит боевые порядки наших войск в районе города Сталинграда, заводы «Красный Октябрь», «Баррикады», СТЗ и рабочие посёлки этих заводов. Заводы и посёлки горят. Завод №221 разрушен полностью. Все цеха завода «Красный Октябрь» сгорели. На СТЗ полностью разрушены и горят 19 цехов, остальные получили значительные повреждения. Большинство оборудования в результате пожаров повреждено и уничтожено».
Знаменитые индустриальные гиганты — сталинградские заводы «Красный Октябрь», «Баррикады» и СТЗ — были окончательно превращены в руины.
30 сентября: кровь в обмен на время
Последняя ночь сентября была на удивление спокойной. Скользя на малой высоте, тарахтели двигателями У-2, сбрасывая на любой свет внизу в занятых немцами районах города — будь то костёр или отсвет «буржуйки» — небольшие бомбы. На нескольких тысячах метров светили выхлопными патрубками ТБ-3 и «Дугласы», неся тонны бомбовой нагрузки в сторону узлов железных дорог: в конце сентября советские штурмовики и дальние бомбардировщики разнесли в щепки несколько железнодорожных составов и станции Чир, Суровикино и Нижний Алексеевский. Немецким интендантам оставалось лишь подсчитывать сотни тонн сгоревшего горючего и тысячи уничтоженных снарядов для гаубиц и танковых орудий — советская авиация брала свой небольшой реванш.
С утра вновь перешли в наступление против немецкого «северного заслона» дивизии и танковые корпуса только что сформированного Донского фронта. В документах 6-й армии отмечено:
«С раннего утра начались атаки многочисленных танков и сильной пехоты в полосах 3-й и 60-й мд XIV танкового корпуса, которые были отражены огнём артиллерии. Русским удалось местные вклинения…»
К вечеру наступление превратилось в избиение для советских частей: прорвавшиеся через немецкие позиции танки без поддержки пехоты стали хорошей мишенью для артиллеристов и расчётов 88-мм зенитных орудий. К вечеру XIV танковый корпус вермахта отчитался аж о 98 уничтоженных за день танках. Тем не менее, дорогой ценой советское командование выбило передышку, так необходимую 62-й армии Чуйкова. В этот день LI корпусу, действующему в городе, наступательные задачи не ставились — боевые группы 24-й тд и 100-й егд «проводили улучшения своих исходных позиций для последующего наступления и проводили зачистку занятых районов».
Во второй половине дня подразделения группы «Эдельсхайм» 24-й тд пересекли безымянный овраг и вплотную подошли к окраинам Скульптурного парка, заняв «плацдарм через овраг 74С по линии 74С2 – 74D1 – 74А4».
На участке 100-й егд «зачистка» посёлка имени Рыкова вылилась во встречные кровопролитные бои с остатками полков 193-й сд. Согласно донесениям егерей, правофланговый батальон достиг железной дороги у северо-западных окраин завода «Красный Октябрь». В центре 369-й хорватский пехотный полк 100-й егд вышел к западной части площади перед школой №5, но дальше продвинуться не смог из-за ожесточённого сопротивления 883-го сп.
На левом фланге 100-й егд немецкая пехота смогла захватить четырёхэтажное здание школы №20 и мост через овраг Казачий, но вскоре была выбита с этих позиций бойцами 895-го сп. Крепкие здания школы и расположенной рядом бани заняли расчёты 183-го отдельного пулемётного батальона, сформированного из курсантов Пермского пулеметно-миномётного училища. Немецкие донесения свидетельствовали: «С 13:30 началась вражеская атака силой в батальон с направления 73С1 на левом фланге левофлангового батальона. Школа и мост в квадрате 63D2 снова захвачены неприятелем, проводится контратака».
В районе «орловского выступа» продолжалось наступление XIV танкового корпуса вермахта — удавка вокруг полуокружённой группы Андрусенко постепенно сжималась. Немецкие танкисты отчитывались: «Сломив упорное сопротивление врага на подготовленных укреплениях, к 14:15 удалось взять высоту 108.2 и выйти к станции Орловка. Наступающим с востока войскам до темноты удалось занять группу домов на северо-восточной окраине Орловки».
Донесения 115-й осбр за 30 сентября рисуют картину ожесточённой схватки более подробно:
«Первый батальон 115-й осбр, отбивая атаку за атакой, в 18:00 потерял почти весь личный состав во главе с комиссаром батальона… Командир батальона, проявив трусость и бросив управление батальоном, сбежал в тыл… ложно информировал о ходе боя командира бригады, за что был арестован и отдан под суд… 2-я мсбр… понеся огромные потери, отошла остатками своих сил в количестве 75 человек; цепляясь за балки, задержала противника на линии железнодорожного моста и северных скатов высоты 108.3… не имея успеха в данном направлении, противник повернул направление удара на юго-восток в направлении отметки 90.6 и вышел к КП второго батальона 115-й осбр… благодаря отважным и решительным действиям командира второго батальона 115-й осбр ст. лейтенанта К.И. Сокова и помощника начальника штаба ст. лейтенанта П.И. Патутина атаки противника в рукопашных схватках были отражены. Противник оставил в 120 метрах от КП 57 трупов… остатки первого батальона были потеряны, противник в 19:00 мелкими группами просочился на окраину Орловка, овладел перекрёстком дорог, что юго-восточнее Орловка».
Документы вермахта вторят советским: «Штурмовые группы 16-й тд в тяжёлом кровопролитном бою вышли к дороге Орловка – Спартановка на юго-восточном выезде из села, а также на его северо-восточную окраину». Но к концу дня полностью окружить советские части немцы не смогли: «Донесений о замыкании кольца вокруг остающихся северо-западнее Орловки русских войск пока нет».
Решение об отводе группы Андрусенко в штабе 62-й армии даже не рассматривалось: обескровленные части должны были до конца сдерживать немцев, выигрывая драгоценное время. Командование армии уже получило новость о долгожданном подкреплении: с 20:00 30 сентября в подчинение командарма Чуйкова переходили две дивизии — 308-я сд полковника Л.Н. Гуртьева и 39-я гв.сд генерал-майора С.С. Гурьева.
Прибывавшие дивизии были далеко не полного состава, активных штыков в полках насчитывалось по несколько сот человек. Увы, других резервов у Чуйкова просто не оставалось, а наступление LI армейского корпуса вермахта в рабочих посёлках со дня на день должно было возобновиться. Бойцам и командирам этих дивизий предстояло следующими шагнуть навстречу железному ветру…
Продолжение истории второго штурма Сталинграда здесь.
Литература и источники:
- Документы 62-й армии, 23-го тк, 37-й гв.сд, 112-й сд, 193-й сд, 196-й сд, 308-й сд, 2-й мсбр, 9-й мсбр, 38-й мсбр, 42-й осбр, 92-й осбр, 115-й осбр, 124-й осбр, 6-й гв.тбр, 114-го гв.сп, 339-го сп, 416-го сп, 685-го сп, 883-го сп, 895-го сп из фондов ЦАМО РФ
- Журнал боевых действий 6-й армии вермахта (перевод Дениса Голубева, https://nordrigel.livejournal.com)
- Волостнов Н.И. На огненных рубежах — М.: «Воениздат», 1983
- Крылов Н.И. Сталинградский рубеж — М.: «Воениздат», 1979
- Чуйков В.И. Сражение века — М.: «Советская Россия», 1975
- Jochen Hellbeck. Die Stalingrad-Protokolle: Sowjetische Augenzeugen berichten aus der Schlacht — S. Fischer Verlag, 2012
- Jason D. Mark. Death of the Leaping Horseman: The 24th Panzer Division in Stalingrad — Stackpole Book, 2014
- Jason D. Mark, Amir Obhođaš. Croation Legion: The 369th Reinforced (Croatian) Infantry Regiment on the Eastern Front 1941–1943 — Leaping Horseman Books, 2011
Комментарии к данной статье отключены.