«Универсальные солдаты» Речи Посполитой

Истоки возникновения козацкой конницы (jazda kozacka) следует искать в позднем средневековье, когда вся кавалерия Королевства Польского состояла из двух конных формирований — тяжеловооружённых копейщиков и арбалетчиков. Вероятнее всего, именно арбалетчики и послужили основой для создания новых подразделений всадников. В годы восстания Богдана Хмельницкого козаки участвовали во всех крупных сражениях кампании, постепенно сменив своё амплуа: из разведывательно-охранных отрядов они превратились в настоящих «универсальных солдат» Речи Посполитой.

Польские козаки

Борьба с татарами на южном пограничье в XV веке потребовала трансформации польской конницы, а это в свою очередь привело к изменениям в вооружении арбалетчиков. Они отказались от своего традиционного оружия, заменив его скорострельным луком, более эффективным в столкновениях с манёвренной татарской конницей. На смену мечу пришла лёгкая сабля, которую дополняло копьё-рогатина длиной в человеческий рост с широким обоюдоострым наконечником, вес которого мог достигать 1 кг. Это оружие позволяло воину наносить довольно сильный колющий удар, способный даже пробить кольчугу. Защитное вооружение, от которого остался шлем и, в отдельных случаях, кольчуга, стало заметно легче.

Первые упоминания о козацкой коннице относятся к началу XVI века. В единственном постоянном воинском соединении Королевства Польского — «обороне поточной» — конные воины, сражающиеся «по-козацки», упоминаются уже в 1511 году. А в 1520 году 300 козацких всадников находилось в составе польского войска, воевавшего с Тевтонским орденом. Хоругвь барского старосты Бернарда Претвича в 1549 году состояла из 19 гусар и 134 жолнеров, вооружённых «по-козацки».

Первоначально козаки не выделялись в отдельные формирования и могли входить в состав различных хоругвей. Постепенно военное руководство Речи Посполитой перешло на формирование хоругвей с единообразным вооружением. Хотя ещё в 1580-х годах встречались подразделения, состоявшие из разных видов войск, именно с этого времени козацкие хоругви стали своеобразным связующим звеном между тяжёлой (гусары) и лёгкой (татары и валахи) конницей.

Где-то в это же время произошли и изменения в комплектации хоругвей личным составом: если изначально в них служили степные козаки, то теперь основу составляли шляхтичи, чьё материальное состояние не позволяло им служить в гусарах. Как и гусары, козацкие хоругви относились к автораменту народовому и комплектовались по системе «товарищества». Среди козаков широко распространилось огнестрельное оружие, а также восточный круглый щит-калкан. Он изготавливался из прутьев смоквы и в диаметре достигал 40–60 см.

Естественно, что шляхта в большей мере могла позволить себе использовать защитное вооружение, что привело к массовому использованию кольчуг в козацкой коннице. Хоругви, где все жолнеры имели кольчуги, стали именоваться панцерными (pancerni), а служившие в них воины — панцерными козаками. Впервые это название встречается в компутах (армейских реестрах) в 1654 году, когда подняли выплачиваемую козакам сумму жолда (платы). Во время войны с Турцией 1672–1676 годов название «хоругвь панцерная» стало употребляться вместо «хоругвь козацкая», но полностью так и не вытеснила его.

Впрочем, существует и более простой вариант возникновения нового названия. Он связан с желанием избежать путаницы между солдатами-козаками и казаками-мятежниками.

От Жёлтых Вод до Винницы

Накануне восстания Хмельницкого в коронной армии имелось 22 козацких хоругви, в которых служило 1 110 всадников без учёта слепых порций. Численность каждой хоругви составляла 50 жолнеров. 11 хоругвей были уничтожены казаками и татарами под Жёлтыми Водами, а остальные — под Корсунем.

Под Жёлтыми Водами, где именно на козацкую конницу выпала вся тяжесть боя, козаки проявили себя с наилучшей стороны: они неоднократно совершали контратаки и во время одной из них даже захватили татарский бунчук и нескольких пленных. Впрочем, это не отразилось на конечном результате сражения. Накануне Корсуньской битвы козаки занимались разведкой и добычей информации, однако захватить языка им так и не удалось. Отступая от Корсуня, они сражались как пехота, используя преимущественно огнестрельное оружие, но, попав в окружение у Крутой Балки, не смогли противостоять огневой мощи мятежных казаков.

Летом 1648 года в связи с полным исчезновением кварцяного войска козацкая конница существовала только в поветовых или приватных магнатских хоругвях. В битве под Пилявцами козацкая конница достойно проявила себя в боях первого дня, сумев отбросить казаков и захватить греблю через речку. Однако впоследствии козаки, поддавшись панике, бежали вместе с остальными частями коронной армии.

В 1649 году численность козаков была не только восстановлена, но и превысила довоенное количество, составив 3 810 коней. В мае 1649 года, накануне Збаражской кампании, для сбора информации в разведку отправился польский разъезд в составе козацкой хоругви Миколая Коссаковского и драгунских частей. Узнав о нахождении казаков в Шепетовке и соседнем Судилкове, поляки внезапной атакой разгромили мятежников, а поселения сожгли. Во время осады Збаража в крепости находились 34 козацкие хоругви численностью примерно 3 275 коней, что составляло 1/3 всех осаждённых войск. В то же время в королевском войске, спешившем на помощь полякам в Збараже, было 16 хоругвей.

В начале 1651 года 66 козацких хоругвей (8 808 коней без учёта слепых порций) сыграли главную роль в рейде польного гетмана Мартина Калиновского. Первоначально козацкая хоругвь Кшиштофа Корыцкого захватила Ворошиловку, уничтожив казацкий гарнизон, а затем три козацкие хоругви (К. Корыцкого, А. Киселя, Я. Писочинского) ворвались в Красный и нанесли казакам брацлавского полка громадные потери. В бою погиб один из сподвижников Богдана Хмельницкого — полковник Данила Нечай. Казаки отступили в замок, который поляки захватили после двухдневного штурма. Во время штурма козацкая конница в пешем порядке ходила на приступ вместе с драгунами и пехотой.

После этого польские войска захватили Стену и Ямполь и, опьянённые успехами, подошли к Виннице, которую также намеревались захватить сходу. Однако оборонявший город Иван Богун заманил бросившуюся без разведки в атаку конницу на лёд Южного Буга, где заранее были сделаны полыньи. Погибли козацкие ротмистры Адам Кисель и Миколай Мелешко, поручник Либишовский, а также несколько десятков «товарищей». Жертвы среди их слуг, «пахолков», неизвестны. Захватить Винницу не удалось, а подошедшие через несколько дней казаки уманского полковника Осипа Глуха сделали положение поляков угрожающим. От поражения Калиновского спасли решительные действия Станислава Лянцкоронского, который с драгунами и несколькими козацкими хоругвями заблокировал мост через Буг и задержал казаков Глуха, дав возможность польской армии отступить пусть и не в полном порядке, зато живыми.

От Берестечка до Городка Ягеллонского

Накануне битвы под Берестечком в коронной армии произошло укрупнение подразделений: несколько хоругвей объединялись в полк. Как правило, объединяли гусарские и козацкие части, что было обусловлено тактической особенностью: гусары прорывали вражеское построение, а козаки развивали успех. Впрочем, позднее существовали полки, состоявшие только из козацких хоругвей. Численность козацкой конницы летом 1651 года составляла 11 013 коней.

В июне 1651 года Стефан Чарнецкий во главе отряда из 30 козацких хоругвей, 1 000 рейтар и 500 драгунов совершил разведывательный рейд, чтобы собрать информацию о передвижениях казацких и татарских войск. Однако татарские разъезды настолько надёжно прикрывали марш союзников, что взять языка полякам не удалось. Позитивным моментом рейда можно считать захват нескольких тысяч голов скота, которые пошли на прокорм коронной армии.

Под Берестечком на плечи козацкой конницы выпала вся тяжесть первых двух дней боёв, где главным их противником были татары. Первый день завершился победой коронного войска. А на второй татары нанесли полякам такие потери, что те были вынуждены вспоминать своё славное прошлое, чтобы решиться выйти в поле в третий раз. Впрочем, причина такого разительного контраста очень проста: в первый день поляки вели бой под прикрытием пехоты и артиллерии, не отдаляясь от своего лагеря, а во второй, опьянённые вчерашними успехами вперемешку с вином, ввязались в чистый кавалерийский манёвренный бой. Третий день битвы стал ярким примером мастерского взаимодействия всех родов войск, продемонстрированным польской стороной. Козацкие хоругви отличились в преследовании татарского войска.

В неудачной для поляков Батожской кампании козацкая конница не сыграла большой роли. Но именно после этих событий она стала ведущим кавалерийским формированием, причиной чему стало уничтожение гусарских хоругвей. В последующие несколько лет численность козацкой конницы колебалась в пределах 9–11 тысяч коней, имея тенденцию к сокращению, что было характерно для всей коронной армии.

В начале 1653 года силы коронного войска, состоявшие преимущественно из козацкой конницы, совершили масштабный рейд по территории Брацлавщины, во многом схожий с рейдом двухгодичной давности. В этот раз поляками командовал более талантливый Стефан Чарнецкий. После первоначальных успехов на пути у поляков опять встал Иван Богун, занявший оборону в хорошо укреплённом Монастырище. Поляки предприняли попытку штурма, в котором многие козаки действовали в пехотном строю. Несмотря на большие потери — только во время третьей атаки около 600 человек было ранено и убито, в том числе и ротмистр татарской хоругви Челебей — поляки захватили городские валы, на которых был убит казацкий сотник Дрозденко. Однако внезапная контратака в конном строю казаков Богуна, которые вырвались из города и атаковали поляков с тыла, изменила ситуацию в пользу украинцев. Случившееся в тот момент ранение Чарнецкого окончательно склонило чашу весов на сторону казаков.

В битве под Охматовым 29–31 января 1655 года, где татары сражались уже на стороне поляков, козацкая конница действовала совместно с гусарами. Первоначально козацкие хоругви обратили в бегство конных казаков, располагавшихся перед запорожским табором. Затем гусары при поддержке козаков разгромили русскую пехоту и вместе ворвались в казацкий табор, где им удалось захватить несколько запорожских хоругвей (знамён) и 21 пушку. Но наступившие сумерки (поляки начали атаку довольно поздно) помогли Богдану Хмельницкому овладеть ситуацией и отбросить поляков от табора. Следующие два дня поляки и татары осаждали табор, но так и не решились на штурм.

В сентябре 1655 года козацкая конница приняла участие ещё в одном крупном сражении — под Городком Ягеллонским. Численно уступая казакам и русским, поляки полагались на водную преграду, но как только союзники её преодолели, исход сражения стал ясен. Атака двух гусарских хоругвей, поддержанных козацкой конницей, только затянула агонию коронного войска.

Таким образом, в период Хмельниччины произошли значительные изменения в функциях козацкой конницы. Если в начале козаки больше напоминали лёгкую конницу, чьи функции ограничивались разведкой, охранением и преследованием, то постепенно они стали своеобразными «универсальными солдатами», добавив к прежним обязанностям и лобовые атаки и участие в штурмах.

---

Литература:

1. Українське козацтво: мала енциклопедія. — К.: Генеза; Запоріжжя: Прем’єр, 2002.
2. Яковенко, Н. Нарис історії середньовічної та ранньомодерної України / Н. Яковенко. — К.: Критика, 2006.
3. Brzezinski, R. Polish armies 1569–1696 (1) / R. Brzezinski. — Oxford: Osprey, 1987.
4. Głubisz, B. Jazda kozacka w armii koronnej 1549–1696 / B. Głubisz. — Poznan, 2016.
5. Epoka «Ogniem i mieczem» we współczesnych badaniach historycznych / red. M. Nagielski. — Warszawa, 2000.
6. Kersten, A. Stefan Czarniecki 1599–1665 / А. Kersten. — Lublin: Wydawn. Uniwersytetu Marii Curie-Skłodowskiej, 2006.
7. Plewczyński, M. Wojny i wojskowość polska w XVI wieku / M. Plewczyński. — Tom I. Lata 1500–1548. — Zabrze, 2011.
8. Staręgowski, B. Zadania taktyczne jazdy pancernej w XVII w. / Bartosz Staręgowski: phw.org.pl.
9. Wimmer, J. Wojsko polskie w drugiej połowie XVII w. / J. Wimmer. — Warszawa, 1965.