Гусария: от Жёлтых Вод до Городка Ягеллонского

«Золотым веком» польской гусарии стали первые десятилетия XVII века. Гусары принесли Речи Посполитой не одну победу: над шведской армией в битвах под Кокенгаузеном (1601 год) и Кирхгольмом (1605 год), над янычарами в ходе Хотинской войны 1620–1621 годов, над восставшими казаками в битве под Кумейками в 1637 году. Однако заключённый между Богданом Хмельницким и крымским ханом Исламом III договор положил конец победному шествию польских крылатых всадников: взаимодействие казацкой пехоты и татарской конницы оказалось самым действенным средством борьбы с гусарией.

Неудачи 1648 года

Весной 1648 года, когда казацкое восстание только начинало разгораться, в составе кварцяного войска Речи Посполитой находилось 14 гусарских хоругвей, в которых служил 1 051 человек. Великий гетман Миколай Потоцкий сосредоточил войско в Черкассах, отправив в степь отряд под командованием своего сына Стефана Потоцкого. В состав отряда вошли преимущественно козацкие хоругви, а также 150 гусар-добровольцев из разных хоругвей, которых возглавил Стефан Чарнецкий.

В последовавших боях под Жёлтыми Водами гусарам не представилось шансов проявить себя в бою: при обороне лагеря поляки больше рассчитывали на огнестрельное оружие, чем на кавалерийскую атаку. Во время отступления от Жёлтых Вод измождённые гусары, как и весь польский отряд, стали добычей татар и казаков. Потоцкий, узнав о разгроме передовой группы, отошёл к Корсуню, куда вскоре добрались и мятежники.

25 мая 1648 года оба войска выстроились на равнине перед Корсунем. Офицеры побуждали гетмана начать бой: ведь несмотря на численное превосходство казаков и татар, в распоряжении гетмана была армия, сплошь состоявшая из ветеранов, из них почти девять сотен гусар. Потоцкий, пребывавший в угнетённом состоянии после известия о гибели сына, отказался начать бой. Своё решение он мотивировал тем, что на календаре был понедельник, а гетману никогда не везло в этот день.

Вечером Миколай Потоцкий отдал приказ к отступлению на запад. Деморализованное распоряжениями гетмана польское войско вышло из Корсуня под прикрытием возов. Когда казаки в дубраве атаковали отступавших поляков, гусары были вынуждены принять бой спешенными в самых неблагоприятных для себя условиях. О копейной атаке на вражеский строй никто и не помышлял. Эта схватка завершилась тем, что все гусарские хоругви были разгромлены, так и не сумев нанести хоть сколь-нибудь значимый ущерб повстанцам.

Следующее крупное сражение между поляками и мятежниками произошло 26–28 июля 1648 года под Константиновым. В приватном войске Иеремии Вишневецкого имелось немногим более трёх сотен гусар в двух хоругвях. Точной информации об их участии в бою у нас нет, но вполне вероятно, что они были задействованы в решающей атаке на казацкую пехоту 28 июля, когда мятежники отступили, понеся большие потери.

Летом 1648 года численность гусар в польской армии была восстановлена за счёт поветовых хоругвей. Казалось, что в битве под Пилявцами у гусар будет отличный шанс для конной атаки. Но условия местности не дали им возможности развернуться. Во время боя царила полная неразбериха: многие хоругви шли в бой без ведома командующих, части гусар пришлось атаковать казаков только с саблями и кончарами, так как копья остались в лагере. В решающий день, 23 сентября, прошла весть о том, что татары окружили польский лагерь. Это известие вызвало панику, которая закончилась всеобщим бегством — и гусары вместо Волыни оказались в Польше.

Частичная реабилитация 1649 года

В следующем году гусарам представилось несколько возможностей напомнить о своей славе. Летом 1649 года в состав коронной армии входило 18 хоругвей численностью 1 863 коня и порции.

13 июля 1649 года во время первого масштабного штурма казаками Збаража Иеремия Вишневецкий, воспользовавшись отступлением левого фланга казаков, распорядился совершить вылазку. Польская конница выстроилась на освободившемся поле и нанесла удар во фланг центральной группировки атакующих казаков. Роль своеобразного тарана сыграла королевская гусарская хоругвь под командованием Марека Собеского, к которой присоединились добровольцы из других хоругвей — всего около 250 коней. Их удар поддержали семь гусарских хоругвей из частей Александра Конецпольского и Доминика Заславского, за которыми последовали и козацкие хоругви. Атака была столь яростной, что гусары прошли как нож сквозь масло через порядки казаков, заставив их обратиться в бегство. Те, кто не сумел бежать, либо погибли под копытами гусарских коней, либо утонули в Базарницком ставке.

Но в целом осада не располагала к кавалерийским успехам: гусарам приходилось вести бой спешенными, участвовать в ночных вылазках, голодать вместе с простыми польскими хлопами-пехотинцами

Во время Зборовской битвы в августе 1649 года две гусарские хоругви конной атакой попытались спасти критическую ситуацию, сложившуюся в тылу коронного войска на правом берегу Стрыпы. Атака потерпела полное фиаско, так как гусарский строй не сумел даже полностью развернуться, смятый своими же бегущими войсками и окружённый татарской ордой.

Некоторый успех 1651 года

В начале 1651 года в кварцяном войске насчитывалось 16 гусарских хоругвей численностью 2 178 коней и порций. В феврале польный гетман Мартин Калиновский, сделав ставку на фактор внезапности, атаковал территорию Брацлавского полка и разгромил основную группировку казаков в городе Красном. После этого он продолжил рейд по Брацлавщине, дойдя до Винницы, которую оборонял Иван Богун. Не сумев захватить город, Мартин Калиновский был вынужден начать отступление перед превосходящими казацкими и татарскими силами, подошедшими на помощь Богуну.

Во время этой кампании гусарам удалось отличиться только в её финальной стадии, во время битвы под Купчинцами на реке Стрыпе. Польный гетман мастерски провёл бой. Гусарские и козацкие хоругви разместились вдали от берега под прикрытием небольшого леса. Польская пехота, защищая переправу, после непродолжительного боя начала отступление. Бросившихся в преследование казаков и татар атаковали гусары, и те вынуждены были отступить, понеся большие потери. Поляки захватили множество пленных, в частности каневского сотника Богдана Шабельченко и татарина Ниччох-мурзу.

Во время битвы под Берестечком в июне 1651 года под рукой польского короля Яна Казимира имелось 2 240 гусар в составе 18 хоругвей. В течение двух дней гусары совместно с козацкой конницей вели бои против татар. В первый день боёв успех был на стороне поляков, а вот на следующий день татары взяли за него кровавую дань.

Эти сражения представляли собой скоротечные кавалерийские схватки, в которых каждая из сторон стремилась окружить какой-либо отряд противника. Гусары действовали в бою без копий, как обычные козацкие хоругви — перед ними не было монолитного вражеского строя, прорвать который должен был гусарский таран. На третий день на поле боя появился казацкий лагерь, и тут уж гусары взялись за копья. Атака левого крыла поляков под командованием Иеремии Вишневецкого позволила полякам разорвать казацкий табор и вторгнуться в лагерь. Во главе атаки, естественно, неслись гусарские хоругви. От полного разгрома казаков спасли татары, ударив во фланг польской конницы. Но общая ситуация на поле битвы была такова, что татары, понеся большие потери, обратились в бегство, оставив казаков один на один с коронной армией. В последующей осаде казацкого лагеря возможности отличиться гусарам не представилось.

Кровавый перелом 1652 года

Своеобразным переломным моментом в развитии польской гусарии стала Батожская битва 1–2 июня 1652 года. Весной в распоряжении польного гетмана Калиновского, расположившегося с коронным войском в лагере под Батогом, имелось восемь гусарских хоругвей (всего в коронной армии их на тот момент было 14) общей численностью 873 коня и порции. Все они были полностью уничтожены в боях 1–2 июня, даже не имея возможности нанести копейный удар. Богдан Хмельницкий мастерски связал гусар татарской конницей, которая отходила, не принимая боя и обстреливая при этом противника из луков. Самим всадникам этот обстрел почти не нёс угрозы, чего не скажешь о лошадях.

Такая казацко-татарская тактика заставила гусар отступить в лагерь, где союзники и окружили их под покровом ночи. Поляки были настроены прорываться наружу, и только приказ гетмана заставил польскую конницу остаться в лагере. На следующий день, отразив первую атаку татар, часть гусар и козацкая конница воспользовалась создавшимся простором и попыталась вырваться из окружения, но во время бегства стала лёгкой добычей татар. Оставшиеся в лагере гусары мужественно сражались против ворвавшихся в него казаков и были почти полностью уничтожены.

После разгрома под Батогом количество гусарских хоругвей в коронной армии резко сократилось. Осенью 1652 года их было шесть, но уже в зимние месяцы стало пять.

Последние шаги гусарии в годы Хмельниччины

Весной 1653 года польская конница под командованием Стефана Чарнецкого совершила рейд по территории Брацлавщины, во многом напоминавший события позапрошлого года. Точного списка хоругвей в нашем распоряжении нет, однако все источники указывают на то, что у Чарнецкого были козацкие и валашские конные хоругви, а также драгуны. Гусары, по всей видимости, остались с главными силами гетмана Станислава Потоцкого. Военный опыт показал, что в войне с казаками бо́льшую пользу приносят более мобильные козацкие хоругви, которые выполняли роль своеобразных универсальных солдат Речи Посполитой. Численность гусарских хоругвей надолго застыла на отметке 5.

Это количество продержалось до середины 1655 года, когда в связи с войнами против России и Швеции численность гусар начала возрастать. Причина роста была проста: перед поляками снова оказался противник, имевший многочисленную пехоту, выстроенную в несколько рядов, которая при этом не всегда могла похвастать взаимодействием с конницей и уж точно не имела прикрытия из возов.

Последняя гусарская атака против казаков в годы Хмельниччины произошла во время битвы под Городком Ягеллонским (в русских источниках чаще упоминается как Соляной Городок). Здесь, к западу от Львова, 30 сентября 1655 года сошлись лицом к лицу польская и русско-казацкая армии.

Накануне боя коронное войско, значительно уступая по численности противникам, заняло оборонительную позицию, прикрывшись рекой Верещицей. Когда же казаки в ночной атаке захватили Городок и русская поместная конница и рейтары оказались на польском берегу речки, великий коронный гетман Станислав Потоцкий был вынужден принять бой в самых неблагоприятных для себя условиях. Единственной его надеждой была кавалерийская атака тяжёлой конницы. И пока русские выстраивались в боевой порядок, поляки пошли вперёд силами двух гусарских хоругвей, поддержанных одной казацкой, и нанесли удар по центру русско-казацкой армии. Гусарам удалось обратить в бегство расположенный перед основными боевыми порядками союзников рейтарский полк Фонвизина, но дальнейшая их атака увязла в массе стрелецкой и солдатской пехоты. Успех русской конницы на флангах вынудил поляков к отступлению.

Во времена Хмельниччины гусарской коннице не удалось проявить себя так, как ранее в боях против шведов или русских. Причиной этому было взаимодействие казацкой пехоты (ведшей бой под прикрытием табора) с татарской конницей. Это не давало гусарам возможности нанести разящий атакующий удар, который бы разорвал вражеский боевой порядок. Но там, где взаимодействие нарушалось (как под Збаражем и Берестечком), гусары восстанавливали своё доброе имя на полях сражений.

Юрка Пряник

/

Пан Володыёвский. Реальная жизнь «Гектора Каменецкого»

Кто был прототипом Ежи Михала Володыёвского из знаменитой исторической трилогии Генрика Сенкевича?

• до ХХ века
• персоналии
• Речь Посполитая

Денис Бурковский

/ Александр Варава

«Второй фронт» Хмельниччины: литовская армия

В середине XVII века армия Великого княжества Литовского была причудливым «гибридом» европейских нововведений и традиционного войска

• армия
• до ХХ века
• Великое княжество Литовское
• Речь Посполитая

Станислав Юдин

/

«Сабли в ножны!»: кризис русской кавалерии второй половины XIX века

Рассказ о провальных реформах кавалерийских частей Русской императорской армии в 1880-е годы

• кавалерия
• Российская империя
• XIX век

Литература:

1. Величко, С. Літопис : в 2 томах / С. Величко. — Т. 1. — К.: Дніпро, 1991. Грабянка, Г. Літопис гадяцького полковника Григорія Грабянки / Г. Грабянка: litopys.org.ua.
2. Гуржій, О. І. Іван Богун: деякі міфи та реальність / О. І. Гуржій // УІЖ. — 1998. — №1. — С. 99—111.
3. Костомаров, Н. Богданъ Хмельницкий : в 2 томах / Н. Костомаров. — Т. 2. — СПб, 1859.
4. Павлищев, Н. И. Польская анархія при Яне Казимире и война за Украину / Н. И. Павлищев. — Т. 2. — СПб, 1887.
5. Смолій, В. Богдан Хмельницький / В. Смолій, В. Степанков. — К.: Альтернативи, 2003.
6. Українське козацтво: мала енциклопедія. — К.: Генеза; Запоріжжя: Прем’єр, 2002.
7. Ciesielsk,i T. Od Batohu do Zwanca: Wojna na Ukrainie, Podolu i o Moldawie 1652–1653 / T. Ciesielski. — Zabrze: Inforteditions, 2007.
8. Jerlicz, J. Latopisiec albo kroniczka Joachima Jerlicza / J. Jerlicz. — Т. 1. — Warszawa, 1853.
9. Jemiołowski, M. Pamiętnik Mikołaja Jemiołowskiego towarzysza lekkiej chorągwi, ziemianina województwa bełzkiego, obejmujący dzieje Polski od roku 1648 do 1679 spółcześnie, porządkiem lat opowiedziane / M. Jemiołowski. — Lwów, 1850.
10. Kersten, A. Stefan Czarniecki 1599–1665 / А. Kersten — Lublin: Wydawn. Uniwersytetu Marii Curie-Skłodowskiej, 2006.
11. Rawita-Gawroński, F. Bohdan Chmielnicki. / F. Rawita-Gawroński. — Т. 2. — Lwow, 1909.
12. Twardowski, S. Wojna domowa / S. Twardowski. — Cz. 3. — Typis Collegii Calliensi (Каліш), 1681.