Парадоксы Огаденской войны

Боевой дух и выучка солдат как с одной, так и с другой стороны были очень низкими. Так, эфиопские солдаты разбегались при виде танков, не были обучены зарываться в землю при подготовке оборонительных позиций, а потому несли большие потери от артиллерийских обстрелов. Кроме того, необстрелянные солдаты боялись высовываться из укрытий и стрелять прицельно, поэтому вели огонь по противнику не глядя, выставляя из укрытия только руки, держащие автомат. Уже за первую неделю боёв, до начала августа, сомалийцы смогли захватить 60% территории Огадена.

На южном направлении особенно яростным атакам подверглась авиабаза в городе Годе. Эфиопам удалось отбить два масштабных штурма города, после чего на подступах к нему скопилось значительное количество сожжённой сомалийской автотехники и бронетранспортёров. В то же время сомалийские власти заявили, что в результате массированных бомбардировок Годе им удалось уничтожить до восьми самолётов врага. Однако вскоре авианалёты на эфиопские авиабазы прекратились. Дело в том, что из СССР в Эфиопию стали прибывать 23-мм зенитные самоходные установки (далее – ЗСУ) «Шилка», 57-мм ЗСУ-2-57, зенитно-ракетные комплексы (далее – ЗРК) С-125 «Печора» и 2К12 «Квадрат». В первую очередь ими были прикрыты эфиопские аэродромы, и сомалийские ВВС сразу же начали нести невосполнимые потери. Невосполнимыми они были по той причине, что поставки самолётов и запчастей к ним СССР для Сомали прекратил. К концу сентября у сомалийцев оставалось всего около десятка годных к полётам МиГ-17 и МиГ-21.

На северном направлении основным атакам подверглись города Джиджига, Харар и Дире-Дауа. В них находились военные базы и аэродромы, что в той ситуации было ключом к владению Огаденом. Небольшая часть северной группы сомалийцев двигалась на Харар и Дире-Дауа. Харар сомалийцы просто обошли и прорвались к Дире-Дауа, так как этот город имел для Эфиопии первостепенное значение – здесь находилось пересечение важнейших автомобильных дорог и проходила железнодорожная ветка, соединявшая страну с Джибути (приморским государством, через которое Эфиопия экспортировала свою сельскохозяйственную продукцию). Тут же находилась и вторая по величине авиабаза эфиопов. Если бы эта операция увенчалась успехом, Эфиопия оказалась бы в очень тяжёлом положении, лишившись значительной части экспортных доходов и возможности получать технику и подкрепления из СССР, других стран Варшавского договора и Республики Йемен.

10 августа 15-я сомалийская пехотная бригада, усиленная двумя танковыми батальонами, артиллерией и средствами ПВО, пошла на штурм Дире-Дауа, но была отбита. Массированные авианалёты эфиопских ВВС (за день было осуществлено 68 боевых вылетов с находившегося рядом аэродрома) привели к уничтожению зенитной артиллерии атакующих, а также потере ими до 80% техники и 40% личного состава. Особенно эффективными оказались кассетные боеприпасы и зажигательные бомбы, которыми «Канберры», «Сейбры» и «Фридом Файтеры» засыпали наступавших. На следующий день начался дождь, и оборонявшиеся не смогли поднять в воздух свою авиацию. Сомалийцы решили воспользоваться ситуацией и, выдвинув вперёд резерв (14-ю танковую бригаду и шесть батальонов маршевого пополнения), снова пошли в наступление. У эфиопов Дире-Дауа обороняли дивизион милиции, два батальона мотопехоты и два танка Т-34-85. Сомалийцы оттеснили их к самой авиабазе, и тут в бой вступил личный состав авиабазы и средства ПВО, совсем недавно поступившие из СССР. ЗСУ открыли огонь прямой наводкой, в ход пошли даже ракеты ЗРК, взрыватели которых установили на высоту срабатывания в 15 метров. Сомалийцы панически отступили, потеряв за время штурма до полутысячи солдат. Потери эфиопов оцениваются в 150 человек.

Основная часть северной группировки сомалийских войск должна была взять Джиджигу. В начале августа три танковых бригады в количестве 250 танков Т-54/55 при поддержке пехоты осадили город. В наступлении на него активное участие принимали бойцы WSLF, уже имевшие солидный боевой опыт. Эфиопам не помог ни приток в город сил, отступавших из южных районов Огадена, ни приезд полковника Менгисту, надеявшегося подбодрить деморализованные войска. После десятидневного сражения 13 сентября город пал. В боях за него вооружённые силы Эфиопии потеряли 9 танков М41 и 14 танков М47, а всего к тому времени в Огадене – 50 танков, то есть почти всю бронетехнику, которая была собрана для войны против сомалийцев. Сомалийские Т54/55 показали своё полное преимущество перед М41 и М47 ВС Эфиопии. Тем не менее, потери сомалийцев были также велики – они потеряли до 45 танков (в основном подорвавшихся на минах или подбитых авиацией и средствами ПТО).

В середине сентября сомалийцы взяли город Айша и перерезали железную дорогу, по которой в Эфиопию поступали грузы из порта Джибути (порты самой Эфиопии находились в Эритрее, охваченной войной). 29 сентября сомалийцы захватили горный проход Марда, и основные силы 3-й дивизии эфиопов, сражавшейся против сомалийцев, оказались осаждёнными в городе Харар.

Длинная рука советской помощи

Но затяжная война истощала силы сомалийцев. Поманившие помощью Штаты новых вооружений не поставляли, не поступали они и от арабских союзников – те помогали в основном морально. А вот советская помощь Эфиопии росла с каждым днём. 29–31 августа состоялся визит главы Сомали Мохаммеда Сиада Барре в Москву. Он пытался убедить советское руководство возобновить военные поставки его стране или хотя бы перестать поддерживать Эфиопию, но Л. И. Брежнев не захотел даже прервать свой отпуск, чтобы встретиться с ним. Зато с приехавшим в начале октября руководителем Эфиопии генсек охотно встретился. 7 сентября Эфиопия разорвала все дипломатические отношения с Сомали и теперь просила помощи у своего могущественного союзника. На сей раз эфиопам были обещаны поставки на сумму в 385 миллионов долларов. С 15 по 19 октября полковник Фелеке Гедле-Гиоргис, министр иностранных дел Эфиопии, находился с визитом на Кубе, где просил у Фиделя Кастро помощи войсками. Кубинцы также согласились помочь своим африканским друзьям.

Между тем отношения между СССР и Сомали стремительно портились. 13 ноября Мохаммед Сиад Барре денонсировал советско-сомалийский договор о дружбе и сотрудничестве. Всем советским гражданам было приказано покинуть территорию Сомали в месячный срок. Базу в Бербере у СССР забрали, и советские военные смогли демонтировать и вывезти оборудование базы только благодаря высадке в Бербере и Могадишо подразделений морской пехоты под прикрытием кораблей оперативной эскадры Тихоокеанского флота. Плавмастерскую и плавучий док из Берберы отбуксировали в йеменский порт Аден. Часть военных советников и технического персонала экстренно эвакуировали из Сомали домой, а часть – сразу в Эфиопию, готовить своих новых союзников к боевым действиям против своих недавних учеников. Ответ стран соцлагеря не заставил себя долго ждать – в частности, все сомалийские слушатели советских военных академий были отправлены из СССР на родину, а Куба и вовсе разорвала дипломатические отношения с Сомали.

С 25 ноября 1977 по январь 1978 года включительно Советский Союз провёл беспрецедентную операцию по переброске войск и техники в Эфиопию. Около полусотни советских судов общим тоннажем в 60 тысяч тонн прошло через Суэцкий канал с грузами для Эфиопии. Ещё часть грузов была перевезена через Красное море из Народной Демократической Республики Йемен (далее – НДРЙ). Выгрузка производилась в контролируемом эфиопами порту Асэб в Эритрее. Разгрузка судов шла ночью, и при этом маскировалась брезентом.

Активно шли и поставки по воздуху. Был создан воздушный мост, обслуживавшийся 225-ю самолётами Ан-12B, Ан-22, Ил-18 и Ил-76, которые везли грузы из СССР и стран соцлагеря в Эфиопию и Анголу. На обратном пути из Анголы они перебрасывали в Эфиопию личный состав кубинского экспедиционного корпуса. Всего за два месяца Эфиопии было поставлено 80 боевых и транспортных самолётов и вертолётов (48 истребителей МиГ-21, 10 вертолётов Ми-6, несколько вертолётов Ми-8 и 6 боевых вертолётов Ми-24A), 600 танков Т-55 и Т-62, 300 единиц лёгкой бронетехники (БТР-60, АСУ-57, БМД, БМП-1 и БРДМ-2), 510 артсистем и систем залпового огня БМ-21, 300 зенитно-ракетных комплексов. Четвертая часть всех грузов поставлялась безвозмездно, ещё часть поставок оплатила Ливия. Западный мир был неприятно изумлён – никто не ожидал, что «русские» могут за столь короткий период перебросить вооружения для целой армии на такое большое расстояние.

Из Анголы в Эфиопию прибыло 12 тысяч кубинских военных, сразу же начавших осваивать поставленные Москвой танки и самолёты. Из НДРЙ была переброшена моторизованная бригада в количестве 2 тысяч человек. Число же советских специалистов в Эфиопии, по американским оценкам, выросло до 4 тысяч военнослужащих, включая контингент морской пехоты, охранявший морскую базу на острове Нокра.

«И грохот сотен батарей за слёзы «чёрных» матерей…»

В ноябре ВС Сомали контролировали 90% территории Огадена, но Сиад Барре понимал, что времени у него крайне мало и он должен полностью взять под контроль Огаден до получения Эфиопией основной части помощи от СССР. С 17 по 24 ноября 1977 года сомалийцы предпринимали попытки взятия города Харар, однако там уже находились установки залпового огня БМ-21 с советскими и кубинскими расчётами, которые и отбили нападение. Получилось так, что из обещанных сомалийцам установок БМ-21 СССР успел поставить им только 4, остальную же часть партии перенаправили в Эфиопию. По иронии судьбы сомалийцев громила для них же произведённая техника. После неудачного штурма Харара до конца 1977 года на фронте наступило затишье.

Тем не менее, положение Эфиопии оставалось тяжёлым, так как обострилась ситуация в Эритрее. 23 декабря 1977 года Народный фронт освобождения Эритреи (EPLF) начал наступление на порт Массауа, и командование вооружённых сил Эфиопии бросило на этот фронт все имевшиеся в наличии самолёты. Их непрекращающиеся атаки с воздуха, помощь Тихоокеанской эскадры ВМС СССР и морские пехотинцы Южного Йемена помогли эфиопам удержать порт.

К началу 1978 года эфиопская армия вместе с кубинскими подразделениями в Огадене насчитывала 26 бригад (пехотных – 6, танковых – 1, бригад народной милиции – 13, пролетарских бригад – 6), около 230 танков, 180 орудий и миномётов, 42 реактивные системы залпового огня. С воздуха их поддерживали более 40 боевых самолётов. Им противостояли 30 сомалийских бригад, около 130 танков, до 450 орудий и миномётов. 8 января 1978 года «миги» кубинских ВВС и самолёты F-5 ВВС Эфиопии начали наносить удары по аэродромам и позициям сомалийских войск, линиям снабжения и тыловым складам. В числе первых была атакована сомалийская авиабаза Харгейса, находившаяся на территории самого Сомали.

22 января 1978 года сомалийцы силами нескольких бригад при поддержке танков и артиллерии предприняли последнюю отчаянную попытку атакой взять Харар. Поддержки с воздуха у них уже не было, так как небом полностью и безраздельно завладели эфиопские, кубинские и советские пилоты. 24 января, отбив штурм сомалийцев, в контратаку перешли эфиопские, кубинские и йеменские войска. Северная группировка ВС Сомали была наголову разбита, потеряв 4 тысячи человек и 60 танков.

Дальнейшее наступление эфиопов и их союзников развивалось в направлении на Джиджигу. 3 марта кубинские танки, а также пехота и ополчение эфиопов подошли к окраинам этого города. На три сомалийские бригады, оборонявшие город, обрушились авиабомбы и огонь артиллерии. Впервые по бронетехнике и артиллерийским позициям сомалийцев нанесли ракетно-бомбовые удары боевые вертолёты Ми-24 с кубинскими экипажами. В течение одного дня Джиджига была освобождена, а сомалийцы потеряли около 6 тысяч человек.

В результате этого поражения сомалийская армия была полностью деморализована и бежала с поля боя, бросая неисправную технику и вооружение. Уже к 13 марта Огаден был полностью освобождён от сомалийских войск. Французы даже перебросили в Красное море эскадру кораблей, возглавляемую авианосцем «Клемансо». Она должна была предупредить возможный захват эфиопами части побережья, находившейся под контролем Франции.

После изгнания из Огадена подразделений ВС Сомали Мохаммед Сиад Барре не стал просить мира, а кубинское, советское и йеменское руководство не поддерживали идею атаки территории Сомали. Поддержка сомалийцами бойцов WSLF и провокации на границе продолжались до 1988 года, когда Эфиопия и Сомали подписали, наконец, соглашение, признававшее сложившиеся границы этих государств.

За время боевых действий погибло около 160 кубинских воинов-интернационалистов и 33 советских специалиста. На стороне Эфиопии также сражались йеменские мотострелки и морские пехотинцы, израильские пилоты, а около двадцати пакистанских пилотов воевало в составе сомалийских ВВС. Потери этих участников конфликта автору неизвестны.

К сожалению, в советской и постсоветской историографии этой войне совершенно незаслуженно уделяется мало внимания – а ведь это был первый конфликт, где в боевых действиях принял участие легендарный вертолёт Ми-24. Уникальными стали и беспрецедентная операция по переброске войск на Африканский континент, и аэромобильная операция при штурме Джиджиги.

Противостояние двух политических систем в Восточной Африке привело к тому, что Сомали перестало существовать как единое государство и погрузилось в хаос гражданской войны. Эфиопия потеряла свою приморскую провинцию Эритрею вместе со всем побережьем и портами, а в 1984–85 годах в результате неурожаев в стране разразился сильный голод, из-за чего погибло около 1 млн человек. В мае 1991 года Менгисту был свергнут. Взамен диктатора к власти пришло демократическое правительство, которое пытается наладить в Эфиопии нормальную мирную жизнь.