В конце октября 1941 года аэродромный узел города Калинин представлял собой настоящее осиное гнездо: здесь оперировали самые разнообразные части люфтваффе, организационно входившие в состав VIII авиакорпуса генерала Вольфрама фон Рихтгофена. Борьба с этой угрозой советской столице стала приоритетной для советских ВВС, которые были оперативно усилены полками 6-го истребительного авиакорпуса ПВО Москвы.
С 16 октября на аэродроме Мигалово, обозначавшимся в немецких документах как «Калинин Юго-Западный» (Kalinin-Südwest), начали базироваться штаб и II группа истребительной эскадры JG 52. 20 октября к ним присоединилась и I группа.
Ещё одной составляющей немецкой воздушной мощи в районе боевых действий были пикировщики «Юнкерс» Ju 87 из эскадры StG 2 «Иммельман», двумя группами (I./StG 2 и III./StG 2) перебазировавшиеся в Калинин, но на аэродром в южной части города (Kalinin-Süd). Туда же были переброшены штурмовики «Хеншель» Hs 123, а также истребители-бомбардировщики «Мессершмитт» Bf 109E-4/B и Bf 109E-7 из учебно-боевой группы II.(Schl.)/LG 2.
С 16 по 28 октября в Калинине базировалось и одно из «национальных» подразделений люфтваффе — отряд 15.(Span.)/JG 27, укомплектованный испанскими пилотами-добровольцами. Отрядом командовал опытный ас-истребитель майор дон Анхель Салас Ларрасабаль (Ángel Salas Larrazábal), одержавший 16 воздушных побед в ходе Гражданской войны в Испании 1936–1939 гг.
25 октября отряд понёс первую потерю: при нанесении штурмового удара по советскому аэродрому Клин был ранен лейтенант Абундио Сестерос Гарсия (Abundio Cesteros Garsia). Его Bf 109E-7 аварийно сел в районе Калинина и с повреждениями, оценёнными в 80%, отправился в утиль.
Также следует отметить, что ряд других истребительных и бомбардировочных частей люфтваффе явно использовали Калинин как аэродром подскока. Например, ещё 15 октября аварию при посадке на местный аэродром потерпел Bf 109F-2 из отряда 5./JG 54. Вероятно, этот и другие отряды эскадры некоторое время эксплуатировали авиабазу. Помимо истребительных и штурмовых соединений, лётные площадки активно использовались транспортными Ju 52 для снабжения калининской группировки вермахта.
Концентрация столь мощных сил на калининском аэродромном узле привела к тому, что атаки советских войск, стремившихся освободить город, проводились в условиях полного господства в воздухе немецкой штурмовой авиации: лётные площадки располагались прямо у линии фронта.
Учитывая, что Калинин находился всего в 160 километрах от Москвы, наличие на двух его аэродромах такого количества ударных самолётов люфтваффе не сулило столице ничего хорошего.
Ситуацию для советского военного руководства осложняло и наличие в Калинине двух важнейших мостов — шоссейного и железнодорожного, которые требовалось разрушить. Однако все попытки сделать это силами дальнебомбардировочных полков упирались в стену зенитного огня и патрули «Мессершмиттов», буквально истреблявшие прорывавшиеся к мостам звенья Ер-2 и Ил-4.
Удар в пустоту
В этих условиях командование советских ВВС приняло вполне логичное решение уничтожить немецкую авиационную группировку ударом по аэродромам. Для этого были выделены наиболее опытные экипажи тяжёлых истребителей Пе-3 из 208-го БАП 6-го авиакорпуса ПВО во главе с командиром полка майором С.А. Кибириным. Вместе с ними в атаку на авиабазу Мигалово 24 октября отправились «Пешки» 95-го ИАП под прикрытием «МиГов» из 27-го и 28-го ИАП.
Увы, уже на подходе к аэродрому советские самолёты были встречены сосредоточенным огнём зениток и сразу же понесли тяжёлые потери. Заявленные по итогам налёта 30 уничтоженных немецких самолётов на земле и два в воздухе никак не подтверждаются документами противника. Ценой рейда для советской стороны стали сразу 10 не вернувшихся самолётов, включая экипаж майора Кибирина.
Примечательно, что «Мессершмитты» из JG 52 буквально за день до налёта успели перебазироваться из Мигалово на аэродром «Калинин Южный». Казалось, судьба явно благоволит подразделениям люфтваффе.
Новый козырь Калининского фронта
В середине октября на калининское направление была переброшена ничем не примечательная советская артиллерийская часть. 108-й пушечный артиллерийский полк переформировали в Гороховецких лагерях из сильно поредевшего гаубичного артполка, а затем перевооружили на довольно редкие 107-мм пушки образца 1910/30 гг. Именно бойцам и командирам 108-го ПАП удалось вписать одну из наиболее ярких страниц в историю борьбы за господство в воздухе в районе Калинина.
Резкое усиление советского артиллерийского огня стало отмечаться частями вермахта с 29 октября, когда в журнале боевых действий 1-й танковой дивизии появилась тревожная запись: «По-видимому, у противника имеются артиллерийские наблюдатели в городе, а также хорошо работающая служба оповещения».
Составители документа сетовали также на слишком близкое расположение позиций противоборствующих сторон, что позволяло советским корректировщикам, несмотря на выдворение мирного населения из зоны боевых действий на южный берег Волги, пересекать линию фронта. Аресты подозрительных лиц в условиях отсутствия в распоряжении местных комендатур достаточных полицейских сил, судя по всему, ситуацию не исправляли: советская артиллерия регулярно наносила противнику потери.
Воздействие огня полевой артиллерии немецкие аэродромы испытывали с первых дней сражения за Калинин. Например, 22 октября от близких разрывов снарядов получил повреждения, оценённые в 30%, один транспортный Ju 52 из отряда 16./KGzbV 1. Однако самое главное было ещё впереди.
Разгром
31 октября Совинформбюро сообщило о том, что «на одном из участков Калининского направления дальнобойная батарея под командованием лейтенанта Беликова разгромила вражеский аэродром, уничтожив 14 неприятельских самолётов». Столь оптимистичное заявление вполне можно было бы считать попыткой выдать желаемое за действительное, но произошедшее на калининском аэродромном узле 29–31 октября действительно сложно назвать иначе как «сухопутным разгромом» II группы истребительной эскадры JG 52.
Судя по описанию событий в газете «Красная Звезда» от 1 ноября, артиллеристам 108-го ПАП несколько раз удалось накрыть залпами своих 107-миллиметровок стоявшие на лётной площадке «Мессершмитты» и обслуживающий персонал. Результатом плотного огня батарей старшего лейтенанта Беликова и лейтенанта Сукомела стало полное уничтожение двух Bf 109F-2 и тяжёлые повреждения (от 40 до 60%) ещё шести истребителей. Заодно попал под удар стоявший неподалёку Hs 126 из разведывательного отряда 2.(Н)/23 — с повреждениями 70% он явно был списан.
На следующий день пришла очередь транспортной авиации. Огнём советской полевой артиллерии был полностью уничтожен один Ju 52: судя по немецким документам, самолёт сгорел, получив несколько прямых попаданий. Ещё один «Юнкерс» получил повреждения на 20%. Возможно, именно он впоследствии был оставлен на лётном поле при отступлении из Калинина. Оба самолёта принадлежали группе I./LLG 1.
Наземный персонал JG 52 лишился пяти человек убитыми. Картину дополнила авария на взлёте у «соседей», в результате которой 30% повреждения получил Bf 109F-2 из II./JG 54.
Чувствительные потери вызвали весьма нервную реакцию командования VIII авиакорпуса. Несмотря на просьбы командования оборонявшего Калинин XLI армейского моторизованного корпуса, по форме скорее напоминавшие мольбы, немецкая авиация вскоре фактически перестала использовать местный аэродромный узел как передовую авиабазу. Это быстро сказалось на снабжении сухопутных войск. Выгрузка горючего, боеприпасов и продовольствия, доставляемых «Юнкерсами», теперь производилась на аэродроме Старица. Плечо подвоза грузов резко увеличилось.
Решение об «исходе» авиационных подразделений из Калинина сказалось и на их взаимодействии с наземными частями. Например, в журнале боевых действий 36-й моторизованной дивизии вермахта во второй половине дня 31 октября появилась следующая запись: «Цели для люфтваффе корпусом сообщены. Самолёты, однако, так и не появились». На восстановление связи было потрачено время, столь ценное в условиях продолжавшегося сражения за город.
Советские ВВС также смогли извлечь некоторые выгоды из сложившегося расклада сил. Пользуясь временным господством в воздухе, в первой половине ноября бомбардировщики в сопровождении истребителей нанесли несколько мощных ударов по расположению немецких войск и штабам. Это привело к потерям в частях вермахта, однако разрушить мосты так и не удалось: зенитное прикрытие объектов в городе оставалось сильным. Бомбовые удары наносились и по аэродромам — вероятнее всего, советская разведка так и не вскрыла уход подразделений люфтваффе в Старицу.
Командир батареи 108-го ПАП лейтенант Александр Семёнович Сукомел по итогам боёв октября-ноября 1941 года был награждён орденом Красного Знамени.
Источники и литература:
- NARA. Т314. R980
- NARA. Т315. R26
- NARA. Т315. R898
- http://allaces.ru
- http://www.jg52.net
- http://luftwaffeinprofile.se
- https://pamyat-naroda.ru
- http://podvignaroda.ru
- Заблотский А.Н., Ларинцев Р.И. «Воздушные мосты» Третьего рейха — М.: «Вече», 2013
Комментарии к данной статье отключены.