Книга Александра Ильича Шумилина «Ванька-ротный» на протяжении многих лет привлекает повышенное внимание исследователей истории Великой Отечественной войны. На её страницах можно встретить как фотографически точные описания местности и погодных условий, в которых проходили описываемые фронтовиком бои, многочисленные упоминания номеров частей и их командиров, в том числе немецких, так и крайне неоднозначные, порой откровенно негативные оценки деятельности и личных качеств сослуживцев автора, в особенности его начальников самых разных рангов, от комбатов до комдивов. В этом контексте не являются исключением первые дни Калининской наступательной операции, начавшейся 5 декабря 1941 года, в первую очередь — бои в полосе наступления 119-й стрелковой дивизии (сд), в которой служил А.И. Шумилин, а также соседней 250-й сд. Данная статья является попыткой рассмотрения событий 5–8 декабря не только сквозь призму воспоминаний командира роты, но и с использованием доступного в наши дни комплекса советских и немецких документов.
Нож и масло
К началу операции 119-я сд генерал-майора А.Д. Березина была передана из состава 29-й армии в 31-ю (командарм генерал-майор В.А. Юшкевич) и переброшена из района западнее Калинина на новые позиции восточнее города.
На 1 декабря дивизия насчитывала 7184 человека, из них 2154 стрелка, 240 пулемётчиков и 275 миномётчиков, при этом она имела в распоряжении 2079 лошадей и 221 автомашину, являясь по количеству транспорта абсолютным лидером среди всех соединений Калининского фронта. По весу артиллерийского залпа 119-я сд также была вне конкуренции не только в 31-й армии, но и в целом по фронту. На её вооружении находились 5074 винтовки, 19 станковых и 50 ручных пулемётов, 20 122-мм гаубиц образца 1910/1930 гг., 23 76-мм орудия различных систем, из них пять в полковой и 15 в дивизионной артиллерии, а также семь 45-мм противотанковых пушек и 30 миномётов.
Впечатляли и части артиллерийского усиления, приданные дивизии генерала Березина перед началом форсирования Волги. Ей подчинили 510-й гаубичный артиллерийский полк (ап), имевший в наличии (без одного дивизиона, переданного соседней 256-й сд) три 152-мм гаубицы образца 1909/1930 гг., семь 152-мм гаубиц М-10 образца 1938 года и шесть 152-мм гаубиц-пушек МЛ-20 образца 1937 года, 56-й корпусной артиллерийский полк с 12 107-мм пушками образца 1910/1930 гг. и шестью МЛ-20, а также дивизион гвардейских миномётов (10 установок). С боеприпасами для разных артиллерийских систем всё обстояло по-разному, но как минимум для первого мощного удара снарядов вполне хватало, так как ранее было накоплено до двух боекомплектов.
Впрочем, основная артподготовка наступления 119-й сд началась в 12:15 5 декабря и длилась 45 минут, до 13:00. Задолго до неё, в ночь на 5 декабря, передовые батальоны стрелковых дивизий 31-й армии начали создавать плацдармы на занятом противником южном берегу Волги. Драматичный момент форсирования реки по льду 2-м батальоном 421-го стрелкового полка (сп) был ярко изложен Шумилиным, который подробно рассказал и об освобождении первого населённого пункта на декабрьском пути «Ваньки-ротного» — деревни Горохово:
«Немцев в деревне оказалось немного. Человек 10, не больше. Увидев нас у крайних домов, они заметались и побежали к середине деревни. Мы перешли улицу у них на глазах, и они, видя, что мы не стреляем, бросились врассыпную наутёк. Выбежав из деревни и отбежав от неё метров 100, они загалдели, остановились на дороге и собрались в кучку. Деревню мы, как говорят, заняли без выстрела… Через какое-то время немцы опомнились, поставили пулемёт на дороге и дали в нашу сторону несколько очередей трассирующими… Получив несколько очередей, немцы сорвались с места и бросились бежать по дороге… Дома в деревне стояли по обе стороны улицы. Расчищенная от снега дорога уходила круто вверх. По правую сторону от дороги стояли кряжистые стволы лиственных деревьев. Перебегая между ними, я с группой солдат стал преследовать немцев. Перед нами лежало снежное поле и уходящая вверх по нему расчищенная от снега дорога».
Следует отметить, что автор точно описал как саму деревню, так и местность вокруг неё. Упомянутая дорога от Горохово упиралась в Московское шоссе:
«Где мы перерезали Московское шоссе, трудно сказать. Мы ожидали, что и шоссе, как дорога, будет расчищено от снега. А оно оказалось скрыто под снегом. По рельефу снежного покрова трудно определить, где тут шоссе, а где занесённая снегом канава. На ходу это не сделаешь. Поле покрыто метровым слоем снега».
Документы дивизионного и армейского уровней косвенно подтверждают описанный успех передовых подразделений 119-й сд. Согласно оперативной сводке 31-й армии, Горохово было занято к 15:10 5 декабря. В боевом донесении штаба 119-й сд, составленном утром следующего дня, сообщается о трофеях, захваченных «в районе Горохово» — трёх 37-мм противотанковых пушках, одна из которых, будучи исправной, использовалась в бою, 500 снарядах, одном станковом и двух ручных пулемётах. В целом, место для удара дивизии было выбрано грамотно, так как указанный район фактически находился на стыке 86-й и 162-й пехотных дивизий (пд) вермахта.
Далее по тексту «Ваньки-ротного» складывается впечатление, что рота под командованием главного героя книги находилась в безостановочном движении, освобождая одну деревню за другой. Следующим по счёту населённым пунктом становится Губино:
«Деревню Губино мы увидели не сразу. Сначала показались трубы и засыпанные снегом крыши, а потом бревенчатые стены домов. Деревня стояла у самого леса… Группа немцев, за которой мы шли, вбежала в деревню и посеяла панику. Мы видим, как из домов выбегают другие солдаты. Их стало больше, но они с перепуга бегут из деревни. В деревню Губино мы тоже входим без выстрела. Дома в Губино стоят по одной стороне. Мы прошли деревню до крайнего дома и остановились».
Шумилиным подробно описан захват в Губине трёх пленных, двое из которых, к удивлению красноармейцев, принадлежали к женскому персоналу. Эти данные не противоречат армейской оперативной сводке, в соответствии с которой дивизия генерала Березина взяла двух пленных из состава 303-го пехотного полка (пп) 162-й пд вермахта, действительно оборонявшегося на данном участке.
Судя по тому, что после освобождения Губина командир роты планировал дать отдых своим бойцам, занятие этого населённого пункта по сюжету книги можно отнести к вечеру 5 декабря. Такое предположение также не противоречит сводке 31-й армии — согласно документу, к 21:30 119-я сд силами 634-го сп вышла на рубеж Губина и рощи восточнее деревни. Учитывая, что 2-й батальон 421-го сп наступал вместе с соседним полком, его участие в освобождении деревни вполне подтверждается. В то же время основные силы 421-го сп находились в Горохово, а третий полк дивизии, 920-й сп, наступал в районе севернее и восточнее Прибыткова с задачей взять эту деревню.
Исходя из донесения штаба дивизии, в ночь на 6 декабря две роты 2-го батальона 421-го сп прикрывали фланги 634-го сп, третья рота находилась на южной опушке леса, расположенного северо-западнее Губина. Суля по тексту «Ваньки-ротного», выдвижение его роты в указанный район объяснялось задачей, переданной командиром полка майором П.Г. Карамушко через комбата:
«Пойдёшь по дороге через лес, выйдешь на опушку и займёшь оборону перед совхозом Морозово. Туда пришлю старшину с продуктами. Накормишь солдат. Два часа на отдых. В шесть ноль-ноль перед рассветом по Морозово будет дан залп нашей артиллерии. После залпа поднимаешь своих солдат в атаку и цепью пойдёшь на Морозово».
Таким образом, роте предстояло освободить третий населённый пункт подряд, что она, как сообщает автор книги, успешно сделала, несмотря на потери от «дружественного» огня реактивных миномётов, ударивших по исходным позициям подразделения незадолго до начала его атаки на совхоз. Интересно, что Шумилин, пользовавшийся картой образца 1938 года, на которой название населённого пункта чётко указано как «Свх. Бол. Морозово», при всех упоминаниях в тексте называет его просто «Морозово».
Впрочем, это не единственное расхождение текста книги с документами. Дело в том, что ни в армейских, ни в дивизионных сводках 6 декабря и первой половины следующего дня совхоз Большое Морозово не фигурировал, что в случае его реального освобождения в ночь на 6 декабря выглядело бы как минимум странно — сам автор «Ваньки-ротного» неоднократно упоминал использование проводной связи с комбатом до и после занятия населённого пункта, а тот вряд ли стал бы утаивать этот успех от штаба полка и выше. Более того, «перед рассветом 6-го декабря» в роту явился связной от командира батальона. При этом телефонисты, по словам ротного, сообщили ему последние на тот момент новости:
«Мы вклинились в немецкую оборону и находимся у железной дороги. А наши соседи справа и слева отброшены за Волгу. 920-й стрелковый полк, наступавший на Эммаус, разбит и отброшен назад. 250-я дивизия понесла потери под Городнёй и откатилась обратно за Волгу. Справа от нас полки из-за Волги ни на шаг не продвинулись вперёд. По рассказам телефонистов, немцы на них пустили танки, и малая часть их вернулась на исходные позиции. Телефонисты трепаться не будут! Раз у них от таких известий трясутся руки, значит, они о деле говорят. Приятели по линиям связи всё передают друг другу. Наше начальство темнит. Чтобы и мы не сбежали, а сидели на месте. Это мы должны отвлекать на себя немцев, потому что мы единственные находимся на острие главного удара и проникли глубоко в оборону противника».
Таким образом, в глазах командира роты его подразделение добилось успеха, превышающего сделанное на второй день наступления несколькими стрелковыми дивизиями. Столь радикальный тезис, безусловно, требует сопоставления с документами.
XXVII корпус наносит ответный удар
Для начала следует отметить, что 6 декабря 920-й сп 119-й сд на Эммаус не наступал, так как этот населённый пункт был освобождён к 15:00 предыдущего дня силами 250-й сд, на стыке с которой и вёл наступление 920-й сп. К 21:30 5 декабря дивизия полковника П.А. Степаненко вышла на линию Коленовка — Мятлево — северная окраина Ошурково, овладев селом Ошурково к 23:30. Лишь сильный огонь из района Кузьминского, расположенного южнее, заставил советские подразделения остановиться и занять оборону.
«Городнёй», по всей видимости, автор «Ваньки-ротного» назвал деревню Городище, находившуюся в полосе наступления ещё одной дивизии 31-й армии — 5-й сд. Утром 6 декабря её 336-й сп продолжил начатое днём ранее наступление на Смолино и Городище, однако уже с 09:00 части дивизии подверглись целой серии контратак противника в лице 86-й пд вермахта. Её силы, насчитывали, по советским данным, до батальона пехоты и эскадрона конницы. Вероятнее всего, перемещавшиеся верхом немецкие солдаты принадлежали к конному эскадрону разведывательного батальона 86-й пд.
Контратака подразделений этой дивизии была частью плана штаба XXVII армейского корпуса по восстановлению своих позиций, для реализации которого с 5 декабря к линии фронта начали стягиваться все имевшиеся резервы. Например, на помощь 303-му пп 162-й пд были направлены корпусной 754-й сапёрный батальон, а также 2-й батальон 430-го пп с одним взводом противотанковых орудий разведбата 129-й пд. На следующий день в район станции Чуприяновка был переброшен 2-й батальон 427-го пп при поддержке 6-й батареи 129-го ап и 1-й роты батальона истребителей танков всё той же 129-й пд.
Таким образом, «с бору по сосенке» немцам удалось создать весьма приличный ударный кулак. Его ядром являлись первые батальоны 184-го и 216-го пп 86-й пд, действовавшие при поддержке штурмовых орудий 189-го дивизиона штурмовых орудий (дшо). Именно их удар был направлен на части 250-й сд.
Не зная об этом, командарм В.А. Юшкевич решил повернуть один из полков дивизии на помощь соседней 5-й сд, с большим трудом отбивавшей немецкие контратаки. 250-я сд в тот момент своими 916-м и 918-м сп, а также одним батальоном 922-го сп вела бои за северную окраину деревни Кузьминское. Далее, судя по тексту приказа по 31-й армии, составленного спустя два дня по итогам расследования событий 6 декабря, произошло следующее:
«Поворот батальона 922-го сп для помощи 5-й сд по ликвидации фланговой группировки противника, 916-м и 918-м сп и даже командованием этих полков был понят как отход от деревни Кузьминское, а вследствие отсутствия хорошо налаженной радиотелефонной связи между командиром дивизии и полками, а также в силу неудовлетворительного управления войсками это неправильное понимание вовремя устранено не было. Начавшийся в результате всего этого у деревни Кузьминское вначале одиночный самовольный отход перерос в массовый отход этих полков. Командование 918-го и 916-го сп не только не пресекло в самом начале начавшийся отход, но оно само способствовало возникновению его, приняв решение о самовольном оставлении занятых рубежей у деревни Кузьминское».
Именно в этот момент части 250-й сд были атакованы противником, насчитывавшим, по советским данным, «до полка пехоты при поддержке танков». За танки традиционно были приняты самоходки StuG III 189-го дшо, поддерживавшие пехоту. Первые немецкие контратаки были зафиксированы в 10:00, начиная с 11:00 они усилились. В 11:00–11:30 по советским частям нанесли удар пикировщики «Юнкерс» Ju 87 VIII авиакорпуса люфтваффе, причём, судя по одному из боевых донесений, больше всего от них досталось не 250-й сд, а соседнему 920-му сп 119-й сд, по позициям которого прошлись аж 13 самолётов.
В условиях начавшегося ранее беспорядочного отхода подразделений дивизии полковника Степаненко немецкие контратаки быстро привели к катастрофе. Большая часть уцелевших бойцов и командиров соединения отошли обратно на северный берег Волги, оставив практически всю освобождённую ранее территорию. Лишь в лесу восточнее Эммауса остались 1-й и 2-й батальоны 916-го сп, в которых насчитывалось 34 и 44 человека соответственно.
Потери дивизии в этом бою оказались очень тяжёлыми. Наиболее сильно пострадал 916-й сп, лишившийся 348 человек убитыми, 190 ранеными и девяти пропавшими без вести. Соседний 922-й сп потерял 218 человек убитыми, 283 ранеными и 32 пропавшими без вести. Общие потери 918-го сп составили 413 человек. В итоге потери 250-й сд за один день достигли почти 1500 человек. Помимо людей, соединение лишилось семи станковых и 16 ручных пулемётов, а также двух миномётов.
С другой стороны, дивизия всё же не потеряла боеспособность окончательно, так как к 7 декабря в ней ещё оставалось 1408 человек личного и командного состава при 11 орудиях (девять 45-мм и две 76-мм), 11 миномётах и 18 пулемётах. При этом, безусловно, дезорганизованные и деморализованные части остро нуждались во времени для приведения их в порядок.
В контексте произошедшего в полосе наступления 250-й сд представляет интерес сравнение действий её командиров с управлением частями соседней 119-й сд. Судя по книге «Ванька-ротный», о боях основных сил «своей» дивизии её главный герой узнал от старшины, который через несколько дней после освобождения Морозова добрался до роты с продовольствием для бойцов:
«Путь из-за Волги, где стояли тылы и кухни, был не близок, и даже не прост. Два дня подряд немцы бросали своих солдат и танки на деревню Губино. Старшине однажды пришлось завести свою кобылу с санями в лес и вместе с полковыми штабными и прочими бежать километров пять по снежной целине, пока они не добрались на последнем дыхании до левого берега Волги. Бежала не только мелкая сошка, побросав всё на ходу. Из Горохова за Волгу бежал сам Березин со своим штабом дивизии. От нас этот факт и немецкую контратаку старались скрыть».
По сути, читатель в результате прочтения этих нескольких фраз получает простую, но яркую картину повального бегства боевых, штабных и тыловых подразделений 119-й сд во главе с незадачливым комдивом на северный берег Волги. Реальная ситуация, сложившаяся 6–8 декабря в полосе наступления дивизии, была гораздо более сложной и многогранной.
С 15:00 6 декабря пехота 303-го пп 162-й пд вермахта при поддержке батареи 105-мм гаубиц leFH 18 и сапёров 754-го батальона действительно атаковала позиции 634-го сп 119-й сд в деревне Губино и южнее её. Атака была встречена шквалом артиллерийского и ружейно-пулемётного огня.
Снова вперёд!
К тому моменту дивизия генерала А.Д. Березина уже переправила часть своей артиллерии через Волгу по льду, усиленному у деревни Поддубье настилом из брёвен и досок. Дивизионные пушки, гаубицы и гвардейские миномёты вели огнь по району сосредоточения немецкой пехоты и позициям артиллерии, полковые орудия работали на прямой наводке.
Атака 162-й пд была отбита, однако бои за Губино сопровождались тяжёлыми потерями двух советских стрелковых полков: 634-й сп за два дня наступления потерял около 30 человек убитыми и 150 ранеными, 421-й сп, частью сил оборонявший Горохово от наседавших со стороны Эммауса подразделений 86-й пд, сообщил о 100 убитых, 250 раненых и 30 пропавших без вести. 920-й сп после воздушных ударов и ожесточённого боя севернее деревни Прибытково в ночь на 7 декабря был выведен в армейский резерв и возвращён на северный берег Волги. Серьёзную потерю понесли артиллеристы — в бою на огневой позиции своего 2-го дивизиона погиб командир 349-го лёгкого артиллерийского полка капитан Максим Яковлевич Калужских.
Таким образом, несмотря на предпринятые усилия, 6 декабря частям XXVII армейского корпуса вермахта так и не удалось ликвидировать плацдарм 119-й сд на южном берегу Волги. В связи с этим в распоряжение 162-й пд были переданы два штурмовых орудия из состава 189-го дшо — штаб корпуса, по всей видимости, разочаровался в ударных способностях своей пехоты, оказавшейся без поддержки бронетехники. К тому моменту боевой состав батальонов в 303-м пп упал до 50–60 человек.
Новая атака на Губино началась в 11:15 7 декабря. Немцам, силы которых весьма точно были оценены штабом 119-й сд как «рота пехоты с двумя танками» (за них снова приняли StuG III), на этот раз всё-таки удалось выбить 1-й батальон и штаб 634-го сп из деревни. При этом был ранен командир полка майор Яков Аронович Фингеров, его сменил заместитель комполка майор Борис Афанасьевич Атаманов. Впрочем, уже через 2,5 часа советские стрелковые подразделения после короткой артподготовки перешли в контратаку и выбили противника из деревни.
Неудача немецкого наступления усугублялась потерей сразу нескольких лёгких полевых гаубиц, брошенных на позициях под огнём артиллерии усиления 119-й сд и ставших трофеями советских стрелков и артиллеристов.
Серьёзной поддержкой для дивизии генерала А.Д. Березина стало наступление на соседнем участке вместо выведенной из боя 250-й сд свежего соединения, переданного ещё до начала операции в 31-ю армию из состава Северо-Западного фронта — 262-й сд полковника М.С. Терещенко. Уже вечером 6 декабря 2-й батальон её 940-го сп вёл бой за Эммаус, потеряв 10 человек убитыми и 40 ранеными. Среди погибших был командир батальона капитан Дмитрий Павлович Леус — кадровый пограничник, до войны депутат Верховного Совета СССР. Впоследствии его посмертно наградили орденом Красного Знамени.
Согласно оперативной сводке штаба 262-й сд, Эммаус был освобождён вечером 6 декабря, однако утром следующего дня в штабе 31-й армии всё ещё имелись противоречивые сведения на этот счёт. Вероятнее всего, бой на окраине населённого пункта не утихал и в ночь на 7 декабря. В 10:30 там побывал представитель штаба 31-й армии подполковник В.Е. Теселкин, засвидетельствовавший в своём донесении: «По Эммаусу валяются трупы немцев. Патроны, снаряжение, оружие не видел».
Наступление дивизии на этом не остановилось: к 15:00 первая рота 1-го батальона 940-го сп заняла Коленовку, а вторая и третья роты к 15:05 освободили деревню Мятлево, предварительно обойдя её с флангов. Воспользовавшись атакующим порывом соседа, 119-я сд также перешла в общее наступление. В 13:45 1-й батальон 421-го сп при поддержке орудий 2-го дивизиона 349-го лёгкого артполка освободил деревню Прибытково.
Согласно дивизионным документам, во второй половине дня 634-й сп, придя в себя после тяжёлых боёв за Губино, продолжил наступление в направлении… совхоза Большое Морозово, который, судя по книге «Ванька-ротный», уже более суток должен был находиться в руках советской стрелковой роты.
Согласно оперативной сводке штаба дивизии, подразделения 634-го сп заняли совхоз в 23:00. Интересный факт: в Большом Морозове в качестве трофея был захвачен один «средний танк», за который, судя по сохранившемуся фотоотчету армейских корреспондентов, было в очередной раз принято штурмовое орудие. Шумилин подробно описывает этот трофей:
«Двойные двери сараев были закрыты. Снаружи под каждую из дверей были подпёрты наклонные брёвна. Откинув брёвна в сторону и отворив двухстворчатые двери, мы все внезапно отпрянули и попятились назад. Из темноты сарая на нас смотрел орудийный ствол немецкого танка… На чёрной стальной обшивке чётко вырисовывались черные с белым немецкие кресты. Танк был мёртв и холоден как лёд. Немцы, по-видимому, загнали их в сараи, законсервировали на зиму и оставили до весны, полагая весной пустить их в дело. По внешнему виду танки были совершенно новыми. Краска на боках нигде не слезла, на поверхности ни одной царапины, не поцарапана и не задета. Гусеницы и ходовые колеса блестели, они были новые и совсем не сработаны».
Несмотря на явные ошибки в описании внешнего вида боевой машины — самоходка, судя по фотографии, была выкрашена в белый цвет — очевидна верная привязка захвата «танка» именно к Морозову. Есть ещё несколько характерных деталей, замеченных командиром роты в совхозе:
«Я разглядел сквозь кусты казённой формы продолговатый дом и в стороне два сарая с односкатной крышей. Дом совсем не похож на обычные деревенские избы, а сараи напоминают станционные постройки».
Подобное продолговатое строение отчётливо просматривается на фотографии из населённого пункта, сделанной после его освобождения. Впрочем, при описании Морозова ротный совершенно не упомянул важнейшую «деталь», не заметить которую при занятии совхоза он просто физически не мог — шесть (!) 150-мм тяжёлых полевых гаубиц sFH 18, захваченных, судя по донесению дивизионного штаба, подразделениями 634-го сп.
Орудия, принадлежавшие либо одному из дивизионов 236-го ап 162-й пд, либо 4-й батарее 55-го моторизованного артполка корпусного подчинения (это подразделение, использовавшее 150-мм гаубицы, к 11 декабря отчиталось о потере пяти орудий), были брошены расчётами после огневого налёта советского 56-го ап, однако замки со своих орудий немецкие артиллеристы всё же успели снять. Тем не менее, одним ударом 119-я сд существенно ослабила противостоящую ей артиллерийскую группировку противника.
В целом, полноценная артиллерийская дуэль и отход немцев с предварительным снятием орудийных замков совершенно не совпадает с картиной взятия Морозова, изображённой в «Ваньке-ротном». Шумилин упоминает лишь уничтожение либо взятие в плен не ожидавших нападения немецких солдат.
Так или иначе, наступление 119-й сд продолжалось. За успехи приходилось платить высокую цену: по весьма приблизительным подсчётам, за 5–7 декабря соединение потеряло 180 человек убитыми, около 400 ранеными и 35 пропавшими без вести.
С другой стороны, оборонявшимся частям вермахта также было всё сложнее противостоять советским атакам. Например, в 162-й пд на 7 декабря пришёлся пик потерь в офицерском составе — 12 убитых (в основном, командиры взводов) и девять раненых, включая четырёх командиров рот. Все эти потери пришлись на 303-й пп, стремительно терявший боеспособность. Использовавшийся для затыкания дыр в обороне 162-й пд 2-й батальон 427-го пп 129-й пд к 8 декабря потерял около 110 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести.
В ходе переговоров штаба XXVII армейского корпуса с командованием 9-й армии днём 7 декабря отмечалось, что «тяжёлое оружие отказывает из-за морозов, штурмовые орудия больше не в состоянии вести огонь, единственным действенным видом оружия остаются ручные гранаты». Впрочем, не исключено, что причиной неспособности StuG III вести огонь были не только морозы, но и боевые повреждения, полученные у Губина, когда 76-мм дивизионные орудия 119-й сд стреляли по ним прямой наводкой. В любом случае, противник признавал провал контрнаступления, проводившегося с целью ликвидации советского плацдарма на южном берегу Волги. Уже вечером 7 декабря 86-я и 162-я пд временно получили сугубо оборонительные задачи, связанные с удержанием опорных пунктов в деревнях, ещё не занятых советскими войсками.
На следующий день наступление 119-й сд продолжилось. Судя по оперативной сводке и боевому донесению дивизионного штаба по итогам дня, 634-й сп своим 1-м батальоном в 07:10 в результате боя занял железнодорожную станцию Чуприяновка, 2-й и 3-й батальоны полка наступали восточнее. Тем временем 421-й сп занял казармы юго-восточнее Чуприяновки (отмечены на картах как «каз» либо «кз.»).
Согласно книге Шумилина, в Чуприяновке подразделения 634-го сп были встречены… ротами 2-го батальона 421-го сп, которые, исходя из хронометража повествования, освободили станцию днём или вечером предыдущего дня. Принципиально это не противоречит дивизионным документам: в ночь на 8 декабря в очередной оперативной сводке штаба 119-й сд указывалось, что батальон «достиг южной опушки рощи севернее станции Чуприяновка, ведёт бой за овладение станцией». Очевидно, эти события относились к 7 декабря, поэтому бойцы «Ваньки-ротного» вполне могли выбить немцев из станционных построек до прихода соседнего полка. В любом случае, ещё один населённый пункт был освобождён. Советское наступление продолжалось, впереди соединениям 31-й армии предстояли новые тяжёлые бои.
События, развивавшиеся в полосе наступления 119-й сд в первые дни Калининской наступательной операции, существенно выходили за рамки простой формулы, выведенной автором книги о «Ваньке-ротном». Она сводилась к утверждениям в стиле «моя рота освобождает деревню за деревней почти без потерь, а все остальные либо топчутся на месте под ударами противника, либо попросту бегут за Волгу, приписывая себе мои успехи». Пусть и высокой ценой, но дивизии 31-й армии постепенно прогрызали немецкую оборону, выдерживая сильные контратаки частей XXVII армейского корпуса вермахта. В этом контексте действия 119-й сд и её штаба, несмотря на все ошибки и проблемы, свойственные Красной армии начального периода войны, вовсе не являлись негативным примером, особенно по сравнению с соседней 250-й сд. Впрочем, декабрьское сражение юго-восточнее Калинина ещё только разгоралось…
Источники и литература:
- NARA. Т 311. R 233
- NARA. Т 314. R 773
- NARA. Т 315. R 1374
- https://образывойны.рф
- https://pamyat-naroda.ru
- http://waralbum.ru
- Сборник военно-исторических материалов Великой Отечественной войны. Выпуск 7. М.: Воениздат, 1952
- Шумилин А.И. Ванька-ротный. Дневник солдата. М.: Издательство АСТ, 2020
- Boucsein H. Halten oder Sterben. Die hessisch-thuringische 129 Infanterie-Division im Rußiandfeldzug und Ostpreußen 1941–1945. Potsdam, 1999
Комментарии к данной статье отключены.