Кавалер советского ордена Боевого Красного Знамени и множества других наград союзных стран генерал Эрнест Нэйсон Хармон (1894–1979) командовал танковой дивизией, носившей прозвище «Ад на колесах». Зная о боевом опыте наших и немецких танковых дивизий, невольно ухмыльнешься… Однако сам командир дивизии как раз такого прозвища и заслуживает! Трижды он был «палочкой-выручалочкой» для союзных войск, когда немцы наносили «удар отчаяния»: в Тунисе, в итальянском Анцио и в Арденнах. Он внезапно появлялся то там то сям на джипе и наводил страх на своих, приводя в чувства растерявшиеся войска (не только танковые) и рявкая приказы голосом, похожим на шарканье рашпиля по железу (недаром его называли «Старым Хрипуном»).
Хармон родился и рос в Вермонте в бедной крестьянской семье, а потом выучился на лихого кавалериста и в Первую мировую сражался на территории Франции. Не столько в стратегии и тактике, сколько по грозовому, решительному, но незлобивому характеру он напоминал маршала Семена Рыбалко, тоже начинавшего карьеру кавалеристом. Физически Хармон был очень крепок и неутомим, коренаст, «как башня танка», грудь колесом (это тоже определения современников); между прочим, участвовал в соревнованиях по современному пятиборью на Олимпийских играх в Париже в 1924 году.
Первый раз он выручил союзников на перевале Кассерин в Тунисе, в феврале 1943 года. Тогда американцы стали высаживаться в Африке ради поддержки англичан. Эрвин Роммель собрал последние силы своего Африканского корпуса и отшвырнул II американский корпус на 80 километров с его позиций. Генерал Дуайт Эйзенхауэр, знавший хватку Хармона, попросил его разобраться с ситуацией и временно покомандовать потрепанной 1-й танковой дивизией. Тот, оставив свою 2-ю тд в Марокко, отправился в Тунис. Он обнаружил, что командир II корпуса Л. Фридендалл не высовывает носа из бункера, командир англичан К. Андерсон отдает хаотичные приказы, и оба друг друга терпеть не могут. Тогда он отправился на передовую и увидел, что сборная, но самая боеспособная английская группа Nickforce, получившая приказ наступать, будет запросто смята танками Роммеля. Рискуя попасть под трибунал, Хармон отменил приказ Андерсона, рявкнув на командира Nickforce К. Николсона: «Стой на месте!» Они дождались подхода американской артиллерии – и шквальный огонь 48 пушек остановил Роммеля. Так проявились два важнейших качества генерала Хармона: он как никто другой умел оперативно наладить взаимодействие разных родов войск в критической ситуации, невзирая на приказы сверху, и он умел беречь людей. Со своей дивизией он тоже действовал решительно, но бережно… Вернувшись в штаб, Хармон позвонил Эйзенхауэру и буквально назвал Фридендалля «сукиным сыном». Эйзенхауэр того снял и предложил Хармону возглавить корпус. «Все начнут тыкать в меня пальцами – вот, он подсидел парня!», – ответил отказом Хармон.
Спустя год, в феврале 43-го, почти 150-тысячная немецкая группировка в Италии нанесла отчаянный удар по союзникам под Анцио. Первоначально американо-британский морской десант под Анцио пробил себе 11-километровый плацдарм, но остановился слишком рано, дав немцам перегруппироваться. Тогда командование десантом было заменено, а в поддержку бросили Хармона, все еще «временного командующего 1-й тд». Хармон точно рассчитал место и время контрудара. Тогда ему пришлось, по его признанию, принять самое тяжелое решение в своей жизни: наугад перекрыть (а вернее, накрыть) мощным огнем артподготовки американский батальон, удерживавший острие плацдарма, а уже после этого бросить в атаку 1-ю танковую. Таким образом, Хармон сыграл одну из ключевых ролей в Анцио-Неттунской операции, открывшей союзникам путь на Рим.
Наконец, в декабре 1944 года, во время немецкого наступления в Арденнах, американская 2-я танковая сошлась лоб в лоб со 2-й танковой вермахта. Хармон был «совой» и любил ночные марши. 23 декабря его дивизия совершила почти 150-километровый бросок к востоку от реки Маас. Немцы ее не засекли, зато дивизионная разведка Хармона обнаружила Panzer Division едва не под самым носом. Интуиция подсказала генералу атаковать немедля. Он получил разрешение у командира корпуса Дж. Коллинза и на рассвете впервые в своей боевой практике использовал «советскую тактику» – нанес удар разом всей дивизией. Надо сказать, немцы, оказавшись окружены, сопротивлялись отчаянно и сдались только на третьи сутки.
…Наш орден Боевого Красного Знамени генерал Хармон получил в 45-м, когда в Чехословакии его дивизия заняла Пльзень и встала лоб в лоб с советскими частями вдоль демаркационной линии. Хармон вел переговоры с нашим командованием и, как признавался потом в своих мемуарах, уже тогда предвидел, что союз с русскими кончается и начинается противостояние. Хармон специально устроил в Пльзене праздник и пригласил наше командование на грандиозный парад, «чтобы продемонстрировать мощь американского оружия»… Можно сказать, Хармон стал первым бойцом «холодной войны», кто выкатил колесом грудь, украшенную нашим боевым орденом, и стал бряцать перед нами оружием. Впрочем, в ту пору – вполне себе добродушно…
Источники:
Forty G. Tank commanders: Knights of the Modern Age. – MBI Publishing Co. – 2000.
материалы Wikipedia.org
