Лики богов и эмблемы легионов

Щит является не только основной защитой воина в бою, но и ярким украшением, а также опознавательным знаком, по которому встречали своих и отличали врагов. Изобразительные памятники доносят до нас фигуры и эмблемы, которые римляне рисовали на щитах, а археологические артефакты позволяют приоткрыть тайны технической стороны этого процесса. На примере находок в римской крепости Дура-Европос посмотрим, как выглядели щиты легионеров, из чего их делали и как украшали.

Раскопки Дура-Европоса

Римская крепость Дура-Европос (современная Салихия) находится в Сирии на берегу Евфрата, к югу от Дейр-эз-Зора. В глубокой древности здесь, вероятно, стояла ассирийская крепость. Около 300 года до н.э. на её месте была основана македонская колония Европос. В конце II века до н.э. город перешёл в руки парфян, а позже римляне дважды захватывали город — в 116 и в 164 годах н.э. Его значение увеличилось в правление императоров Септимия Севера и Каракаллы. Гарнизон Дура-Европоса насчитывал 1400–1750 человек, а его основу составляла XX Пальмирская когорта. Город несколько раз подвергался нападениям персов. Последнее из них произошло в 256 году и завершилось падением города и его разрушением. Дура-Европос канул в забвение почти на 2000 лет.

Вновь город был открыт в 1920 году благодаря случайному стечению обстоятельств: британские солдаты копали траншею и наткнулись на стенную роспись. В 1920–1930-х годах французские и американские археологи провели здесь крупномасштабные раскопки, ознаменовавшиеся множеством интересных открытий. Их количество было столь велико, что учёные прозвали Дура-Европос Помпеями Востока.

Археологи нашли многочисленные остатки памятников архитектуры, статуи, фрески и иные предметы искусства, надписи и документы на греческом, латинском, арамейском и других языках, иллюстрирующие различные аспекты жизни горожан и солдат размещавшегося здесь гарнизона. Также они обнаружили отчётливые следы персидской осады, положившей конец существованию Дура-Европоса, в том числе валы и насыпи, подкопы, через которые осаждавшие старались проникнуть в город, следы боестолкновений и многочисленные предметы вооружения. К ним относятся остатки железных и бронзовых шлемов, кольчуг и доспехов из бронзовых пластин для людей и лошадей, деревянных и плетёных из тростника щитов, мечи, наконечники копий и дротиков и многое другое, что делает археологическую коллекцию из Дура-Европоса одной из самых полных в истории. Большая часть этих предметов сегодня экспонируется в Национальном музее Дамаска, Художественной галерее Йельского университета и парижском Лувре.

Щиты из Дура-Европоса

При раскопках города было найдено около 50 щитов, их фрагментов и деталей, в том числе 24 деревянных щита (из них шесть целых), три щита из тростника и 21 металлический умбон. Одной из самых интересных находок стал практически целиком сохранившийся прямоугольный щит, форма которого напоминает соответствующие изображения на колоннах Траяна и Марка Аврелия. Щит имеет размеры 1,05×0,83 м. Его поверхность плавно изогнута. Ширина хорды, соединявшей противоположные края, равнялась примерно 0,66 м. Щит состоит из тонких деревянных планок шириной 3–8 см, уложенных паркетным способом в три слоя друг относительно друга. Полосы в среднем слое расположены вертикально, а в облицовочных слоях склеены горизонтально. Толщина щита — всего 0,6 см, а вес составляет 5 кг. Для увеличения прочности к его внутренней стороне гвоздями крепилась деревянная рама. Края щита для предохранения от щепления обшивались полоской сыромятной кожи шириной 3–5 см. В центре поля было отверстие диаметром 0,12 м, которое предназначалось для руки, сжимавшей рукоять. Снаружи оно закрывалось металлическим умбоном, который на месте не сохранился. Щит был обтянут сперва льняной холстиной, а затем тонкой кожей. Наружная сторона была богато расписана.

Кроме этого экземпляра на месте раскопок были найдены ещё два фрагмента таких же щитов, которые никогда не публиковались.

Самую многочисленную группу находок составляют 13 полностью или частично сохранившихся экземпляров, которые имеют характерную овальную форму с более длинной вертикальной осью и более короткой горизонтальной. Размеры щитов находятся в пределах 1,07–1,18 м в длину и 0,92–0,97 м в ширину. Некоторые из щитов имеют слегка выпуклый профиль, другие кажутся плоскими. Все они изготовлены из 12–15 планок толщиной 8–12 мм, вырезанных из древесины тополя и встык склеенных друг с другом. Толщина дерева постепенно уменьшается с 0,7–0,9 см в центре до 0,3–0,5 см по краям. Судя по сохранившимся на древесине следам инструментов, окончательная обработка поверхности производилась на уже собранном изделии. Как и более ранние модели, эти щиты держали за единственную рукоять — с этой целью в центральной части делалось отверстие, в которое просовывалась рука. Снаружи его прикрывал металлический умбон, который крепился к щитовой доске четырьмя гвоздями. Все найденные в Дура-Европосе умбоны соответствуют щитам такого типа.

Для защиты от повреждений поверхность щита покрывалась сперва пропитанной клеем пористой тканью, а затем кожей. Края щита через дерево обшивались сыромятным ремнём шириной 0,2–0,3 м. Поверхности щита — как внешняя, так и внутренняя — богато расписывались.

Обработка поверхности и грунтовка

В щитах из Дура-Европоса использовались несколько различных методов обработки и покрытия поверхности. В первом случае изделие с обеих сторон обтягивалось столь тонко выделанной кожей, что при находке её часто описывали как пергамент. Возможно, речь идёт о телячьей коже, как это сказано у Полибия. Скорее всего, кожа натягивалась на щит влажной и в процессе высыхания плотно садилась на деревянную основу. Перед этим деревянная поверхность покрывалась толстым слоем клея, в который укладывался какой-то волокнистый материал неустановленного происхождения. Скорее всего, этот материал имел растительную природу, но по другой версии он состоял из измельчённых волокон сухожилий. Этот материал обладал хорошей эластичностью и в то же время имел высокую прочность на удар и растяжение. Известно, что римляне использовали его механические свойства при изготовлении комбинированных луков. Вероятно, задача этой прочной и эластичной прокладки, проложенной вдоль линии древесных волокон, состояла в том, чтобы дополнительно уберечь поверхностный слой щита от расщепления при ударах.

При другой разновидности кожаная обшивка не использовалась. В этом случае, как и в предыдущем, деревянная поверхность щита также покрывалась клеем, а затем шёл слой волокнистого материала. После того, как он застывал, этот слой покрывался белым гипсовым веществом, идентифицированным как левкас или по-итальянски gesso — используемый в иконописи грунт, который состоит из мела, смешанного с животным или рыбьим клеем с добавлением в него льняного масла. Левкас наносится несколькими слоями на деревянную доску. Обработка левкасом запечатывала поверхность дерева и создавала сплошную гладкую поверхность для последующей покраски. Наполнитель для левкаса щитов из Дура-Европоса был получен из гипса и, вероятно, извести. Существует вариант этой техники, включающий слой льняной ткани, приклеенный к деревянной поверхности, на которую затем наносился левкас. Полотно, по-видимому, служило той же цели, что и волокнистый слой, а также обеспечивало лучшую поверхность для грунтовки. После того, как поверхность щита обрабатывалась таким образом, его красили.

Краска и техника росписи

При лабораторном изучении находок был выявлен состав красящих веществ и определена техника покраски. Оказалось, что существовало по крайней мере два разных метода. При покраске прямоугольного щита использовалась энкаустическая техника, применявшаяся также при изготовлении Фаюмских портретов из Египта того же времени. В качестве красителя выступала темпера — водяные краски, приготовляемые на основе сухих порошковых пигментов. Связующим веществом пигмента являлся пчелиный воск. Заранее приготовленные куски воска растапливались на разогретой над огнём металлической палитре и смешивалась с красящими пигментами. Расплавленные краски накладывались на поверхность кожи при помощи кисти и разогретой металлической палочки. Роспись, выполненная таким способом, отличается яркостью и свежестью цвета. Кроме того, она удивительно долговечна. Восковая поверхность росписи служила дополнительной защитой кожи от непогоды, поскольку зимой в этой части Сирии, как правило, идут сильные дожди.

Овальные щиты расписаны исключительно темперой. Связующим веществом для красочного пигмента являются вещества органического происхождения, животный клей казеин или желток куриного яйца. В одном из исследований в составе красочного слоя были обнаружены лактоглобулин и сывороточный альбумин, что свидетельствует о присутствии в связующем веществе коровьего молока. При помощи современной аппаратуры удалось идентифицировать такие пигменты, как сажа, свинцовые белила, орпимент, красный пигмент органического происхождения (вероятно, розовая марена), киноварь, индиго, красные и жёлтые железооксидные пигменты, создававшие широкую палитру цветов и их оттенков.

Базовым цветом являлась ярко красная киноварь (HgS), приготовленная из минерала, добывавшегося в Альмадене в Испании. Поскольку киноварь является сульфидом ртути, она очень токсична, и на рудники в Альмадене отправляли только приговорённых к смерти преступников. Плиний Старший сообщает, что в Рим из Испании ежегодно поступало около 10 000 фунтов киновари при фиксированной цене 70 сестерциев за фунт. Синий цвет получался из индиго, который через Египет поступал из Индии, или же его добывали из вайды. Дешёвым аналогом был «египетский синий», получавшийся из смеси медной стружки, мелкого кварцевого песка, извести и соды.

Сама техника росписи состояла в том, чтобы нанести на кожаное или гипсовое покрытие общий базовый цвет, обычно красный, а затем поверх него наложить рисунок. Самые мелкие детали прорисовывались в последнюю очередь. Изображения, созданные в технике энкаустики, поражают контрастом между яркими и насыщенными цветами и сравнительно крупными мазками кисти, которые производят эффект, сравнимый с живописью импрессионистов. Темперные картины имеют более тонкую градацию тонов и более матовые цвета, что придаёт изображениям более сдержанный вид.

Изображения

Изображения на щитах из Дура-Европоса делятся на две основные группы. Роспись прямоугольного щита, а также двух наиболее хорошо сохранившихся овальных щитов состоит из нескольких орнаментальных поясов вокруг центрального умбона и дополнительной каймы вдоль края щита. Оставшееся пустым пространство между центральной рамкой и каймой вдоль края могли заполнять другие фигуры или даже целые художественные композиции.

В прямоугольном щите в верхней части поля изображён орел с венком в клюве. По обеим сторонам от него находятся крылатые богини Виктории, а в нижней части поля изображён лев с двумя 8-лучевыми звездами по бокам. Все фигуры и композиция в целом имеют несомненные параллели в изображениях на щитах римских воинов Колонны Траяна и других памятников как более раннего, так и более позднего времени. Роспись двух хорошо сохранившихся овальных щитов демонстрирует гораздо более сложную многофигурную композицию, изображающую битву греков с амазонками в первом случае и взятие Трои — во втором. В верхней части поля изображено взятие города и избиение греками троянцев, в нижней части — эпизод с Троянским конём.

Совершенно иную концепцию демонстрирует хорошо сохранившийся щит, в центре которого в полный рост была изображена большая фигура восточного солнечного божества, облачённого в римский доспех и военную одежду. Привычные по другим щитам орнаментальные пояса вокруг центрального умбона в данном случае отсутствуют. Края щита повреждены, но по сохранившимся фрагментам кажется, что обычной для предыдущего типа каймы вдоль края здесь также не предполагалось. Параллелей у этого типа росписи меньше, и они в основном представлены памятниками более позднего времени. Крупные антропоморфные фигуры угадываются на щитах воинов на рельефах арки императора Галерия в Фессалониках. Ещё больше таких изображений среди эмблем военных частей, изображённых на миниатюрах Notitia Dignitatum. Таким образом, эта роспись щита из Дура-Европоса как бы предвосхищает дизайн эпохи Поздней империи. Кроме этого щита ещё два имеют общие черты обоих типов, с расположенными в центре антропоморфными фигурами в окружении концентрических поясов декора.

Ещё один экземпляр является редким примером росписи внутренней поверхности щита. Находка сохранилась фрагментарно, и, поскольку щит нельзя перевернуть, роспись было очень трудно восстановить. Это оказалось возможно сделать только в результате рентгенографии. Роспись по синему фону представляет собой восемь расходящихся из центра лучей, каждый из которых состоит из трёх или четырёх нарисованных белой краской фигур в форме сердца. Кроме того, присутствуют обычные звезды, которые выстраиваются в круговой орнамент вдоль края щита.

Эмблемы

Помимо декоративного назначения, роспись щита выполняла функцию эмблемы, по которой солдаты в сутолоке боя узнавали своих. По словам Вегеция,

«чтобы воины как-нибудь в смятении битвы не отбились от своих товарищей по палатке, у различных когорт на щитах были нарисованы различные знаки, как сами они их называют дигматы, как это и теперь осталось в обычае. Кроме того, на обороте щита каждого воина буквами написано его имя, при этом прибавлено из какой он когорты или какой центурии».

В источниках встречается целый ряд эпизодов, которые свидетельствуют о том, что римские легионы действительно имели отличительные знаки на щитах. Один из наиболее знаменитых случаев рассказан Тацитом в описании сражения при Кремоне в 69 году н.э., когда двое преторианцев, подобрав на поле боя щиты убитых противников из армии Вителлия, благодаря этой уловке смешались с врагами и вывели из строя наносившую им тяжёлые потери баллисту. Аммиан Марцеллин рассказывал о том, как германцы по рисункам на щитах идентифицировали солдат, принадлежавших к различным легионам. Наконец, поэт Клавдий Клавдиан в песни о Гильдоновой войне упоминал храбрых Leonenses, об имени которых свидетельствуют изображения львов (leones) на их щитах. Возможно, речь идёт об изображениях, подобных тем, что чеканились на монетах легионных серий: козерога, считавшегося символом II Августа и XIV Сдвоенного легионов, быка — символа III Галльского, VIII Августа, Х Сдвоенного легионов, льва — символа IV Флавия, XVI Флавия, III Киренаикского легионов, кабана — ХХ Валерия Победоносного, слона — V Жаворонков и т.д.

Крупнейшим корпусом эмблем военных частей поздней римской армии является Notitia Dignitiatum — государственный реестр должностей начала V века. Сохранилось несколько копий этого документа, сделанных в XV–XVI столетиях. Важнейшим из них является кодекс, ныне хранящийся в Бодлианской библиотеке в Оксфорде. Миниатюры кодекса содержат 265 рукописных военных эмблем различных частей. Точность и достоверность изображений, зафиксированных в этом замечательном документе, многократно подвергались сомнению, однако сегодня большинство специалистов считает их аутентичным источником, основанным на реально существовавшей эмблематике военных частей IV–VI веков. Основываясь на эмблемах из Notitia Dignitiatum, удалось идентифицировать ряд военных частей, изображённых на исторических монументах, в том числе на триумфальных арках Галерия в Фессалониках и Константина в Риме. С другой стороны, существует немалое число изображений, которые всё ещё не поддаются надёжной идентификации.

Художник

Довольно высокое художественное качество изображения и применявшаяся при этом сложная техника росписи говорят о том, что занимались этим делом профессиональные художники. В Мадаин Салихе, расположенном в оазисе Хегра на территории современной Саудовской Аравии, было найдено посвящение «Гению Бостры» (Τύχη Βόστρων), сделанное от имени некоего Адриана, который определяет себя как художника (ζωγράφος) III Киренаикского легиона. Надпись датируется началом II века и напрямую связана с римской аннексией Набатейского царства. В 107 году III Киренаикский легион был переведён из Египта в новообразованную провинцию Аравия и дислоцирован в лагере в Бостре. Небольшие отряды из солдат легиона несли службу в других городах и крепостях. В одном из таких отрядов, размещавшихся в отдалённом оазисе на краю пустыни, и нёс службу «художник Адриан».

---

Литература:

1. Ткаченко, А.А. «Notitia Dignitatum» как источник по позднеантичной эмблематике // Signum: Научно-информационный бюллетень Центра гербоведческих и генеалогических исследований ИВИ РАН / Отв. ред. А. П. Черных. М., 2000. — Вып. 2. — С. 33–40.
2. Коннолли, П. 2000. Греция и Рим. Энциклопедия военной истории. — М., 2000.
3. James, S. 2004. The Excavations at Dura-Europos conducted by Yale University and the French Academy of Inscriptions and Letters 1928 to 1937. Final Report VII: The Arms and Armour and other Military Equipment. — London: British Museum Press, 2004.
4. D'Amato R., Sumner G. 2009. Arms and Armour of the Imperial Roman Soldier. — London: Frontline, 2009.
5. Junkelmann, M. Die Legionen des Augustus: der römische Soldat im archäologischen Experiment. — Mainz: von Zabern, 2003.
6. Grigg, R. Portrait-bearing illustration of the Notitia Dignitiatum. / Journal of Roman Studies. — 1979. — Vol. 69. — P. 107–124.
7. Spedel, М.А. Ausserhalb des Reiches? Zu neuen römischen Inschriften aus Saudi Arabien und zur Ausdehnung der römischen Herrschaft am Roten Meer // Zeitschrift für Papyrologie und Epigraphik. — 2007. — Bd. 163. — S. 296–306
8. Gunnison A., Passeri I., Mysak E., Brody L. R. Painted Roman Wood Shields from Dura-Europos: https://www.getty.edu/