Творцы танкового мира: Жан Батист Этьенн

Очерк о выдающемся французском артиллеристе, математике, стратеге военной авиации и зачинателе танковой промышленности

Генерал Жан Батист Эжен Этьен (Jean Baptiste Eugène Estienne, 1860–1936) прославился не только как один из вдохновителей мирового танкопрома. Père des Chars (Отец танков), как называли его на родине, Этьен был своего рода «Ломоносовым от артиллерии». Специалисты считают его одним из великих баллистов не только в теории, но и на практике: во время Первой мировой войны немцы поражались, как батареи Этьена практически без пристрелки кинжально накрывали их позиции и огневые точки. Он создавал прецизионные инструменты, одним из первых развивал фронтовые телефонные линии (для коррекции артиллерийского огня), он – автор весомых математических работ (в частности, по теореме Паскаля). Наконец, Этьена признают создателем военной авиации: назначенный в 1909 году командиром авиационной группы, он взялся приспособить авиацию под артиллерийские нужды – опять же, для корректировки огня внизу, на земле, а заодно стал думать и о вооружении самих аэропланов.

«Артиллерийское мышление» – главное отличие Этьена от его «конкурента», Эрнеста Суинтона, развивавшего британский танкопром и, надо признать, немного опередившего француза. Суинтон видел в танке прежде всего наступательное оружие, предназначенное для прорыва заградительных линий и преодоления окопов противника, а Этьен – средство огневой мощи, предназначенное прежде всего для подавления пулеметов и пушек. Грубо говоря, Суинтон видел «танк при поддержке пехоты», а Этьен – «пехоту при поддержке мобильного артиллерийского орудия». Вскоре после начала войны, 26 августа 1914 года, Этьен писал: «Победителем в этой войне будет тот, кто первым подвезет к нужному месту 75-мм орудие».

Летом 1915 года Этьен узнал, что французская компания Schneider разрабатывает средство прорыва заградительных линий на основе американского гусеничного трактора Holt. Эрнест Суинтон, когда думал о новом оружии, тоже первым делом вспомнил об этом тракторе, так что американца Бенджамена Хольта, его изобретателя, тоже можно смело причислить к творцам «мира танков». Этьен стал писать письма главнокомандующему французской армии маршалу Жозефу Жоффру, продвигая свою идею, но понимания поначалу не нашел. Он видел необходимость в создании легкой, маневренной машины и с этой идеей обратился на фирму Рено (Renault), к ее хозяину Луи Рено, но вновь получил отказ, мотивированный «полной загрузкой военными заказами». Только настойчивые встречи с Жоффру, а также известия о том, что англичане уже вовсю занялись реализацией идеи танка, наконец возымели результат: заказ на 400 танков Schneider CA1 был размещен в феврале 1916 года. Через три месяца французская оружейная фирма FAMH получила заказ на другой тип танка, созданный под руководством полковника Эмиля Римайло – Saint Chamond. Как и «Шнейдер», он был без башни и вооружен 75-мм пушкой. Обе машины сразу показались Этьену слишком тяжелыми и неповоротливыми: «Сен-Шамон» весил 23 тонны, «Шнейдер» – 13,5. Этьен продолжал продвигать идею создания легкой и более маневренной машины, и наконец Рено, благодаря усилиям Этьена, занялось разработкой танка Renault FT.

Между тем и самого Этьена, и его проекты ждало тяжкое испытание. 16 апреля 1917 года новый главнокомандующий Робер Нивель отдал приказ Этьену, в ту пору командующему Специальной Артиллерией (Artillerie Spéciale), бросить в бой плохо подготовленные к фронтовым действиям тяжелые танки. Итог был плачевным: «мастодонты» оказались отличными мишенями для немецкой артиллерии. Они были уничтожены, командир танкового подразделения погиб. На фоне триумфа первой танковой атаки британцев на Сомме 15 сентября 1915 года французская катастрофа при Берри-о-Бак выглядела еще и позором. (Любопытный факт: еще до боевых действий англичан на Сомме французское честолюбие погнало Этьена в Лондон убеждать союзников не применять танки до тех пор, пока французы не выпустят свои – ради пущего эффекта неожиданности). Только заступничество друга Этьена, маршала Петена, спасло того от смещения с поста.

Однако нет худа без добра. Именно эта катастрофа открыла дорогу легким танкам. Пока командование приходило в себя, пока Этьен, оставив «практику», вновь занялся теорией (ему принадлежит тактическая разработка действий танков небольшими группами при взаимодействии с другими родами войск), заводы «Рено» выполняли заказ, все-таки «пробитый» Этьеном: был налажен выпуск двухместных легких танков Renault FT-17, весивших около 6 тонн. На этих танках впервые появилась вращающаяся башня. Хотя она не имела привода, ее можно было вращать на шаровом погоне вручную и фиксировать в любой необходимой позиции. Машина оказалась очень удачной. Она отлично показала себя в 1918 году во время успешного контрнаступления в Шато-Тьери, после чего выпуск FT-17 наладили ударными темпами.

В «танковой гонке», пожалуй, стоит признать англичан первыми, однако при сравнении вкладов Этьена и Суинтона в танковое дело француз, конечно, в большом выигрыше: его личные теоретические и практические разработки по использованию танков на войне имеют принципиальное значение. Кроме того, французы в этом «соревновании» взяли явный реванш: не английский Mark I, похожий на древнего ящера, а именно шустрый французский FT-17 стал общим прототипом для всех последующих видов танков – русских, американских, итальянских… да и английских тоже.