При изучении боевого применения танков, поставлявшихся в СССР из США и Великобритании по ленд-лизу, часто можно встретить убеждённость в том, что иностранные машины в Красной армии не любили, а танкистам, воевавшим на них, сочувствовали. Не менее распространено и обратное мнение: якобы «Шерманы» считались танками класса «люкс» и доверялись исключительно элитным частям советских танковых войск. Опыт боёв 3-го гвардейского танкового корпуса на американских M4A2 летом-осенью 1944 года наглядно показывает, что в корне ошибочны оба этих мнения.
Миграция «Шерманов»
Первые M4A2 начали прибывать в СССР в конце 1942 года, но из-за низкого качества машин и нерегулярных поставок в бой танки попали только к лету следующего года. Список частей, вооружённых этими машинами, оставался коротким до весны 1944 года, когда поставки США выросли как количественно, так и качественно. Новые партии «Шерманов» успели на фронт вовремя — впереди были масштабные наступательные операции лета 1944 года.
Одним из соединений, получивших американские танки, стал 3-й гвардейский танковый корпус (гв.тк) 5-й гвардейской танковой армии. «Шерманы» начали поступать в корпус в апреле 1944 года, и на 2 мая на его балансе числилось 42 M4A2 и 33 «Валентайна» Mk.IX. «Иностранцы» в основном собрались в 19-й гвардейской танковой бригаде (гв.тбр). Здесь «прописались» все M4A2 и 23 «Валентайна», а также один Т-34. Ещё 10 «Валентайнов» было у 10-го отдельного гвардейского мотоциклетного батальона (огв.мцб). В корпус также входили 3-я (21 Т-34-85, 40 Т-34-76) и 18-я (21 Т-34-85, 45 Т-34-76) гв.тбр.
Рокировки матчасти началась в конце июля, когда в летних боях уже были потеряны почти все танки. 31 июля 3-я гв.тбр приняла от 19-й гв.тбр четыре исправных и один требующий ремонта «Шерман». На следующий день корпус получил на пополнение 140 Т-34-85, и к 4 августа «Шерманы» опять перетасовали: теперь у 3-й и 18-й гв.тбр имелось по одному M4A2, а у 19-й гв.тбр — два «Шермана» и последний «Валентайн». К 7 августа в бригадах остались только Т-34. 11 августа один M4A2 вернулся из ремонта в 19-ю гв.тбр, 12 августа прибыл один M4A2 в 18-ю гв.тбр и сразу четыре таких машины пополнили 10-й огв.мцб. Ещё один M4A2 оказался в управлении корпуса, но к 18 августа его тоже передали мотоциклистам.
18 августа 5-ю гвардейскую танковую армию вместе с 3-м гв.тк передали с 3-го Белорусского на 1-й Прибалтийский фронт. Это отнюдь не значило, что рокировки прекратятся.
К 20 августа «Шерманы» перераспределили ещё раз: теперь у 3-й гв.тбр их было три, а у 19-й гв.тбр — пять. Один танк вернули мотоциклистам. Ремонтные танки продолжали прибывать, и вскоре у каждой бригады корпуса было, по крайней мере, по одному «Шерману». Больше всего повезло 18-й гв.тбр — в ней теперь числилось девять американских машин, к которым добавили 34 «тридцатьчетвёрки». На этом похождения «Шерманов» по 3-му гв.тк закончились. На конец сентября у 18-й гв.тбр оставалось восемь американских танков, а у 2-й гвардейской мотострелковой бригады (гв.мсбр), 3-й и 18-й гв.тбр — по одному.
Постоянные передачи M4A2 3-го гв.тк из рук в руки летом 1944 года позволяют разобраться с мифом о том, что «Шерманы» были какими-то особенными танками, которых давали только элитным частям и экипажам. Маловероятно, что «элита» 3-го гв.тк и её танки кочевали по бригадам, периодически теряя и вновь обретая доверие командования вместе с заветными ленд-лизовскими машинами. Документы показывают, что M4A2 использовали точно так же, как и Т-34.
Цель — Мемель
Следующая глава боевой истории «Шерманов» в 3-м гв.тк открылась 5 октября, когда 1-й Прибалтийский фронт начал Мемельскую операцию — предпоследнюю стадию Прибалтийской стратегической операции. Корпусу полагалось войти в прорыв вражеской обороны, обеспеченный 6-й гвардейской армией севернее Шяуляя. Сопротивление немцев оказалось слабым, и приказ вводить танки в прорыв поступил уже в 15:00 6 октября. 18-я и 19-я гв.тбр направились по правому маршруту в направлении на Раудену и Рацишки.
Первый бой с немецким заслоном завязался уже в 21:00 у реки Вирвичяй (в документах встречаются варианты написания Вервита, Вирьявита). Силы противника пока были малы, — всего восемь танков и до батальона пехоты, — и к исходу 7 октября 3-й гв.тк переправился через реку и продолжил наступление.
В журнале боевых действий корпуса этому бою не уделено много внимания, а вот штаб 18-й гв.тбр запомнил столкновение с противником иначе. По версии бригады, её танки встретили «сильную, заранее приготовленную противотанковую оборону». Бригада повернула на юг, следуя за 19-й гв.тбр, с целью овладеть городком Плунгяны. Однако, 3-я и 19-я гв.тбр застряли у села Дырвяны, из-за чего 18-й гв.тбр всё-таки пришлось ввязаться в бой. Бригада атаковала в 14:40 с целью форсировать реку в районе села Юца и наладить переправу.
2-й и 3-й танковые батальоны 18-й гв.тбр подошли к реке к 19:30, напоровшись не на заслон, а на полноценную оборону немцев с танками, самоходками и противотанковыми орудиями. Под натиском советских танков и сопровождавших их 1436-го (СУ-85) и 376-го гвардейского (ИСУ-152) самоходных артиллерийских полков противник всё-таки отступил, оставляя заслоны из 3–4 танков, 1–2 самоходок и автоматчиков. Пленные немцы рассказали, что это были далеко не все их силы. Вблизи находилась мотопехота и до 50 танков дивизии «Великая Германия», а также 15 истребителей танков «Ягдпантера» и 50 танков боевой группы полковника Майнрада фон Лаукерта (Meinrad von Lauchert). До тех пор части 3-го гв.тк встречали только танки 7-й танковой дивизии (тд) немцев.
Именно «Великая Германия» встала на пути 3-го гв.тк на следующий день. Журналы боевых действий бригады, корпуса и армии упоминают об этой встрече довольно лаконично, лишь указывая, что наступавший южнее 29-й тк вообще не встретил никакого сопротивления и к концу дня добрался до городка Ретово, а 3-й гв.тк получил приказ догнать 29-й тк и продолжить наступление. Однако наградные листы рисуют довольно красочную картину.
Например, наградной лист механика-водителя танка Т-34 из 3-го батальона 18-й гв.тбр гвардии сержанта И.П. Балдина описывает лихую разведку боем в районе Юцы, где его танк уничтожил не только пушку и до 30 немцев, а ещё и один «Тигр». Повезло и командиру роты того же батальона гвардии лейтенанту И.В. Новикову: его экипаж знатно повоевал в тот день, и за три уничтоженных орудия, 10 пулемётов и миномётов, 130 солдат и офицеров противника, а также целых четыре «Тигра» Новиков удостоился звания Героя Советского Союза. Судя по тому, что воевал он на M4A2, видимо, оставшиеся американские машины собрали в 3-м батальоне. Командир M4A2 гвардии младший лейтенант М.Н. Блинов, чей экипаж подбил «Тигра», получил орден Отечественной войны II степени.
Экипажи «тридцатьчетвёрок» 3-го батальона тоже не остались без наград. Записавший на свой счёт целых три «Тигра» командир взвода гвардии лейтенант В.А. Родин получил орден Отечественной войны I степени, подбивший «Тигр» командир Т-34 гвардии младший лейтенант В.М. Стрельников удостоился ордена Отечественной войны II степени. Механик-водитель Т-34 гвардии сержант С.Ю. Хаснутдинов получил орден Отечественной войны II степени за умелое управление танком в бою, что обеспечило его экипажу возможность уничтожить один «Тигр», за два «Тигра» удостоился ордена Славы III степени механик-водитель гвардии сержант М.Т. Синельников. Наводчик гвардии сержант А.Н. Шмелев за уничтожение двух «Тигров» и «Фердинанда» получил орден Красной Звезды.
Получил орден Красной Звезды и гвардии лейтенант Лашманов, командир роты автоматчиков, которая помогла 3-му танковому батальону форсировать реку Вирвичяй 7 октября. Наградные листы также рассказывают о значении заслонов, которым журналы боевых действий не уделяют достаточного внимания. Например, обнаруживший 7 октября заслон разведчик гвардии рядовой Н.В. Коваленко получил за это орден Красной Звезды, за помощь в ликвидации заслона получил такой же орден разведчик Н.Н. Тимофеев.
Рассматривать успех у реки Вирвичяй можно и немецкими глазами. Один из танкистов 7-й тд вермахта, воевавший на Pz.Kpfw.IV заряжающим, вспоминал:
«Все хотят отступать, русские уже штурмуют южную часть деревни — вероятно, незаметно для нас прибыла мощная танковая часть. Мы этого и боялись. Справа, с юга, защиты не было. 7-я рота не успела вовремя, чтобы отбить врага…
Рихард проехал ещё 10 метров и снова встал. Ужасное мгновение прошло, живые ещё есть. Я затаскиваю их на танк, пехота же не знает, за что зацепиться. Я тяну их за руки, кисти, шеи. У них новая одежда, свежевыданная — наверное, из фольксгренадёрской дивизии. На погонах у них номер 551… Теперь у нас сзади сидит целая группа солдат, но миномёты всё стреляют, и с юга на нас бежит всё больше солдат — русские, похоже, совсем близко. Теперь мы едем под горку, мне надо забраться обратно в башню. По шуму гусениц я понимаю, что мы едем быстрее и быстрее. Начались фейерверки. Перед нами раскрылся ад из огня «органов Сталина», миномётов и Т-34, которых мы ещё не видим. Браумандль кричит: «Русские на открытой местности! Мы едем прямо между них! Мы окружены!..»
Мы слышим выстрел в 900 метрах от нас, на холме. Розово-красный трассер! Чёрт, это Т-34, они уже здесь! Не осталось ничего делать, кроме как залезть обратно в танк. Другие машины из нашей роты уже стреляют, но мы плохо видим вражеские танки, видны только башенки и башни. За холмом мы в них попасть не можем, Изеке выстрелил дважды и бросил это. Справа происходит что-то ещё. Там 7-я рота. Наши товарищи более занятые, чем мы, но я слышу только их пушки. Потом, похоже, Т-34 попал в танк 7-й роты, машина горит. В кого попали — не видно. Мы слышим по радио, что многие отступают — может, даже все. Нам дают приказ отступать ещё на два или три километра».
Всего за 7–8 октября 1944 года 18-я гв.тбр заявила семь подбитых «Тигров» и «Пантер», три противотанковых орудия, семь пулемётов, пять автомашин и до 120 солдат и офицеров противника. Два танка и восемь самоходок, застрявших у Юцы, удалось захватить. Собственные потери бригады были довольно скромными: две сгоревших и одна подбитая «тридцатьчетвёрка», пять человек погибли, девять были ранены.
Упоминания о «Тиграх» легко списать на охотничьи рассказы, но у «Гроссдойчланда» они действительно были. В тяжёлом танковом батальоне дивизии на 1 октября имелось 33 танка, из которых на ходу числились 11. К 1 ноября в батальоне оставалось всего 15 танков, так что вполне возможно, что некоторые из них действительно попались 3-му батальону 18-й гв.тбр. А вот «Фердинандов» у Юцы не было совсем, здесь явно воевали другие самоходки — возможно, «Ягдпантеры». Количество «Тигров» в наградных листах традиционно требуется заметно урезать, но важно не это — к наградам явно представляли в зависимости от подвига, описанного в наградном листе, а не от того, на Т-34 или «Шермане» воевал танкист.
Нормальные герои всегда идут в обход
Несмотря на то, что «Гроссдойчланд» и 7-я тд были вынуждены отступить, бодаться с «Тиграми», особенно стоящими в засадах, советским командирам и экипажам не очень хотелось. Тем более, наступающий южнее 29-й тк не встречал сопротивления и к исходу 7 октября овладел Ретово. Командование 5-й гвардейской танковой армии приказало 3-му гв.тк следовать за 29-м тк и атаковать в более выгодном направлении. В 07:00 танки 3-го гв.тк проследовали в направлении Ретово, однако движение по разбитым и размытым дорогам оказалось сложным. В Ретово танки прибыли только к 18:00 вместо 12:00, в направлении села Кули корпус вышел только к 20:40. К исходу дня части 3-го гв.тк дошли до Кулей, не встретив сопротивления противника. 18-я гв.тбр опаздывала ещё больше, сосредоточившись в районе села Мижуйки (6 км восточнее Кулей) только к 08:00 9 октября. К 14:00 28 Т-34 и пять M4A2 бригады добрались до леса севернее села Жутовты.
Противника долго ждать не пришлось. Стремительно наступающий 29-й тк к 15:00 уже овладел переправой через реку Миния и с боем продолжал наступление. К 16:00 переправилась и 3-я гв.тбр из 3-го гв.тк. 18-я гв.тбр начала переправу в 16:40. Высланные в разведку для установления наличия противника на правом фланге 3-й гв.тбр три Т-34 были обстреляны из засады северо-западнее села Рагавышке — два танка сгорели, один был подбит.
Построившись в два эшелона, — в первом шёл 2-й танковый батальон с десантом автоматчиков, во втором 3-й танковый батальон с десантом, — в 19:00 18-я гв.тбр атаковала в южном направлении, на Якубово, с целью дальнейшего наступления на Кауфманс. Однако, на подступах к Якубово бригада опять напоролась на подготовленную оборону противника. К полуночи удалось дойти до опушки леса северо-восточнее Якубово. За 9 октября 18-я гв.тбр потеряла четыре Т-34 сгоревшими и один подбитым, шесть танкистов погибли и 21 был ранен. По подсчётам штаба бригады, противник потерял пять «Тигров» и «Пантер», четыре бронетранспортёра, три миномёта, пять противотанковых орудий, семь пулемётов и до 100 человек живой силы.
Бригада не задержалась в Якубово. Очистив к 03:00 населённый пункт от противника, танки уже в 06:00 ворвались в Пликкен. По дороге к городку 2-й танковый батальон оставил шесть Т-34 — у них к этому времени просто кончилось топливо. У остальных машин ситуация была не сильно лучше: по четверть заправки дизельным топливом и по 6–7 снарядов на танк. Из-за нехватки бензина отстали машины с топливом, а также автоматчики и зенитно-пулемётная рота. Танкистам пришлось остановить наступление и ждать, пока прибудет продовольствие.
Немцы же не сидели на месте, а расставляли заслоны и даже предприняли контратаку силами до 15 танков и полка пехоты с поддержкой артиллерии. Контратаку бригада отбила, но продвинуться дальше двора Королишкен в тот день не получилось. 3-й батальон потерял два Т-34 сгоревшими, а всего за 10 октября бригада потеряла пять танков этого типа, а также девять человек убитыми и 43 ранеными. Заявки успехи за день были довольно скромными: две «Пантеры», два противотанковых орудия, три пулемёта, до 30 солдат и офицеров. К 22:30 10 октября 18-я гв.тбр перешла к обороне.
Впрочем, долго обороняться не пришлось. Уже в 03:00 был получен приказ наступать дальше, переправиться через реку Данге и перерезать шоссе Кретинген — Мемель. 3-й танковый батальон пересекал реку вместе со 2-й гв.мсбр, после чего занимал оборону фронтом на юг. 2-й батальон следовал левее 3-го батальона, но, прибыв к реке, должен был лишь поддерживать переправу, а далее приготовиться наступать в направлении Мемеля. С наступлением вышел конфуз: танки выступили по плану в 07:00, но в 08:25 командир корпуса наступление перенёс на 12:00. Немцы опять не довольствовались заслонами и в 11:00 начали контратаку с танками сразу с трёх направлений. Советские позиции также обстреливались орудиями береговой обороны и бронепоездом.
Отбив пять контратак, танкисты бригады вернулись в Королишкен. Оборона стоила 18-й гв.тбр дорого: она потеряла восемь Т-34 и три M4A2 сгоревшими, один Т-34 был подбит. Имелись потери у артиллерии — одно разбитое и два повреждённых 76-мм орудия, три повреждённых зенитки, четыре повреждённых автомашины. 21 человек погиб, ещё 63 были ранены, семь пропали без вести. Несмотря на внушительные заявки, включавшие в себя шесть сожжённых «Тигров», а также две сожжённые и пять подбитых «Пантер», по приказу штаба корпуса 18-я гв.тбр перешла к обороне. На самом деле, «Тигры» «Гроссдойчланда» в тот день из-за нехватки горючего лишь стреляли с места и в атаках не участвовали.
Эти контратаки также описаны в наградных листах. 11 октября отличился расчёт орудия гвардии сержанта И.Е. Редина, на чей счёт записали «Тигр», одно противотанковое орудие, два пулемёта и до 30 немцев. Отражать контратаки пришлось и командиру отделения разведки гвардии старшине В.А. Смирнову, который в тот день заменил раненного командира орудия. Командир батареи гвардии старший лейтенант Н.И. Сагитов, чьи пушки удержали подъехавшего вплотную противника, получил орден Красной Звезды.
На этот раз немецкая оборона держалась дольше, с 12 по 14 октября. Обстрел артиллерией противника продолжался, и за этот период 13 человек было убито, 19 ранено, а три пропали без вести. Также снаряды повредили два Т-34 и три автомашины. В 23:30 бригада снялась с места и вернулась по прежнему маршруту в Плунгяны. Всего за бои 5–15 октября бригада потеряла шесть «Шерманов» (три подбитых, три сгоревших) и 23 Т-34 (четыре подбитых, 19 сгоревших), 145 человек ранеными, 62 убитыми и 11 пропавшими без вести. Дойти до Мемеля так и не удалось.
Выводы штаба 18-й гв.тбр были предсказуемыми: противник умело создаёт глубоко эшелонированную оборону на выгодной местности, имея подвижные резервы для ликвидации прорывов. Прорыв такой обороны требовал тесного взаимодействия со своими пехотой, артиллерией и авиацией, чего в ходе добиться Мемельской операции не удалось. Темпы наступления страдали и из-за плохого снабжения. Автотранспорт двигаться по разбитым танками и разбухшим от дождя дорогам просто не мог. Усугубляла положение и нехватка бензина, с которой лишь отчасти помогало топливо, слитое из подбитой немецкой техники.
Изучение истории танкового соединения, которое одновременно применяло в бою советские Т-34 и американские M4A2, позволяет развеять сразу два противоречивых мифа. M4A2 не считался особенным, его экипажи не были ни элитой, ни изгоями — заморский танк воевал бок о бок с советским, с примерно теми же результатами.
В деталях о службе танков M4A2 в СССР и оценке машин советскими танкистами можно прочитать в книге автора статьи «Sherman Tanks of the Red Army».
Источники и литература:
- Wolfgang Schneider. Tigers in Combat, Vol. 2 — Stackpole Books, 2005
- Samuel W. Mitcham Jr. The German Defeat in the East: 1944–1945 — Stackpole Books, 2007
- http://pamyat-naroda.ru
- https://weaponsandwarfare.com
