Парадоксы мировых войн

70 лет назад закончилась Вторая мировая война. Она была не только неимоверно кровавой, но и весьма парадоксальной — как и её предшественница. Попробуем вспомнить основные оружейно-технические парадоксы двух наиболее кровавых событий XX века.

Первая мировая война дала старт невероятному всплеску идей во всех областях оружия и техники.

Армии срочно доставали с забытых складов однозарядные винтовки времён франко-прусской войны — а заводы готовились выпускать автоматические и самозарядные винтовки под промежуточный патрон. Появились ружейные гранатомёты, миномёты, огнемёты, газомёты, первые крупнокалиберные пулемёты.

Танки успели пройти путь от первых хвостатых «ромбов» до «Рено» FT-17, чей облик вот уже почти сто лет является классическим для подавляющего большинства потомков, и Char 2C с 50-мм броней — которую имел даже не всякий танк начала ВМВ.

Авиаторы начала войны могли грозить врагу с тряпичных аэропланов разве что кулаком или тараном. К концу войны массово летали цельнометаллические, а то и бронированные самолёты, в воздухе строчили целые батареи пулемётов, посылали снаряды автоматические, крупнокалиберные и безоткатные пушки, оставляли дымные следы ракеты. Немцы, как обычно, не успели закончить очередное чудо-оружие — тяжёлый десятимоторный самолёт-триплан с запасом горючего на 80 часов полёта. Зато они успели пострелять с борта тяжёлого бомбардировщика из 130-мм орудия.

Появились первые активные гидролокаторы, системы подслушивания переговоров по телефонному кабелю, радиоуправляемые катера.

После таких чудес военные, учёные, фантасты пытались предсказать, какой будет следующая война. Уже к концу 20-х годов всерьёз ожидалось, что вскоре артиллерия сможет стрелять на тысячи километров, а самолёты достигнут скорости 1000–2000 км/ч.

И прогресс техники вроде бы доказывал эти теории. В апреле 1910 года Юбер Латэм на «Антуанетт» ставит воздушный рекорд скорости в 78 км/ч. Менее четверти века спустя, в октябре 1934 года, Франческо Аджелло на гидроплане «Макки-Кастольди» развивает в десять раз большую скорость — 709 км/ч. Если в начале Первой мировой аэропланы поднимали в воздух моторы в 80–100 л. с., то уже в 1919 году авиамотор Napier Cub достиг мощности в 1000 л. с. В том же году был достроен четырёхмоторный цельнометаллический лайнер E-4/20, с 12–18 пассажирами на скорости в 200–225 км/ч обгонявший почти все тогдашние истребители. Уже в 1928 году в Германии успешно взлетел ракетный планер Ente («Утка»).

В 1914 году артиллеристы всех стран считали эффективной стрельбу полевых орудий не далее 6 км, но уже в 1918 году знаменитая «Парижская пушка» стреляла на 130 км. Если перед войной большинство французских артиллеристов (но не все) считало 75-мм пушку достаточной для решения любых задач, то в 1917 году один снаряд французского же 520-мм орудия весил больше такой пушки. За время войны «из ничего» возникла зенитная, батальонная, противотанковая, самоходная артиллерия. Страницы как военных трудов, так и популярных журналов 20–30-х годов пестрят фотографиями и рисунками универсальных, турбинных, многокаморных и электрических орудий, конических стволов, управляемых ракет…

И вот начинается Вторая мировая война.

Истребители начала ВМВ в большинстве вооружены пулемётами обычного калибра, нередко — версиями «Максима» (как И-15) или Браунинга 1919 года (как «Харрикейн», «Гладиатор» и «Спитфайр»). Мощность моторов — та же 1000–1200 л. с. или даже меньше. Бипланы «Свордфиш», даже внешне напоминающие «этажерки» прошлой войны, и в 1941 году оказываются грозой вражеских кораблей. В августе 1945 года «антикварные» МБР-2 конструкции начала 30-х годов топят японское судно «Касадо Мару» — одна из крупнейших по тоннажу жертв советских ВВС. В этом же году на Балканах ещё воюют Бреге-19 — прямые потомки заслуженного бомбардировщика конца Первой мировой Бреге-14.

Вместо давно ожидаемых налётов воздушных армад в июне 1940 года Берлин впервые бомбит один (!) бомбардировщик — французский NC.223.4 «Жюль Верн» сбрасывает несколько бомб весом от 250 до 10 кг. «Цирк Вахмистрова» с подвесными самолётами, «эскадрилья самоубийц» с штучными многотонными бомбами, одноразовые истребители «катафайтеры» и даже носители атомных бомб были почти незаметны на фоне десятков тысяч обычных бомбардировщиков и истребителей.

6–10–12-моторные гиганты в подавляющем большинстве так и не покинули чертёжных досок. Вместо них костяк стратегической авиации США образуют В-17 – созданный по итогам конкурса на средний бомбардировщик, заказанный англичанами бомбардировочно-транспортный В-24 и, под самый конец войны, — В-29 с горящими «на лету» моторами; японцы вообще обходились двухмоторными машинами (если не считать летающих лодок). B-32 снискал сомнительную славу самолёта, на котором во Второй мировой погиб последний американец — над Токио 18 августа 1945 года. А В-36 не только не успел на Вторую мировую, но так и не повоевал вообще. Как и «истребитель» XF8B, способный поднять почти три тонны бомб или торпед. «Твин Мустангам» пришлось дожидаться войны в Корее, а «Скайрейдеры» увидят ещё и небо Вьетнама.

Вместо грозных на бумаге КВ-3–5–7, Т-50, ИС-3 или ИС-7 войну выигрывают Т-34 и ИС-2 с куда более скромными характеристиками. Все тридцатые годы советские танкисты требуют самоходки с вращающейся башней, в стиле 1960-х годов, артиллеристы — дивизионные 95-мм и 107-мм пушки, часть из них даже успеют испытать. Конструкторы бьются над автоматическими и самозарядными винтовками, гранатомётами. Но тяжесть реальной войны вынесут конструкции гораздо «примитивнее». Несмотря на мольбы танкистов США, в боях в Европе успели принять участие всего около тридцати М26 «Першинг».

Отравляющие газы вместо уничтожения целых эскадр, городов и стран применялись разве что против беззащитных китайских деревень — и то малыми партиями и с небольшим эффектом. Ещё большим фиаско оказалось применение бактериологического оружия, описанного ещё Альбером Робидой, Джеком Лондоном и Гербертом Уэллсом. На поле боя зажигательные и дымовые смеси оказались куда надёжнее и эффективнее, а военные микробиологи тратили силы в противодействии естественным эпидемиям тифа (бывших бичом Первой мировой).

Вместо погони за чудо-оружием СССР, США, Великобритания, не сговариваясь, обратили внимание на развитие военной промышленности и транспорта, модернизацию имеющейся техники. 2710 транспортов «Либерти» (спускавшихся на воду за месяц-два), 640 тысяч джипов и более 200 тысяч «Студебекеров» внесли неоценимый вклад в общую победу.

Первые Т-34 и «Шерманы» отнюдь не были шедеврами конструкции и технологии. Но к концу войны в тех же по названию машинах неизменными остались разве что катки — и теперь танки позволяли творить настоящие чудеса.

Наоборот, Третий рейх устремился за миражом технического превосходства, надеясь превзойти противников уникальным оружием. И проиграл по всем статьям — на земле, на море и воздухе.

«Тигры», затем «Фердинанды», «Пантеры» и «Королевские Тигры» полностью провалили свои дебюты. Да, немецкая бронетехника была страшным противником на поле боя, но всё более тяжёлые машины требовали топлива в невероятных объёмах и надёжной ходовой части — а ни того, ни другого Германия предоставить уже не успевала. Так, «Пантера» при схожем весе уступала ИС-2 по расходу горючего в полтора раза — не говоря уже о «Королевском Тигре». Толстая броня с падением качества уже не гарантировала былой неуязвимости. А при грамотной тактике даже «Насхорны» с 30-мм лбом не уступали «Тиграм» в истреблении танков. Чудовищные «Маусы» вместо побед украсили собой советские полигоны.

И в сравнительно консервативной артиллерии немцы ухитрились дойти до монструозных 128-мм зениток и противотанковых пушек. 600-мм мортиры и 800-мм «Дора» стали наглядным воплощением тупикового пути развития сверхтяжёлой артиллерии.

Во время высадки в Нормандии немецкие подводники получили приказ атаковать корабли десанта в надводном положении — а расстреляв торпеды, таранить. Так бесславно кончались годы доминирования кригсмарине в океанах.

В воздухе ставка на новейшие реактивные самолёты тоже пока не оправдала себя. Ме-262 в эффективности уступал поршневым предшественникам. Британские «Метеоры» гонялись за Фау-1, но пушки истребителей часто отказывали, поэтому их эскадрилья смогла сбить всего чуть больше десятка ракет — поршневые «Темпесты» и «Спитфайры» показали себя в разы эффективнее. Американским P-80 так и не довелось повоевать во Второй мировой. А пилоты более 300 выпущенных ракетных Ме-163 смогли заявить сбитыми только 16 самолётов — в каждом полёте ежесекундно рискуя взорваться или получить пары гидразина в лицо.

Ракеты Физилер 103, более известные как Фау-1, и А-4 (Фау-2), конечно, послужили после войны мощным стимулом процесса, который привёл человечество на Луну. Но в основном не своим конструктивным совершенством или тем более боевой эффективностью, а наглядным примером – вот смотрите, немцы же смогли, только надо сделать всё не так, как у немцев, а правильно. Собственно же боевая эффективность ракет, в идеальных условиях примерно в 30% случаев способных попасть в огромный Лондон, была околонулевой. Хотя на первых порах психологически впечатляющей – некоторые лондонцы, отвыкшие за три сравнительно спокойных года от немецких бомбёжек, снова кинулись в провинцию, опасаясь «базз-бомб», а о «неслышной смерти» в виде сверхзвуковых Фау-2 военная цензура Британии вообще запретила упоминать, чтобы не дать возможность врагу корректировать обстрел.

Но какова цена? Если путём технологий массового производства и трудом «кацетников» (узников концлагерей) стоимость Фау-1 удалось довести с 60 тысяч марок опытного образца, до 10, а затем под самый конец войны всего до 3,5 тысяч марок (автоматическая винтовка FG-42 первой серии стоила более 2000 марок), то стоимость А-4, несмотря на все усилия, с начальной 300 тысяч марок снизить более чем до 120 тысяч не удалось. Для сравнения — танк «Тигр» стоил порядка 300 тысяч марок, а истребитель FW 190D-9 — около 57 тысяч. При этом мощность обоих типов ракет была не так уж велика – 750–1000 кг аматола бледнеют на фоне британских «печеньиц» (cookie) с почти полутора тоннами той же взрывчатки (для бомб в 4000 фунтов — а были и втрое тяжелее) и их американских копий – «блокбастеров». Эффективность даже Фау-1, мягко говоря, сомнительна — так, на 66 ракет воздушного старта, достигших Лондона, приходится 77 потерянных тяжёлых бомбардировщиков-носителей He-111. А действия ракет Фау-2 были просто разбиванием окон золотыми монетами.

Разработка управляемых зенитных ракет (немецких «Водопада», «Дочери Рейна» и прочей красиво названной романтики, так и не вступившей в войну) пригодилась лишь для будущих войн, но и то в советском С-25 и в американском «Найк-Геркулес» имелись лишь отдельные конструкторские решения немецких инженеров.

Противотанковые управляемые ракеты впервые были применены свыше десяти лет после окончания ВМВ, в Алжире — и то против пещер, а не танков. Управляемые и самонаводящиеся ракеты «воздух-воздух», чьи разработки шли параллельно в США и Германии, опять-таки не успели не только на эту войну, но и на Корейскую, впервые отметившись лишь в 1958 году — в дуэлях между истребителями двух Китайских республик, народной и той, что на Тайване.

Даже массовое производство выдающихся для своего времени образцов вооружения (вспомним хотя бы пулемёт MG-42, заслуживший самые высокие оценки оружейных специалистов всего мира) не спасло Третий рейх от развёртывания к концу войны выпуска чудовищных плохо продуманных эрзацев наподобие винтовок «Фольксгевер» с дальностью прицельной стрельбы в сотню метров и самолётов из фанеры и прессованной угольной крошки. И это был ещё очень хороший результат по сравнению с Японией, докатившейся к лету 1945 года до однозарядных винтовок под пистолетный патрон. Но и это не стало апофеозом деградации. Японцы развернули выпуск гладкоствольных дульнозарядных (!) ружей и пистолетов — в ствол калибром 13 мм вкладывались заряд чёрного пороха и пуля из обрезка прутка, сверху вставлялся капсюль, по которому должен был ударить «стрелок».

К счастью всего человечества, вот уже 70 лет мир обходится без таких войн со всеми их парадоксами…