Большая стратегия фон Фалькенгайна

Рецензия на труд начальника Полевого Генерального штаба германской армии Э. фон Фалькенгайна. Кратко рассмотрены особенности его работы и ее содержание, затронуты оперативно-тактические взгляды, приверженцем которых был Э. фон Фалькенгайн.

Среди трудов представителей германского генералитета, посвященных миро­вой войне 1914–1918 гг., заметно выделяется работа Э. фон Фалькенгайна «Верховное командование 1914–1916 в его важнейших решениях» (переведена на русский язык в 1923 г.). Автор в течение двух лет – с 14 сентября 1914 г. по 29 августа 1916 г. – занимал должность начальника германского Полевого Генерального штаба и, по его словам, «являлся един­ственно ответственным за ве­дение войны лицом» в этот ответственный период мирового противостояния. Более того, лицо, возглавлявшее немецкую стра­тегию, являлось и глав­ным рычагом всей военной машины германского блока, звеньями которой, кроме Германии, являлись Австро-Венгрия, Турция и Болгария.

Военный министр генерал-лейтенант (20 января 1915 г. он станет генералом пехоты) Э. фон Фалькенгайн получил пост Началь­ника Полевого Генерального штаба, первоначально совмещая обе должности. Совмещение продолжалось до января 1915 г., когда, по предложению канцлера Бетмана Гольвега, посты были разделены.

Организация высшего военного ко­мандования, как это можно заклю­чить со слов автора, страдала неясно­стями и противоречиями. В лице кайзера Вильгельма осуществлялось высшее командование вооруженными силами страны в том традиционном смысле, как это было во время Австро-прусской войны 1866 г. или Франко-прусской войны 1870–1871 гг. Казалось бы, активная фигура императора позволяла предполагать с его стороны более самостоятельное и творческое управление боевыми действиями. Но Вильгельм «свои» идеи реализовывал: по отношению к сухопутным силам – через На­чальника Генерального штаба сухо­путных войск, по отношению к морским – через Начальника Гене­рального штаба морских сил, при­чем «по умолчанию» считалось, что го­лос первого во всех вопросах имел перевес. Император предо­ставлял Начальнику Генерального штаба право «отдавать оперативные приказы от своего имени», что сделало из автора рассматриваемого труда действительного исполнителя функций высшего коман­дования.

Сфера правомочий Начальника Полевого Генераль­ного штаба была ограничена с двух сторон – с организационной, в которой делами ведал военный министр, и с политической, принадлежавшей канцлеру. Но и та, и другая сферы не проходили мимо внимания Начальника Полевого Генерального штаба. Автор считает организацию высшего не­мецкого командования более совершенной, чем вражеской, но все же констатирует, что многое зависит прежде все­го от людей.

В деле орга­низации высшего коалиционного командования также было много проблем. Если Бол­гария и Турция, слишком зависев­шие от Германии, были «по­слушны», то Австрия склонна была «гнуть» свою линию – и эта линия зимой 1915–1916 гг. вызвала так много трений (о военных претензиях Австрии автор часто говорит в своей книге и подвергает их очень резкой кри­тике), что к моменту ухода Э. фон Фалькенгайна со своего поста было создано единство коалиционной военной власти.

Описывая обстановку, сложившуюся к середине сентября 1914 г. (т.е. к моменту принятия должности), автор находит ее тяжелой: войска, отступившие от Марны, не успели прочно закрепиться на но­вой позиции, правый фланг висел в воздухе, взятые на Восточный фронт два корпуса (это автор подчеркивает) сыграли не только роко­вую роль в Марнском сражении, но их отсутствие чувствовалось и после, пополнения приходили с трудом, вой­ска высаживались слишком далеко от боевых линий и т. д. Среди перечи­сленных недочетов характерно упо­минание о начавшем чувствоваться недостатке боеприпасов: «Действительный рас­ход во много раз превзошел все мир­ные предположения». Очевидно, как справедливо замечает автор, это был удел всех армий-участниц мировой войны.

Автор отказывается от мысли даль­нейшего отхода на Западном фронте и решает обеспечить правый фланг стратегического построения выдвиже­нием его вперед для захвата север­ного французского побережья. В развитие этой идеи он отдает приказание ускорить атаку Антверпена.

На ближайшей очереди стоял во­прос об использовании результатов самсоновской катастрофы. Если П. фон Гинденбург стоял за дальнейшее развитие операции в юго-восточном направлении, то Э. фон Фалькенгайн решил из главной массы германских войск на востоке обра­зовать 9-ю армию и перебросить ее для активных действий в Верхнюю Силезию и южную Познань, для взаимодействия с австрийцами. Общее руко­водство этой операцией возлагается на Гинденбурга и Ф. Конрада Гетцендорфа.

Уже на этом этапе войны автор пришел к выводу, что возможность достигнуть быстрого победоносного исхода войны по­терпела фиаско. Попутно автор выска­зал сомнение в реальности помощи со стороны своего флота и с тревогой указал на все более и более выясняющийся план Англии вести войну путем «измора Германии голодом и лишениями» – когда в дело вступал решающий фактор ресурсного преобладания Антанты.

Фландрскую операцию Э. фон Фалькенгайн считает для немцев удовлетворительной, хотя и не дав­шей решительных результатов. Отно­сительно Лодзинской операции он высказывает удо­вольствие по поводу ее общего плана, секретности предварительных передвижений и искусности флангового удара А. фон Макензена, но добавляет, что и русские проявили значительный прогресс сравнительно с августовскими днями: они предприняли ряд удачных мер против войск А. фон Макензена, и, несмотря на то, что немцами были посланы значитель­ные подкрепления, немецкий удар в конце концов свелся к очень скром­ным результатам; никакого «разгро­ма» русских не было, у них была лишь отобрана Лодзь и они были оттеснены за Бзуру, Равку и Пилицу.

Позиционная война, начавшаяся на западе в ноябре 1914 г., а на востоке месяц спустя, не пользуется симпатией автора. Эту техническо-пассивную форму боевых действий он подвергает обстоятельному и интересному анализу. Позиционная война, пишет Э. фон Фалькенгайн, не прихоть Генерального штаба, а тяжкая необходимость. Разобрав некоторые технические особенности позиционной войны, Э. фон Фалькенгайн делает вывод, что позиционная война особенно ярко подтвердила глубокий смысл военной дисциплины, которая в этой войне необходима более, чем где-либо.

Период от начала позиционной войны до перехода к маневренной войне весной 1915 г. предъявляет германскому главному ко­мандованию многообразные требова­ния. Подвергая анализу эту новую цепь задач, автор обнаруживает здравомыслие и широту взглядов.

С начала весны Э. фон Фалькенгайна начинают донимать своими проектами как австрийцы, так и командование германского Восточного фронта. Первые пред­лагают план освобождения Перемышля и перехода в наступление в Гали­ции при поддержке немцев (причем для отвлечения внимания русских рекомендуется одновременное наступ­ление в Восточной Пруссии), а группа П. Гинденбурга вновь поднимает вопрос о решительном ударе на во­стоке – чтобы, «поставив на колени» Россию, сокрушить Англию и Францию. Автор не согласен ни с первым, ни со вторым предложением. Причем он развивает крайне интересные мысли о том, что в борьбе с Россией нельзя достигнуть реши­тельных результатов, а если их и можно было бы достигнуть, это все равно не заставило бы Францию, а тем более Англию покориться.

Чтобы разрядить ситуацию, Э. фон Фалькенгайн предлагает австрийцам операцию в Сербии, а А. фон Макензену поручает операцию на р. Пилице. Но в этих предложениях было больше политики, чем стратегии.

Обе операции сорвались. Русские своего нажима не приостановили. Венгрия, «наиболее сильный носитель боевых устремлений в Австрии», под­вергалась опасности, а на западе обста­новка не допускала активных дей­ствий. Все это заставило Э. фон Фалькенгайна пойти на уступки австрийцам (дав им Бескидский корпус) и П. Гинденбургу. С болью в сердце он отдает последнему 4 корпуса – три свежих и один отборный с запада. Автор труда старательно берег эти соединения для больших операций во Франции. В результате две зимних опе­рации на Русском фронте (в Карпатах и на Мазур­ских озерах) автор считает не достигшими своих целей. Анализ этих операций заставляет его сделать следующие выводы: действия против флангов Рус­ского фронта не дают прочных результатов, а австрийские войска для решения наступатель­ных задач должны быть перемешаны с германскими.

Глава 5-я книги посвящена прорыву у Горлицы – Тарнова. Для Германии был необходим какой-то реши­тельный удар, так как оперативно-стратегическая обстановка с началом весны складывалась для нее крайне тяжело: австрийцы, не веря в нейтралитет Италии, просили 10 новых немецких дивизий, Турция нервничала из-за Дарданелл и Армении, в Месопотамии дела также были плохи. Вся глава представляет собой краткий анализ операции, начиная с ее зарождения (общая идея, выбор участ­ка прорыва и т. д.), организации (засекречивание идеи, демонстрации на Ипре и в Восточной Пруссии, подбор частей для удара, их сосредоточение) и закан­чивая описанием хода прорыва. Описывая необходимость держать операцию в тайне, автор подчерки­вает всю важность принципа внезапности, но при этом отмечает, что скрыть подготовку к большим операциям не­возможно – важно отдалить мо­мент распознания врагом своих намерений.

24 мая 1915 г. Италия объявила Австрии войну. Анализируя это явление, ав­тор высказывает ряд интересных соображений, почему Германия не должна была объявлять со своей сто­роны войны Италии.

Обстоятельства не позволили на Русском фронте огра­ничиться достигнутыми к 22 июня результатами Макензенского прорыва, хотя они и впечатляли. Автор среди итогов прорыва называет: пол­ное устранение угрозы Венгрии, достижение возможности для Австрии стянуть достаточные силы на Итальянский фронт, осво­бождение Турции от опасности Босфорской экспедиции, успокоение Румынии, возобновление сношений с Болгарией. Но, тем не менее, обстановка для Германии про­должала оставаться грозной. Русская армия сохранила старую боеспособность, несмотря ни на какие потери, австрийская же армия продолжала морально деградировать и без наличия немецких войсковых прослоек была неспособна вести наступательные операции.

Такая обстановка вызвала ре­шение изменить направление наступления на Русском фронте с прежнего восточного на северное – в про­странство между Вислой и Бугом. Это решение привело к новому сосредоточению войск и созданию Бугской армии А. Линзингена.

Применительно к операции, которая должна была содействовать удару на южном фасе «польского балкона», вновь возгорелся спор между Э. фон Фалькенгайном и П. фон Гинденбургом: первый стоял за удар на ниж­нем Нареве, а второй – за более север­ное направление. Начинавшаяся удачно операция у нижнего Нарева, подтверждавшая мысль автора, все же была недостаточна, чтобы ока­зать решительное влияние на опе­рацию А. фон Макензена – последняя выдыхалась. П. фон Гинденбург предложил ее приостановить, а главный удар повести на Северную Двину. Но автор в этом случае про­явил большое упорство: А. фон Макензен был поддержан новыми двумя дивизиями, переброшенными с запада, а армии Р. фон Войрша, несмотря на возражения главной австрийской квартиры, было приказано перейти Вислу. В итоге русские очищают Варшаву, Ивангород, пал Новогеоргиевск. Хотя надежды окружить 9 августа русских в районе Висла – Нарев – Влодава – Вепрж не оправдались, автор, тем не менее, считал постав­ленную войскам задачу исполненной.

Вывод Э. фон Фалькенгайна: на Русском фронте все необходимое сделано, и теперь можно обратить свое внимание на запад и на юг. Сделав уступку австрийцам и П. фон Гинденбургу: согласившись на их локальные, как мыслит автор, операции – первых у Ковеля и второго у Вильно, – Э. фон Фалькенгайн начинает готовить операцию против Сербии.

Вновь возникает спор автора с П. фон Гинденбургом, инте­ресный и своими общими мыслями, и деталями. Он очерчен автором очень подробно. Усту­пив П. фон Гинденбургу Виленскую операцию, Э. фон Фалькенгайн не свя­зывал с ней конечных целей уни­чтожить Россию, а наоборот, прида­вал ей локальное (дополняющее идею Макензенского прорыва) значение. П. фон Гинденбург же думал, что эта операция завершит поражение России. И когда на западе стали собираться грозные тучи, а операция П. фон Гинденбурга под­ходила к своему естественному завершению, Э. фон Фалькенгайн потребовал часть дивизий для отправки на запад. Внешне он как бы срывал операцию командования германского Восточного фронта. В происшедшем обмене мнениями П. фон Гинденбург переходил принципы дисциплины, вторгался в область ведения Начальника Гене­рального штаба и подвергал его прошлые распоряжения критике. Э. фон Фалькенгайн нашел в себе силы побороть эти нападки и долго пытался доводами убедить упрямого старика. В конце концов ему при­шлось апеллировать к Вильгельму, который приказал П. фон Гинденбургу выпол­нить приказ. И Гинденбург замолк до лета 1916 г.

Операция австрийцев не удалась и не превратилась в катастрофу только лишь благодаря поддержке немцев. П. фон Гинденбург был вначале более удачлив, но с середины сентября также начал топтаться на месте.

Интересно, что автор труда пишет о попытке достигнуть сближения с Россией и о приостановке беспощадной подводной войны. Э. фон Фалькенгайн стоял за согла­шение с Россией ценою даже воз­врата ей Польши и балтийских про­винций. Его рассуждения по этому поводу обнаруживают боль­шое новаторство в области понимания задач стратегии. В вопросе о подводной войне автор держится обычного немецкого толкования – клеймит беспринципность Англии и посылает много горьких упреков по адресу Америки.

Теперь перед Э. фон Фалькенгайном было две задачи: 1) справиться с ожидаемой бурей на Западном фронте и 2) установить связь с Тур­цией. Вторая цель достигалась конвенцией с Болгарией (6 сентября 1915 г.) и вытекающим из этой конвенции походом в Сербию. Австрийцы скоро отказались от участия в операции, и она была выполнена 330-тысячной германо-болгарской армией А. фон Макензена, нанесшей поражение 200-тысячной плохо снаряжен­ной сербской армии.

На западе немцев ожидали боль­шие испытания. Англичане и фран­цузы – первые во Фландрии, вторые в Шампани – организовали исключи­тельные по своим размерам и подготовке наступательные операции. Автор описывает операции крат­кими, но очень красочными штри­хами, подчеркивая немощность и мизерность добытых противником результатов и признавая за немцами блестящую победу. Он приписывает ее главным образом исключительному мужеству и долготерпению немецкого офицера и солдата: «Все великое, совершенное ими ранее в мировую войну, блекнет перед этим моментом». Автор не забывает отдать должное и своему противнику, «честно выполнившему свой долг».

Итоги 1915 г. внешне были благо­приятны для германского блока: на востоке русская армия отступила, Сербии не существовало, с Турцией связь была уста­новлена, Дарданеллы свободны. Но на западе все оставалось по-старому. И вот автор пытается развязать этот тяжкий узел, представив в Рождество 1915 г. докладную записку Вильгельму – план на 1916 г. Она дает интересную стратегическую канву, обрисовывая шансы Германии. Определив, что среди врагов самым непримиримым, главным и ведущим войну на измор является Англия, автор останавливается на единственном решении: попытаться выбить из рук этого врага Германии главный ее меч – Францию, заста­вив последнюю перемолоть на жер­новах Вердена свои последние силы.

Из этой записки и вытекала идея Верденской операции.

Последнюю главу своей книги автор посвя­щает рассмотрению Верденской опе­рации, весеннего наступления австрий­цев в Тироле, прорыву А. А. Брусилова и боям на Сомме. В этой главе автор в значительной мере теряет столь характерные для него спокойствие и объективность. О Верденской операции, своем неудачном детище, он говорит туманно. Действительно, до августа 1916 г. почти 2/3 всех французских вооруженных сил перемололись на «верденской мельнице». По расчету автора на каждого выведенного из строя немца прихо­дилось 2,5 француза. Но намеки Э. фон Фалькенгайна говорят о каком-то холодно-жестоком расчете на постоян­ное и неумолимое избиение французской живой силы. «Все раз­вивалось согласно положенной в основу операции цели» – говорит с чувством удовлетворения Э. фон Фалькенгайн. И все же Верденская опе­рация сорвалась – была обескровлена и германская армия.

О других операциях автор говорит более кратко. Атаки на Сомме он считает с военной точки зрения неудавшимися – для англичан почти полностью (отношение к англичанам как к тактикам у Э. фон Фалькенгайна довольно пренебрежительное), для французов относительно. Отодвижение немецкого фронта на 20 километров по обе стороны Соммы на 7 километров в глубину автор правильно считает делом пустым, не могущим оказать какого-либо серьезного влияния на общую обстановку. То, что французы и для Соммы нашли необходимые силы, Э. фон Фалькенгайн объясняет введением коло­ниальных войск, а недочет артил­лерийского снабжения пополнили американцы, которые, как он считает, без объявления войны, со свойственной янки бесцеремонностью подтянули к Сомме огром­ное количество снарядов. Но, заме­чает автор, благодаря искусной про­паганде Антанты, действовавшей внутри Германии, сражение на Сомме оставило за собой гораздо более глубокий и вредный для немцев след, чем это мог бы оправдать размер боевых достижений против­ника.

О весеннем наступлении австрийцев автор говорит с некоторым прене­брежением. Он хвалит нем­цев, которые, когда 22 мая разразился Брусиловский прорыв («словно гроза из ясного неба»), быстро подали руку помощи своему лукавому союз­нику, и эта помощь, хотя и поданная бессистемно, спасла австрийскую армию от несомненного краха. О русском наступлении автор говорит немного, называя его «большой разведкой». Такое замалчивание понятно: русские войска повели себя совсем не так, как думали германские стратеги.

Книга обрывается одновременно с неожиданным уходом автора с долж­ности Начальника Полевого Генерального штаба 28 августа 1916 г. В этот день к нему явился начальник военного кабинета генерал фон Линкер и сообщил, что импе­ратор счел нужным на завтрашнее совещание о военной обстановке (в связи со вступлением в войну Румынии) пригласить и фельдмаршала П. фон Гинденбурга. Э. фон Фалькенгайн отвечал посланному, что подобное приглашение частного начальника для обсуждения общих дел войны, относящихся к его компетенции, он считает неприемле­мым для себя и видит в этом знак того, что он уже не располагает безграничным и столь необходимым на его посту доверием верховного вождя. Э. фон Фалькенгайн просил поэтому о немедлен­ной отставке, которая и была ему предоставлена утром 29 августа.

Э. фон Фалькенгайн в жизни писал мало, но думал и пережил исключительно много, вследствие чего его книга производит впечатление сжатого конспекта – она пере­полнена наблюдениями, доводами, выводами, полна фактов, в ней намечена новая концепция стратегии, набросан облик войны.

Э. фон Фалькенгайн мыслит ясно и просто, говорит еще проще и является образцом того, как нужно излагать самые серьезные вопросы, чтобы они оставались и интересными и понятными для всякого читателя.

Уходя со своего поста, автор с тре­вогой предвидит, что его преемник приведет германскую армию к краху. Этими провидческими строками и заканчивается труд Э. фон Фалькенгайна.

Выходные данные книги: Фалькенгайн Э. фон. Верховное командование 1914–1916 в его важнейших решениях. - М. : Высший военный редакционный совет, 1923.

Francois H. von. Marneschlacht und Tannenberg. Betrachtungen zur deutschen Kriegsfuhrung der ersten sechs Kriegswochen. Berlin, 1920.