«21 и 22 августа враг пытался приостановить продвижение наших войск. Он ввёл крупные силы танков, мотопехоты и с большой самонадеянностью атаковал наши части. Но дни лёгких побед врага уже миновали. Немецко-фашистские войска уже знают это. Славные 64-я и 50-я стрелковые дивизии – передовики нашего фронта, доблестная 47-я авиационная дивизия, её 61-й и 215-й штурмовые и 129-й истребительный полки разбили фашистские танки и заставили фашистов в беспорядке отступить. Враг потерял до 130 танков, больше 100 автомашин, много орудий, боеприпасов и тысячи убитыми и ранеными…»
Такими словами командующий Западным фронтом маршал С.К. Тимошенко описывал в приказе по фронту действия штурмовиков и истребителей 47-й САД против немецкой 7-й танковой дивизии, части который контратаковали соединения советской 19-й Армии, наступавшей на Духовщину в августе 1941 года. Маршал вынужден был описывать события излишне оптимистично, но как всё обстояло на самом деле?
Накануне наступления
Духовщинская наступательная операция проводилась согласно директиве Ставки ВГК от 25 августа 1941 года. Перед войсками Западного фронта ставились задачи по разгрому немецких войск в районе Духовщины и Смоленска. Основной удар предполагалось нанести силами Западного фронта, чтобы к 8 сентября выйти на линию Велиж – Демидов – Смоленск. Вспомогательный удар предполагалось нанести войсками Резервного фронта: срезать выступ в районе Ельни и выйти на линию Рославль – Починок.
Однако начатое 8 августа наступление Западного фронта после недели упорных боев захлебнулось. Несмотря на неудачу, Тимошенко принял решение после перегруппировки и усиления войск 17 августа начать новое наступление, окружить и разбить немецкие войска, оборонявшиеся в районе Духовщины, и далее наступать на Смоленск. Далее речь пойдёт о боевых действиях ВВС 19-й Армии, так как именно на долю частей подчинённой ей 47-й САД в ходе операции выпали наибольшие успехи.
В начале августа для поддержки имевшихся в составе ЗФ шести армий в ВВС фронта оставалось четыре соединения: 31-я, 43-я, 46-я и 47-я САД. Три дивизии располагались на линии Ржев – Дугино – Вязьма: 46-я САД (180-й ИАП и 150-й СБАП) в районе Ржева, 47-я САД (129-й ИАП, 61-й ШАП и 140-й СБАП) в районе Дугино – Кулешовка – Неполь, 43-я САД (33-й ИАП и 13-й СБАП) в районе Вязьма – Гжатск. 31-я САД (29-й ИАП и 37-й СБАП) оставалась несколько в стороне, в районе Андреаполя. По плану операции 47-я САД вошла в состав ВВС 19-й Армии.
12 августа все полки фронта де-юре были переведены на новые штаты (три эскадрильи) и причудливо перемешаны, передав друг другу по одной-две эскадрильи. В бомбардировочных полках в итоге одновременно эскадрильи на СБ, Пе-2 и Су-2, не лучше выглядели истребители.
Самым пёстрым, но и лучше всех укомплектованным истребительным полком оказался 129-й ИАП, в котором 1-я и 2-я эскадрильи имели МиГ-3, 3-я летала на ЛаГГ-3, а 4-я на И-16 тип 10/17. Мало того, штабу 129-го ИАП была оперативно подчинена одна эскадрилья ЛаГГ-3 239-го ИАП. К 17 августа в строю пяти эскадрилий числилось 17 МиГ-3, 19 ЛаГГ-3 и восемь И-16, личный состав был неплохо подготовлен и, самое главное, обстрелян, успев повоевать около месяца.
Ударные возможности 47-й САД также были выше, чем у соседей. К началу наступления 140-й СБАП, располагавший девяткой Пе-2, был перенацелен на ведение разведки, а 16 его старых СБ использовались для действий ночью.
Основную ударную силу дивизии составляли новейшие штурмовики Ил-2 61-го ШАП с опытными лётчиками. Полк на «Чайках» в июне воевал в Прибалтике, после чего за две недели переучился в Воронеже на Ил-2 и прибыл на Западный фронт, 12 июля вступив в бой с аэродрома Шаталово. Практически не выходя из боев, полк потерял к концу месяца практически всю матчасть, но к 13 августа получил на пополнение 11 штурмовиков с завода и от соседей, отремонтировал часть своих самолётов и продолжил боевые действия, имея в строю 16 Ил-2. Сильной стороной 61-го ШАП были опытные лётчики довоенной выучки, уже получившие и серьёзный боевой опыт.
Противником ВВС ЗФ были соединения II авиакорпуса 2-го Воздушного флота люфтваффе, которые тоже были серьёзно ослаблены в предыдущих боях, но сохраняли боеспособность. При этом немецкая авиация действовала в основном южнее, поддерживая наступление 2-й Армии и 2-й Танковой группы против войск Центрального фронта. Основную опасность для советской авиации представляла сотня Bf 109F эскадры JG 51 (III./JG 51 базировалась на аэродроме Стабна севернее Смоленска, штаб, II. и IV./JG 51 – на аэродроме Шаталово, I./JG 51 – на аэродроме Понятовка западнее Рославля) и группы III./JG 53 на аэродроме Маклок восточнее Велижа. Проблемой немцев было небольшое количество исправных машин. К примеру, в III./JG 51 на 16 августа оставалось восемь боеготовых истребителей, а в III./JG 53 – всего шесть.
Ударную авиацию представляли около сотни Ju 87 из штаба, II. и III./StG 1 и Bf 110 из штаба и I./SKG 210, которые базировались в Шаталово. Кроме того, периодически использовались Ju 88 и He 111 эскадр KG 3 и KG 53, которые в основном летали на Москву.
Взламывая оборону противника
Штаб ЗФ подготовил изящную по замыслу операцию на окружение – ударами 30-й Армии с севера и 19-й Армии с юга в общем направлении на Духовщину предполагалось окружить и уничтожить немцев восточнее Духовщины. За двое суток, к 19 августа, основные силы обеих армий должны были продвинуться на 30-40 км и выйти на рубеж рек Велица (севернее Духовщины) и Хмость (западнее Духовщины) соответственно.
17 августа в 9:00 началась артподготовка, после окончания которой девятка Ил-2 61-го ШАП под прикрытием девяти МиГ-3 129-го ИАП атаковала скопления пехоты, артиллерийские позиции, обозы и автотранспорт в районе Потелица – Задняя. Одновременно с этой группой работали бомбардировщики 13-го, 140-го и 150-го СБАП. Повторный удар штурмовики нанесли в 14:25, когда шесть Ил-2 штурмовали мотоколонны в районах Сущево, Уткино и Медведево.
Всего за день штурмовики и бомбардировщики выполнили 15 и 84 вылета соответственно, но прорвать оборону немцев не удалось. 91-я, 89-я и 64-я стрелковые дивизии завязли в тяжёлых боях; некоторый успех имела лишь 50-я стрелковая дивизия, которая продвинулась на 1-1,5 км.
На следующий день с утра пошёл дождь, и авиация начала работать лишь после обеда. Девятка Ил-2 тремя звеньями атаковала немецкие войска на обоих берегах реки Лойня, в районах Лосево, Быково, Сиротинка, совхоз Зайцево. Бомбардировщики СБ и Пе-2 13-го и 140-го СБАП тоже отработали в интересах 19-й Армии по скоплениям войск в районе Замятино – Рахманино. Несмотря на капризы природы, 50-я и 64-я стрелковые дивизии оттеснили немцев и вышли к реке Лойня.
Контрудар 7-й танковой дивизии
Несмотря на то, что продвижение дивизий 19-й Армии составило не более 6-7 км, немецкое командование отнеслось к советскому наступлению со всей серьёзностью. Во второй половине дня 18 августа самолёты люфтваффе группами по 9-12 машин производили атаки на советские части и по переправам через реку Вопь в районе Копыровщина. Самой большой неприятностью было то, что командующий 3-й танковой группой генерал Гот бросил в бой свой резерв, знаменитую 7-ю танковую дивизию, части которой уже во второй половине дня начали выдвигаться в район севернее Духовщины.
Командующий 19-й Армией генерал-лейтенант И.С. Конев понимал значение нависавшего над правым флангом его соединений выступ противника в районе села Лосево. С учётом того, что 30-я Армия вообще не имела успеха и вела бои практически на исходных рубежах, угроза контрудара с этого направления была особенно серьёзной. Поэтому на 19 августа 91-й и 50-й стрелковым дивизиям была поставлена задача немецкий выступ срезать. Кроме того, выводились в резерв и сосредоточивались в районе Батыево – Сельково на оси предполагаемого контрудара противника 89-я стрелковая дивизия.
Выдвижение танков и мотопехоты из Духовщины не ускользнуло от разведчиков ВВС ЗФ, которые ещё с конца июля «пасли» немецких танкистов, и авиация 19-й Армии практически полностью была сориентирована на уничтожение резервов противника. По частям 7-й танковой дивизии 19 августа были нанесены штурмовые удары.
Восьмёрка Ил-2 капитана М.Д. Романова в 15:18 под прикрытием девяти МиГ-3 звеньями атаковала колонны на дорогах Ярцево – Духовщина, Духовщина – Ельково (до 30 танков и 100 автомашин), Духовщина – Никольское – Сельцо (около 50 танков и автомашин). Была отмечена концентрация немецких войск в Духовщине и восточнее, а также выдвижение от неё мотоколонн практически по всем дорогам на северо-восток и восток. На цели было сброшено 46 ФАБ-50, выпущено 63 реактивных снаряда и 3200 снарядов ШВАК.
В районе цели «Илы» подверглась атаке четвёрки Bf 109, но «МиГи» смогли надёжно прикрыть ударную группу, потеряв один истребитель. Увы, у немцев были ещё и хорошие зенитчики. В двух километрах восточнее Духовщины был сбит Ил-2 №1863110 одного из лучших лётчиков полка старшего лейтенанта Г.Ф. Королева, который погиб, а Ил-2 №1861211 младшего лейтенанта В.И. Бугримовича совершил вынужденную посадку на вражеской территории. Прежде, чем вернуться в небо, лётчик два года воевал в партизанах. Наконец, Ил-2 №1861210 лейтенанта В.С. Солдатенко, не дойдя до цели, совершил вынужденную посадку из-за неисправности и был впоследствии восстановлен.
Несмотря на потери, к повторному вылету были подготовлены ещё шесть Ил-2, которые около 19:00 в сопровождении девяти МиГ-3 и трёх ЛаГГ-3 повёл к Духовщине старший лейтенант В.Г. Болотов. Один штурмовик из-за неисправности мотора отстал и скапотировал на вынужденной посадке в поле, лётчик не пострадал.
В этот раз целью стала колонна на дороге Зуево – Холм (южнее Духовщины). Штурмовики сбросили 20 ФАБ-50, выпустили 38 РС и 2000 снарядов ШВАК. Немецкие зенитчики вновь отличились, и при возвращении старшему лейтенанту Болотову пришлось сажать «Ил» на одно колесо. У самолёта №1862010 были поломаны плоскость и руль поворотов, но и эту машину удалось отремонтировать.
Выполненные 12 вылетов Ил-2, конечно, не могли остановить танковую дивизию численностью около 15000 человек, с более чем 150 танками и бронемашинами и 1000 автомобилей. К концу дня в строю 61-го ШАП оставалось лишь пять исправных Ил-2, не лучше выглядели 140-й и 13-й СБАП. Срочно требовалось вводить в бой новые части, и командующий 19-й Армией запросил помощи у командования ЗФ. Просьбу удовлетворили, и 20 августа авиацию фронта усилили 215-й ШАП и 263-й ИАП, а также четыре десятка 37-мм зенитных орудий. Это было сделано очень вовремя – уже утром 20 августа немцы попытались перехватить инициативу.
После разведки самолёты люфтваффе начали массированные атаки частей 19-й Армии, которым оказывали упорное сопротивление патрулирующие небольшими группами истребители 129-го ИАП. Так, в 06:00-06:20 пара МиГ-3 старшего лейтенанта Н.П. Городничева и младшего лейтенанта А.З. Кононенко последовательно перехватила три немецких пары, опознанные как Bf 110 и Ju 88. Городничеву засчитали лично сбитый Bf 110, а Кононенко Ju 88, при этом, по немецким данным, из разведки по маршруту Духовщина – Вязьма – Холм вместе со всем экипажем из трёх человек не вернулся Bf 110С-5 W.Nr.2447 «8M+CK» из эскадрильи 2.(F)/33.
Немецкие истребители пытались расчистить небо для своих ударных самолётов, но тоже действовали мелкими группами (сказывалось тяжёлое положение с исправной матчастью) и успеха не имели. Первые столкновения пар и четвёрок «Мессершмиттов» и «МиГов» обошлись без потерь, но в 08:45-09:00 звену, которое вёл командир 1-й эскадрильи 129-го ИАП старший лейтенант П.С. Ковац, сопутствовал успех в бою против четвёрки Bf 109. На счёт Коваца и его ведомого лейтенанта Г.Д. Онуфриенко (по другим данным, победы одержали Онуфриенко и Городничев) записали по одному «Мессершмитту». Как бы то ни было, советским лётчикам без потерь удалось сбить Bf 109F-2 W.Nr.12973 командира эскадрильи 9./JG 51 обер-лейтенента Шнелля (Oblt. Karl-Heinz Schnell), аса с 36 победами и кавалера Рыцарского креста. Самолёт упал на восточном берегу реки Вопь, а лётчик, на своё счастье, опустился с парашютом на западном, в расположении своих войск.
В 11:45-12:00 над полем боя появилось несколько групп Ju 87. Патрулировавшая в этот момент пятёрка МиГ-3, которую вновь вёл П.С. Ковац, атаковала одну из девяток. Бой начался на высоте 3500 метров, и почти сразу появились Bf 109. По оценке советских лётчиков, «Мессершмиттов» было 12, но наземные наблюдатели насчитали только четыре. В первой атаке немцы сбили один МиГ-3, его пилот старший лейтенант П.И. Ерошенко был ранен и покинул самолёт на парашюте. Завязался бой на виражах, который не принёс успеха ни одной из сторон.
В это время подошли ещё две группы Ju 87, которых сумел атаковать младший лейтенант А.З. Кононенко. Он обстрелял один «лаптёжник», который резко спикировал, а затем совместно с младшим лейтенантом Н.Е. Романовым атаковал ещё одну группу. Все атакованные Ju 87 круто уходили вниз, советские лётчики наблюдали на земле три мощных взрыва. Несмотря на то, что никто доподлинно не зафиксировал падения ни одного самолёта, один Ju 87 был засчитан Кононенко как личная победа, а ещё три – как сбитые в паре с Романовым. В действительности же им удалось повредить два пикировщика, дотянувшие до аэродрома Шаталово. Если повреждения Ju 87B-1 W.Nr.5324 были оценены в 25%, что означало ремонт, то Ju 87R-4 W.Nr.6283 с 65% наверняка был списан.
Надо отдать должное немецким истребителям из 12./JG 51. Они тоже не стали стесняться и заявили три «И-18» – один пошёл на счёт унтер-офицера Хордта (Uffz. Helmut Hordt), а фельдфебелю Фрибелю (Fw. Herbert Friebel) записали сразу две победы.
Советский ответ последовал через несколько часов. Все исправные Пе-2 13-го СБАП и Ил-2 61-го ШАП вылетели на поддержку своей пехоты. В немецких донесениях отмечены действия восьмёрки Пе-2, но немцы упоминают бомбардировку с большой высоты, которая не дала особого эффекта.
В 16:20-16:30 над выдвигающимися севернее Сущево на исходные позиции немецкими танкистами появились пять Ил-2 под прикрытием семи истребителей. Штурмовики истратили на колонны танков и автомашин 20 ФАБ-50, 39 РС и 2000 снарядов ШВАК и вернулись домой без потерь.
Отбиваясь от советских самолётов, части 7-й танковой дивизии к вечеру сосредоточились на исходных позициях. По немецкой традиции, были созданы три боевые группы: 25-й танковый полк с частями усиления – в районе Лосево, 7-й мотопехотный полк – в районе Иванники, 6-й мотопехотный полк – севернее Лосево. Положение на правом фланге 19-й Армии становилось все более угрожающим, когда на аэродроме Кулешовка приземлились свежие 32 штурмовика 215-го ШАП.
Бросить в бой только что прибывший полк было бы безответственно, и командование 47-й САД не стало действовать опрометчиво. Однако времени на ознакомление с районом боевых действий не было, поэтому было принято «соломоново решение»: из 215-го в 61-й ШАП было передано 10 Ил-2, а в ответ 215-й полк получил четырёх опытных лётчиков, которые на первое время должны были стать ведущими групп. Кроме того, в 47-й САД имелась прекрасная практика использования для наведения на цель лидеров Пе-2.
Испортившаяся вечером погода помешала действиям авиации, поэтому на выдвигавшихся в атаку немецких танкистов и пехотинцев падали только капли дождя. Удар наносился «трёхзубой вилкой» с бронегруппой 25-го танкового полка в центре, через Балашово в район западнее Маковья, отсекая 50-ю стрелковую дивизию от основных сил армии, чтобы прижать её к реке Лойня и разгромить. Левее и правее танкистов наступали 6-й и 7-й мотопехотные полки.
К 17:00 мотопехотные боевые группы прошли деревню Почепово, которая оказалась незанятой. 2-й стрелковый полк 50-й стрелковой дивизии ушёл оттуда в район Маковья, а полки 91-й стрелковой дивизии, которые должны были прийти на смену, ещё не заняли позиции. В итоге правый фланг 50-й стрелковой дивизии оказался открыт, и в брешь между ним и выдвигающимися в район Балашово – Почепово 502-м и 571-м полками 91-й стрелковой дивизии вклинилась бронегруппа 25-го танкового полка.
Казалось, ещё немного, и немцы прижмут к Лойне и разгромят части 50-й дивизии, однако советская артиллерия вела непрерывный огонь по наступающим немцам. В результате артогня и проливного дождя немецкие боевые группы к вечеру потеряли связь меж собой и со штабом дивизии. Продолжать в такой обстановке продвижение в советский тыл было рискованно, поэтому ночью немцы вернулись на исходные позиции. Интересно, что и атака советской бронегруппы 202-го танкового полка в районе переправы через Лойню у Болотова (юго-западнее Маковья) в то же время так же была остановлена артиллерийским и миномётным огнём немцев.
Командование 19-й Армии, имея полное представление о месте удара немцев, не оценило действия 7-й танковой дивизии в южном направлении. В оперсводках и приказах мельком упоминалось о действиях небольших групп немецких танков. В ходе стычек 91-я дивизия заявила об уничтожение двух танков, 50-я дивизия – одного и пяти автомашин, поэтому на следующий день соединениям армии по-прежнему ставились наступательные задачи.
То, что в советских штабах в принципе не воспринимали южное направление, подтверждают действия 50-й дивизии. Получив очередной приказ на продолжение наступления, командир дивизии утром 21 августа спокойно перебросил ударные подразделения дивизии – первый батальон 2-го стрелкового полка и 202-й танковый полк – на новый участок, прямо в район вчерашнего прорыва немцев западнее Почепова, с задачей переправиться на западный берег Лойни и наступать на запад. Советские стрелки и танкисты расположились на северной опушке леса в 800 метрах южнее Почепова, ожидая наведения переправ, и неожиданно оказались на пути выдвигавшихся для нового удара в южном направлении немецких боевых групп.
Выход на исходные позиции 25-го танкового полка, усиленного 101-м огнемётным танковым батальоном, и в этот день не стал сюрпризом для советских лётчиков, поэтому первые атаки штурмовики нанесли ещё в момент выдвижения танков из Балашова на Почепово. В 12:20 девятка Ил-2 61-го ШАП с лидером Пе-2 и девяткой МиГ-3 в прикрытии нанесла внезапный удар. Зенитчики открыть огонь не успели, и все самолёты вернулись без повреждений.
В 14:30 эстафету подхватил 215-й ШАП. Восьмёрку Ил-2 с лидером Пе-2 и прикрывающими пятью «ЛаГГами» вёл капитан П.С. Филатов. Девятый «Ил» разбился на взлёте, его пилот младший лейтенант В.Р. Коломойцев погиб. Штурмовики атаковали мотоколонну на окраине Лосева, сбросив 30 ФАБ-50 и выпустив 64 РС и 2400 ШВАК. Экипажам засчитали уничтожение до 10 танков, 30 автомашин и 15-20 повозок. Своих потерь не было.
Война в «бутылочном горле»
Тем временем, вышедшие западнее Почепова 15 немецких танков оказались перед бивуаком советских танкистов 202-го полка, которые немедленно открыли огонь и заявили об уничтожили пяти немецких танков ценой потери двух своих. Обойти советский отряд с флангов было практически невозможно, и для манёвра у командования 7-й танковой дивизии была узкая полоса между рекой Лойня и лесным массивом восточнее Почепова. Вытянувшись вдоль дороги Лосево – Балашово – Почепово, немецкая танковая боевая группа могла одномоментно бросить против 202-го танкового полка весьма ограниченные силы.
Попытка пройти справа по лесу также провалилась, и немцы были вынуждены раз за разом безрезультатно атаковать в лоб. По итогам дня 202-й танковый полк заявил об уничтожении 30 танков, 10 орудий ПТО, 15 пулемётов и до двух рот пехоты. Собственные потери составили один броневик, четыре сгоревших и четыре подбитых танка. Пятеро танкистов погибло, ещё 10 было ранено. Немцы в истории 7-й танковой дивизии коротко и без особых подробностей признали свою неудачу: «25-й танковый полк натолкнулся на сильную оборону, 30 танков были потеряны».
Во второй половине дня немецкой пехоте пришлось самой отбивать атаки стрелков 503-го и 571-го полков 91-й стрелковой дивизии восточнее Почепова и Балашова. В тяжёлом бою был смертельно ранен командир 6-го мотопехотного полка оберст Эрих фон Унгер (Erich von Unger).
В результате продвижение немецких боевых групп составило считанные сотни метров. Основная масса техники дивизии, остановившаяся вдоль дороги от Лосева до Почепова, стала прекрасной мишенью, по которой до вечера наносили удары советские штурмовики.
В 15:50 восемь Ил-2 61-го ШАП под прикрытием девяти МиГ-3 сбросили 32 ФАБ-50, выпустили 60 РС и 3200 ШВАК по скоплению техники юго-восточнее Лосева, где экипажи насчитали 50 танков. Три штурмовика получили лёгкие повреждения от зенитного огня.
В 17:30 коллег сменила восьмёрка 215-го ШАП, ведомая капитаном М.М. Скрыпником. Лётчики сбросили 32 ФАБ-50, расстреляли 59 РС и 2100 ШВАК, заявив уничтоженными 10-15 танков, 37 автомашин, 25-30 повозок, 10-15 мотоциклов и много живой силы противника.
Позиции немецкой зенитной батареи у Лосева уже были известны, поэтому пятёрка сопровождающих «МиГов» получила задачу подавить орудия и дважды проштурмовали позиции 3-й батареи 84-го зенитного дивизиона. У зенитчиков эта штурмовка отмечена особенно большими успехами: якобы удалось поразить все пять истребителей, три из которых загорелись и упали в пределах видимости. В действительности же ни один истребитель немцам не удалось даже повредить.
Немецкая авиация тоже продолжала действовать над полем боя, атакуя советские части, которые пытались переправиться через реки Лойня и Царевич, а также препятствуя подходу резервов. В частности, немецкими бомбардировщиками были разрушены переправы через реку Вопь в районе сёл Копыревщина и Приселье. Отмечалось, что в отдельные периоды в воздухе одновременно находилось свыше 50 немецких самолётов, особенно на направлении 64-й стрелковой дивизии. К сожалению, в этот день 129-й ИАП не смог защитить боевые порядки 19-й Армии, обеспечивая действия Ил-2. Штурмовики удалось надёжно прикрыть, но за это пришлось заплатить высокую цену.
В 19:15 к району Лосева подошла очередная группа советских самолётов. Восьмёрку Ил-2 61-го ШАП вёл старший лейтенант В.Г. Болотов, прикрывала девятка МиГ-3 старшего лейтенанта П.С. Коваца. Штурмовики с бреющего полёта атаковали замаскированные танки, артиллерию, пехоту и позиции зенитных орудий. Было сброшено 32 ФАБ-50, выстрелены 64 РС и 3200 ШВАК. Расчёты немецкого 84-го зенитного дивизиона вновь оказали активное противодействие. Именно этот удар больше всего запомнился зенитчикам, 11 из которых были ранены:
«В 18:00 «И-61» атаковали непосредственно позиции батареи. У машин была очевидная задача уничтожить позиции зенитных орудий. Под градом взрывающихся бомб и выстрелов пушек военнослужащие, хотя и были в тяжёлом артиллерийском огне в течение 28 часов, показали себя отлично. В пять самолётов наблюдались прямые попадания, самолёты получили различные повреждения в воздухе. Два «И-61» упали и взорвались недалеко от батареи…»
Согласно советским данным, три самолёта получили попадания, но смогли вернуться на аэродром и впоследствии были введены в строй. Чудом остался жив старший лейтенант Болотов, получивший от разорвавшегося в кабине снаряда около 100 осколков, но лётчика успели доставить в госпиталь и вовремя оказать помощь.
Истребители в этот время вели бой с «Мессершмиттами», которые пытались пробиться к «Илам». Ведущее звено в составе П.С. Коваца и его ведомых Н.П. Городничева и А.И. Кошелева шло на высоте 1200 м, когда Городничев заметил впереди идущие левее и выше по курсу пять Bf 109. Он вышел вперёд, показал командиру направление и атаковал «Мессершмитт». Ковац сначала пошёл следом, но потом отвернул вправо, и Городничев потерял его из виду. Кошелев доложил, что, когда они начали делать разворот влево, по ним открыл огонь сзади «Мессершмитт». Ковац ушёл вниз переворотом через крыло, после чего Кошелев также потерял ведущего из виду. Пилоты других звеньев вели бой, победы над Bf 109 заявили младший лейтенант Н.Е. Романов и старший политрук А.М. Соколов.
Немецкие документы подтверждают потерю в этот день в районе Ярцево Bf 109F W.Nr.9680 из 1./JG 51. Отсутствие описания боя с немецкой стороны не позволяет точно определить победителя среди советских лётчиков, также непонятно, при каких обстоятельствах погиб Ковац.
Немецкие лётчики побед над МиГ-3 в это время не заявляли, поэтому можно предположить несколько вариантов развития событий. Первый – случайная пуля. Второй – Ковац таранил «Мессершмитт», как это описано в литературе, но никак не отражено в документах 129-го ИАП. Третий вариант можно разглядеть в списке побед командира группы I./JG 51 гауптмана Йоппена (Hptm. Hermann-Friedrich Joppien), которым в 13:11 по берлинскому времени заявлена 65-я по счёту победа над «И-61». Есть вероятность, что в запись вкралась ошибка, и победа одержана в 18:11.
Тогда картина боя выглядит логично: лётчики 129-го ИАП отвлеклись на группу Bf 109, нацеленную на Ил-2, но сами были внезапно атакованы сзади другой группой «Мессершмиттов». Возможно, Ковац был сбит в первой атаке, и его МиГ-3, перевернувшись через крыло, упал на землю. Далее в манёвренном бою по немцам стреляли и Городничев, и Романов, в наградном листе победа над Bf 109 записана и Кошелеву, но самый вероятный кандидат – старший политрук Соколов. Согласно оперсводке, он обстрелял Bf 109 сбоку, после чего тот стал падать, «кувыркаясь через мотор и хвост».
Этот боевой вылет стал кульминацией дня. Больше масштабных вылетов и воздушных боев не происходило, собственно атаки советских штурмовиков по 7-й танковой дивизии в этот день закончились. Точку в боевой работе штурмовиков поставило звено Ил-2, ведомое заместителем командира 215-го ШАП капитаном И.И. Гвоздевым, которые атаковали оборону немецких войск перед фронтом наступления 91-й стрелковой дивизии. Штурмовики, которые наводил лидер Пе-2 и сопровождали пять ЛаГГ-3, израсходовали 12 ФАБ-50, 23 РС, 1000 снарядов ШВАК и 3500 патронов ШКАС, истребители добавили 300 снарядов ШВАК, 250 патронов БС и 450 ШКАС. Экипажи наблюдали прямые попадания в скопления пехоты, а также уничтожили шесть автомобилей и одну цистерну. Потерь группа не понесла.
Поняв бесперспективность проталкивания танковой дивизии через бутылочное горло в районе Почепова, в ночь на 22 августа немецкое командование начало отвод частей 7-й танковой дивизии из района боевых действий. Штаб 19-й Армии посчитал, что противник разбит, и принял решение продолжить наступление на Духовщину.
Действия советской авиации 22 августа начали экипажи 61-го ШАП с продолжения налётов на отходящие части 7-й танковой дивизии. В 10:21 восемь Ил-2 с бреющего полёта атаковали артиллерию, живую силу и автомашины в районе Лосево – Балашово – Иванники. Экипажи сбросили 32 ФАБ-50, расстреляли 64 РС и 3700 ШВАК, заявили уничтожение семи автомобилей, одной цистерны, четырёх орудий и до 200 человек пехоты.
Около 11:00 к целям в районе отхода 7-й танковой дивизии от Лосева до Кислова подошли две группы 215-го ШАП, которых наводил Пе-2 и сопровождали пять ЛаГГ-3. Восьмёрку вёл командир полка майор Л.Д. Рейно, а четвёрку – старший лейтенант Т.А. Рыжкин. Основной удар пришёлся по немецким зенитчикам, которые заявили о двух сбитых и двух подбитых самолётах. Советская сторона потерь не подтверждает. Экипажи Ил-2 израсходовали 48 ФАБ-50, 97 РС и 3800 ШВАК, скромно оценивая свои успехи в два танка и 7-8 автомобилей.
«Прощальный удар» по уходящим колоннам немецких танкистов в 14:43 нанесли восемь Ил-2 61-го ШАП. Под прикрытием восьми МиГ-3 они бомбили и обстреливали противника в районе Лосево – Иванники – Быково. Потратив 28 ФАБ-50, 56 РС и 2800 ШВАК, лётчики заявили, об уничтожении двух танков и 18 автомашин. Зенитным огнём в районе деревни Мышково был сбит Ил-2 №1861306, пилот младший лейтенант П.А. Выборнов погиб.
Собственно, на этом противодействие советских штурмовиков и 7-й танковой дивизии закончилось, и Ил-2 переключились на поддержку наступавшей пехоты 19-й Армии. Уже на следующий день немцы прорвали фронт 22-й Армии в районе станции Кунья, и боевые действия штурмовиков на Духовщинском направлении прекратились – 61-й и 215-й ШАП были переброшены на аэродром Селы для защиты Великих Лук.
Выводы
Командующий ВВС Западного фронта полковник Н.Ф. Науменко подвёл итоги операции и направил на имя командира 47-й САД полковника О.В. Толстикова телеграмму следующего содержания:
«Исключительно доволен удачными действиями штурмовиков и истребителей. Благодаря сокрушительному удару, нанесённому вами 21 и 22 августа, контратака танковой дивизии противника отбита. Уверен, что дальнейшими удачными действиями фашистская танковая дивизия будет уничтожена полностью. Объявляю благодарность всему личному составу полков дивизии».
Несмотря на хвалебные отзывы маршала С.К. Тимошенко, генерала И.С. Конева и полковника Н.Ф. Науменко, реальные результаты действий штурмовиков 61-го и 215-го ШАП, как и в целом ВВС ЗФ, оставляли желать лучшего.
По итогу боев части 7-й танковой дивизии лишились безвозвратно 25 танков, потери в личном составе составили 300 убитых, пропавших без вести и раненых солдат и офицеров – потери чувствительные, но далёкие от разгрома. К сожалению, разбивка по причинам потерь в немецких документах отсутствует, поэтому сколько уничтоженных танков пришлось на долю штурмовиков, установить пока невозможно.
Неэффективные действия советских лётчиков были обусловлены малым набором применяемых в тот период тактических приёмов и несоответствующим многим поставленным задачам набором боеприпасов в четыре ФАБ-50 и восемь РС-82. Заходы на цель, как правило, производились на высоте около 100 метров, в результате чего время на идентификацию целей и прицеливание было крайне ограничено. Большинство сброшенных бомб, РС и снарядов тратились впустую, тем более, что весь боезапас расходовался в одном заходе. Такой способ атаки, конечно, являлся вынужденной мерой, и был вызван чрезвычайной эффективностью немецкой зенитной артиллерии.
Огневая подготовка многих экипажей была не на должном уровне, что особенно касается 215-го ШАП. Согласно акту о формировании полка, в среднем лётчики при переучивании на Ил-2 выполнили по три бомбометания и стрельбы из пулемётов ШКАС, по одной стрельбе из пушек ШВАК и пуску РС. Заявленные 21-22 августа пилотами полка 30 с лишним танков вызывают законные сомнения – доклады лётчиков 61-го ШАП, которые за вылет заявляли не более двух танков, выглядят гораздо реалистичнее.
Для повышения эффективности требовалось провести дополнительные тренировки лётчиков по огневой подготовке, а командование должно было провести поиск оптимальной тактики и тщательный подбор боекомплектов применительно к задачам.
Главное, чего удалось добиться лётчикам Ил-2, и в первую очередь 61-го ШАП – плотная опека немецких танков на всем пути от Духовщины до Почепова и обратно. Танкисты подвергались постоянному воздействию, теряли людей и транспорт, понимая, что об их присутствии в районе боевых действий прекрасно известно советскому командованию.
Командованию дивизий и ВВС фронта не хватало в действиях настойчивости в достижении поставленных задач. Как правило, цели атаковывались единожды, без повторения ударов, а также концентрации всех сил на направлении главного удара и наращивания числа боевых вылетов в ключевой точке сражения. Конечно, эти упрёки можно отнести к неоптимальной системе организации ВВС КА в целом и малочисленности ударной авиации ЗФ к началу наступления.
20-мм и 37-мм пушки благодаря своим компактным лафетам легко помещались в кузова быстроходных полугусеничных тягачей и автомобилей повышенной проходимости, сопровождая танковые части как на марше, так и в боевых порядках.
Несмотря на перечисленные недостатки, организация боевой работы ВВС ЗФ и 47-й САД достойны похвалы. Во-первых, прекрасно была организована воздушная разведка, которая своевременно вскрыла и перебазирование немецкой авиации на передовые аэродромы, и выдвижение танков, и в целом информировала о передвижениях войск и резервов противника практически ежечасно. Во-вторых, грамотно был разработан план действий ударной авиации в наступательной операции, были спланированы и вовремя проведены действия и по завоеванию господства в воздухе, и по уничтожению войск противника на переднем крае, и срыв подхода резервов к району наступления. В-третьих, было налажено взаимодействие между истребителями и ударными самолётами, особенно это касается 47-й САД, которая от атак истребителей не потеряла ни одного штурмовика. В-четвертых, ВВС ЗФ действовали дисциплинированно, выдерживая план, несли весьма умеренные потери, но при этом гибко реагировали на изменения ситуации.
В целом организация и управление ВВС ЗФ находились на правильном векторе развития, и при устранении недостатков вполне могли достичь оптимального уровня для ведения эффективных боевых действий – как против танков вермахта, так и в других возможных операциях. Вполне справедливо, что впоследствии отличившиеся в боевых действиях полки получили заслуженные награды – 61-й ШАП был награждён орденом Красного Знамени, а 129-й ИАП и 215-й ШАП вошли в число первых гвардейцев, став соответственно 5-м Гв.ИАП и 6-м Гв.ШАП.
В целом же Духовщинская наступательная операция, несмотря на массированную пропаганду, закончилась, по сути, ничем. Рубежи рек Лойня и Царевич оказались максимальной точкой продвижения войск Западного фронта. Ни Духовщиной, ни, тем более, Смоленском овладеть не удалось. Даже поражение 7-й танковой дивизии вермахта стало следствием не действий советского командования, а цепочки совпадений: сомнительного решения немецкого командования наступать вдоль реки, плохой погоды, из-за которой немецкие части потеряли связь друг с другом, стойкости танкистов 202-го танкового полка, пехотинцев и артиллеристов 50-й и 91-й стрелковых дивизий и, конечно же, лётчиков 47-й САД, которым в этом сражении сопутствовал успех.
Комментарии к данной статье отключены.