Трагедия на левом берегу Невы

В сентябре 1941 года советское командование упустило небольшой шанс на успех, который мог быть достигнут в окрестностях блокадного Ленинграда. Во второй половине октября советские войска решили вновь попытать удачу: нанести по противнику комбинированный удар и прорвать блокаду города. В этот ответственный момент Ленинградским фронтом командовал Герой Советского Союза Иван Иванович Федюнинский. Пять дней этого контрудара оказались не самыми простыми в его жизни.

Советские силы

Невской оперативной группе Андрея Фёдоровича Машошина предстояло действовать силами сразу нескольких дивизий. Часть из них должна была форсировать Неву и расширить уже имеющийся плацдарм — Невский пятачок. В состав оперативной группы передавались 265-я стрелковая дивизия Ивана Степановича Прыткова и 86-я стрелковая дивизия Андрея Матвеевича Андреева — бывшая 4-я дивизия народного ополчения. Прежде она действовала в составе 55-й армии и в течение нескольких недель в первой половине октября пыталась наступать на Усть-Тосно, понеся при этом большие потери.

265-я стрелковая дивизия, сформированная из личного состава войск НКВД, прибыла с Карельского перешейка. Однако её дебют под Ленинградом оказался крайне неудачным: в августе дивизия попала под удар финнов, и те крепко её потрепали. Теперь же перед соединением стояла ещё более непростая задача.

Каждую дивизию планировалось усилить танками. Для этого на правом берегу Невы уже находились 123-я танковая бригада Виктора Ильича Баранова и машины 107-го отдельного танкового батальона. Поддерживать их действия предстояло достаточно крупной по численности артиллерийской группировке. Но артиллеристам остро не хватало боеприпасов. Единственными орудиями, для которых снаряды имелись в более или менее приличном количестве, да и сами орудия были едва ли не в избытке, являлись 45-мм и 76-мм пушки. Здесь же, на правом берегу, они были почти бесполезны, так как могли стрелять только прямой наводкой, а цели были плохо разведаны. Гаубичной артиллерии остро не хватало. Миномётов калибра 50 мм и 82 мм имелось даже с избытком, но при форсировании реки эффективность этого оружия была весьма ограниченной. 50-мм миномёт был бесполезным — дальность его стрельбы составляла 800 м, что едва перекрывало ширину реки. Пехоте остро не хватало автоматического оружия, станковых и ручных пулемётов. Основным оружием оставалась винтовка. Кроме неё боец мог рассчитывать на «карманную артиллерию» — ручные гранаты. Вдобавок к этим трудностям, ещё и разведка находилась на очень низком уровне. И тем не менее надо было выполнять приказ: форсировать Неву на широком фронте — без достаточного количества боеприпасов, надеясь на внезапность и лёгкое стрелковое вооружение.

Советским войскам могло помочь только счастливое стечение обстоятельств. И в этих условиях командование фронта всерьёз рассчитывало на то, что уже через сутки советские дивизии будут у Синявино и соединятся с войсками 54-й армии. Правда, когда фронт обороны 52-й и 4-й армий на Волхове просто-напросто рассыпался, даже пробитый в кольце блокады коридор ничего уже не менял.

Силы вермахта

С немецкой стороны на Неве оставалась 96-я пехотная дивизия, растянутая вдоль левого берега реки. Район Шлиссельбурга и участок напротив Невского пятачка занимали подчинённые ей части парашютистов.

3-й парашютный полк, чей батальон был выделен для действий против советского плацдарма, дополнительно усилили сапёрами-парашютистами. Артиллерийские части I армейского корпуса действовали под общим командованием 123-го артиллерийского командования. Под его управлением находились 782-й артиллерийский штаб особого назначения, 2-й дивизион 70-го артиллерийского полка, 809-й дивизион 21-см мортир. Для усиления 96-й пехотной дивизии были дополнительно переброшены трофейные французские 22-см мортиры — всего три батареи по четыре орудия в каждой. Дивизию также поддерживал дивизион 9-го полка реактивных миномётов. Это были тяжёлые метательные установки для снарядов калибра 28 см и 32 см. Общая численность артиллерийской группировки, поддерживавшей 96-ю пехотную дивизию, составляла несколько десятков орудий различного калибра. И даже танки КВ не были панацеей: для борьбы с советской бронетехникой немцы уже использовали трофейные советские дивизионные пушки.

С одной стороны, советское командование имело ощутимый численный перевес над противником. С другой же стороны, это преимущество сводило на нет немецкое превосходство в технике и наличие у них достаточного количества боеприпасов.

Трагедия 265-й дивизии

Перед самым началом советского наступления командование противника задумало преподнести неприятный сюрприз: обстрелять советский плацдарм тяжёлыми реактивными минами. Утром 20 октября реактивные миномёты открыли огонь по плацдарму. Немцы сочли, что на участке 1-го батальона 3-го полка были удачные попадания.

Основные силы Невской оперативной группы начали форсирование реки поздним вечером 20 октября. К сожалению, быстрого броска не получилось. Артподготовка не помогла советским частям. 330-й стрелковый полк 86-й дивизии смог переправиться только к утру и уже днём 21 октября вступил в бой — правда, без особых результатов.

Серьёзная неудача постигла 265-ю стрелковую дивизию. Уже по итогам боёв её штаб писал, что части пытались форсировать Неву на участке Анненское — Арбузово, то есть южнее существующего плацдарма. Как выяснилось, с началом форсирования запоздали примерно на два часа, и переправить удалось до четырёх рот 450-го и 941-го стрелковых полков — всего около 450 человек. Там они и погибли. Переправа приданных танков успеха не имела.

За эту неудачу на командование дивизии обрушились жестокие репрессии. Командование Ленинградского фронта сразу же нашло виновных — ими оказались командир дивизии и командир 941-го стрелкового полка. Последний был отдан под трибунал и приговорён к расстрелу. Под трибунал попали также командиры и политруки двух рот 450-го стрелкового полка. За оставление поля боя их ждало то же наказание: расстрел.

Немцы описывают бои на плацдарме сухо и без эмоций. В ночь с 20 на 21 октября противник заметил попытки переправы и все их отбил. Артиллерия 96-й дивизии вела интенсивный огонь, истратив 101 т боеприпасов. До непосредственного боя с советской пехотой дело дошло только в тот момент, когда немцы стали добивать сумевших переправиться на левый берег бойцов 265-й дивизии. Часть переправочных средств противник сумел уничтожить. Атаки с самого плацдарма вечером 21 октября немцы тоже отбили. Наступление провалилось.

Повторная попытка переправы 265-й дивизии 21 октября успеха вновь не имела. Новый командир дивизии Георгий Клементьевич Буховец просил военный совет фронта, чтобы ему дали возможность воспользоваться уже существующими переправами Невской оперативной группы.

22 октября ситуация нисколько не изменилась. Всю ночь с 21 на 22 октября на плацдарм пытались переправлять людей и технику. В конечном счёте 265-я дивизия смогла перебросить только 36 человек. Части 86-й дивизии на плацдарме пытались наступать, но раз за разом попадали под пулемётный огонь. Люди выбывали из строя десятками. К концу дня боевой состав двух стрелковых полков, оказавшихся на левом берегу, не превышал 400 человек. А немецкая артиллерия вновь и вновь накрывала переправлявшихся, израсходовав за сутки 93 т боеприпасов.

Новые попытки наступления

Только 23 октября командиру 265-й дивизии Буховцу позволили переправиться на старом участке. Попытка расширить плацдарм за счёт удара южнее не увенчалась успехом. Теперь все советские силы были брошены на Невский пятачок.

Пожалуй, следующий день, 24 октября, можно назвать самым «горячим» с начала советского наступления. Под прикрытием дымовой завесы на левый берег перебрались части 265-й дивизии. Их атаки в южном направлении оказались неудачными. Командир дивизии не стал отсиживаться на правом берегу и вечером 24 октября переправился на левый берег, но сделать там ничего не мог. Пример его соседей выглядел довольно показательно. Остатки 86-й стрелковой дивизии снова пытались наступать на плацдарм, но неподавленные пулемёты парашютистов прижали к земле те горстки бойцов, которые пытались хоть как-то выполнить приказ. Противник придавил их огнём почти вплотную к своим траншеям — расстояние до немецких позиций составляло всего 50–60 м. Вдобавок немецкие реактивные миномёты дважды обстреляли плацдарм, накрыв участок у берега, где собирались переправлявшиеся бойцы и где находилась часть командных пунктов.

В ночь на 25 октября советские войска вновь попытались пересечь Неву. Утром противник отметил новую тактику, которую стали применять части РККА и которая была им навязана сверху. Группы бойцов, изображая перебежчиков, старались приблизиться вплотную к немцам и забросать их гранатами. Поначалу им удалось ворваться в траншею, но короткой контратакой парашютисты уничтожили эти группы, о чём сухо и лаконично сообщалось в донесениях III батальона парашютистов о бое на плацдарме.

Что касается состояния советских частей, то удалось обнаружить подробные донесения только по 86-й стрелковой дивизии. Штаб переправившегося на левый берег 284-го стрелкового полка уже к утру 24 октября был полностью выведен из строя. Полк больше не представлял собой единого боевого организма. Во всей дивизии осталось 304 активных штыка. 25 октября остатки дивизии атаковали снова. Бойцы наступали в буквальном смысле ползком. Из донесений штаба дивизии следует, что они всё же смогли добраться до противотанкового рва. Однако немецкая сторона описывала эти события как всего-навсего ещё несколько отбитых атак.

К 25 октября стало ясно, что наступление Невской оперативной группы окончательно сорвалось. Наступление 54-й армии тоже заглохло. Попытки прорыва блокады на этом не закончились, но отсчёт времени голодного апокалипсиса в блокадном городе уже начался. Немецкое наступление на Волхове поставило Ленинградский фронт на грань катастрофы.

---

Источники и литература:

1. Документы 86-й и 265-й стрелковых дивизий (Память Народа).
2. Документы I армейского корпуса (NARA).
3. Плацдарм «Невский пятачок». 1941–1943 гг.: сборник статей. — СПБ, 2013.