К концу апреля 1942 года становилось всё очевиднее, что наступательная операция войск Ленинградского фронта на Волховском направлении провалилась. Началась весенняя распутица, затруднившая снабжение. В конце апреля — начале мая на фронте произошло несколько трагических эпизодов. Широко известным стал один из них — гибель Невского пятачка. После этого в жестокой эпопее плацдарма на левом берегу Невы наступила пауза. В тени громких событий остались многочисленные случаи борьбы за плацдармы на западном берегу реки Волхов. Захватив эти участки в декабре 1941 — январе 1942 года, советские войска продолжали удерживать их до весны. Как только у немцев появлялась малейшая возможность, они пытались уничтожить эти плацдармы. В последние дни апреля такая судьба постигла небольшой пятачок у деревни Водосье в Новгородской области.
Плацдарм у Водосья
С зимы 1942 года входившая в состав 4-й армии 288-я стрелковая дивизия под командованием Виктора Алексеевича Визжилина вела бои на берегах Волхова. Уже с января армия не получала масштабных наступательных задач, но оставшимися силами продолжала оборонять участки на западном берегу реки, одновременно пытаясь выбить немцев с плацдарма у Грузино. Плацдарм у деревни Водосье занимал 47-й отдельный лыжный батальон лейтенанта Александра Акимовича Ерастова. Комиссаром батальона был Ф.И. Фомин. Лыжники контролировали заболоченную рощу, которую немцы называли Kastenwald. Всего здесь было несколько плацдармов: два из них располагались у деревни Лезно, а плацдарм, занимаемый лыжниками, размером 2×1,5 км, находился ближе к деревне Водосье. Иногда его также называют Лезненским плацдармом.
47-й лыжный батальон насчитывал 296 человек. Из стрелкового оружия они имели винтовки и 47 пистолетов-пулемётов. Также у бойцов было три миномёта и одно орудие. Они могли рассчитывать на поддержку двух дивизионов артиллерийского полка 288-й дивизии. Правда, дело обстояло неважно и со снарядами, и с самой артиллерией, представленной в основном 76-мм пушками. Принять более серьёзные меры для усиления батальона советское командование не успело. В это время основные силы 288-й стрелковой дивизии продолжали попытки уничтожить немцев на Грузинском плацдарме, и давалась эта задача советским бойцам нелегко. Главные трудности крылись в обеспечении боеприпасами: не хватало или имелось по минимуму всего, кроме 50-мм мин.
На западном берегу Волхова находилась немецкая 61-я пехотная дивизия, входившая в состав I армейского корпуса. Часть дивизии занимала западный берег Волхова и плацдарм у Грузино, а другая часть обороняла южные подступы к Любани. Штабу дивизии приходилось одновременно отбивать атаки частей 2-й Ударной армии южнее города, отвечать за оборону берега Волхова и оборонять Грузино. Немцев совершенно не устраивал тот факт, что на «их» берегу реки находились красноармейцы. Когда на Волхове начался ледоход, противник решил уничтожить один из советских плацдармов.
Ни шагу назад
24 апреля 1942 года командир 61-й пехотной дивизии получил задачу: ликвидировать советский плацдарм у Водосья. Растянутое на значительном фронте соединение было усилено подразделениями 377-го пехотного полка из 121-й пехотной дивизии. Основу ударных групп составили солдаты 151-го и 162-го пехотных полков. В операции также должны были участвовать части разведывательного батальона и сапёры 61-й дивизии. Огневую поддержку им оказывали 13-е роты 151-го и 271-го пехотных полков. Артиллерия по большей части была представлена орудиями артиллерийского полка 61-й дивизии, усиленными батареей горных пушек.
Поначалу наступление было назначено на 30 апреля. Но буквально за несколько дней до начала операции у немцев случилось ЧП: 25 апреля один из немецких солдат добровольно сдался в плен и рассказал всё, что знал. И тем не менее немцы не стали отменять планы и решили действовать 29 апреля.
Немецкое наступление началось утром после 20-минутного огневого налёта. Штурмовые группы смогли занять часть плацдарма, но к вечеру советская хорошо организованная контратака выбила их обратно. В этом бою погиб комиссар Ф.И. Фомин. Немцы взяли 16 пленных, при этом сами потеряли сразу 144 человека, из них 22 было убито. Противник оценил сопротивление лыжного батальона на плацдарме как крайне упорное.
После первого дня боёв на советской стороне отказала проводная связь. Лыжники были готовы отбиваться и дальше, но было ясно, что без помощи они долго не продержатся. Не имея нормальной связи, Ерастов решил самостоятельно пересечь Волхов и доложить штабу дивизии об обстановке. И ему это удалось. По свидетельствам очевидцев, комбат не сразу заставил своего непосредственного начальника выслушать доклад. Когда же Визжилин понял, что происходит, то решил помочь лыжникам. Сам Ерастов вернулся на плацдарм уже 1 мая. Он старался сделать всё возможное, чтобы выбить немцев, но силы были неравны. Противник не собирался отказываться от попыток уничтожить лыжников.
2 мая немецкие ударные группы снова пошли в атаку, но после тяжёлых боёв, потеряв 45 человек, противник понял, что сдавать занятый участок советское командование не намерено. Правда, к этому времени плацдарм ужался до пятачка размером 500×500 м. Стало ясно, что без помощи Ерастову не справиться. Сохранившиеся радиопереговоры между ним и штабом дивизии доказывают, что в штабе не слишком хорошо понимали положение, в котором оказался батальон. За день связь обрывалась несколько раз. Командир дивизии успел потребовать, чтобы Ерастов и его люди продолжали держаться. И ни шагу назад! К сожалению, проблема была не только в неравенстве сил. Немцы старательно засыпали плацдарм снарядами и минами.
3 мая немецкое наступление продолжилось. На севере плацдарма атакующие немецкие части к вечеру вышли прямо к берегу Волхова. Лыжников оттеснили на участок размером 200×200 метров. Противник решил, что теперь захват плацдарма является лишь вопросом времени.
Роковой майский день
На следующий день противник нанёс новый удар. Немецкая артиллерия вела заградительный огонь и подавила советскую артиллерию. Около полудня немецкая пехота поднялась в атаку. Завязался ожесточённый лесной бой, остановивший наступление. Немецкое командование решило, что пехота находится на грани своего боевого потенциала, и провело перегруппировку, подтянув сапёров 61-й пехотной дивизии, чтобы нанести последний, решающий удар.
Штаб советской дивизии выделил в помощь Ерастову лишь 35 человек из 1012-го стрелкового полка. Они должны были выйти в тыл противнику, но во время выдвижения попали на минное поле.
Вечером немцы перешли в новое наступление — и это действительно был решающий удар. Атакой с севера на юг противник в ходе упорного боя захватил бо́льшую часть остававшегося в руках лыжников пятачка. Когда положение стало совсем критическим, раненый Ерастов отправил на восточный берег Волхова командира 4-й батареи старшего лейтенанта Задедюрина с донесением, в котором говорилось:
«Противник занял расположение рот, веду бой за последнюю высоту. Пулемёты, миномёты и пушки — всё выведено из строя. Будем драться до последнего…»
Раненый Задедюрин пересёк Волхов вплавь и вручил командирам донесение, когда всё уже было кончено.
Но это было позже. А пока радисты штаба дивизии вызывали батальон. Безуспешно. Рация Ерастова едва отвечала, а около 19:00 связь окончательно оборвалась. В этот же момент началась последняя немецкая атака. На берег Волхова, по немецким оценкам, смогло пробиться 50–60 человек. Когда оставшиеся в живых лыжники попытались броситься в реку, их начали расстреливать прямо в воде. Лишь девять человек смогли добраться до другого берега. Ерастова среди них не было.
de.wikipedia.org
По немецким данным, бой за плацдарм закончился к 20:30. Это совпадает с данными советских документов. Немцы взяли 46 пленных. Получив от Задедюрина донесение, штаб дивизии выслал разведку. Она обнаружила на западном берегу Волхова одного раненого сержанта. Плацдарма больше не существовало.
За этот локальный успех немцы заплатили довольно высокую цену, потеряв 465 человек, из них 85 убитыми. При этом немцы имели значительное превосходство в артиллерии. За время операции они израсходовали:
- 3854 10,5-см снаряда;
- 1273 снаряда калибра 15 см;
- 808 снарядов для горных пушек;
- 600 снарядов для 7,5-см пехотных орудий;
- 450 снарядов 15-см пехотных орудий.
Как видим, хотя противник и испытывал некоторые затруднения со снабжением, он был гораздо лучше обеспечен, чем советские части. И всё-таки немецкой пехоте понадобился длительный ожесточённый штурм, чтобы сломить сопротивление лыжников. Советское командование, в первую очередь комбат Ерастов и рано погибший комиссар Фомин, делало всё возможное, чтобы укрепить плацдарм. Оборона была крайне упорной. Александр Акимович Ерастов был представлен к ордену Ленина и награждён им посмертно. Командование утвердило представление только в октябре 1942 года.
В.А. Визжилин вскоре был снят со своей должности и более на поле боя не командовал. На посту командира дивизии его сменил будущий Герой Советского Союза Иван Прокопьевич Алфёров.
Истории гибели двух плацдармов — Невского и у Водосья — очень похожи. Но одна из них стала настоящей легендой, а вторая сохранилась лишь в памяти ветеранов 288-й стрелковой дивизии, новгородских и чудовских «красных следопытов» да краеведов. Правда, в начале 1990-х годов на Украине вышла история дивизии за авторством ветерана дивизии А.Ф. Обухова, но широкой известности эта книга не получила.
Источники и литература:
- Документы 4-й армии и 288-й стрелковой дивизии (сайт «Память Народа»).
- Документы 61-й пехотной дивизии.
- Обухов, А.Ф. Дновский крест / А.Ф. Обухов. — Днепропетровск, 1990.
Комментарии к данной статье отключены.