На вопрос «что главное в танке?» существует множество вариантов ответа, серьёзных и не очень, однако создаётся бронированная машина, прежде всего как носитель оружия. В ходе Великой Отечественной войны среди танкистов и самоходчиков регулярно проводились опросы по поводу вооружения их боевых машин. При этом предполагалось охватить как можно более широкую тематику — не только основного вооружения, но и вспомогательного, вплоть до личного оружия танкистов, и даже мнение об уровне подготовки присылаемого в части пополнения — всего, что хоть как-то имело отношение к танковому оружию и его применению.
Необходимо отметить один принципиальный момент. У читателя чтение результатов подобных опросов или даже обзоров по ним в виде этой серии статей может вызвать ощущение, что всё было безнадёжно плохо. Однако нужно учитывать, что целью опросов было именно выявление недостатков существующего вооружения и путей их исправления. Именно поэтому после достаточно общих фраз в стиле «пушка хорошая, надёжная и пробивная» в остальной части докладов фронтовики детально расписывали как отмеченные недостатки, так и предлагаемые ими варианты их устранения.
В случае же, когда недостатки вооружения явно перевешивали его достоинства, в ход шли уже не просто регулярные опросы, а внеочередные донесения, как это было в случае массовых отказов пушки ТНШ на лёгком танке Т-60 или при испытании танкового трала ПТ-3. Попытка применить последний в 29-й отдельной гвардейской танковой бригаде закончилось тем, что Т-34 с тралом, который должен был проделать проход в минном поле для группы тяжёлых КВ, сам подорвался на мине. В выводах танкисты не без иронии писали:
«Применение данного типа для проделывания проходов в минных полях противника при прорыве его переднего края в данной итерации не дало положительного результата, в силу его специфической конструкции, благодаря чему он мин не подрывает, и танк, двигающий его, подрывается».
Личное и вспомогательное оружие
Личным оружием танкистов поначалу был револьвер Нагана, поскольку его ствол позволял вести стрельбу через амбразуры. В ходе войны предпочтение всё больше отдавалось пистолету ТТ, как более эффективному и удобному. За «Наганом» признавалось лишь одно преимущество — большая надёжность. Пользовались спросом и трофеи — в одном из отчётов указано, что: «фактически все экипажи вооружились также трофейными пистолетами». В другом хвалили трофейные «Вальтеры» и «Парабеллумы», как удобные для стрельбы из танка.
Штатный пистолет-пулемёт Шпагина начиная с 1943 года заменялся более удобным для экипажей боевых машин пистолет-пулемёт Судаева. Тем не менее, и в 1945 году многие танкисты и самоходчики писали о ППШ. Между собой эти системы сравнивали редко, зато многие требовали увеличить количество стволов:
«Желательно иметь на танке два или три автомата».
«В танке должны быть автоматы на весь экипаж».
В некоторых отчётах даже указывалось, что вооружать танкистов «Наганами» или пистолетами не имеет смысла и выдавать нужно только пистолеты-пулемёты.
Пулемёт ДТ (Дегтярёв Танковый) был вариантом ДП, основного ручного пулемёта Красной армии. С одной стороны, условия «работы» в танке для пулемёта были чуть проще, чем в окопной грязи. Но при этом интенсивность огня из танка также была выше — танкисты не особо думали про вес носимого боекомплекта, зато старались «залить огнём» пространство перед собой. Как показала практика, пулемётный огонь был эффективен не только против пехоты, но и при подавлении противотанковых орудий. Поэтому и замечания к ДТ тоже имели свою специфику.
«Задержки в стрельбе у пулемёта — утыкание, разрыв гильзы».
«Поперечный разрыв гильзы — извлекается извлекателем. Утыкание патрона в скос приёмника магазина — в бою устранялось посредством замены магазина».
Также отмечалась потеря упругости боевой пружины, явно вызванная интенсивной стрельбой.
Вообще пулемётный вопрос был достаточно «больным» для танкистов — многие отмечали желательность пулемёта с ленточным питанием, добавления пулемётов, в том числе «калибра 12-15 мм для уничтожения целей с небольшой броней». Имелись просьбы и о добавлении кормового пулемёта поскольку «в отдельных случаях необходимо вести огонь одновременно и вперёд и назад». Но всё же особенно часто просили крупнокалиберный зенитный пулемёт.
Увы, даже во второй половине войны случаи, когда ушедшие в прорыв советские танковые части оставались без прикрытия истребительной авиации случались с удручающей регулярностью. Конечно, читать в газетах про достижения летунов было приятно — но не в тот момент, когда с неба падают бомбы. Характерно, что советские танкисты практически до конца войны отмечали применение немцами пикировщика «Юнкерс» Ju 87 — машины для 1945 года явно устаревшей, но против наземных целей без средств ПВО по-прежнему вполне эффективной.
Интересно, что к «Браунингам» с ленточным питанием, установленным на ленд-лизовских танках, замечания также нашлись:
«7,62-мм пулемёт «Браунинг», спаренный с пушкой, не имеет механического ножного спуска, что затрудняет применение его в бою».
«7,62-мм лобовой пулемёт «Браунинг» не имеет прицела, что затрудняет поражение цели».
Под следующим замечанием могли бы подписаться многие поколения американских военных — от танкистов Второй мировой до их потомков, воевавших во Вьетнаме и даже в Ираке:
«Имеющийся на танке 12,7-мм пулемёт «Браунинг» не удобен в применении при круговом обстреле, так как его установка не позволяет ведения огня без выхода из танка».
До сооружения самодельных «будок пулемётчика» в СССР, впрочем, не дошли — «Шерманы» и без того были довольно высокой мишенью. При этом если экипажи советских машин хотели «хоть какой-то» пулемёт на крышу танка, то пользователи ленд-лизовской техники уже успели понять, что просто пулемёта для борьбы с авиацией противника может быть недостаточно:
«На 12,7-мм пулемёт «Браунинг» поставить зенитный прицел, а кронштейн крепления пулемёта к танку перенести на командирскую башню».
Следующее замечание также было довольно типичным для пользователей «Браунингов»:
«7,62-мм и 12,7-мм пулемёты «Браунинг» не имеют глухого крепления ствола. При длительной стрельбе ствол отходит, увеличивается зазор между пеньком и затвором, вследствие чего получается поперечный разрыв гильз».
Поскольку крупнокалиберные «Браунинги» до сих пор находятся на вооружении армии США, встретив американского техника-вооруженца, вы всегда можете спросить его про регулировку зазора на M2 — и, если переживёте его монолог следующие 3–4 часа, у вас появится отличный друг.
Совсем редким гостем у советских танкистов оказался британский пулемёт «Безе» — так в наших документах обозначили танковый BESA, английский вариант чехословацкого станкового пулемёта ZB-53. Кроме осечек, отмечалось, что пулемёт склонен к одиночной стрельбе вместо автоматической. Фиксировались также задержки из-за перекоса лент.
Главный калибр
Что касается орудий, то о проблемах 20-мм пушки ТНШ (Танковая Нудельмана-Шпитального) упоминалось ещё в начале статьи. К сожалению, эта переделка авиационной 20-мм пушки ШВАК на земле показала себя не лучшим образом. Если с низкой начальной скоростью снаряда, не позволявшей эффективно поражать немецкие танки даже в борт, ещё можно было бы как-то побороться введением подкалиберных снарядов, как это сделали немцы для своей 2 cm KwK 30 на Pz.Kpfw.II, то продемонстрированная ТНШ низкая надёжность не оставляла шансов.
Даже в начале карьеры, когда танкисты ещё писали, что пушка может обеспечить ведение огня, далее следовало «но эта пушка имеет много недостатков, задержек в работе». После чего приводился внушительный список этих недостатков: осечки от глубокой посадки капсюля снаряда, задержки из-за густой смазки подвижных частей, слабость или поломка пружины ударника, утыкание гильзы в обрез выводной трубки, слабое движение подвижных частей или даже их застревание…
Весной-летом, когда к внешним условиям добавилась ещё и пыль, дела для спущенной с неба авиационной пушки стали совсем плохи. Рапорт: «Пушка ШВАК на Т-60 очередями не работает, стреляет только одиночными — это почти на всех машинах» был ещё не самым худшим; из других частей сообщали о массовых отказах ТНШ, из-за чего танки ходили в бой «как пулемётные танкетки».
Следующими по калибру на рассмотрении оказались британские 40-мм пушки. По большей части ими были довольны, отмечая, что «пушка проста в обращении и даёт меткий, безотказный огонь». Тем не менее, с накоплением опыта набрался материал о проблемах «англичанок». Зимой у них фиксировался неполный откат, неэкстрагирование гильзы из-за срыва фланца и осечки. Летом отмечался недосыл снаряда. Как отдельный недостаток отмечалось отсутствие в боекомплекте осколочного снаряда — по этому поводу предлагалось «пушку иметь 45-мм, желательно приспособленную под наш снаряд».
Не остались без внимания наших танкистов и американские танки. Ещё в первых отзывах на «М3 лёгкий» и «М3 средний» упоминалось отсутствие бронебойных снарядов для 75-мм пушки и осколочных для 37-мм. Было также отмечено, что и 75-мм и 37-мм пушки имеют «хорошие баллистические и прицельные качества». Недостатком 75-мм на «М3 среднем» закономерно назвали недостаточный угол обстрела.
Первые «Шерманы» также поступали в СССР ещё с 75-мм пушкой, знакомство с которой не вызвало у советских танкистов особого энтузиазма. По их мнению, это орудие обладало малой пробивной способностью из-за низкой начальной скорости снаряда. Более того, иногда этой скорости даже не хватало, чтобы вылететь из дула:
«Характерными и наиболее часто встречающимися отказом при стрельбе из танковой 75-мм пушки является застревание снаряда в канале ствола».
Имелись нарекания и на 76-мм орудие танка:
«1. Танковая пушка не имеет гильзоулавливателя и щитка отдачи, вследствие чего стреляные гильзы при экстрактировании ударяют в масляный радиатор.
2. Неплотное закрывание каморы клином затвора, в результате чего при разрыве гильзы радист-заряжающий получает ожоги».
Но, конечно же, английские и американские пушки были далеко не основными для советских танкистов. Большая часть боевых машин была советского производства, и стояли на них пушки, разработанные отечественными конструкторами.
Среди заполнявших отчёты нашлись даже люди, имевшие опыт работы с «76-мм пушкой образца 1937 года» — скорее всего, тут имелась в виду 76-мм танковая пушка образца 1938 года Л-10. Впрочем, составленный в конце войны довольно длинный список её недостатков: течь сальников, провисание затвора, проворот поршня, мёртвый ход подъёмного и поворотного механизмов и другие — уже не имел практического значения. Разве что можно было сравнить этот список с аналогичным у более поздних систем, и порадоваться росту надёжности советского танкового вооружения.
Довольно интересное замечание о 76-мм пушке самоходки СУ-76 пришло из 4-й гвардейской танковой армии. Там посчитали, что пушка на СУ-76 не соответствует выполнению своего назначения «борьбы с СУ противника и танками, так как начальная скорость и пробивная способность её слишком малы». Для усиления огневой мощи «Коломбины» было предложено изменить объем зарядной каморы «по типу пушки БС-3», а заодно удлинить ствол до 2,5 метров.
76-мм танковая пушка Ф-34 прошла всю войну от первого и до последнего дня. Хотя на модифицированных «тридцатьчетвёрках» её заменили на более мощную артсистему, а «жизнь» танка на большой войне в среднем была не долгой, некоторые особо везучие машины с 76-мм пушкой вполне дожили до дня Победы. Как отмечалось в отчётах, «76-мм танковая пушка при бережном и хорошем уходе за ней почти безотказна». «При наличии хорошего ухода за оружием — танковое оружие безотказно».
Тем не менее «почти» тоже имелось. Чаще всего поступали жалобы на трос ножного спуска. Впрочем, эта поломка была неприятной, но терпимой — в бою стрельба продолжалась «ручным способом». Куда больше проблем вызывали застрявшие гильзы:
«Наиболее частые задержки в стрельбе пушки — неэкстрактирование гильзы, приходится работать ручным экстрактором».
Впрочем, даже ручной экстрактор помогал не всегда — приходилось выводить танк в ближайшее укрытие и всем экипажем браться за банник.
В зимних условиях поступали жалобы на застывание смазки в коробке подъёмного механизма. Также отмечалась плохая работа клинового затвора. Летом фиксировали течь жидкости из накатника из-за ослабления крышки сальника.
Но в целом, 76-мм танковая пушка до 43-его года «вполне отвечала своему назначению» и в руках подготовленных экипажей демонстрировала высокую эффективность.
Пришедшая ей на смену 85-мм танковая пушка образца 1944 года ЗиС-С-53 имела заметно большую огневую мощь, чем её предшественница. В большинстве отчётов отмечалось, что это орудие является эффективным огневым средством, позволяющим танку Т-34-85 бороться с бронетехникой противника. Как указывалось в отчётах, пробивная способность пушки позволяла вести бой с танками противника на дистанцию до двух километров.
Эффективна 85-мм была и по «мягким» целям. Впрочем, ближе к концу войны деревоземляные огневые точки встречались всё реже, а железобетонные ДОТ-ы или превращённые в укрепления каменные дома в Европе зачастую были «не по зубам» даже 85-мм. В этих случаях «тридцатьчетвёрки» выполняли задачу сковывания огневых средств противника, давая возможность пехоте и сапёрам приблизиться вплотную, после чего в дело шли огнемёты и взрывчатка.
Среди недостатков 85-мм отмечали слабость подъёмного и поворотного механизма, клин затвора. Повысившаяся дальность стрельбы вызвала жалобы на низкую кратность прицела. Отмечались случаи плохой работы кнопки электроспуска 205-К. Ряд замечаний всё же повторял жалобы на 76-мм пушку.
«Наиболее часто встречающимися отказами при стрельбе из пушки ЗиС-С-53 являются:
а) отказ электроспуска и ножного спуска;
б) заклинение затвора;
в) неэкстрактирование стреляной гильзы».
Последнее, как пояснили в другой части, было следствием «быстрого износа копира, который часто приходится наваривать». Впрочем, назывались и другие причины, в частности, сильный износ лапок экстрактора.
Но в целом качество как работы конструкторов, так и изготовления, во второй половине войны всё же заметно повысились. Это видно хотя бы по случаям, когда в отзыве частей сообщалось: «85-мм танковая пушка не имеет недостатков».
Интерес у офицеров ГАБТУ вызвала серия замечаний о проблемах с видимостью после выстрела.
«В танке Т-34 с 85-мм пушкой при ведении огня у среза канала ствола образуется большое облако дыма, которое не даёт возможности вести огонь по приборам за разрывами снарядов. И зачастую экипажи не видят, где рвутся их снаряды».
В другой части вообще заявили, что наблюдать за разрывами можно только стоя в 10-15 метрах от танка «что не соответствует структуре построения танковых экипажей» и попросили заправлять вышибной заряд более бездымным порохом.
Но и огневой мощи 85-мм орудия зачастую тоже не хватало. В частности, после боев с «Королевскими Тиграми» в 242-й танковой бригаде посетовали, что «85-мм пушка ЗиС-С-53 броню Т-VIБ может пробить с дистанции не более 700 метров (и то при условии попадания в борт, лобовая часть — не пробивается совсем)». Поставить на средний танк пушку, способную легко поражать современный на тот момент тяжёлый вражеский танк, являлось весьма сложной задачей. Но и побывавших в бою танкистов можно понять. Новая техника только рождалась на досках КБ и проходила испытания на тыловых полигонах, а воевать против «Королевских Тигров» им приходилось «здесь и сейчас». И лучше это получалось у техники с ещё более мощными артсистемами — у самоходок СУ-100, ИСУ-122 и ИСУ-152, тяжёлого танка ИС-2.
Ещё одна проблема выявилась в ходе боев весны 1945 года в горно-лесистой местности. При прохождении крутых поворотов с резким торможением у Т-34-85 с его возросшей массой башни и длинной пушкой зачастую из-за инерции срывало кронштейн поворотного механизма и стопор башни.
Всё вышесказанное относилось к «танковому железу». Но если возвратиться к вопросу, с которого мы начали — что главное, в танке, то как раз опыт войны неоспоримо доказал старую истину. Главное в танке — его экипаж, уровень его подготовки, слаженности и опыта. Именно уровень подготовки танкистов позволял или не позволял в полной мере использовать огневую мощь их боевой машины.
«Наиболее распространённым недостатком в огневой подготовке прибывающего пополнения из учебных частей и подразделений является слабое знание характерных неисправностей танкового оружия и неумение их устранять. Нет быстроты в изготовке в ведении огня, определении дистанций, [имеется] неумение вести огонь с хода, неумение наблюдать за результатами своей стрельбы, стрельбы соседа и целеуказанием».
Комментарии к данной статье отключены.